Позвольте мне рассказать о детях Спиталфилдса 1912 года, запечатлённых на фотографиях Горация Уорнера. Эти маленькие сорванцы столетней давности не нуждаются ни в представлении, ни в объяснениях. Они крутым сами по себе. Маленькие личности, живущие в своем собственном мире. Они словно тайные существа, обитающие в переулках, задних дворах и закоулках по соседству.
«Спиталфилдские кусачки».
Эти молодые люди из Лондона выросли в условиях лишений, насилия и нищеты, которые сегодня сложно представить. В начале прошлого века тысячи людей жили в крайней нищете на улицах, которые сейчас являются одними из самых модных и дорогих в Лондоне. А тогда, эту улицу считали худшей в городе.
Их называли «Спиталфилдские кусачки». Они рылись в мусорных баках за рынком в Восточном Лондоне в поисках гнилых фруктов, одевались в лохмотья, которые можно было разделить на десять братьев и сестёр, и были рады, что у них есть пара ботинок, даже в самую холодную погоду.
Фотограф Хорас Уорнер сделал эти портреты, чтобы подчеркнуть ситуацию. Он был суперинтендантом воскресной школы Бедфордского института, одной из девяти квакерских миссий в Ист-Энде, борющихся с маргинальным образом жизни. Сначала он хотел всего лишь запечатлеть жизнь детей, но в 1913 году около двух десятков фотографий были использованы активистами-квакерами для сбора средств в помощь бедным.
Оставшаяся часть архива Уорнера была сохранена его семьей после его ухода в 1937 году и лишь относительно недавно предоставлена широкой публике.
У кусачек - собственное маленькое общество, отдельное от взрослых. В своём мире они находчивы и самодостаточны. Они сами стирают белье, колют дрова, ухаживают за детьми и даже зарабатывают деньги, моя окна и выполняя поручения. Некоторые дети могут позировать перед камерой, но большинство из них просто живут в своем мирке и не обращают на взрослых внимания.
Этих детей не учили улыбаться в камеру, как это делают современные дети, поэтому они ведут себя более серьезно и по-взрослому, чем можно было бы ожидать в их возрасте. О Хорасе Уорнере известно немного, и ничего не известно о том, что связывало его с героями фотоснимков. Из двухсот сорока сделанных снимков, в сети есть около полусотни. Сегодня они удивляют зрителя редкими видениями исчезнувшего племени Спиталфилдов.
Вероятно, что снимки сделаны для ежегодных отчетов благотворительного Бедфордского института. Квакерская улица Спиталфилдс, и использовалась в качестве иллюстрации бедности, но это не просто фото для отчётности. У фотографа получилось поймать сильные образы — живое воплощение чего-то более тонкого и притягательного, неуловимой драмы детства
Их ботинки едва держатся на ногах. Одежда на них поношена. И для большинства горячая ванна — это далекое воспоминание.
Но в глазах этих детей есть сила духа и спокойная уверенность, которые противостоят ужасным обстоятельствам, в которых они выросли.
Его душераздирающие снимки напоминают об ужасающей бедности, как никакие другие фотографии того времени. Но Уорнер был не единственным, кто попытался рассказать миру о кусачках из Спиталфилдса.
Дорога начиналась от церкви и вела на запад к маркет-холлу. Она была известна как место пятого и последнего убийства Джека Потрошителя. Но на этой улице, которая сейчас снесена, насилие было обычным явлением.
Она была известна как «худшая улица Лондона».
В каждом доме на улице произошло убийство. В одной квартире убийства происходили в каждой комнате. «Полицейские ходят по Дорсет-стрит парами», — писал Маккензи. — «Голод бродит по ее переулкам, и преступники завтрашнего дня плодятся там уже сегодня. Мальчиков-воров обучают так же систематически, как и во времена Оливера Твиста.
Первые уроки для детей — это клятвы и преступления. Они учатся плохому, потягивая джин своих матерей, и вы можете увидеть их в возрасте шести-восьми лет, играющими в азартные игры в канавах».
Однако не все были мелкими негодяями. Если у них были младшие братья и сестры, старшим приходилось присматривать за малышами, а также кипятить белье в металлических банках и развешивать тряпки для просушки.
Часто по ночам, особенно летом, дети спали на улице. Если бы у них были родители, а у их родителей были деньги, они могли бы ютиться на голых досках пола в комнате ночлежного дома, которую можно было снять за шиллинг за ночь: у 12 человек, взрослых и детей, по пенни на каждого, хватило бы только на ночлег на одну ночь.
Одним из способов заработать немного денег для детей была продажа дров. Они ходили по фабрикам и магазинам, выпрашивая упаковочные ящики, поддоны и коробки для чая. Нарезанные на поленья дрова можно было продавать на улице в связках по полпенни.
Сегодня за квартиру с одной спальней недалеко от главной торговой улицы в Спиталфилдс можно купить 450 000 фунтов стерлингов, а за апартаменты с двумя спальнями — до 750 000 фунтов стерлингов. Сравните это с заработком повара в ресторане Ист-Энда в 1901 году, который работал с 7 утра до 10:30 вечера с понедельника по субботу за 1 фунт стерлингов в неделю.
Респектабельные люди не решались приближаться к этим улицам. Если по Спиталфилду проезжал кеб, запряженный лошадьми, его окружали десятки мальчишек, выпрашивая пенни. И если субботним вечером джентльмен, изрядно выпивший, забредет в «темные закоулки», на него могут напасть «уличные волки» — свирепые грабители, готовые убить за пригоршню мелочи.
Один из методов состоял в том, чтобы схватить жертву и сгибать ее назад до тех пор, пока у нее не сломается позвоночник. В таком мире, жиле дети с этих малоизвестных черно-белых снимков...
Ещё интересные материалы по теме: