Три праздничных дня пролетели незаметно. За это время Рашид успел объехать многих родственников, поздравить их с окончанием священного месяца Рамадан. К радости младших братьев, их он также повез с собой по гостям, представляя им свою близкую родню. Все пятеро уже довольно бойко говорили по-ингушски, вернее, могли правильно приветствовать, благодарить и прощаться, плюс – еще около сотни самых обычных слов. Багаж их знаний рос быстрыми темпами. На пятый день Рашид решил вернуться в Москву. Непонятные чувства овладели им в последнее время. В душе поселилась какая-то беспричинная тревога. Вроде бы все нормально, все живы, здоровы, к чему бы этот непонятный страх, думал он, собираясь в дорогу. Попрощавшись в обед с родными, Рашид вместе с Рахимом поехал в аэропорт. К счастью, в справочной сообщили, что самолет из Москвы уже вылетел и находится в полете, а значит, без задержек можно будет сесть в него и отправиться в столицу. Пройдя службу досмотра, Рашид прошел в зал и стал читать газету, купленную в киоске. Прошло минут пятнадцать, и через невысокую стеклянную ширму, отделяющую пассажиров от службы досмотра, он услышал шум. Кто-то громко о чем-то спорил. Затем наступила тишина и несколько вооруженных человек вошли в зал. Они стали внимательно разглядывать людей, сличая их лица с фотографией, которая была у каждого в руке. Через минуту в зале появилась женщина в форме работника таможни и уверенно указала пальцем на Рашида. Тот не мог понять, что случилось. «Неужели в багаже нашли что-то запрещенное?» – пронеслось в голове. Единственное, что могло привлечь внимание таможенников, это пакет, который он взял по просьбе одного знакомого, чтобы передать человеку, который должен встретить его в Москве сразу по прилету. Группа вооруженных людей подошла к Рашиду. – Старший следователь следственного отдела, – представился мужчина лет сорока. Он попросил предъявить ему паспорт. Сверив паспортные данные с теми, которые были у него записаны в блокноте, следователь предложил Рашиду проехать с ним в отделение. – Вы можете объяснить, в чем причина? У меня самолет отлетает через двадцать минут! – повышая голос, сказал Рашид. – Я прошу вас проехать и не заставлять нас применять силу. Сегодня вы все равно не сможете улететь. Необходимо проверить одну важную информацию, и, если она не подтвердится, мы вас отпустим. Рашид понял, что сопротивляться бесполезно. Милиционеры были настроены любым способом увести его с собой, а вокруг них уже собралась толпа любопытствующих. Рашид попросил забрать обратно свой багаж и пошел к выходу. На улице все они сели в старенькую милицейскую машину, которая явно доживала свой век. Даже на небольших дорожных выбоинах пассажиров сильно подбрасывало, а в ушах стоял сильный шум от скрежета разболтавшихся металлических частей. Ехать пришлось недолго. Через 15 минут они уже были в ближайшем отделении милиции. На все просьбы ответить, в чем причина его задержания, следователь упорно молчал. У Рашида забрали личные вещи, даже мобильный телефон. Словно преступника, завели в сырой и темный подвал. Здесь его с силой затолкали в камеру, где уже сидели несколько человек. Скорее всего, вчера все они на славу погуляли. В помещении стоял невыносимый запах перегара и дешевой водки, а лица его сокамерников, исцарапанные и все в синяках, говорили о том, что одним лишь распитием водки тут не обошлось. Увидев Рашида, они сразу же оживились. Все трое тут же наперебой стали выпрашивать сигарету или спиртное, чтобы похмелиться. Но ни того, ни другого у нового их сокамерника не было, поэтому они разочарованно вернулись на свои места и стали внимательно разглядывать юношу, который явно не вписывался во всю эту мрачную атмосферу. Наиболее любопытный из них и старший на вид спросил: – Сынок, а тебя за что посадили? – Я даже не знаю и не понимаю, – ответил Рашид, пожимая плечами и словно самому себе отвечая на свои же многочисленные вопросы. Мужчина улыбнулся всем своим беззубым ртом и, ехидно поглядывая на своих товарищей, язвительно промолвил: – Да мы тоже не знаем, за что сидим. Разговаривали, чай пили, никого не задевали, а тут пришли эти менты и загребли всех нас. Мужчина стал хохотать, явно довольный своей только что сочиненной шуткой. Они еще о чем-то расспрашивали Рашида, но, слыша в ответ лишь короткие фразы, увлеклись более приятным для них делом: стали радостно вспоминать проведенный ими вчера бурный день и такой же веселый вечер. Но логическое завершение этой гулянки всю троицу явно не устраивало, в чем они винили одного из своих товарищей, привлекшего своим поведением чересчур пристальное внимание служителей закона. Ближе к вечеру в камеру заглянул молодой сержант, чтобы забрать всю пьяную компанию. Глаза Рашида, уже привыкшие к темноте, узнали в этом юноше одного из знакомых. – Тимур, это я, Рашид! – окликнул он молодого человека. – Да, я слушаю тебя, – холодно ответил тот. – Ты можешь на две минуты дать мне свой мобильный телефон? Я сделаю один звонок и сразу же верну трубку. – Нет, не положено, – сухо ответил тот и стал торопливо выводить людей из камеры. – Что с тобой? Ты меня не узнаешь? Я просто предупрежу домашних и верну телефон, – уже выходя из себя и повышая голос, повторил Рашид свою просьбу. Но Тимур был глух к его словам. Что-то нечленораздельное пробурчав себе под нос, он вышел, громко и со скрежетом захлопнув за собой железную дверь. Рашида охватила ярость. Он не мог понять, почему так низко и подло ведут себя люди. Ведь он знает семью Тимура, его самого, не раз помогал им в трудную минуту. Неужели работа и карьера выше человеческих отношений?! Да и ничего противозаконного он же не просил у него! Прошел еще целый час. Рашида охватил ужас от одной мысли, что ему придется провести эту ночь одному в этой сырой и темной камере, где единственной мебелью являются нары, прикрепленные к стене металлическими прутьями. Он стал настойчиво стучать в дверь. Не прошло и пяти минут, как снова появился все тот же Тимур. Наставив на Рашида автомат, он спросил, в чем дело. Его холодный тон еще больше вывел Рашида из себя. – Иди, позови нормального и адекватного человека. Если, конечно, они у вас тут остались. Мне нужно поговорить с ним, – Рашид с презрением смотрел на сержанта. Тот хотел что-то возразить, но, поняв, что в ответ услышит в свой адрес еще больше неприятных слов, снова закрыл дверь и ушел. Через полчаса Тимур вернулся с другим милиционером, который был гораздо старше и явно опытней своего товарища по службе. – Что буяним? Ты, друг, не в гостинице находишься, чтобы какие-то претензии предъявлять. Завтра придет старший следователь, с ним и поговоришь. Успеешь еще наговориться от души. – Какое завтра?! Вы мне даже не объяснили, за что меня задержали. Это нарушение. – Вот еще один грамотный нашелся. Ты еще скажи, что без адвоката не будешь ничего говорить. Если все такие умные и образованные, почему тогда преступления совершаете, людям нормально жить не даете?! – Я никакого преступления не совершал. Это ошибка какая-то, я домой приехал всего несколько дней назад. Это могут подтвердить мои родственники, знакомые. – Все вы так вначале говорите. Я вот что тебе скажу: все это ты завтра расскажешь следователю, а сейчас просто успокойся. Его сегодня все равно не будет, он на выезде и вряд ли до утра приедет. И не беспокой нас. Нам и без тебя проблем хватает, – сказал милиционер и, аккуратно закрыв за собой дверь, ушел. В какой-то момент Рашиду удалось заснуть, но от скрежета старых железных дверей соседней камеры, в которую буквально закинули еще одного ночного дебошира, к тому же издававшего нечеловеческие крики, он проснулся. Заснуть до самого утра уже не было сил. Но даже за эти полчаса, которые он подремал, ему удалось немного отдохнуть и собраться с мыслями. Очень медленно помещение начало наполняться дневным светом, гдето в коридоре раздались шаги охранников, обходящих «свои владения». Тело Рашида онемело, руки и лицо заметно посинели от холода и от недосыпания. Но он все равно был рад этому новому дню, который должен был, наконец-то, прояснить ситуацию. Кое-как умывшись холодной водой из стоявшего в углу ведра и причесавшись, он подготовился к встрече со следователем. Через минут десять открылась дверь, и привыкшие за ночь к темноте глаза сразу же увидели в дверях охранника, но уже не Тимура, скорее всего, сменившегося этой ночью. Этот новый охранник, скривив губы и брезгливо морщась, внимательно осмотрел помещение и, убедившись, что Рашид это именно тот, за которым его прислали, велел ему следовать за собой. Рашид снова прошел знакомый ему путь от камеры к кабинету следователя, но уже с той легкостью, что со стороны казалось – усталость его как рукой сняло. Когда открылась дверь кабинета, в нос резко ударил запах утреннего кофе и ослепил с непривычки яркий свет. Отвыкшие за ночь глаза не выдержали резкой боли, и Рашид на несколько секунд зажмурился. Словно не замечая его, молодые ребята, сидевшие в кабинете вокруг стола, спокойно продолжали свой утренний завтрак. Запах кофе пьянил Рашида. Впервые в своей жизни он позавидовал тем, кто пьет этот напиток. В дверях Рашид простоял минут пять, которые ему показались целой вечностью. Затем один из сидящих за столом велел ему присесть на стоящий напротив стул. Перелистав какие-то бумаги, исписанные корявым почерком, он то ли задержанному, то ли самому себе что-то невнятно пробормотал под нос. Затем, отложив бумаги, он заговорил, и сразу стало ясно, что Рашида здесь уже не ждет ничего хорошего. – Послушай, ты можешь мне два часа рассказывать сказки, но этим только себе навредишь. Мы хорошо знаем, что девушку сбил именно ты. У нас есть свидетели, есть улики и вещественные доказательства. Кроме того, только у тебя были причины совершить это преступление. И еще, хочу тебе напомнить, что своим признанием ты можешь сильно скостить себе срок. Я обязательно отмечу в деле, что ты активно сотрудничал со следствием, – сказал он таким тоном, точно подследственный еще вчера начал давать ему признательные показания. Подождав, пока следователь закончит свою речь, Рашид, хорошо понимая, что оправдываться и что-то объяснять в данной ситуации бесполезно, спросил, может ли он сделать один звонок. На что получил категорический отказ. Тогда Рашид попросил следователя рассказать, о каких это фактах он ему говорит и что им вообще известно. Следователь важно, словно сейчас он выдает великую тайну, известную только ему, ответил, что накануне днем видели машину Рашида рядом с местом преступления, и именно он подходит под описание, данное одной женщиной, видевшей водителя, сбившего девушку. – А главное, ты учти: на переднем бампере твоей машины обнаружена свежая вмятина. Думаю, что это ты уж точно не станешь отрицать, – сказал торжественно следователь, словно вынося окончательный приговор. Рашид не мог припомнить, чтобы где-то мог повредить машину. Он начал лихорадочно думать и вспоминать. Следователь увидел в этом молчании добрый знак. Значит, на один «висяк» в его отделе будет меньше, а начальство даже может поощрить его за такое оперативное раскрытие дела, заинтересованность в котором уже проявили довольно-таки влиятельные люди. – А как зовут ту сбитую кем-то девушку и кто она? – чуть ли не автоматически, глубоко задумавшись, спросил Рашид. – Лейла, – равнодушным тоном ответил следователь. – Лейла? – поднимая голову, переспросил Рашид. Глаза его расширились от удивления. – Да, Лейла, жена Ахмеда – твоего соседа, которого ты должен хорошо знать... В кабинете следователя надолго повисла напряженная тишина.
Молчание нарушил телефонный звонок. Следователь поднял трубку, внимательно слушая то, что ему говорят, несколько раз пристально посмотрел в сторону сидящего напротив него Рашида. Лицо задержанного было бледнее серой стены, возле которой он сидел, а взгляд казался отрешенным. – Незачем пока приезжать – я не закончил допрос, – наконец, с досадой ответил он тому, кто был на другом конце провода. По закону гор 103 Но ему снова что-то долго говорили и, наконец, скривившись, словно от зубной боли, следователь нехотя дал утвердительный ответ: – Хорошо, приезжайте, пропуск я вам выпишу. Минут через пятнадцать, три последние из которых следователь выписывал кому-то пропуск, в кабинет вошли невысокого роста девушка, а вслед за ней Рахим. По его усталому лицу Рашид понял, что друг его также провел бессонную ночь. – Это твой адвокат, – показав глазами в сторону девушки, тихо сказал он. Рашид кивнул в ответ. Увидев хрупкую девушку, следователь стал ехидно улыбаться, но уже через несколько минут его лицо исказилось от неприятных вопросов, которые задавала ему эта девушка. Адвокат явно была не робкого десятка и, по всей видимости, профессионалом своего дела. Следователь неохотно отвечал на ее вопросы, давая понять, что совершенно не обязан этого делать, и весь вид его говорил о том, что именно он настоящий хозяин положения. Как Рашид потом узнал, девушку звали Хава. Она считалась одним из лучших адвокатов республики. В этом скоро убедились и все присутствующие в кабинете следователя. «Мал золотник, да дорог», – подумал Рашид и впервые за эти сутки улыбнулся. Увидев, что настроение его друга значительно улучшилось, Рахим, подбадривая и словно обещая, что все будет хорошо, подмигнул Рашиду и тихо, так, чтобы слышал он один, сказал: – С Лейлой тоже все будет хорошо. У нее есть переломы, но врачи говорят, никакой опасности для жизни нет. – Кто сбил – нашли? – Ищем. Машину видели многие, но номеров никто не запомнил. Думаю, все было подстроено специально так, чтобы всю вину свалить на тебя. Кое-кто поверил. Родственники, вернее, ее брат Руслан во всем обвиняет тебя. Говорить о чем-то дальше не было смысла, оба хорошо понимали, что это если не «подстава», то обычное недоразумение, и нужно как можно быстрее его устранить. Тем временем Хава в деталях выясняла подробности задержания и последующего допроса. При этом она совершенно не обращала внимания на недовольные реплики следователя, которого оскорблял сам факт того, что эта молоденькая девушка при свидетелях отчитывает его как первоклассника. – Даже из того, что я узнала, уже понятно, что вы незаконно задержали человека. Представленные вами аргументы несостоятельны. Я считаю, что вы обязаны отпустить моего подзащитного под подписку о невыезде. – Хорошо, а что вы скажете о свежей вмятине на бампере машины, принадлежащей вашему подзащитному? – парировал следователь, явно не желая уступать настырному и настойчивому адвокату. – Во-первых, уверены ли вы в том, что за рулем машины сидел мой подзащитный? Во-вторых, уверены ли вы, что вмятина появилась именно во время столкновения со сбитой женщиной? И, в-третьих, сделана ли экспертиза данного происшествия? Ведь наверняка на месте ДТП, на автомашине должны были остаться какие-либо улики. Следователь явно был в замешательстве от так и посыпавшихся неудобных вопросов этого напористого адвоката, ставившего под сомнения его профессиональные качества. Словесная дуэль между следователем и адвокатом продолжалась около получаса, после чего Хава, поняв, что дальше разговаривать с ним бесполезно, пообещала в самое ближайшее время предоставить факты, полностью снимающие вину с ее подзащитного, попросила дать ей несколько минут для того, чтобы переговорить с Рашидом. Они отошли в угол кабинета, и Хава подробно стала расспрашивать Рашида о том, где он был по часам весь тот день, когда произошла авария, кто может это подтвердить и о чем они говорили со следователем во время допроса. С каждым ее вопросом Рашид все яснее понимал, что перед ним превосходный адвокат, который может вытащить человека даже из самой безнадежной ситуации. Поговорив еще немного, Хава вдвоем с Рахимом торопливо вышли из здания отделения. Рашиду снова пришлось вернуться в камеру. Но сейчас он был полон оптимизма. Общение с адвокатом настолько его вдохновило, что он готов был ждать теперь хоть день, хоть два. Но в какой-то момент он поймал себя на мысли, что все это время думал только о себе, нисколько не задумываясь над тем, что с Лейлой и как она себя чувствует. Может быть, ей нужна его помощь, а он сидит взаперти в холодной камере среди людей, давно опустившихся на дно общества. Все эти переживания начинали давить, разъедая мозг, словно серная кислота. Он снова ушел в себя, перебирая мысленно тысячи вариантов, которые могли бы им обоим хоть в чем-то помочь. А тем временем Рахим и Хава поехали по адресу, где якобы проживала одна из свидетельниц аварии. Ее пришлось довольно долго искать, так как адрес дома, где она жила, кем-то был записан неправильно. Наконец, после долгих поисков, они подъехали к старому саманному домику. После настойчивого стука дверь открыла довольно молодая женщина. Поправляя съехавшую набок косынку, она с испуганным видом поприветствовала гостей и, по ингушским обычаям, пригласила их в дом. Но они отказались и, отходя от всех условных формальностей, рассказали о цели своего визита. По растерянному лицу женщины было видно, что ей порядком надоели все эти расспросы, и она в сотый раз пожалела, что оказалась в тот злополучный день на месте аварии, а потом и проговорилась, что видела сбившую девушку машину. Но сейчас было уже поздно все это отрицать, поэтому она решила рассказать обратившимся к ней людям все, что видела в тот день, чтобы прекратились эти бесконечные расспросы. – Вчера и позавчера ко мне многие приезжали. Просили подтвердить, что видели именно ту машину, что показывают на фотографии, а я не могу этого утверждать с полной уверенностью, а врать не хочу тем более, – сказала молодая женщина. – А о какой машине вас спрашивали? – уточнила Хава. – На фотографии она вроде как белая и с круглыми фарами, а видела я, кажется, машину темного цвета с квадратными фарами. Хава внимательно все записывала, боясь упустить каждую мелочь. – А человека, сидевшего за рулем, вы видели? – спросила она у женщины. – Нет, как я могла его видеть, если была в метрах пятидесяти от машины. Просто услышала скрежет тормозов и женский крик. Когда я подбежала, то увидела лежавшую на дороге девушку в луже крови. Это я уже говорила много раз. Хаве, да и Рахиму, не обладавшему особыми познаниями в тонкостях юриспруденции, сразу же стало понятно, что дело сфабриковано, причем сделано это очень грубо. А все показания свидетелей на первом же заседании суда можно будет разнести вдребезги. Попросив ее подписать свои показания и попрощавшись с женщиной, они уехали. Хава всю дорогу молчала, лишь изредка указывала, куда ехать. Она просчитывала каждый момент, взвешивала каждое слово. «Из более сложной ситуации выходили, и здесь прорвемся», – думала она. Вскоре они оказались перед зданием МВД. Попросив Рахима подождать в машине, Хава зашла внутрь и минут через двадцать вернулась с мужчиной лет сорока, который держал в руках изрядно потрепанный черный чемоданчик. – Рахим, это Халид, лучший эксперт-криминалист республики. Нам сейчас нужно поехать и осмотреть машину задержанного, – сказала она. Во дворе дома Рашида резвились его младшие братья. Завидев подъехавшую машину, гурьбой высыпали на улицу. Они наперебой стали обнимать Рахима, расспрашивая, где их брат. Пришлось придумывать на ходу – Рахим, и глазом не моргнув, сказал, что Рашид ухал далеко за подарками для них, но скоро должен вернуться. После тщательного осмотра машины Рашида криминалист спросил у Рахима, не сбивал ли владелец этой машины какое-нибудь животное? – Да нет, она вроде бы новая... Хотя, подождите! Кажется, да: точно, сбивал! – Рахим ударил себя тыльной стороной ладони по лбу. – Как же сразу-то не вспомнил – я же тогда ехал с ним в этой же машине! И Рахим показал на Барсика, который, подпрыгивая на трех лапах, крутился возле них и радостно вилял хвостом. Халид, посмотрев на собаку, покачал головой: – Знаете, если бы на этой машине сбили человека, то одной такой небольшой вмятиной ее владелец не отделался бы, это точно. Здесь удар чего-то легкого. В пользу этой версии говорит и тот факт, что во вмятине осталось несколько волосков шерсти животного. Очевидно, вот этой собаки. Вам сильно повезло, что в тот день на дороге была грязь, ее комок застрял в бампере, а к нему, в свою очередь, прилипла шерсть собаки. Видимо, мои коллеги, осматривая до меня эту машину, очень торопились, если не заметили этого. Лицо Хавы, когда она выслушала весь этот монолог криминалиста, просто засияло. Она понимала, что ее победа в споре со следователем была все ближе и ближе. Рахим тоже был очень обрадован, но одновременно удивлялся и в недоумении почесывал затылок: вмятина на бампере еле заметная, устранять ее они с Рашидом и не собирались, но вот машину после той поездки мыли несколько раз, а этот крохотный кусочек грязи с несколькими волосинками шерсти все же остался. Выходит, что очень тщательно мыть машину и не всегда полезно! На заполнение различных бумаг ушло еще минут пятнадцать. За это время Рахим вкратце объяснил подошедшей из кухни Любе, что произошло. Луиза же была на работе. Ей так никто и не сказал о том, что произошло с ее братом. Об этом Рахиму сообщила все та же Люба, пять минут назад разговаривавшая по мобильному телефону с сестрой Рашида. «Удивительно, как же ей об этом не сообщили? Ведь в этом городе слухи разносятся со скоростью света», – подумал Рахим. – Позвонить ей? – спросила Люба. – Она уверена, что Рашид ночевал у тебя. Только обижается, почему ни он, ни ты ей так и не позвонили. – Нет-нет, не надо пока ее тревожить, – ответил Рахим. – Как только вызволим Рашида, вот тогда все и сообщим.
Продолжение следует...
