В Беларуси планируется внести изменения в Уголовный кодекс. По мнению экспертов, с учетом сложившейся практики уголовное законодательство стоит скорректировать и в части, которая касается наказания по экономическим (налоговым) делам.
На семинаре по вопросам законотворчества, недавно состоявшемся в Палате представителей, стало известно о возможности внесения в Уголовный кодекс.
Дело в том, что под эгидой Администрации Президента создана рабочая группа, которая осуществляет подготовку законопроекта по пересмотру норм Уголовного кодекса (в части обеспечения сбалансированности положений о преступлениях и наказаниях).
Данная тема актуальна и для субъектов хозяйствования, ведь по экономическим делам (за нарушение, в частности, налогового законодательства) в Беларуси предусмотрена как административная, так и уголовная ответственность.
Корреспондент «ЭГ» попросил экспертов рассказать о практике наказания по таким делам и поделиться мнением, каким образом стоит корректировать уголовное законодательство.
Роман Шпаковский, ADIT, адвокат по налогам Минской городской коллегии адвокатов:
– Уголовное законодательство предусматривает разные виды наказания за экономические преступления. Если говорить о налоговых делах, в большинстве случаев фигуранты, совершающие налоговые правонарушения, не лишаются свободы в тех случаях, когда хотят и могут искупить свою вину.
Для этого, в частности, необходимо не только погасить все налоговые обязательства перед государством, но и уплатить уголовно-правовую компенсацию (равную величине налоговой недоимки, но в некоторых случаях и выше).
Нужно ли вносить изменения, корректировать уголовное законодательство? Да, как юрист, специализирующийся на налоговых нарушениях, я вижу несколько оснований для этого.
Сейчас уголовное дело может быть возбуждено, когда устанавливается, что ущерб для государства по налоговым делам составляет 2000 и более базовых величин (80 тыс. руб., или около 25 тыс. USD в эквиваленте).
Для индивидуального предпринимателя или микроорганизации эта сумма может быть значимой по отношению к выручке и характеризовать, что субъект хозяйствования ради налоговой экономии целенаправленно шел на нарушение налогового законодательства.
Однако для малого предприятия с серьезными оборотами, средней, а тем более крупной компании сумма в 2 тыс. базовых величин может быть эквивалентна размеру налоговых обязательств… по одной сделке.
Можно ли сделать вывод, что субъект хозяйствования целенаправленно уходил от уплаты налогов? Если размер выявленных нарушений в общей сумме налоговых обязательств меньше 1%, нужно ли в таких случаях возбуждать уголовное дело?
На мой взгляд, критерий ущерба, когда необходимо рассматривать вопрос о возбуждении уголовного дела, должен быть не только выражен в базовых величинах, но и быть привязан к проценту от выручки (больше 1–3%) или общей суммы подлежащей уплате налогов (больше 10–20%).
Кроме того, по моему мнению, необходимо учесть опыт Российской Федерации и также прямо указать предельный период, за который рассчитывается такая сумма ущерба (за 3 финансовых года). Это предотвратит ситуации, когда уголовные дела возникают или прекращаются только в результате выбора глубины налоговой проверки.
Второе предложение касается уплаты уголовно-правовой компенсации при выделении уголовных дел. На практике встречаются кейсы, когда по одним и тем же налоговым нарушениям образуется несколько уголовных дел (например, одно – в отношении собственников, второе – в отношении менеджеров).
В результате по каждому из дел для освобождения необходимо уплатить компенсацию в полном размере, т.е. в силу выделения разных дел общая сумма может удвоиться. Хотя, по идее, величина компенсации не должна увеличиваться из-за того, что в производстве находится много дел и имеется много фигурантов, а тем более из-за технического вопроса выделения/разделения дел, ведь это никак не влияет на величину причиненного государству ущерба.
Поэтому представляется целесообразным рассмотреть следующее предложение: в случае возбуждения нескольких уголовных дел по одним и тем же нарушениям общий размер уголовно-правовой компенсации не должен превышать размер ущерба, причиненного государству.
Третье из моих предложений также основывается на практике. Известны кейсы, когда фигурантам уголовных дел, которым уголовно-правовую компенсацию помогла выплатить компания, вменялось требование уплатить подоходный налог. То есть сейчас суммы, которые физическое лицо получает для выплаты компенсации и освобождения от уголовной ответственности, рассматриваются как доход физлица.
На мой взгляд, в законодательстве нужно закрепить обратную норму, потому что бенефициаром действий от налоговой экономии, которые и привели к уголовному делу, выступает не физлицо, а юрлицо. Сумма уголовно-правовой компенсации и так в полном объеме напрямую направляется государству, и в целом это должно поощряться налоговым режимом (например, отсутствием необходимости исчислить и перечислить в бюджет НДС в случае обращения имущества в доход государства).
Сергей Медведев, юрист компании Legaltax, руководитель практики по реструктуризации и банкротству:
– Судебная практика по экономическим делам говорит о том, что чаще всего при полном погашении ущерба и когда это допускает правовая норма, назначается наказание, не связанное с лишением свободы.
В связи с этим фигуранты таких уголовных дел стараются возместить ущерб государству и выполнить (при возможности) любые условия освобождения от уголовной ответственности, в т.ч. предусмотренные ст. 88-1 УК.
При этом в зависимости от масштаба бизнеса «ошибка» может стоить очень дорого и привести к уголовному делу по ч. 3 ст. 243 УК, норма которой гласит, что в случае уклонения от уплаты налогов на сумму 30 тыс. базовых величин (1,2 млн руб., или около 365 тыс. USD) и более предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от 5 до 12 лет. Здесь нужно отметить, что в некоторых случаях наказание может быть назначено с отсрочкой, однако и в этом случае обязательным условием является полное возмещение ущерба.
По нашему мнению, установление нормой ч. 3 ст. 243 УК столь высокого минимального размера наказания нуждается в корректировке. Почему?
Появляются случаи, когда одни фигуранты уголовного дела (в частности, собственники – бенефициары бизнеса) оказываются за границей, а в стране остаются наемные менеджеры и иные лица, которые, естественно, чаще всего не в состоянии не только, например, уплатить уголовно-правовую компенсацию, но даже погасить ущерб, причиненный государству.
При этом в случаях, когда обвинение предъявляется по ч. 3 ст. 243 УК, в условиях, когда причиненный преступлением ущерб не возмещен, не может быть назначено наказание, не связанное с лишением свободы. Соответственно, наемным менеджерам компании грозит приличный срок – от 5 до 12 лет лишения свободы.
На мой взгляд, ч. 3 ст. 243 УК все-таки должна допускать наказание, не связанное с лишением свободы. У суда должно быть больше возможностей индивидуализировать наказание, в т.ч. назначать наказание, не связанное с лишением свободы, в зависимости от роли лица в совершении преступления, данных о его личности и т.д.
Кроме того, большинство лиц, привлекаемых к уголовной ответственности по ст. 243 УК, не представляют опасности для общества и не нуждаются в изоляции от него.
Также, на мой взгляд, имеет смысл пересмотреть на законодательном уровне критерии ущерба, при достижении которых решается вопрос о возбуждении уголовного дела.
Сейчас в белорусском законодательстве ущерб номинировал в базовых величинах. В то же время практика других государств говорит о том, что величину ущерба можно корректировать на масштаб бизнеса. И только при достижении определенных пределов привлекать к уголовной ответственности. В остальных случаях будет достаточно и административной ответственности (к слову, она тоже немалая).
Например, на сегодняшний день умышленная неуплата налогов (сборов) даже на 2 тыс. базовых величин может привести к возбуждению уголовного деда, хотя в общем объеме уплаченных компанией налогов эта сумма может быть весьма несущественной. Поэтому соглашусь с точкой зрения коллег, что законодательство в этой части имеет смысл корректировать.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
