Давайте поговорим о глаголах речи при атрибуции. Я продолжаю периодически возвращаться к этой теме, потому что, судя по комментариям, многих не удалось убедить в ограничительном подходе к глаголам говорения. Статья полностью основана на примерах из практики.
Основное предназначение атрибуции — пояснить читателю, кто произносит реплику, иногда с добавлением — как произносит.
— Странно… — пробормотал юноша.
— Подозрительно… — констатировала девушка.
— Фигня какая-то… — выразил мнение журналист. (А. Рундквист)
Этот диалог воспринимается гармонично, несмотря на разнообразие глаголов, обозначающих речевое действие. И в этом лаконичном диалоге мы видим главное правило атрибуции: обратный порядок слов. При атрибуции на первое место ставится сказуемое (глагол речи), а после него — подлежащее (говорящий).
Если же у нас в авторских словах внутри реплики используется прямой порядок слов, то это уже не атрибуция, а отдельное предложение. И оформляется оно с большой буквы, а перед ним ставится точка или другой знак конца предложения. Приведу для примера довольно большой диалог с разными видами слов автора — с атрибуцией и без атрибуции. Последите за их оформлением:
— Чадо, — ласковым баском вопросил отец Дмитрий. — Ведома ли тебе древняя заповедь, Божья и человеческая, которая гласит: не укради? <…>
— Подумаешь, три яблочка…
— Сын мой, — усмехнулся в бородку отец Дмитрий, — бывало, что и одно яблочко, не вовремя сорванное, меняло судьбы миров и народов. Например, яблоко познания, коим сатана в образе змия искусил Еву… Слыхал?
— Слыхал… Это поповские сказки, — заявил Филипп. Он тут же струхнул от собственной дерзости, но принципы надо было отстаивать.
— Отчего же обязательно сказки? — Голубые глазки отца Дмитрия за квадратными стеклами заблестели от любопытства. Филипп зажал в себе робость и заявил:
— Потому что никакого бога нет.
— Да? — Отец Дмитрий словно обрадовался чему-то. — Но не Он ли предал меня в твои руки, дабы возымела место справедливость?
— Не он… Просто я зазевался.
— Ну что ж… — Отец Дмитрий погрустнел. — Оставим тогда богословскую тематику и займемся грешной земной проблемой: что с тобой делать. А?
В тоне священника Филипп уловил какой–то нехороший намек и на всякий случай смирил гордыню:
— Я больше не буду…
— Да? — Бородка подозрительно зашевелилась. Не поймешь: смех в ней или еще что. — Но хотелось бы знать: искренне твое раскаяние или вызвано лишь страхом возмездия? (В. Крапивин)
Теперь посмотрим на неудачные примеры атрибуции. Не ставьте двоеточие после предложений, не содержащих атрибуции, т. е. глаголов речи, хотя у вас и обратный порядок слов, как в следующем предложении. Знаки стоят так, как их поставил автор.
Маг, прищурившись, посмотрел на потолок, в его волосах блеснула седина:
–– Не к добру такие пересечения.
Здесь двойная ошибка: создается впечатление, что говорит седина, кроме того, слово блеснула выдается за глагол речи. Все смыслы встанут на свои места, если в данном примере просто двоеточие заменить на точку.
Вернемся к глаголам речи. Почему блеснула таковым глаголом не является? А. А. Зализняк выделяет три группы глаголов говорения:
- нейтральные, просто передающие процесс речи: говорить, сказать;
- глаголы более широкого значения, они не просто передают речь, но и имеют дополнительный оттенок: заметить, поправить, подчеркнуть;
- стилистически окрашенные глаголы: вещать, прошипеть, вопрошать, молвить, лепетать, провозглашать.
Зализняк уточняет, что иногда в качестве глаголов речи выступают «неречевые» глаголы, например, завершить, начать: свою речь он завершил словами… / свою речь он начал со слов…
Наглядность — наше всё! Приведу несколько примеров с неудачным использованием глаголов речи.
1) — Это ужасно! Но я могу помочь, — отозвалась Ася, — я хороший лекарь.
— Боюсь, все бесполезно. В любом случае, для начала, я хочу мести, — парировала Лена.
2) — Плохо! Впредь будьте аккуратнее! — отразил начальник.
3) — Мы же с вами этого не хотим? — обращая взор в зал, строго высказался начальник.
4) — В этом году мы бы праздновали золотую свадьбу.
— Ого! Надо же! — отреагировала Катя.
5) — Молчи, — буркнула, с трудом говоря, Ира. — Я чуть живая. Голова сейчас взорвется.
Именно в таких случаях, когда авторы неудачно подбирают глаголы говорения, и дается совет: лучше повторить слово «сказал», чем использовать неуместные глаголы. Вот вам красивый пример целенаправленного повтора слова «сказал»:
— Говорят, здесь рыбы необыкновенное количество, — сказал я, опускаясь рядом с ним на корточки.
— Вранье, — сказал он. Кратко сказал. Увесисто.
— Говорят, здесь время можно неплохо провести, — сказал я.
— Смотря кому, — сказал он.
— Модный курорт, говорят, здесь, — сказал я.
— Был, — сказал он.
Я иссяк. Мы помолчали.
— Модный курорт, юноша, — наставительно произнес он, — был здесь три сезона тому назад. Или, как выражается мой внук Брячеслав, «тому обратно»… (братья Стругацкие)
Лаконичный обмен репликами завершился более длинным высказыванием, и в словах автора сразу появился новый глагол речи.
Еще один красивый пример атрибуции. Здесь удачно и адекватно используется авторская вольность — в качестве глагола говорения использован нестандартный глагол, который является глаголом речи только в данном контексте:
Бруно Иванович покаялся, после чего с прискорбием доложил, что околоточный Серый взял у старухи Булдаковой взятку.
— Чем взял? — спросил Сергей Яковлевич.
— Самоваром, — застыдился Чиколини.
Мышецкого даже передернуло.
— Что у него, чай пить дома не из чего?
— Привычка-с… Что дали, то и взял. (В. Пикуль)
Здесь глагол застыдился ситуативно стал условно-атрибутивным. Главное с этим не перебарщивать. Согласитесь: если бы в первой реплике вместо спросил был такой же яркий глагол, как застыдился, то эффект от этого застыдился был бы смазан. Глаголы говорения не должны привлекать к себе внимание читателя, за редким исключением, когда автор целенаправленно этого добивается.
И напоследок покажу, как изящно можно показать читателю невысказанные мысли участников диалога:
Кристина обернулась к Макару:
— Танцуешь?
— Музыки нет, — указал Илюшин на очевидное препятствие.
— А музон будет! — оживилась Кристина. — Магнитофончик-то щас зарядим!
— Я тебе щас заряжу, — отчетливо сказала Саша Стриженова. — Я тебе щас так заряжу, что на костыли работать будешь, Плисецкая!
На самом деле Саша мило улыбнулась и выразила надежду, что подходящая романтическая песня непременно найдется. Они с Макаром сто лет не вальсировали!
Кристина некоторое время оценивающе изучала Сашу.
— Нет у нас песен, под которые вам танцевать нравится, — наконец хмуро сказала она. Что означало: «Женщина, не жадничайте, а то нарветесь».
— А мне под любые нравится, — просияла Саша. — Хоть под негритянский рэп. Есть такой певец — Шакур Тупак, знаете? Очень известный, между прочим.
«За Тупака-то ответишь!» — пообещал взгляд Кристины.
«Руки коротки», — молча отрезала Саша. (Е. Михалкова)
Подчеркну свою мысль, которую провожу во всех статьях, посвященных атрибуции: далеко не каждый глагол подходит для введения реплики в диалоге. Мне, например, всегда режет глаз слово «произнес/произнесла». Оно мне кажется неудачным в художественном стиле. Это ведь все равно что артикулировать, еще монолог выученный можно произнести, но «произнести» вместо «сказать» — это не самый удачный вариант. Хотя, конечно, могут быть случаи, где это уместно. Например, персонаж подает свою реплику по-театральному, играя и притворяясь. Или по слогам повторяет фразу для плохо слышащего человека
И уточню для несогласных: всегда бывают исключения из правил, но никогда не бывает правил из исключений. А я о правилах, частые нарушения которых вызывают диссонанс у читателя.
Спасибо, что добрались до конца статьи!
Похожие публикации читайте в подборке «Для авторов».