Даша и Денис сидели в комнате и пытались построить высокую башню из игрушек. Им было весело проводить время друг с другом, несмотря на разницу в возрасте. Говорят, что мальчишки развиваются медленно, но в случае с Денисом всё было совсем не так. К своим пяти, мальчик был развит не по годам и многое умел. Даше было девять. Она радовалась, когда появлялась возможность провести время с младшим братом.
- Дашенька, пойдём на кухню, я пирожные купила, - позвала Анфиса Николаевна, бабушка, из коридора.
- Денис, беги руки мыть и присоединяйся, - кивнула девочка.
Денис побежал в ванную комнату мыть руки. Даша решила, что помоет на кухне, заодно и поможет бабуле накрыть на стол. Вот только всё уже было готово: стояло две кружки с чаем, а посередине тарелка с аппетитными пирожными в кокосовой стружке.
- А ты чего пришёл? Я тебя не звала, - процедила злым голосом Анфиса Николаевна, когда Денис забежал на кухню.
Даша насторожилась.
- Ты же приготовила на двоих? – удивилась девочка.
- И что с того? Это для тебя и меня.
- Ну ничего, я тогда Денису налью чай, - тут же поспешила сгладить напряжение Даша.
- Пирожных я купила мало, на всех не хватит, - Анфиса Николаевна продолжала коситься на ничего не понимающего Дениса.
- Не страшно, бабуль. Я своим с Денисом поделюсь.
- Ничего вы делить не будете! – вспылила Анфиса Николаевна и посмотрела на Дениса теперь уже злым взглядом. – Пирожные я купила для своей внучки. Ты чужой! Тебе ни крошки!
Мальчик опустил голову. В пору расплакаться от такого напускного тона и обидных слов, но он знал, что мальчишки не плачут. Да и что там пирожные? Мама с работы приносила частенько вкусные тортики. Денис не бедствовал. Мальчик развернулся и молчаливо ушёл в комнату, а лицо Анфисы Николаевны тут же озарила улыбка.
- Ну что ты, Дашенька, не садишься? Скорее за стол. Я ведь для тебя старалась. Так хотела поговорить с тобой. Мы редко видимся. Хорошо, что я сегодня приехала помочь приглядеть за вами.
Даша смотрела на бабушку, как на совершенно чужого человека. Она не понимала, почему та поступила настолько скверно. И даже в глубине души боялась её. Если она так обошлась с Денисом, то и с ней, с Дашей может поступить точно так же. Чем ей не угодил брат, Даша совсем не понимала. Хоть у них были разные мамы, но Дениску старшая сестра любила всем сердцем. Ей нравилось проводить с ним время.
- Расскажи мне, как у тебя в школе дела. Как мама? Она что-то давно мне не звонила.
- Всё хорошо. Я что-то не хочу пить чай. Спасибо большое, но я не голодна. И пирожные эти… я не люблю.
С этими словами Даша убежала в комнату. Анфиса Николаевна пыталась заставить девочку пойти с ней и поговорить, а когда поняла, что уговоры не помогают, попробовала даже угрожать, что если кто-то из них хоть слово скажет родителям…
Да только молчать Даша не собиралась. Как только Евгений и Олеся вернулись домой, она поспешила рассказать отцу о случившемся.
- Спасибо, что не промолчала. Это недопустимое поведение. Не знаю, как в голову твоей бабушки вообще пришла мысль повести себя настолько скверно, - сокрушённо покачал головой Евгений. – Голодные весь день просидели?
- Мы поели немного картофельного пюре, пока бабушка ходила в магазин. Я всё разогрела.
- Хорошо. Ты умничка. Взрослая такая уже! Сейчас я отвезу тебя домой, заскочим в магазин, купишь что захочешь.
Евгений поцеловал дочь в макушку. Он понимал, что должен серьёзно поговорить со своей матерью, да только Анфиса Николаевна уже уехала. Она написала в сообщении, что не хочет по темноте домой добираться, а дети себя чувствуют хорошо, за пару часов с ними ничего не случится. Теперь ясно было, почему она сбегала в такой спешке, ведь обычно ждала, когда Евгений отвезёт её.
Поцеловав жену и сына, пообещав, что скоро вернётся, Евгений повёз Дашу домой. Он пытался успокоить девочку, говоря, что обязательно разберётся с поведением бабушки, ведь делить детей так нельзя. Это неправильно. Не мог не выразить своего восхищения поистине взрослым поступком Даши.
Рассказывать что-то жене Евгений не стал. Ему не хотелось, чтобы из маленького уголька раздулось целое пламя пожара. Одно он теперь понимал слишком хорошо – просить мать приглядеть за Денисом они не будут. Возможно, придётся объяснить причину Олесе, но это случится чуточку позднее. Сначала следовало поговорить с матерью и понять, почему она повела себя как маленький ребёнок.
- Дениска, я знаю, что случилось, пока нас не было дома. Ты не рассказываешь нам с мамой, и я бы хотел попросить, чтобы ты не хранил от нас секреты. Понимаю, ты хочешь вести себя как настоящий мужчина, но нам тоже важно понимать, кому мы доверяем самое дорогое, что у нас есть – своих детей. Хорошо?
- Почему бабушка сказала, что я неродной? Вы меня усыновили? – с горечью в голосе спросил Дениска.
- Нет, конечно. Бабушка сама не знала, что болтает. Возможно, в своё время она не оценила мой выбор, посчитала, что твоя мама не тот человек, который должен находиться рядом со мной. Всё это взрослые проблемы. Мы не поймём, что творится в голове вашей бабушки, но я обещаю, что разберусь со всем.
Тяжело было на сердце, но Евгений старался не поддаваться этим эмоциям и уж тем более не передать их жене. Он предупредил Олесю, что завтра вернётся с работы позже обычного, потому что хочет заехать к матери. Мужу женщина доверяла. Она не стала спрашивать, что случилось, но поделилась своим беспокойством о состоянии сына.
- Они с Дашей не поругались? Денис ведь ничего не расскажет, знаешь же.
- Не поругались. Даша умница. Настоящая старшая сестра. А вот что случилось… Я тебе всё завтра расскажу. Ты не бери в голову. Ничего серьёзного.
Чтобы жена всё-таки не нервничала и не накручивала, Евгений рассказал ей всё, что было известно самому. Он пообещал, что разберётся с вопиющим поведением своей матери, и впредь она начнёт думать, а уже потом говорить.
На следующий день Евгений отпросился с работы чуточку раньше, предупредил мать, что заедет, и помчался к ней. Весь день он думал, что заставило её повести себя подобным образом. Немного успокоившись, он вошёл в такую знакомую, но давно ставшую чужой, квартиру.
- Я знала, что ты придёшь. И ждала тебя. Нам нужно серьёзно поговорить, - сходу заявила Анфиса Николаевна.
- Говори, если есть что сказать, а я с удовольствием послушаю, потом уже задам и сам вопросы.
- Мне стала известна правда. Всё. Всё что от тебя скрывала Олеська, я теперь знаю. Я говорила тебе, что Денис вообще на тебя не похож? Сколько раз! А ты меня не слушал. Видно же, что там вообще ничего нашего нет. Он с самого начала костью в горле стоял, а ты всё не прислушивался ко мне. А теперь можешь убедиться, что Олеська тебе изменяла. И ребёнка она родила не от тебя. Я провела своё расследование, сделала ДНК, и ты не имеешь к мальчику никакого отношения. Сейчас принесу все документы, и ты убедишься, увидишь всё собственными глазами.
Глаза Анфисы Николаевны сверкали. Даже старуха Шапокляк рядом не стояла с этой женщиной, довольно потиравшей ручки. Она словно раскрыла теорию всемирного заговора, и внутри всё кипело от радости. Хотелось поскорее раскрыть неверную сноху, заставить сына развестись с ней. И тогда Анфиса Николаевна планировала подключить второй план – свести сына с его первой женой. Уж очень та ей нравилась. И почему они развелись, она так и не поняла. Ничего не рассказали ей. Как ни пыталась вытянуть из бывшей снохи правду, а она ничего не сказала. Лишь говорила, что на Евгения обиды не держит, и он хороший человек с большим добрым сердцем.
- Не нужно мне показывать никакие анализы. Я говорил тебе, кажется, что это только наше с Олесей дело? Зачем тебе всё это нужно было, мама? Чем тебе так не угодил Денис? Это ведь ребёнок. Маленький мальчик, который тянется к тебе, как к бабушке. Почему ты делишь их с Дашей?
- Да потому что Даша своя кровинка, а этот приблудился…
- Нет, мама… Ты очень сильно ошибаешься. Денис такой же родной, как и Даша.
- А я тебе сейчас покажу результаты анализа, посмотрим, как ты запоёшь!
Анфиса Николаевна не стала дожидаться, пока сын ответит ей что-то, рванула в комнату и принесла оттуда результаты ДНК, на которые не пожалела отсыпать свои кровные, заработанные потом и кровью, как она любила подчёркивать.
- Посмотри. Вот, пожалуйста! Там чёрным по белому написано, что мальчишка не имеет к тебе совершенно никакого отношения. Как ты теперь петь будешь? Ну давай! Посмотри же. Страшно разочароваться в той, кому доверяешь безоговорочно?
Евгений запустил пятерню в волосы, взъерошивая их, вернул взгляд на мать и покачал головой.
- Мне не нужно смотреть эти результаты, потому что я и без того всё прекрасно знаю. Денис мне такой же родной, как и Даша, потому что я бесплоден, мама! У меня не может быть детей. Я столько раз тебе говорил, что это моё личное дело. Зачем было копать, вскрывать всю подноготную? Если тебе так неприятна мысль, что твои внуки некровные тебе, следовало сказать сразу, я бы и не просил тебя о помощи.
- Как? – ахнула Анфиса Николаевна. Дашенька ведь так похожа на меня в детстве.
- Не знаю, почему она на тебя похожа, и где ты выискала это сходство. Мы с Мариной, её матерью, не просто так ведь развелись. Я узнал о её измене. Жить дальше с человеком после этого не мог. А Дашка… она родной стала. Как я мог от неё отказаться? Поэтому я и продолжил общаться с Мариной, встречаться с дочерью и забирать её на выходные. С Олесей я с самого начала был откровенен. Она согласилась взять ребёнка из детского дома, не против моих встреч с Дашей. Мы с Олесей любим друг друга. Как ты не поймёшь, мама? Зачем было лезть в наши отношения и пытаться расследовать что-то? Тебе следовало в полицию идти работать, раз такая тяга к расследованиям.
- Какой детский дом? Вы же с Олесей говорили… Она же беременная была, рожала в городе своих родителей. Вы ведь сообщили о её беременности, а потом она уехала.
- Да потому что мы не хотели говорить правду. Я знаю, как бы ты отреагировала, всем родственникам разнесла бы, а они же шила в мешке не удержат… Тыкали бы потом пальцем в нашего сына. Я не хотел, чтобы эта правда вылезла наружу.
- Но теперь ты мне рассказал всю правду. Перестал бояться?
Анфиса Николаевна чувствовала себя оплёванной. От былой радости не осталось и следа. Вроде бы раскрыла тайну снохи, а как оказалось, всё скрывалось куда глубже. Её родной сын обманывал её. Потому что не хотел, чтобы в его личное дело лезли. Конечно, Анфиса Николаевна постаралась бы отговорить его брать ребёнка из детского дома. Кто знает, какие там гены? И что из него вырастет? А Даша? Если бы только Анфиса Николаевна знала, что девочка неродная, она бы столько не тратилась на подарки ей. Она старалась общаться с Мариной, всячески поддерживала её после развода, надеялась, что сын образумится и вернётся к первой жене, потому что Олесю невзлюбила сразу. И что теперь выяснилось? Та, которая нравился ей, оказалась предательницей и изменила её сыну. В голове всё спуталось. Женщина присела на стул и тяжело вздохнула. Клубок потихонечку распутывался, но откровения Анфису Николаевну совсем не устраивали. Это у её сына должна была голова распухнуть от открывшейся правды, а всё случилось ровно да наоборот.
- Перестал, мама, потому что не хочу больше поддерживать общение с родственниками, которые осудят. Родные люди поддержат, не станут вмешиваться в чужую жизнь. Я сегодня понял, что если тебя осуждают, следят за чистотой крови и плевать хотели на твои чувства и твоё мнение.
- Ты это на меня намекаешь? Да, для меня важна чистота крови. И твой обман непростителен. Ты мог сразу всё рассказать про Марину. Как я буду в глазах родственников выглядеть, когда они узнают?
- От кого узнают? Если ты ничего не скажешь, то никто не будет знать правды.
- Я так не могу!..
- Именно поэтому мы с Олесей ничего тебе не рассказывали. В любом случае мне всё равно на их мнение. И если тебе так противно, что дети не имеют с нами кровной связи, то больше я не попрошу помочь с ними. Справимся сами.
Евгений вышел из квартиры матери, понимая, что их общение теперь сведётся к минимуму. Слушать, какой он плохой, ему не хотелось – хватило уже в подростковом возрасте, когда он пообещал себе, что что-то важное больше никогда и никому не расскажет.
Жена поддержала Евгения. Родители Олеси знали, что Дениса они усыновили, но несмотря на это любили мальчика как родного. Они и Дашу приняли тепло, не обвиняли Евгения, что не отказался от дочери, когда узнал правду, а наоборот поддерживали его. Именно в них мужчина видел семью, а Анфиса Николаевна… конечно, поделилась «горем» со своими родственниками, да только они лишь осудили её за спиной, перемыли ей косточки, так сказать воспитала плохого сына, а потом и вовсе перестали общаться с ней. Женщина всем сердцем возненавидела сына, не могла понять – за что ей такое наказание. И она никак не осознавала самого главного – не Евгений виновен во всех её бедах, а она сама со своим желанием залезть в чужую жизнь и сваять «правильного ребёнка». Она никогда не прислушивалась к мнению и желаниям сына, делала так, чтобы ей не стыдно было похвастаться перед родственниками, а в итоге потеряла всё.