Во время участия в эпизоде бразильского телевизионного ток-шоу «Conversa Com Bial» 8 мая Брюс Дикинсон ответил на вопрос, есть ли в IRON MAIDEN демократия:
«На самом деле команда не может быть демократической. В футбольной команде нет демократии. У вас должен быть менеджер, у вас должен быть капитан, у вас должен быть план игры, и люди должны придерживаться этого плана. Вы можете не соглашаться, вести дискуссии и споры, потому что когда вы увлечены чем-то, у вас возникают споры. Но иногда бывают ситуации, когда тренер говорит: "Знаете что? Я не отвечаю за физиотерапевтическое отделение. Если ответственный за физиотерапевтическое отделение скажет мне, что нужно, чтобы все делали вот это, то мы так и поступим". Так что в IRON MAIDEN мы всё разделили, и теперь всё получается совершенно естественно, органично. Например, если Стив [Харрис, основатель и басист IRON MAIDEN] очень хочет что-то сделать в музыкальном плане, то я, например, говорю: "Хорошо". Так что мы с Эдрианом [Смитом, гитаристом IRON MAIDEN] сочиняем материал, и если он подходит — отлично, если нет — не беда. Так что мы живём друг с другом. Это довольно круто. Мы учимся быть терпимыми друг к другу, потому что мы не одинаковые. У нас у всех разные интересы, у всех немного разные взгляды. Мы были собраны вместе как группа. Мы не знали друг друга с детства. Так что я, возможно, никогда бы не встретил Стива Харриса, если бы не стал вокалистом IRON MAIDEN. Я бы никогда не встретил [барабанщика IRON MAIDEN] Нико Макбрейна, если бы он не был барабанщиком. Но мы все выросли вместе, и в итоге получилась своего рода семья, потому что мы терпим друг друга, заботимся друг о друге и опекаем друг друга».
Два месяца назад в интервью Stereogum Брюс обяснил, почему он считает, что в IRON MAIDEN не было никаких изменений в составе с тех пор, как он и Эдриан Смит вернулись в группу в 1999 году:
«Я думаю, мы все достаточно повзрослели, чтобы понять, что все мы были отдельными личностями, которые собрались, чтобы играть музыку IRON MAIDEN. Я думаю, что Эдриана, да и меня в некоторой степени, бесила эта идея, что мы были просто однородной массой, которая и являлась IRON MAIDEN. Что мы были единым бетонным блоком. Эдриан восставал против этого. Мне тоже не очень нравилась эта идея. Потому что мы задавались вопросом: "А разве мы не личности?" И ответ был: "В какой-то степени". Теперь мы воссоединились.
Он продолжил: «Причина нашего воссоединения в том, что мы сами этого захотели, так что это выбор. И это действительно был наш выбор. Это была просьба, и это был наш выбор — воссоединиться. И теперь, сделав это, мы решили установить более взрослые отношения между всеми. Стало намного легче находить общий язык с остальными участниками, намного легче говорить обо всём более честно и открыто. А еще — не выходить из себя по поводу того, что у кого-то плохой день или у кого-то мания величия сегодня днём. Просто пройдитесь, потому что завтра утром всё станет иначе. В 1980-е годы мы бы устроили ссору по этому поводу, или кто-нибудь дулся бы неделями. А это порождает обиды, недовольство и тому подобное».
