Снова хотела забраться в первое попавшееся открытое окно, но что-то подсказывало, что должны быть и другие варианты. И правда – с обратной стороны от центрального входа меня ждали гостеприимно распахнутые двери в регистратуру.
Окна на первом этаже забиты, от этого здесь царит унылая темнота. Да и вандалы постарались – приходится пробираться через наваленные в коридоре остатки мебели и мусора.
Быстро пробегаю по первому этажу левого крыла и ныряю на второй этаж. Здесь светлее, но ужасающе гуляет пронизывающий ветер и нагнетает атмосферу.
От очередного порыва ветра дребезжат разбитые осколки стекол, оконные рамы с грохотом ударяются и, скрипя, распахиваются вновь. По спине пробегают мурашки, угасая на замерзших ладонях. В заброшенных зданиях всегда холоднее, чем на улице, но я вечно забываю об этом и замерзаю.
Вхожу в операционную – идеально белый кафель, стены, потолок. Даже сейчас, когда здесь давно некому убираться, кругом валяется мусор, повсюду пыль и грязь, в этом кабинете еще сохраняется ощущение той чистоты и стерильности. На потолке одинокое напоминание о том, что когда-то здесь спасали жизни – сохранилось крепление для хирургического света.
Еще одно чуть позже я найду в правом крыле первого этажа, только совсем в другом виде – обгоревше-черным, почти незаметным на фоне выгоревшей комнаты.
Выходя из операционной нос к носу сталкиваюсь с плотным мужчиной лет 35-40. На секунду пугаюсь. В заброшке никогда не ожидаешь увидеть людей, и не каждая встреча может быть позитивной.
- Здравствуйте, - беру себя в руки.
- Здравствуйте. Тоже решили посмотреть?
- Да.
На этом наш диалог заканчивается, мужчина продолжает навязчиво тереться где-то поблизости, а я все думаю об этом «тоже посмотреть». Потому что я смотрю с камерой в руках, а он «тоже смотрит» без камеры, но в перчатках, будто хочет приделать чему-то ноги, хотя здесь уже особо нечему.
От внезапно возникшего спутника я довольно быстро отделалась, пробежалась по верхнему этажу, чуть не упала с лестницы, в последний момент заметив, что ступеньки идут по правому и левому краю, а в центре обрыв, с которого уже успели снять и вывезти на металл, ограждение.
И вернулась к изучению правого этажа, где меня ждала легендарная находка – красный уголок с портретом вождя.
Огромное изображение Ленина манило к себе. Я на секунду даже подумала, что оно смотрелось бы гораздо эпичнее, чем портрет Сальвадора Дали в моей прихожей. Поэтому совершенно не хотелось уходить отсюда без очаровательного лысого мужчины.
Но, боюсь, он не влез бы в машину, да и я не факт, что смогла бы донести его без потерь. Так что домой вернулась немного грустная, без полюбившегося с первого взгляда мужчины.
Читайте также: