“Вот же, - Вася хмурился, - как они, прохиндеи, все выкрутили! Это же надо - с кого флангу зашли! Это же надо додуматься - супротив семьи заговор задумали. Знали, знали куда бить-колотить! Ослаблять уклад задумали. Семьи рушить, мужчин из семей вышвыривать - будто котят. Лишать мужчин права детишек своих личных воспитывать и жен в узде удерживать. А тетки наши - легко они на заговоры купились. Критически мыслить-то не обучены. Указали им семью рушить - они и рады стараться. Их, теток, вокруг пальца обвести - легче легкого”.
И Вася портрет свадебный карточкой вниз шмякнул. Жена его Тамара тоже поддалась заговору оглоедов из мирового правительства. И разводиться намерена с Василием была в самое ближайшее время.
“А надоело, - Тамара сказала, - уже все это. У плиты стоять надоело! И ты, амеба этакая, надоел до ужасу. Только на диване лежишь. Только газетой шуршишь. Да с кота нашего Пафнутия толку больше, чем с тебя. Ты, Вася, даже и не помнишь, в каком классе сынок наш обучается. И макароны отварить не умеешь. А ведь сорок лет дяденьке! Загремела я с аппендицитом - так за пару недель в доме у нас ежи и ужи завелись. Дитя двойками порос. В холодильнике мышь на веревочке раскачивается. Под подушкой семйеной кровати - чей-то посторонний бюстгальтер. И как жить с тобой дальше? Нет, окончилось мое терпение. Развожусь. Лучше буду одинокой разведенкой, чем супругой амебы этакой”.
А Вася на Тамару лишь смотрел печально. И понимал: поддалась заговору. И к ним щупальца мирового правительства добрались. Прямо на четвертый этаж панельки. И его, Васину, ячейку рушат эти щупальца самым жестоким образом.
А как не рушить им? Ведь на теток через телевидение и прочие СМИ влияние оказывается без перерыву. Прямо так и показывают теткам наглядно. Вот женщина какая-то развелась. Осталась при коте Пафнутии. И сразу у нее вид довольный. Сразу у нее холодильник полный и помада на губах. Дети воспитанные делаются. А сама женщина эта цветет и пахнет. Будто от балласта она избавилась. И как тут не разводиться? Конечно, бегут вприпрыжку все на разводы подавать.
А мужчине только остается руками развести и начать сражаться за совместно нажитое. Но сражайся или нет - все равно в коробке под мостом окажешься.
И грустно Вася темя чесал. А чего он может против целой группы оглоедов? У них и СМИ, и телеграфы, и мосты.
“Вот так, - кулачки сжимал Вася, - и лишаются возможности отцы давать мужское воспитание сынишкам. Вот так и рушатся ячейки. И устои рушатся. А прохиндеи руки потирают, радуются воздействию. Статистике печальной стоя аплодируют”.
И с негодованием Вася в окно глядел. Куда-то за горизонты. Там, вероятно, и прятались хитрые оглоеды. Оттуда и вело свою политику правительство мировое. А чего Вася может? Только темя почесать.