В определенном смысле эта заметка – продолжение моей вчерашней истории.
Нежного голубовато-зеленоватого оттенка двухэтажное здание почти в самом конце Малой Дмитровки – возрожденный из пепла пожарищ 1812 года главный дом старинной, еще Екатерининских времен, усадьбы. Её в середине 1780-х годов построил племянник протоиерея храма Великомученика Никиты на Старой Басманной улице Иван Григорьевич Григорьев – отец Александра Ивановича Григорьева, о котором я рассказал вчера.
Сам он был из крестьян, приехал в Первопрестольную из глухой провинции на заработки. Да был столь усерден, что, прослужив на нескольких чиновничьих должностях, в конечном итоге заработал себе дворянство и выстроил ту самую усадьбу. Правда, из трех стоявших здесь построек (главного дома, флигеля там, где сейчас находится дом №25, и конюшни) в конечном итоге сохранилась, хоть и многократно перестроенная, лишь одна.
Позднее, после Отечественной войны, к усадьбе добавился еще один флигель – нынешнее строение 6А в глубине двора, известное как особняк Ивана Макаровича Клейна. В нем в разное время располагались редакция журнала «Автомобильный вестник» и мужская гимназия Николая Григорьевича Попова – специалиста в области изучения истории Византии, протоиерея Русской православной церкви и протопресвитера церкви Обновленческой.
Впрочем, сегодня нам интересна...
...История главного усадебного дома
Как я уже писал вчера, Григорьевы владели усадьбой с середины 1780-х до 1812 года.
В пламени войны усадьба сгорела, и в 1820-х годах то, что от нее осталось, приобрели полковник Павел Петрович Писемский со своей матерью Анной Николаевной – сестрой графа Дмитрия Николаевича Блудова, министра внутренних дел, при Александре Втором президента Академии наук и председателя Государственного совета, литератора и родственника Гавриила Романовича Державина.
Иными словами, семья была совсем не рядовая.
Был еще у Павла Петровича брат Иван, дослужившийся до поручика. Но с ним случилось несчастье, в 1820-м он сошел с ума и вначале жил в Москве под присмотром доктора Матвея Яковлевича Мудрова, а затем был отправлен на лечение заграницу.
А вот дочь Павла Писемского...
...Вера Павловна сыграла яркую роль в истории усадьбы
Прекрасный музыкант, арфистка, она открыла в отчем имении литературно-музыкальный салон, в котором устраивала регулярные творческие вечера.
Её гостями бывали актер Пров Михайлович Садовский, поэт-мыслитель Федор Иванович Тютчев, литературный критик, историк литературы и славянофил – настолько, что его любовь ко всему русскому привела однажды к потасовке с внуком Екатерины Второй декабристом Бобринским, за которую (мало того что заполучил сломанное ребро) был уволен со службы и выслан из Москвы – Степан Петрович Шевырёв, поэт и критик Петр Андреевич Вяземский, поэт и прозаик, брат композитора Сергея Николаевича Глинки Федор Глинка и Николай Васильевич Гоголь.
А еще в 1843 году Вера Павловна устроила в своей усадьбе прощальный обед в честь композитора Ференца Листа в конце его московского турне.
Собственно, Писемские за время своего проживания в усадьбе перестраивали ее дважды: понятное дело, сразу после приобретения выгоревшего дотла участка и еще раз, позднее, в 1836 году. Как раз тогда они на месте нынешнего двадцать пятого дома построили небольшой доходник. А заодно...
...Реконструировали главный усадебный дом
Кто был архитектором при работах, к сожалению, неизвестно. Как затруднительно и определить, что было сделано Писемскими, а что появилось в облике здания в 1880-х годах при новых владельцах имения, Клейнах. Кстати, многие предполагают, что позднейшим благоустройством усадьбы как раз мог заниматься Роман Иванович Клейн, но документальных подтверждений тому не имеется.
Но, так или иначе, пройти мимо этого особняка я не имел никаких шансов.
Это кирпичное двухэтажное здание с парадным входом слева и арочными воротами, вероятно, ведущими во двор, справа. И подъезд, и въездная арка украшены парами кариатид на уровне второго этажа (7 фото).
Да и помимо этого украшений у дома хватает. Чего стоят только фриз под карнизом и декор между этажами (9 фото).
Вот, кстати сказать, о южной пристройке к дому (левой его части, где парадный вход) доподлинно известно, что она появилась еще при Писемских в самом начале возрождения усадьбы из пепла (3 фото).
Писемские владели усадьбой до 1857 года, причем, похоже, Павел Петрович почти на пять лет пережил свою талантливую дочь.
А усадьба после них досталась выпускнице Московского Екатерининского института благородных девиц, вдове титулярного советника и матери пятерых малолетних дочерей Любови Григорьевне Хлюстиной. Покойный муж ее Семен Семенович Хлюстин был другом Александра Сергеевича Пушкина и Петра Яковлевича Чаадаева, обучался в Оксфорде и являлся племянником графа Федора Ивановича Толстого.
Но кончиной мужа в 1844 году, правда, несчастья новой хозяйки усадьбы не закончились. В год ее вступления во владение умирает дочь Юлия, а спустя годы еще две дочери – Мария и Антонина. После смерти Антонины от нервной горячки, несчастная мать прожила в усадьбе еще четыре года и в 1878 году продала ее и уехала жить в Италию, а оттуда во Францию.
И усадьба на Малой Дмитровке...
...Досталась отцу архитектора Романа Ивановича Клейна
О чем, собственно, я упоминал во вчерашней заметке.
Значительную часть усадьбы Клейны – Иван Макарович и его жена Эмилия Ивановна, матушка зодчего – сдавали внаем, сами поселившись в жилом флигеле, расположенном во внутреннем дворе.
И надо сказать, что Клейны поддержали традицию Веры Павловны Писемской, устраивая в усадьбе музыкальные вечера. Здесь, конечно, публика была уже не такая звездная. Но вполне вероятно, что знаменитый сын заглядывал к родителям на огонек. Тем более что среди гостей тех вечеров часто бывал другой известный архитектор, Александр Осипович Вивьен, автор доходных домов на Никитском бульваре, Арбате, в Газетном, Кисловском и Камергерском переулках, а также здания Филаретовского училища в Малом Харитоньевском переулке.
А среди квартирантов усадьбы известен еще один славянофил, правда гораздо более смирный, чем упомянутый выше Степан Шевырев, Иван Сергеевич Аксаков – третий сын писателя Сергея Тимофеевича Аксакова, автора знаменитого «Аленького цветочка».
Он и жил в том доме, и работал в редакции газеты «Москва», которую сам же и издавал.
Другим известным жильцом здесь стал Василий Васильевич Кандинский, график и живописец, один из столпов и родоначальников русского абстракционизма.
Затем...
...Усадьба еще несколько раз меняла владельцев
И еще одно совпадение в ней случилось: одним из очередных хозяев стал дипломат, благотворитель и храмосоздатель Андрей Михайлович Катков. А совпадение (странное, почти мистическое) в том, что он, как и Любовь Григорьевна Хлюстина, как и Павел Петрович Писемский, пережил, хоть и ненадолго, всего лишь на год, своих сыновей Михаила и Андрея, погибших в одном из самых первых сражений Первой мировой войны.
В 1916 году, фактически сразу после смерти мужа, его вдова Мария Владимировна Каткова – племянница известной благотворительницы Натальи Афанасьевны Шереметевой (урожденной Столыпиной), продала усадьбу Варваре Митрофановне Грачевой, дочери купца Митрофана Семеновича Грачева, который, как про него говорили, «скупил пол-Москвы, выиграв в рулетку целое состояние» и родной сестре Марии Грачевой, которую я упоминал всего пару дней назад.
Затем были очень непростые десятилетия, о судьбе здания в течение которых отчего-то информации найти не удалось. Однако мои дорогие подписчики подсказали, что в этом здании находился районный суд сначала Свердловского, а затем Тверского районов. Сейчас здесь Центр социального обслуживания района Тверской.
И сегодня этот дом – памятник истории и объект культурного наследия регионального значения.
* * *
Мои дорогие подписчики и случайные гости «Тайного фотографа»! Большая и искренняя благодарность каждому из вас, кто дочитал рассказ до конца.
У меня к вам большая просьба: подумайте, кому из ваших друзей была бы интересна моя страничка, кому вы могли бы ее порекомендовать? Давайте вместе увеличим число единомышленников, кто любит гулять по Москве, изучать историю ее улиц и обсуждать эти истории друг с другом.
И конечно, не пропустите новые истории, ведь продолжение следует!
А заодно напоминаю о нашем нововведении: телеграмм-чате для неформального общения и обмена фотографиями, мнениями, впечатлениями и местами для интересных прогулок.