Так всегда в жизни: мы-то стараемся,
строим планы, готовимся к одному,
а судьба преподносит нам совсем другое.
П. Бомарше
Пролог
Зачем нужны зеркала, и что это такое? Может – это чудо, которое когда-то создал сам Мир, а мы привыкли к нему? Мы забыли, что это – чудо и поэтому ищем правду о себе не в зеркалах, которые никогда не лгут, а в глазах врагов и друзей. Не зря же все уверены, что глаза – это зеркало души. Многие из нас неправильно смотрят в зеркала – на лица, а надо смотреть в душу. Сел перед зеркалом, взглянул и узнал всю правду о себе.
Во всех сказках и легендах зеркала умеют творить чудеса. Почему же мы так редко смотрим в душу? Ведь есть зеркала!
Парадокс: мы разучились верить в чудеса, но не можем жить без них. А рядом столько чудес: утро, смех детей, наша любовь, и всё это отражают и помнят зеркала.
Неслучайные события
Седой человек с бравой выправкой ждал у накрытого стола и волновался. Сегодня Тина, его внучка, уезжает в командировку, и он знал, что больше её не увидит. Он ещё раз осмотрел стол и удовлетворённо улыбнулся, здесь было всё, что любит его девочка.
За воротами скрипнули тормоза такси. Он улыбнулся, поражаясь тому, насколько похожа Тина на его сына, тот тоже ненавидел общественный транспорт. Девчонка тратила половину своей зарплаты на такси. Прислушался. Тина уже вошла в подъезд дома, в котором он так долго жил, что жаль было расставаться с ним. Этот дом был ему дорог, потому что его любил сын.
Асур вздохнул. Увы, пора было менять место жительства, соседи и так интересовались, как в семьдесят лет можно выглядеть так молодо. Он отговаривался тибетскими отварами. Большинство верили, но, сколько не морочь голову, а уезжать придётся.
Он много сделал, чтобы никто не понял, кто он. Много воевал, спасая молодых парней землян, в крови которых были гены его мира. На одной из войн встретил любовь, и когда его возлюбленная погибла в нелепой аварии, он остался на Земле, воспитывая сына. Теперь Земля была для него единственным воспоминанием о его любви. Потеряв и сына, асур здесь остался только ради внучки. Сегодня был последний день его пребывания в этом городе.
Он никогда бы не расстался со своей любимицей, но сын, зная, что его судьба определена, попросил отца побеспокоиться о дочери и отправить её домой.
Домой…
Сначала асур сомневался, где дом внучки, но последняя выходка матери Тины решила всё. Здесь внучке не место! Его девочка была подарком судьбы для этих двух гарпий: бабки и матери Тины, но они так этого и не поняли. Только благодаря ей мать и бабка всё ещё сохраняли человеческие чувства.
Случайная встреча на море его сына Андрея и Инги была и подарком судьбы, и проклятьем. Андрей был очарован красотой и страстью этой девушки. И море, и вино, и судьба подействовали – в результате на свет появилась Тина. Об образовании семьи не могло быть и речи. Инга, с которой сын провёл безумную ночь, сразу ему сказала, что она не собирается жить с ним вместе, потому что ей нужен состоятельный мужчина, а не строитель, который вечно мотается по стране. Она привыкла к комфорту и не собиралась от него отказываться ради страстного любовника.
Андрей хоть и понял, кто мать его ребёнка, но не жалел об этой встрече. Его тревожило другое – ни Инга, ни несостоявшаяся тёща реально не знали, кто они, и именно поэтому, не получив должного воспитания, имели жуткий характер и нравственность в соответствии со своими генами.
Хотя Инга ожидала ребёнка так же «радостно», как пенсионер артрита, тем не менее, на свет появилась девочка, которую по настоянию отца назвали Августиной в честь той августовской ночи, когда зародилась жизнь Тины.
Мать Тины, всегда жившая в своё удовольствие, поняла, что может жить припеваючи на деньги, которые ей давали отец и дед Тины. Она часто отводила малышку к ним в дом – маленькая Тина мешала ей. В результате Тина прожила в доме отца и деда большую часть своей жизни, и она очень не любила дом матери, где её только терпели.
Не привечала внучку и красавица бабка, которая для своих лет она выглядела невероятно молодой, мечтала о дальних странах и дворцах, увлекалась хиромантией и философией. Бабка не только не гуляла и не играла с внучкой, но и стеснялась её, поэтому старалась, чтобы даже летом внучка не жила в их доме. Для этого она уезжала в круизы и на курорты, а Тина благодаря этому с рюкзачком за плечами с дедом и отцом облазила Алтай, Кавказ, Карпаты и Жигули. За своё детство Тина уяснила, что нет ничего прекраснее природы.
Все попытки Инги найти себе достойного и богатого супруга провалились, и своё раздражение она часто стала вымещать на дочке. Когда однажды последствия этого обнаружил Андрей, то он так поговорил с Ингой, что та перепугалась и даже стала рассматривать возможность их совместного проживания. Однако Андрей быстро развеял её надежды. Инга пережила это с невозмутимостью лягушки, упустившей муху, и в результате всё детство Тина полгода жила у деда, а неделю у матери.
Инга очень не любила свою дочь, и маленькая Тина, почувствовав это, начиная с детского сада, делала всё поперёк желаний матери и бабки. Её нельзя было заставить читать стихи или петь песни на утренниках, но она отчаянно лазила по деревьям и дралась как мальчишка. С точки зрения бабки и матери, Тина шла не в ногу с миром. Они никогда не забывали ей напомнить о том, что она не девочка, а горе-горькое!
Мать, как было принято в то время, заставляла дочь учиться игре на фортепьяно, чтобы похвалиться перед приятельницами, но Тина сбежала из музыкальной школы, и стала ходить в зоопарк ухаживать за зверьми. Её отдали в фигурное катание, а она бросила эту секцию и тайно ходила на ипподром, чтобы научиться ездить верхом. Как только мать узнала, что её дочь стала великолепной наездницей и может участвовать в соревнованиях, она стала давить на неё, чтобы та участвовала в соревнованиях, и Тина бросила заниматься верховой ездой. Мать отвела её в секцию художественной гимнастики, Тина ушла оттуда и занялась самбо. Дед радовался, что хоть туда мать не пошла, и Тина приобрела хорошие навыки обороны. Он даже кое-чему её научил сам.
Как и многие, Тина не приобрела друзей в школе, а её окончание восприняла с радостью заключённого, вышедшего на волю. Увы, даже выбор будущей профессии вызвал дома нескончаемые скандалы!
Бабка, анализируя философское понятие времени, осознала, что оно неумолимо, и возмечтала сделать из Тины семейного врача, но внучка поступила в Политехнический институт (бабка была уверена, что назло ей), а потом перешла в университет и стала экологом. В результате «любящие» мать и бабка объявили маленькой Тине, что она – разрушительница их надежд, что им даже разговаривать с нею противно.
Даже внешний вид Тины вызывал презрительные усмешки и унизительные комментарии у бабушки и матери, которые были большими модницами и высоко ценили свою красоту. Бабка говорила, что у внучки пошлая фигура, потому что у неё всё слишком: слишком крутые бедра, слишком тонкая талия, слишком большая грудь, слишком длинные ноги. Им не нравилось всё, даже рост, хотя рост у девушки был весьма обычным – метр семьдесят два.
Тина, делавшая вид, что ей на их высказывания глубоко наплевать, по ночам плакала от огорчения. Однажды дед и отец, выяснив причину её слез, объяснили Тине, что у всех своё представление о красоте, и она, безумно любившая отца и деда, сразу поверила и успокоилась. Теперь все замечания матери и бабки она воспринимала, как жужжание мух.
Она была действительно не похожа на большинство девушек. Если бы не её рост, то больше всего Тина бы походила на индианок. Это она поняла, когда впервые увидела индийское кино, которое произвело такое сильное впечатление, что она отрастила роскошную косу.
У неё были тяжёлые, волнистые волосы чёрного цвета невероятного оттенка, они отливали синевой, придавая девушке сумрачный вид. Тине даже показалось, что мать завидует густоте и тяжести её волос. Девушка попыталась поговорить об этом с дедом, но тот пресёк эту попытку, сказав, что все эти разговоры до добра не доведут. Тем не менее Тина часто ловила взгляд матери, в котором сквозили ненависть и зависть.
После смерти отца, бабка, чтобы Тине жизнь мёдом не казалась, объявила ей, что жить в доме деда, она должна столько же, что и у матери, иначе они подадут на Тину в суд на алименты. Внучка из-за этого только рассмеялась, но согласилась и частично переехала к матери. Бабка из-за этого два дня лежала в постели и проклинала современную молодёжь, которая готова на всё, лишь бы сделать всё поперек.
Дед усмехнулся, вспомнив каморку, которую отдала «любвеобильная» мать своей дочери. Когда-то это была кладовочка с окном, и туда с трудом втиснули диванчик и шкаф. Тина сама к стене приделала откидной столик, и не смотря, на то, что бабка и мать ждали скандала, молча въехала в эту «норку».
Собственно, Тина согласилась потому, что дом матери был недалеко от места работы Тины. В результате бабка очень горько пожалела об этом. Деньги деда от них уплыли, а внучку она видела теперь только по утрам и то, если встать пораньше. Тина всё время проводила на работе, дома только ночевала, свободное же время она всё равно проводила с дедом.
Мать с бабкой стали обдумывать, как поправить свое материальное положение за счет выгодного брака Тины. Однако Тина даже разговаривать на эту тему не захотела.
За месяц до этой командировки мать, взбешённая отказом дочери познакомиться с выгодным женихом, отрезала роскошную косу дочери, когда та спала. Тина тогда в первый раз выразила протест вслух и унесла вещи из дома, переехав жить к деду. Мать весь день просидела с телефоном в руках, чтобы вызвать полицию, она решила, что Тина устроит в квартире погром, но та перестала её видеть.
В тот день у Тины с Дедом состоялся долгий разговор, затянувшийся за полночь. Тина долго и громко недоумевала, за что мать совершила над ней такое насилие. Дед, как мог, утешал внучку. Попытки сгладить ситуацию и примирить её с матерью окончились провалом, тогда он посоветовал потерпеть до отъезда в командировку. Он уверял, что обе мегеры, способны даже на ложь, которую они всем будут рассказывать, а Тине этого было не надо. Тина, смирившись с просьбой Деда, взяла минимум вещей и вернулась в дом матери, но с тех пор избегала зеркал, слишком было горько смотреть в них.
Мать и бабка долго ждали продолжения скандала, и подготовились к этому, но Тина дома хранила ледяное молчание и если встречалась с ними, то реагировала на них, как на мебель. Из-за того, что она только ночевала дома, отказываясь, даже пить чай, мать и бабка негодовали, но устроить скандал не получалось, так как они практически её не видели.
Задумавшийся асур вздрогнул от того, что дверь хлопнула, и в комнату ворвалась Тина, бросила чемодан у порога и расцеловала деда, тот потянул её к накрытому столу.
– Садись. Будем пить чай. Я печенье испёк. Разное.
– Опоздаю! – но она с восторгом принялась есть печенье.
– Нет, не опоздаешь, – он, подперев щёку, смотрел на неё.
– Дед, это проходящий поезд, – Тина проговорила это с полным ртом. – Он стоит всего лишь двадцать минут. Вдруг не успею?
– Не волнуйся! Я вызвал такси и всё рассчитал.
– Ты лучший! Дед, я просто не знаю, как проживу этот месяц без тебя! Слушай, ну из чего ты делаешь печенье?! Я такого ни у кого не ела.
– Учись готовить! Подскажу. Я в муку добавляю пряные травы, которые истираю в пыль пестиком, – Дед смотрел на неё и не мог наглядеться, но не позволял печали растревожить душу его девочки.
– Дедуль! Ты же знаешь, дома это невозможно! Они же опять начнут приставать, советовать, требовать, нудить, – внучка скорчила мину, передразнивая мать с бабкой. – «Ты бы побеспокоилась о калориях. Мы в твоём возрасте не обжирались сладким. Инга, скажи ей, что у девушек от мучного задница становится, как амбар».
Старик посмотрел на румянец на щеках внучки и спокойно констатировал:
– Опять скандалили.
Внучка сердито фыркнула.
– А как же?! Как узнали, кстати не от меня, а от нашего Васечки, что мы будем читать лекции бесплатно в колониях, то назвали меня дурой. Сказали, что умру старой девой, – Тина криво улыбнулась, порывисто встала и обняла сидящего Деда.
– Ну, уж, нет! – Дед засмеялся. – Такие, как ты, не остаются одинокими.
– Я тебя обожаю! – девушка улыбнулась деду. – Устала я от них, Дед! Зря ты меня заставил к ним переехать. Как бы я была счастлива с тобой.
– Что теперь говорить? – грустно проговорил Дед. – Ты уезжаешь. Прости их и забудь!
– Ну, ты даёшь, Дед! Как забыть? А коса?
– Ты только не забывай тех, кого любишь! – Дед чуть печально улыбнулся. – Если позволит судьба, встретимся.
Ей не понравилась эта печаль, и поэтому Тина снова обняла Деда.
– Ничего, через месяц свидимся! Судьба, не судьба, а у командировки есть определённый срок.
Асур обнял её, прощаясь с любимицей.
– Ты вот что, слушай сердце и доверяй ему! Разум часто путает реальность истинную с внушённой.
– Дед, ты это про что? – она заглянула ему в глаза.
Где-то в подсознании вдруг что-то тренькнуло, вроде у Деда были более тёмные глаза. Дед заметил это и сердито фыркнул, он опять промахнулся с линзами.
– Я про то, что мне надоело, что ты одинока!
– Да ладно тебе! – отмахнулась девушка, забыв про цвет глаз Деда. – Всё придёт в своё время, сам же только что говорил.
– Ты со мной не пререкайся, а пообещай слушать своё сердце. Главное – не трусь! – его внучка прижалась к нему, а дед, мучаясь от грусти расставания, поцеловал её в щеку. – Всё, пора ехать! Я тебе тут на дорожку кое-что собрал. Захватишь?
Тина рассматривала две сумки, стоявшие на видном месте.
– Ух ты! Много! Я же чемодан взяла. А что там?
– Ничего особенного. Кое-что из одежды, переоденешься в поезде, немного еды, ну и всякая мелочь.
– Дед, я взяла деньги и буду питаться в вагоне-ресторане.
– Глупости, а чай в дороге?! Знаешь, как это славно пить чай под стук колёс. Колёса стук-стук, ложечка звяк-звяк, а за окном огоньки в ночи.
– Ты так это сказал, что я уже мечтаю об этом. А что значит «мелочь»? – Тина заулыбалась.
– Что поможет в дороге, непонятно что ли? Ты вот тапочки с собой взяла? – Дед поднял брови.
– Ой! Забыла. Ой! Я и спортивный костюм забыла.
– Вот-вот! Я так и знал, а ведь ехать не день и не два. Хорошо, что ты забыла тот спортивный костюм. Он мне всегда не нравился, я тебе положил, тот, который ты носила здесь, у меня, – он осмотрел её и сунул зеркало в руки. – Ты бы посмотрелась!
– А зачем? Чтобы увидеть, то, что я и так знаю?
Дед усмехнулся.
– А может для того, чтобы вспомнить.
– Ой, Дедуля, не смеши меня!
Тина заглянула в сумки и радостно взвизгнула, в сумке лежала игрушка – толстый плюшевый зелёный динозавр, которого в детстве Тина использовала вместо подушки. Динозавр был подарком Деда, на нём был ошейник с настоящим будильником, подарком отца. Тина расцеловала Деда.
– Ой, как славно! Я с ним спать буду, не так одиноко будет, – она пожала плечами. – Знаешь, что наш Васечка учудил? Он так купил билеты, что они все вместе едут, а я одна через три купе еду неизвестно с кем. Из вредности что ли? Я решила наплевать на это! Купила толстенный детектив.
Дед ощутил жар. Дар предвидения подсказал ему, что можно уезжать из города и не волноваться. Теперь всё у внучки будет как надо.
– Вот и хорошо! Появятся новые знакомства. Не скучно будет в дороге.
Тина раскрыла рот, чтобы возразить, но за воротами раздался гудок подъехавшего такси.
Дед обнял и расцеловал свою красавицу. Его друг-таксист всё рассчитал по его просьбе, они приедут прямо к отходу поезда. Тютелька в тютельку, ничто и никто не помешает его планам. Старик ещё раз поцеловал внучку, а та вдруг напряглась, впервые заметив, как невероятно молод её дед.
Таксист ещё раз требовательно бибикнул, и она, забыв все вопросы и возражения, схватила чемодан и сумки, которые ей вручил Дед, и выбежала на улицу. Девушка не жалела, что перед отъездом забежала к нему попрощаться и засиделась у того. Она шмыгнула в такси, не выпуская чемодан и сумки из рук, и машина понеслась по улицам. Тина обмирала – не успеют. Влетела в последнюю минуту в вагон, и поезд тронулся.
Девушка вздохнула с облечением.
– Успела! Хорошо-то как! Можно расслабиться.
Она стояла в проходе, отдуваясь от бега. Отдышавшись, в одну руку она взяла чемодан и сумки, другой рукой цепляясь за поручень, пошла по узкому проходу искать своё купе, решив, что потом заглянет к коллегам и посмотрит, как те устроились.
В тот момент, когда она открывала дверь своего купе, поезд резко стал заворачивать, и девушка уткнулась носом в чей-то живот. Неизвестный пассажир крякнул, но поймал её и не дал упасть. Тина попыталась выпрямиться, поезд притормозил, и она залепила сумкой с динозавром по лицу второму сидящему пассажиру, тот захохотал:
– Слушай, ты своим крокодилом меня зашибла.
– Простите! – Тина, покраснев, как варёный рак, и, не отпуская парня, которого «забодала», попыталась одновременно поставить свой багаж и сесть.
Парень помог ей и шепнул:
– Не суетись.
Посидев минуту, Тина пришла в себя, посмотрела на своих спутников и затосковала. Оба парня относились к разряду парней, которые из себя выходили, чтобы ей как-то навредить. Её соседи, яркие и красивые ребята были наряжены в модные спортивные костюмы и имели дорогие дымчатые очки. Парни были абсолютно не похожи, но что-то в них было общим. Один – здоровенный блондин с румяными девичьими щёчками и пухлым ртом, второй – плечистый, статный брюнет с резким чертами лица и почти квадратным подбородком.
Сначала Тина решила, что они похожи из-за очков, но поняла, что дело не в этом. От обоих парней буквально веяло силой и покоем, такое она ощущала, только рядом с отцом и дедом. Её беспокоил брюнет, которого она чуть не сбила с ног. Тот, как ей показалось, не отрывал от неё взгляда. Он был невероятно хорош и наверняка избалован женским вниманием.
(Вот не повезло парню! Его все целуют, а я попыталась выдавить ему печень). Тина прикусила губу, надо было что-то сказать. Она посмотрела на соседей, но те с улыбкой молча наблюдали за ней. Рассерженно засопев, девушка поднялась и стала заталкивать чемодан в багажник под лавкой.
Совершив сложные телодвижения, в результате которых багаж оказался на своём месте, и даже не задев в этот раз попутчиков, Тина села около окна и поправила на голове причёску, с которой промучилась всё утро, рассчитывая, что сохранит её почти сутки неизменной. Косичка-колосок, которая короной обнимала её голову, поражала воображение торчащими усиками волос. Тина заметила, что парни улыбнулись, когда она поправляла волосы. Она грустно уставилась в окно, потом рассердилась.
– Да что же это, в самом деле! Не будешь же всем говорить, что мать сбрендила и срезала мою косу! Не буду обращать внимания на их улыбки! Не буду и всё! – беззвучно прошептала себе под нос Тина и стала размышлять, как их отвлечь от её внешности, но ни одна тема для разговора, как назло, не приходила в голову.
Она, было, начала отчаиваться, но, на её счастье, дверь резко распахнулась, и в купе втиснулась проводница, похожая на кадушку в форме, и разом заняла всё свободное пространство. Она обвела хозяйским взором компанию, и заученно произнесла грудным контральто:
– Девушка, предъявите Ваш билет! В вагоне Вы должны вести себя прилично. В туалетах не гадить и не шуметь, – затем немного подумала и уточнила. – В вагоне не шуметь. Распивать спиртные напитки, принесённые с собой, нельзя.
Тина ошеломлённо ахнула, не понимая, как могло проводнице прийти в голову, что она тайно распивает спиртное в туалете. Парень с квадратным подбородком потёр согнутым указательным пальцем нос, скрывая улыбку, а блондин, состроив серьёзное лицо, спросил:
– А пиво? Это – алкогольный напиток? Его пить можно?
На лицо проводницы набежала лёгкая тень сомнения:
– Нельзя, но вы можете у меня купить, – она резко тряхнула головой и строго произнесла. – Вы меня не путайте, молодой человек! У нас есть чай, кофе и разная выпечка. Постельное белье я принесу позже. Туалеты открою через двадцать минут.
– Большое Вам нечеловеческое спасибо! – радостно ответил блондин.
Продолжение:
