Советские лагеря, ГУЛАГ, АЛЖИР… и прочие сталинские застенки, которые приводили в ужас, нет, не тех, кто жил в те далекие уже времена, а наше поколение. Почему такой парадокс? Все просто: тогда мои бабушки и дедушки даже не подозревали о существовании этих лагерей, жили, работали, выполняя «пятилетки». А вот в 1990-е началось разоблачение: всплывали на свет белый произведения Шаламова, Солженицына, расследования журналистов, архивная статистика…
В общем, перед народом выкатили массу обвинений против сталинского режима, да и потом, уже в хрущевские и брежневские времена, мол, было не лучше, там даже создавались целые «гаремы», был разврат и все тому подобное. Статистика говорит, что через лагеря прошло не больше 30 тысяч человек – это капля в море огромного Советского Союза (потому и понятно, что мои дед с бабкой об этих лагерях не знали). Другие ссылаются на писателей, мол, они-то все точно описывали, ведь сами посидели в ГУЛАГе. Затем и разоблачения пошли, что писатели для большего интереса все наврали, да приукрасили – работа у них такая.
Но что же тогда правда? Были ли «гаремы» в советских лагерях, как жили заключенные женщины? Я приведу в этой статье только одну точку зрения на все это – которая мне кажется правдой. Разумеется, статья не будет голословной, построенной лишь на моем мнении – приведу и ссылки на конкретные исследования. А в конце жду ваши комментарии – ведь правильно говорят, что лишь в споре рождается истина.
Про «гаремы»
В воспоминаниях фотографа Юрия Бродского есть много информации про лагерь в Соловках. Там тоже содержались женщины в отдельных бараках. По словам Бродского, они не трудились на промышленном производстве – обычно женщин задействовали в бытовой сфере, также они занимались огородами. К слову сказать, сельскохозяйственная деятельность на Севере, в Белом море, где располагались Соловецкие острова, была довольно тяжелой: земля даже летом промерзлая, копать тяжело, а выращивать еще тяжелее.
Вот как раз у Бродского есть упоминания о «гаремах», которые создавались в советских лагерях надзирателями. Охрана и руководство приглядывали себе особенно симпатичных зечек. С одной стороны, это сулило поблажки красавицам, с другой стороны – ломали волю женщин, принуждали. Никто им был не указ – ведь высокие начальники далеко, а жалобы арестанток вряд ли дойдут до Москвы.
Как проходил отбор
Как и везде – у немцев тоже были такие же методы. Они отправляли новоприбывших помыться в баню, но не одних. В помещении присутствовали желающие «найти фаворитку» начальники и охранники. Выбирали с красивой фигуркой, приятным лицом, потом проводили с «кандидатками» беседу. Так же рассматривали личные дела женщин, кто чем занимался на воле, как жил, есть ли дети. И условно делили арестанток на несколько категорий:
- Рублевые – самый смак;
- Полу-рублевые – были не самыми лучшими, но привлекательными и интересными;
- Пятиалтынные – не очень, но для одноразового пользования сойдет.
Тех, кто не попал ни в одну из этих категорий, не трогали, отправляя на самую тяжелую работу для женщин. А вот остальных «разбирали» надзиратели. Кажется, что в лагере лучше все-таки не выделяться, и быть малопривлекательной и неинтересной – пусть тяжелая работа, зато не «это вот все».
Как жили разные «категории»
Но, с другой стороны, рублевые женщины попадали в «гаремы» к высокому лагерному начальству. И жили намного лучше остальных – им дарили подарки, создавали приемлемые условия и постоянную защиту. Конечно, абсолютно без дела эти женщины тоже не сидели – им приходилось работать уборщицами, кухарками, некоторых даже брали в качестве секретарей. Но все это они делали лишь для одного человека – кого-то из начальников.
Полу-рублевые и пятиалтынные разбирались рядовыми надзирателями. У них были уже не такие хорошие условия – и это был на самом деле самый худший вариант. Впрочем, статус рублевой мог и исчезнуть у женщины в любой момент. «Владельцу гарема» она могла надоесть, или разозлить, за что он лишал ее всех привилегий и отправлял к «полу-рублевым» в общий барак. После такого женщинам жилось еще хуже, чем если бы они сразу оказались в статусе дурнушки. Никаких поблажек и плохое отношение остальных ЗК им было обеспечено, да и надзиратели уже могли в любой момент «поразвлечься», даже не спрашивая саму «падшую».
Впрочем, если судить по воспоминаниям белогвардейца Созерко Мальсагова, подавляющее большинство женщин-зечек, о которых он знал, отправлены в лагерь из-за своей «легкой» деятельности. Нет, на панелях они не стояли, но заводили близкие и короткие отношения с мужчинами, получая за это деньги. В наше время такое называют «эскорт».
Потому вроде все было понятно: раз женщина на свободе этим занималась, то и в лагере чего ей стоило пойти в кровать к надзирателю, чтобы получить какие-то льготы. Однако не так все легко, как кажется. По словам того же белогвардейца, лагерные начальники не интересовались легкодоступными дамами. По личным делам зечек они искали образованных дам, серьезных, недоступных – в этом и была вся «соль». Ведь на таких-то и жениться было не стыдно, и похвалиться, мол, «подруга-то лишь мне уступила, и вон какая красавица и умница». Разумеется, такие женщины в лагерях появлялись очень редко.
Методы подчинения
Эти дамы, конечно, не сразу соглашались сожительствовать с администрацией лагеря. Были, конечно, те, кто уступал, понимая «плюсы». Но были и те, кого приходилось склонять к «вступлению в гарем». Применялись страшные способы… Например, заставляли делать бессмысленные работы: копай яму – закапывай, принеси дрова – унеси. И так по нескольку раз за день. Ежедневно… некоторые дамы просто сходили с ума.
Сажали в карцер. Их было два вида: горячий и холодный. В первом жарко горела печь, воды не давали. Во втором невыносимо холодно, пол залит ледяной водой, и открыто окно. Могли подселить голодных крыс, которые нападали на недоступных зечек. Бывали случаи, когда животные кусали женщин и даже сгрызали заживо…
Таким образом, даже если в советских лагерях и не побывало так много женщин, как описывает Шаламов или Солженицын, то все равно картина вырисовывается не самая радужная. Впрочем, если посмотреть с той стороны, что много женщин попали в лагеря из-за своей «легкодоступности», то вырисовывается вполне ясная картина. С другой стороны, в 1930-е туда попадали жены, сестры, матери «врагов народа», их-то за что так унижали?
