Начало Глава 1
Никогда еще не была их любовь такой страстной, такой яркой и взрывной! Каусария не давала мужу взять верх над ней, это ее ночь, она будет любить, как ее душенька желает. Селим с наслаждением подчинялся ей, ох, знал бы кто, что с ним творилось. Молодым был, таких чувств не испытывал.
В субботу на дачу привезли мебель, сложили все в одну комнату. Алия походила вокруг этой груды, походила
- Максим, тут порядочно много работы, когда собираешься все это до ума доводить?
- О чем ты, Алиюш? Хочешь сказать, мне нужно собирать шкафы? Я не мебельщик. Вызову мастеров, они сделают.
- Мдаа! Это, получается, я удачно выхожу замуж.
- Изволите ехидничать, милочка?
- Нисколько! Моя бабушка Сария говорила, чтобы брак был удачным, невестка должна походить на свекровь, а зять на тестя. Мой папа тоже не умел ничего по дому делать.
- Может твоя бабушка и права, но только про меня ты зря так думаешь. Я умею пылесосить, могу мусор вынести, продукты закупить.
- Молодец, я безмерно рада, что так жестоко в тебе ошибалась.
- Алиюш, ну, хватит издеваться над человеком. Никто не может уметь все.
- Не обижайся, милый, я шучу. Все нормально, только с мебелью решили, нужно еще нам что-то с участком сделать. Мне с этим бурьяном одной не справиться. Васса мне тут не помощница, она может только по дому убираться.
- А что с ним делать, перепахать, да засеять травой. Пусть будет просто газон. Нормально, ребятишкам будет где бегать.
- За газоном тоже нужен уход, дорогой. Его нужно поливать, стричь. Не нравится мне такая идея
- Алиюш, не хочешь ли ты сказать, что мы тут посадим картошку?
- Почему бы нет? Максим, земля не должна пустовать. Надо будет осенью яблони, вишню, кустарники посадить. Огород тоже должен быть. Да, и картошка своя непременно должна быть
Максим промолчал, скучная для него тема, сад-огород. Ничего, Алия сама с этим разберется. До осени время еще есть. Через неделю мебель собрана, расставлена по комнатам, паласы постелены, кровати в гостевой комнате заправлены. Дом приобрел жилой вид.
О том, чтобы приглашать друзей в дом, Максим больше не заикался, и справлять свадьбу дома тоже передумал.
- Алия, я тут подумал, не стоит нам собирать гостей в доме, это такие хлопоты для тебя. Не была бы ты в положении, другое дело, а так, лучше закажем столики в кафе, как ты думаешь?
- Хорошо, пусть будет так, только ты матери сказал, что торжество будет проходить дома.
- Я ей перезвоню, думаю, родителям без разницы, где отмечать нашу свадьбу. Все хочу спросить, когда ты будешь покупать свадебное платье?
- Максим, ты что? Какое платье? У меня не надеванных несколько платьев висит. Не думаешь же ты, что я выряжусь в белое платье невесты?
- Почему нет, Алия? Ты будешь самая красивая невеста. Я настаиваю на белом платье.
- Нет, Максим! Я надену светлое платье, есть у меня такое, но только не платье из свадебного салона.
Алия настояла на своем. Максим уступил, скрепя сердце, но остался недоволен. Да, ему казалось, Алия должна быть очень мягкой и покладистой, но, видимо, только казалось. Мелкие споры по всяким мелочам у них случались едва ли не каждый вечер.
Споры шли и в доме Альфии. Девочки уговаривали бабушку поехать на свадьбу. Она никак не соглашалась.
- Зачем Алие нужна мать на свадьбе? Бросила, уехала, а я должна трястись, мотаться по поездам, чтобы увидеть ее? Как-нибудь и без меня их распишутся. Сама не поеду и Каусарию не пущу. Даже не уговаривайте.
Азалия едва не плакала. Надо писать маме, сколько человек к ним приедет. Как сообщать, что приедут только она с Дилей и тетя Альбина? Мама расстроится. Хоть бы Каусария-апа с дядей Селимом поехали.
Однако, Каусарие не до свадьбы Алии. Ничего у нее с Селимом не ладится. Она-то думала, Селим в ногах валяться будет, прощения вымаливать, а он ведет себя так, будто ничего не случилось. Каусария разговаривает с ним через зубы, а он этого не замечает, словно ему все равно, как к нему относятся.
Устроился на работу к частнику в авторемонтную мастерскую, работает с утра до ночи. Каусария каждый вечер ждет, вот сегодня он попытается поговорить об их будущем, попросит прощения за прошлое, но…
Сын тоже, то ли отвык от матери, то ли повзрослел, не очень с ней поговаривает. Больше времени он проводит у Альфии. Там ему интереснее, там девчата, не одна, так другая дома. Если идут в кино или на танцы, берут Динара с собой. Каусария как была одна, так одна и остается.
Извелась вся, истомилась. Здоровый мужик лежит прямо за стенкой, а она, еще молодая женщина, коротает ночи в холодной постели. Неужели он и тут успел найти другую? Может он вечерами не на работе, может он у другой бывает? К злости за прошлое добавилась ревность к настоящему.
Каусария дошла до того, что ходила, караулила Селима возле автомастерской. Он и правда был на работе и, видимо, заметил, что она приходила
- Каусария, ты зачем приходила в гаражи, кого искала?
- Тебе какая разница, уж точно не тебя.
- Жаль, я было обрадовался, подумал, еще нужен тебе
Каусария вспыхнула, будто ее застали на чем-то постыдном.
- Размечтался! Еще я по гаражам мужика не искала.
- Интересно, а чего ты там искала, не хочешь ли машину купить?
- Может и захочу. Мне Альбина хорошо платит.
- Дай Бог! Будешь, значит, на машине ездить. Каусария, ты сегодня первый раз со мной разговариваешь. Я рад, что ты потихоньку оттаиваешь. Я виноват перед тобой, перед детьми, должен бы просить прощения. Однако, знаю, простить такое нельзя.
Наверно, Каусария, мне нужно начать новую жизнь. Я вижу, как тебе тяжело видеть меня рядом. Я хочу уехать в деревню, купить себе небольшой домик и жить там. Может найдется в селе женщина, готовая встретить со мной старость.
Не ожидала такого Каусария. Выходит, Селим готов жить с кем угодно, с любой другой, только не с ней. А она тосковала по нему, надеялась, что вернется к ней. Только потеряв Селима, поняла, как он дорог ей, и жизнь без него кажется постылой. Но, не уговаривать же его остаться.
- Селим, ты можешь поступать, как хочешь, только ты мне не мешаешь. Да и нам с Альфией трудно без мужчины в доме.
- Я понимаю, Каусария! Но я мужчина, еще не старый мужчина. Не могу же привести в этот дом женщину. А я не могу долго быть один, ты же знаешь. Я бы предложил тебе попробовать все забыть и начать жить вместе, но это невозможно. Я помню, как ты сказала, что тебе легче меня похоронить, чем простить измену.
Каусария промолчала, просто вышла. Динара нет дома, значит ушел с девочками, у Альфии свет горит, она тоже одна. К ней что ли пойти, посидеть у нее, пока Селим не уляжется спать. Сегодня на самом деле тяжело его видеть. Снова он ее бросает.
Альфия сидела в кресле, держа в руках книгу, но ей не читалось. Какая книга, когда на душе кошки скребут, сердце за дочь болит. Зря она уехала. Что ей не жилось? Пробовала ведь дважды, ну, не судьба ей быть замужней. Опять ведь вернется, как побитая собака. Еще какую-то свадьбу придумали. Распишется, потом разводиться.
Ее печальные думы прервало появление сестренки
- Каусария, ты чего это бродишь по ночам, чего не спится?
- Уснешь тут. Селим хочет жениться. Говорит, в деревню уедет.
- Вот это номер! При живой жене он вздумал жениться. Совсем рехнулся что ли? Так и сказал, что хочет жениться?
- Да, Альфия, так и сказал. Он не может обходиться без женщины.
- А ты? Ты ему не подходишь?
- Выходит, что так. Что мне делать? Ненавижу его и люблю. Один раз пережила расставание с ним, другой раз не пережить.
- Значит, так ему и скажи, мол, не смогу жить без тебя.
- Легко советовать. Сама бы так смогла сказать?
Альфия смотрела на Каусарию с грустной улыбкой. Смогла бы, если Селим был не мужем сестренки. Еще не то бы сказала, однако, не судьба. Не было его тут, Альфия и не вспоминала о нем. А сейчас…
- Смогла бы, Каусария. Не отдавай его никому, что хочешь говори, что хочешь делай, но не отдавай. Вы с ним столько пережили, он тебе такое простил, какое не способен простить ни один мужчина. Не дожидайся, когда Селим уйдет, вернуть уже не сможешь, не отпускай! Иди, сейчас же поговори с ним! Иди!
- Я не могу. Такое унижение, просить мужчину остаться, когда он хочет уйти.
- Не мужчину, а собственного мужа. О Динаре подумай, для него какая травма. Парень только-только в себя приходит, а вы снова будете разбегаться. Эгоист твой Селим, и ты только о себе думаешь. Иди, мирись, я тебе сказала!
Селим не спал, сидел за столом с кружкой чая. Каусария потрогала чайник. Холодный.
- Ты чего холодный чай пьешь, да без всего? Выливай, сейчас чайник вскипячу.
- Не знаю чего-то, Каусария. Вот налил и сижу, думаю.
- Думаешь? Ты не разучился думать?
- Не разучился, думаю, мы ведь с тобой хорошо жили, правда? Детей вырастили.
- Кто говорит, плохо? Жили нормально, пока тебе не приспичило попить из чужого колодца.
- Да, из песни слов не выкинешь, был такой грех, захотелось тишины, покоя. Однако, не было мне там покоя, домой тянуло, к тебе. Бывало вечером приду в свой двор, сяду напротив наших окон и смотрю. Чего смотрю, непонятно, ничего же не видать.
- Ой, какой несчастный, поглядите на него! Под окнами он сидел. Тебя ведь из дома никто не выгонял, сам ушел. Теперь еще раз собираешься уйти. Будешь в наш сад приходить и на окна смотреть? Хоть бы о сыне подумал, эгоист несчастный.
- Так я как раз о нем и думаю. Парень от рук отбивается, болтается без дела. Его ровесники уже в гаражах работают. А наш спит до обеда, ночь с девками гуляет, с этаких-то лет.
- Не с девками, а с сестренками. Разные вещи.
- С сестренками? А ты понаблюдай, увидишь, как Диля смотрит на него. Молоденькая, а взгляд как у прожженной, не скажу кого, обидишься. Глаза об него все обмозолила.
- Так ведь красивый он у нас, на тебя походит. На Дилю зря наговариваешь. У нее глаза такие, с поволокой.
- Это у тебя с поволокой. Когда-то и ты на меня так смотрела, я помню. Жаль, что все в прошлом. Спасибо тебе, Каусария, что разговаривать стала. Мне стало легче, не так холодно на душе. Скажи, есть хоть капля надежды на то,… хотя, чего это я? Нет, конечно, нет.
- Капля надежды на что, Селим? Договаривай, если начал!
- Хотел спросить тебя, Каусария, можно я буду ждать, и надеяться?
- Чего ты хочешь ждать, Селим?
- Ждать, когда ты меня простишь и захочешь снова выйти за меня замуж.
- Можешь ждать, но прежней жизни у нас с тобой не получится. Слишком много горечи отложилось в душе. Я прощу, простила уже, но забыть я тебе этого никогда не смогу. Готов ли ты терпеть, я ведь тебя буду корить, напоминать, стану ревновать, потому что никогда больше не смогу тебе доверять.
- Каусария, дорогая моя, я готов на все. Никогда больше не огорчу тебя, клянусь! Я буду таким, что повода ревновать у тебя не будет никакого. Давай, оставим прошлое в прошлом и начнем жизнь с чистого листа.
Ничего не ответила женщина. Просто погладила мужчину по щеке. Он поймал ее руку, прижал к губам, вдохнул родной запах и заплакал. Заплакал, как ребенок, потерявшийся в темном лесу, при виде мамы, которая его отыскала. Каусария сама едва не заплакала
- Все, все, Селим, что за рыдания? Перестань, все уже прошло, все прошло
- Прости меня, родная моя, прости! Прости! Можно я тебя обниму, я так по тебе соскучился, так стосковался! Ты не оттолкнешь меня?
Ох, какое тут толкаться! Только бы обнял, поцеловал, приласкал. Только бы избавил, наконец, от тяжелого клубка змей, скопившегося в ее нутре! Смогла лишь сказать: «Двери».
Никогда еще не была их любовь такой страстной, такой яркой и взрывной! Каусария не давала мужу взять верх над ней, это ее ночь, она будет любить, как ее душенька желает. Селим с наслаждением подчинялся ей, ох, знал бы кто, что с ним творилось. Молодым был, таких чувств не испытывал.
В двери постучали, потом еще раз, еще. Каусария поднялась, надела халат и, шатаясь от усталости, пошла открывать дверь
- Динар, ты где так долго был?
- Гулял, чего это вы закрылись, никогда раньше не закрывались.
- Это я машинально, привыкла рано запирать двери, когда жила одна.
Пройдя в свою половину, Динар включил свет, вернулся обратно в прихожую
- Мам! Где папа? Его кровать пустая, он снова тебя бросил?
- Нет, сынок! Папа теперь, как прежде, будет спать вместе со мной, а у тебя будет отдельная своя комната.
- Здорово! Значит вы помирились, мы снова одна семья? Мама, честное слово, я рад. Может быть мы сможем вернуться к себе, в свою квартиру? Я очень скучаю по своим друзьям, по своему двору.
- Не знаю, сынок! Надо с папой говорить. Сейчас ложись спать, завтра обсудим.
Продолжение Глава 106