Бои местного значения
В начале апреля группа наших вертолетов летала в Шинданд для усиления тамошней эскадрильи. Устраивалась операция с высадкой десанта в районе кишлака Карвача – 150 км северо-восточнее Шинданда. Цель операции – поимка или уничтожение перешедшего к духам предателя. Старшего сержанта, некоего «Андрея». Поскольку он был сапер, то оказался духам очень полезен – квалифицированно ставил мины на наших дорогах, к тому же с учетом психологии наших солдат.
Утром солнце еще не взошло, мы уже выстроились для погрузки. Приехала пехота – грузятся. Сами навьюченные, как верблюды. Впереди стоит цепочка солдат. У одного на спине минометный ствол (82 мм) и рюкзак со своей амуницией, плюс бронежилет, автомат и т.п. Солдатик маленького роста, еле тащит. На вертолетных ступеньках оступился, упал. Лежит, как черепаха, на спине, беспомощно шевеля конечностями. Двое подскочили, дернули вверх – вперед, боец, не задерживай.
Это моя первая высадка десанта на операции. Слегка волнуюсь. Первый раз надел бронежилет. Тяжеленный, зараза (24 кг)! Сижу как рыцарь в старину. На голове давит на мозги ЗШ-3Б (бронированный) с забралом. Пистолет, автомат, парашют и сверху «броник». Специально сделан для летного состава. У шеи – «жабо» с отражателем, наплечники, и цепляется «броник» карабинчиком к чашке сиденья: будешь вставать, он распадается на две половины и сваливается с тебя – пожалуйста, можешь прыгать с парашютом или удирать «налегке». В общем, сидеть на сиденье неповоротливой «копной» мне не понравилось, и в дальнейшем я надевал «бронник» всего один раз.
Летим. Местность поднимается. Почва здесь какого-то красного цвета – везде красная глина и красные же скалы – неприветливый цвет.
Прилетели. Маленький кишлак в ущелье. По команде, вслед за ведущим «подбираю» пятачок более-менее ровный и сажусь. Не видно, чтобы кто-то по нам стрелял. Пехота убежала. Взлетаем, идем в Шинданд. Все оказалось просто и неинтересно.
После обеда идем забирать свой десант. Операция кончилась ничем. Один убитый, два раненых, несколько убитых местных. Вся банда и Андрюша ушли заранее. Или неверная информация, или кто-то предупредил. Пехота так набегалась по горам, что где сели в вертолете, там и спят. На выгрузке как сонные мухи, один уронил «чемоданчик» с минометными минами. Мины раскатились мне под колеса, а солдатик пошел себе. Послал борттехника к офицеру, мины собрали. «Война» закончилась, заправляемся, летим домой.
Встреча
21 апреля после обеда грузим спецназ, летим на облет территории. В этот раз пошли на восток. Двумя парами, наша и «двадцатьчетверки» – в прикрытие. Каждый из нас везет по десять спецназовцев, у меня – сержант, у Наумова – слейтенант. Со мной напросился полетать за кормовым пулеметом на створках наш начальник группы вооружения старший лейтенант Володя Соловьев.
Идем «расширенным» строем. Интервал около километра, чтобы «прочесать» шире пространство. За Наумовым идет ведущий «двадцатьчетверок», за мной – ведомый их пары Володя Фролов. Пошли по долине Аргастана – долина шириной километров десять, с двух сторон зажата горными грядами. Сама долина состоит из сопочек до 300 м высотой. Крупных кишлаков там нет, в основном кочевники.
Пошел второй час полета. Досмотрели две «барбухайки» (грузовик в афганском исполнении – спереди изукрашенная деревянной резьбой и кисточками торговая лавка, сзади нагруженный сверх всякой меры кузов). Ничего криминального. Мука.
Летим на предельно малой высоте, огибая рельеф. Обстановка в кабине «полусонная» – жарко, немного подустали. Борттехник Валера Куракин отвернулся от пулемета – они с Анваром курят, слегка приоткрыв правый блистер. Я поднимаюсь снизу на сопочку. Что-то на вершине привлекло мое внимание. Выглядываю из-за прицела, не могу понять, что же там чернеет. Выскакиваю на вершину на высоте метров пять. Мать честная!
Прямо передо мной квадратный окоп, в нем на треноге стоит ДШК. Трое здоровенных мужиков в черных одеждах нервно рвут со ствола чехол. Чехол у них зацепился. Вершина сопки подковой – на другой стороне подковы торчит из окопа уже расчехленный ствол ДШК. Справа от нас метрах в сорока из окопов выпрыгивают духи и передергивают затворы автоматов. Все это я увидел как-то сразу. Стрелять мне было уже поздно, лихорадочно начинаю лапать указательным пальцем кнопку радио на ручке управления. Наконец ухватил, кричу: «Шесть девяносто шесть, подо мной ДШК!» Резко скрениваю вертолет влево и вниз – под сопку – и начинаю бросать вертолет то влево, то вправо (в жизни я так не вилял «хвостом»).
Анвар увидел духов одновременно со мной. Сигарета выпала у него изо рта. Первое конвульсивное движение тела – назад за бронеплиту. Потом опомнился, сдвинул блистер назад, схватил лежавший на коленях автомат и, не целясь, выпустил весь магазин куда-то вправо.
Больше никто из экипажа среагировать не успел. Из нас бы, наверное, сделали «дуршлаг» – выручил шедший метрах в 200–300 позади Володя Фролов на Ми-24. Он успел выпустить по духам пару ракетных залпов. Попал, не попал, но на нервы им надавил – взрывы, свист осколков, взрывная волна. Самого его (в смысле вертолет) продырявили в трех местах. Одна пробила лопасть несущего винта, одна застряла в патронном ящике и одна крупнокалиберная наискось пробила брюхо вертолета, в том числе нижний топливный бак и полетела дальше.
Первые фонтаны от пуль появились подо мной, когда мы отскочили от них метров на 350–400, метрах в ста в воздухе бабахнул какой-то рыжий взрыв. Темп жизни резко сменился от полусонного до лихорадочного за несколько секунд. Вокруг замелькали трассы. Не задумываясь, резко «кручу» левый разворот – два ракетных залпа в сторону духов.
В работу включается Наумов с ведущим Ми-24. Я пристраиваюсь к ведущему, и мы двумя парами с двух сторон начинаем «молотить» эту сопочку ракетами. Пулеметчики мои «проснулись». Куракин стреляет длинными очередями – в кабине резко воняет сгоревшим порохом.
После пятого сердитого захода Наумов командует: «Все! Бросаем их к … матери! Уходим!»
Разворачиваемся, пошли на базу. Наумов сразу же вызывает истребителей с бомбами, дает координаты. Мы успеваем пройти десять минут, истребители уже «вывалили» свой груз.
Дома я тщательно осмотрел вертолет. Удивительно, но ни одной пробоины. Просто повезло.
Недели за две до этого наша засада взяла ночью в этом районе целый автокараван с оружием – два Симурга, ЗИЛок 130-й и трактор с прицепом. Причем маркировка на ящиках с боеприпасами гласила, что выпущены они в Китае в марте 1985 года. Вот так, минуя склады, на пароход – и в Пакистан.
Духи, конечно же, «обиделись». Их контрспецназ «Черный аист» начал ответные действия. Нас спасло то, что они днем тоже отсыпались под маскировочными сетями и поздно нас услышали.
Через три дня – 24 апреля вечером мы полным составом звена во главе с Шипуновым под прикрытием пары «двадцатьчетверок» повезли сорок спецназовцев примерно в тот же район в засаду. Немного не дошли до точки высадки: справа штурман Митьки Матурина Леша Соболев заметил «Симург» с ДШК в кузове. Высота у нас предельно малая, до духов «рукой подать». Мы сразу начали разворачиваться и перестраиваться для атаки.
Духи не рискнули с нами воевать, бросают машину и бегут во все стороны, как тараканы. Один бежит по руслу речки прямо передо мной метрах в 50. От возбуждения бью по нему ракетами. Мимо, конечно. Слишком близко. Ракеты прочерчивают длинные шнуры у него над головой и взрываются метрах в ста от него, он только слегка присел и бежит дальше. Мой борттехник Игорь Тугаринов «мышей не ловит» и не успевает выстрелить. Кричу Наумову – он шел за мной. Его борттехник Володя Белозеров не сплоховал: дух «готов». Ходим впятером левым кругом – ищем, куда делись остальные. Шипунов приземлился у машины. Часть его пассажиров перегружает оружие, другая цепью прочесывает русло речки, под брюхом вертолета веером носятся трассы.
Примерно в двухстах метрах от событий два пастуха сидят у костра, пасется стадо коз. Пастухи благоразумно не встают с места. Мы не обращаем на них внимания. Метрах в пятистах палатки кочевников. Пролетая мимо палаток, Митька Матурин закричал: «В лобовом стекле пробоина – стреляют из палаток». Наумов решительно: «Стереть их с лица земли к такой-то матери!»
Шипунов: «Я… не могу принять такое решение».
Наумов: «Поздно! Ракеты пошли!»
Продолжаем ходить левым кругом, крен около 25º. Вдруг слева, в яме из-под глины, замечаю двух духов. Они накрылись какой-то тряпкой и замерли. Показываю Игорю Тугаринову. В следующем заходе скрениваю вертолет до 45º. Горыныч стреляет и не попадает. Второй заход – перед самой ямой пропуск в ленте. Третий – тоже мимо. Я вне себя. Выгоняю Горыныча из кабины, сажаю на его место сержанта-спецназовца, наскоро объясняю ему, куда и как стрелять. Заход – снова мимо, вообще далеко. Выгоняю сержанта, снова сажаю Игоря за пулемет. Ласково уговариваю его хорошенько прицелиться и не спешить. Заход. Игорь исковырял все вокруг ямы, но так и не попал. Шипунов взлетает, машина внизу дымно горит. Выстраиваемся парами – пошли домой. Не судьба была духам, не судьба.
Автор: Вячеслав Емшанов
Журнал "Бельские просторы" приглашает посетить наш сайт, где Вы найдете много интересного и нового, а также хорошо забытого старого.