Глава 39
Полина
Обещания надо выполнять. Даже если дала такое подчинённому. К тому же меня по-прежнему терзают смутные сомнения. Тот незнакомец в тёмно-зелёной ветровке. Вдруг он приезжал сюда, к этому шефу? У него такие забавное ФИО: Харитон Леонидович Нелидовский. Я даже посмотрела в интернете, что это имя означает. Оказалось, с греческого переводится как «благосклонный». Забавно, как порой имя совершенно не соответствует человеку. Ну какой этот «босс» благосклонный? Агрессивный, надменный, самодовольный тип. Хотя недавно вроде бы проявил себя иначе, смягчился. Но я в такие резкие изменения характера не верю.
Вхожу в палату, держа на подносе перевязочный материал. Подхожу ближе к кровати… становится страшно: пациент лежит с поднятыми руками. Запястья перемотаны скотчем и привязаны к спинке. Рот заклеен медицинским пластырем. Он пучит глаза, будто старается что-то сказать.
– В чём дело? – тревожно спрашиваю его.
Шеф дёргается несколько раз, отчаянно мычит.
Вдруг чья-то сильная ладонь залепляет мне рот, затем резко тянет назад, и я ощущаю, как падаю. Инструмент и материалы летят в разные стороны вместе с подносом.
***
Ольга
– Вот ваш напиток. Наслаждайтесь, – я принесла симпатичной молодой паре два коктейля. Иду на кухню, навстречу парень. Худощавый, высокий. На плече пивной бочонок.
– Простите, куда поставить? – спрашивает меня, тряхнув вьющимися волосами, расчёсанными на прямой пробор. Его внешность напомнила мне Вячеслава Бутусова времён его мятежной молодости. Такие же густые брови, чуть длинноватый нос, грустные глаза.
– Ну, отнесите на кухню, – выговариваю с трудом от смущения.
Парень кивает, поправляет бочонок на плече и уносит. Смотрю ему вслед и ахаю. Только теперь до меня вдруг доходит, насколько он симпа… да нет, красивый! Кажется, я влюбилась. Да, сама в это поверить не могу! Как там в шутке? Никогда такого не было, и вот опять!
Ох, Боже мой... Я чувствую, как сердце бьётся в груди, как если бы оно хотело выскочить. Не знаю, что происходит со мной, но не было такого раньше. Кажется, что душа заполнилась радостью, счастьем и волнением одновременно. Стою, смотрю ему вслед. Глаза, как две блестящих звезды, волосы тёмные и густые, губы средние, гладкая кожа лица, широкие скулы, волевой подбородок. Я, кажется, так и пялилась на него всё то время, пока он ждал моего ответа.
Не знаю, что это такое. Но хочу пойти за ним. Снова услышать голос, увидеть улыбку. Хочу узнать, как его зовут, а потом – что думает, чувствует, любит. Фух! Мысли путаются, не могу сосредоточиться на чем-либо. Иду работать, а сама думаю об этом незнакомце. Ох, божечки! Не знаю, что происходит со мной, но пусть это не заканчивается.
***
Алексей Петрович
– Люблю весну, – признаюсь, когда идём с Веней по аллее. – Кстати, твою девушку зовут Юля, вы ещё встречаетесь?
– Какая Юля? Филиппова или Максименко? Какая из них? – весело отвечает друг.
Я смеюсь:
– Ты бабник!
– Да поровну, – хмыкает Веня.
– Погоди, – говорю, останавливаясь. Надо ответить на телефонный звонок. – Да, Оля. Иду в твоё кафе пропустить пару стаканчиков.
– Алексей Петрович, – нервно выговаривает Копылова. – Полина не берёт трубку. Мне нужно ей срочно кое-что рассказать.
– Она, наверное, занята. Позвони позже.
– Вы так говорите, потому что не знаете её. Она всегда перезванивает, даже если занята. А когда совсем не может говорить, шлёт СМС…
– Я вам раньше ничего не доставлял, – слышу молодой мужской голос рядом с Ольгой. – Прошу, проверьте.
– В общем, узнаете, где она? Иначе я побегу в больницу! – быстро говорит Копылова и отключается.
***
Ольга
Господи, он вернулся! Подошёл, просит накладные проверить. Мамочка моя, сердце сейчас выпрыгнет, как воробей.
– Видимо, вы новенький? – спрашиваю его, стараясь улыбаться и не выглядеть, как романтичная дурочка.
– Ага.
– Мы раньше не встречались? – продолжаю чуток кокетничать.
– Вы меня знаете? – незнакомец остаётся серьёзным, не клюёт на мою уловку.
– Нет. Нет, нет, нет. Сколько с меня? – смущаюсь, хватаю накладную, начинаю рассматривать.
Парень недовольно шмыгает носом и проходит мимо.
Да что с ним такое?!
***
Алексей Петрович
Звонок Ольги меня несколько встревожил. В самом деле: почему Полина не отвечает ей? Набираю её номер. Гудки идут, ответа нет.
– Молчит? – спрашивает Веня. – Странно, ты сказал, у неё дежурство.
Вспоминаю слова девушки: «Потом поговорим. Я увидела подозрительного типа».
– Увидимся в баре, – бросаю Вене и, развернувшись, бегу обратно к больнице.
– Эй! Эй! Куда так рванул? – кричит мне друг, но отвечать некогда.
Я перебегаю дорогу на красный свет, машины мне сигналят. Но всё равно. Нужно успеть! У меня стойкое ощущение, что с Полиной случилось нехорошее!
***
Дмитрий
– Добрый вечер, – меня останавливает рыжий ординатор. Милосердов, кажется. – Где доктор Озерова? – спрашиваю его.
– Она пошла менять повязку боссу.
– И почему она это делает?
– Сказала, чтобы я шёл покушать.
Смотрю на часы.
– Ты ещё не ел? Компетентный доктор всегда находит время перекусить. Учись выживать.
– Хорошо, – пристыженно кивает ординатор.
– Позвони доктору Озеровой.
– А, сейчас, – с готовностью Милосердов вытаскивает телефон.
– Я не могу оставить своих пациентов в твоих руках, – говорю ординатору.
– Она не отвечает. Мне её поискать?
– Скажи ей проверить пациента с аневризмой.
Ординатор разворачивается.
– Хотя ладно, – останавливаю его. – Иди ешь.
– Нет, я пойду проверю…
– Я сказал иди ешь, – приказываю строго. – Не заставляй меня повторять.
– Спасибо!
Милосердов буквально убегает.
***
Полина
Нападение оказалось коротким и, к счастью, не привело меня к травмам. Незнакомец в зелёной ветровке, – я была права насчёт него! – быстро поднял меня с пола, усадил на стул, завёл руки назад и стянул скотчем.
– Ты знаешь, кто он? – тычет пальцем в пациента. – Если узнаешь, пожалеешь, что спасла его. Он дьявол. Хочешь узнать, как он убил моего брата? Как он разрушил мою семью? Послушаешь, а? – мужчина резко приближается, сжимаюсь от страха – в руке у него нож. – Я тебе покажу.
После этого незнакомец задирает свитер. На его животе вижу багровые шрамы.
– Я ждал, – продолжает он, направив острие на пациента. – Этого дня ждал. Тебе не могло везти вечно.
Босс дёргается. Видимо, пытается что-то произнести, но он крепко связан и с заклеенным ртом.
– Что? Сказать чего хочешь? – незнакомец подходит к боссу и резко срывает пластырь с его рта.
Отдышавшись, пациент говорит зло:
– Твой младший брат пришёл ко мне. Он пришёл ко мне сам.
– И что? Ты поступил по-братски. А когда он стал бесполезен, похоронил его! – он делает замах, я вскакиваю со стула:
– Не бейте его по голове!
– Сядь! – снова нож направлен в мою сторону. – Сядь! Или я его прикончу.
Молча повинуюсь грубой силе.
– Голову нельзя трогать, говоришь? – незнакомец резко придвигается к больному и делает короткий замах. Босс стонет от сильной боли.
– Не надо. Он только после операции, ему может стать хуже, – объясняю напавшему. – Если что-то пойдёт не так, вас обвинят.
– Не пытайся меня уговорить.
– Зачем вам страдать из-за этого типа? Если вас обвинят в убийстве, просидите в тюрьме до самой смерти. А его люди в тюрьме не простят вас. С него достаточно и угроз. Он в ужасе. Боится, что может погибнуть. Пока он жив, люди вроде вас будут приходить. Не пачкайте руки в его крови, пожалуйста. Отдайте нож, – я говорю всё это как можно спокойнее. Медленно встаю, приближаюсь к незнакомцу, протягиваю руку. Он смотрит на меня со злым отчаянием.
Момент очень напряжённый. Я вижу по глазам, что напавший уже хочет прекратить это всё. Но тут открывается дверь, и в палату входит Жильцов. Увидев незнакомца с ножом, замирает. Тот, заметив доктора, направляет клинок в его сторону.
«Чёрт! Как же ты не вовремя!» – думаю про Жильцова, зажмуривая глаза.
Дмитрий складывает руки на груди и говорит равнодушно:
– Неловко вышло, да? Пожалуй, я… подожду снаружи.
Он разворачивается, но…
– Стоять! Иди и встань рядом. Или он умрёт! – приказывает напавший.
В следующее мгновение, когда его рука отходит от меня в сторону, я делаю резкий выпад и хватаю его за запястье, выворачивая. Мужчина пытается удержать оружие. Умудряется обхватить меня обеими руками. Отталкиваясь ногами, прижимаю его к стене, выворачиваюсь из захвата и бью по предплечью. Пальцы разжимаются, нож улетает на пол.
Поняв, что лишился главного аргумента, мужчина набрасывается на меня с кулаками.
– Вывезите его! – кричу Жильцову, отступая. Пациента надо скорее спасать!
– Вывози сама. Я с бандитом разберусь, – гордо заявляет Дмитрий. Подбежав, хватает меня за плечи и отталкивает в сторону. Тут же получает ногой в грудь от незнакомца и летит навзничь. Мужчина бросается к Жильцову, чтобы добить, я перехватываю его рывок. Понимая, что не успеваю добежать, резко выбрасываю ногу и бью в колено. Напавший с воплем падает.
Краем глаза замечаю: шефу удалось отцепить руки от изголовья кровати. Он дёргается, пытаясь встать, но теряет равновесие и падает. Да так неудачно, что прикладывается перебинтованной головой об пол. Раздаётся неприятный шмякающий звук, и сразу после пациент начинает трястись в судорогах. Бросаюсь к нему, трясу, пытаясь привести в чувство.
– Тва-а-арь! – вдруг слышу за спиной. Оборачиваюсь: незнакомец, придя в себя после моего удара, вскочил, схватив нож, и кинулся ко мне. Жильцов, лёжа на полу, вытягивает руку и хватает преступника за ступню. Тот спотыкается и летит прямо на меня.
– А-а-а! – вскрикиваю от сильной боли.
***
Алексей Петрович
Слышу шум и крики, стоит раскрыться двери лифта. Бегу в палату, где лежит тот самый больной, из-за которого в приёмном отделении была драка. Влетаю в помещение и замираю: оно напоминает поле боя. Тяжело дыша и опираясь на одну руку, лежит и пытается подняться доктор Жильцов. Чуть дальше больной без сознания. Около него на спине стонет Полина, а на ней поперёк лежит какой-то тип в тёмно-зелёной ветровке.
Но самое жуткое в том, что из-под них по полу медленно расползается большая алая лужа.
***
Полина
Я вижу, как вбежал Алексей Петрович. Замер с расширенными от ужаса глазами. Смотрю на него, пытаясь справиться с болью, а в голове вдруг странные мысли: «Говорят, прощение нужно не тем, кого вы прощаете, а вам самим. Не стоит давать такой совет. Прощать не так легко, как кажется»… И теряю сознание.