В 2005-м я мог и должен был пройти на четырёхмачтовом барке «Крузенштерн» по двум океанам, но бездарно свой шанс ... упустил.
Я долго страдал от собственной глупости нерасторопности, да чего там – я и сейчас страдаю, только не так заметно Но со временем рана немного зарубцевалась и я уж было подумал, что всё перешло в хроническую стадию, без резких болей. Прошло десять лет, потом пятнадцать, я подуспокоился и подзабыл.
Ключевое место: «ПОД-». Не забыл, а ПОДзабыл, не успокоился – а ПОДуспокоился.
Спустя полтора десятка лет мне ПОДнапомнили. Да так ярко и больно, что я и не ожидал. Так сыпануло сольцой на рану, которую я уверенно считал давно зажившей. Ан нет – за ошибки нужно платить. А за большие ошибки – платить долго.
Есть у меня друг. Сейчас он очень секретный, и служит в Самом Главном и Очень Разведывательном Управлении Целого Генерального Штаба Министерства нашей обороны.
Поэтому назовём его условно: Паша. Тем более, что он Паша и на самом деле. Будем надеяться, что в ГРУ ГШ ВС РФ не один Павел, поэтому я его не спалил. Фамилия у него очень простая и совершенно русская. Типа Степанов, Семёнов, Михайлов. Чуть было не написал: Петров, но Петров слишком известен в мире, в свете всех предыдущих фамилий. А по версии всех западных «спецслужб» и всех западных «исследователей» у нас в ГРУ служит три человека: Петров, Боширов, и их начальник. Где бы чего в Европе не случилось – Петров, Боширов. Скрипали? Петров и Боширов! В Чехии какие-то склады куда-то взлетели – Боширов и Петров. Просто суперагенты нарасхват. 007 и 008, Шерочка с Машерочкой, Кржемелик и Вахмурка.
Кстати, прочитал анекдот про Петрова. Очень мне понравился:
Петров в России больше, чем Петров. Петров в России никогда не бывает один. Либо он: Ильф и Петров, либо Петров и Васечкин, либо – Петров и Боширов. И если уж Петров всё же один, то это – Петров-Водкин.
И вот мой друг в какой-то момент оказался очень секретным Пашей из самого о-го-го ГРУ. А когда-то мы учились с ним в одном классе одной школы одного Города-героя Волгограда. Одноклассники, получается. По окончанию этой самой школы по велению сердца и по направлению военкомата поехали мы с ним учиться в одно из прославленных военных училищ нашей великой страны. Однокурсники, получается. А в промежутке между учёбами и выпусками мы с ним поженились на одноклассницах. Он на своей однокласснице, а я – на своей. А так как мы все учились в одном классе – получилось то, что получилось. Получается мы одно… не знаю как называются погодки, земляки, однокурсники, бывшие одноклассниками, женившиеся на одноклассницах. Да! Ещё почти и тёзки, несмотря на то, что я Олег, а он – Паша. Когда друг к другу обращаешься: «Брат» – то выходит, что и тёзки. А то и родственники
Короче, дружили, общались, учились, служили.
Его жена потом рано и трагически погибла. Моя жена потом рано и трагически со мной развелась.
Оба прошли семейную драму.
Оба закончили учёбу и разъехались служить Родине.
Точно как в песне: «Дан приказ ему на запад…»
Дан приказ ему был на самый, что ни на есть Запад. В Западную группу войск (она же – ГСВГ, Группа советских войск в Германии). Что по меркам начала девяностых было сказочной удачей, зарплата в марках, и всё такое.
Мне же судьба уготовала «...в другую сторону». И попал я на самый, что ни на есть Восток. На Дальний. В славный город Уссурийск Приморского края. «Обыкновенная судьба нелёгкая военная» - она вот примерно такая. Разметать друзей тысяч на десять километров – это у неё запросто.
Так мы и потерялись. Нет, мы брали адреса и телефоны. Только мобильных тогда не было, а адреса менялись. И очень быстро. Пару передислокаций – и привет! А потом вывод войск из Германии (спасибо неземное первому президенту СССР), а потом Чечня (спасибо нечеловеческое первому президенту России), ну и всё такое, армейское обыденное. Когда расплодились всякие «Одноклассники» ни ему, ни мне по должности не полагалось в них находиться, хотя мы и были одноклассниками. Короче – потерялись.
И встретились только спустя четверть века с момента выпуска. Да, через полжизни. На радостях мы повисли у него дома. Жарили на специальных мраморных камнях специальное мраморное мясо. Плавно и радостно напивались какими-то аутентичными южноамериканскими акоголическими напитками. В частности – текилой. Кстати, текилу Паша разливал из каких-то очень незнакомых бутылок. У нас текила продаётся запросто в любой Пятёрочке или Бристоле, любой русский знает, как выглядит «настоящая» текила. На мой недоумённый вопрос: «А чего такая текила незнакомая?» - Паша ответил: «Ту, которую пил ты – из магазина. А эта – из Мексики».
Ну а чего я удивлялся. У нас текила из магазина. Было время, когда у нас был «коньяк Наполеон – вкус Франции», у нас его было – полно. Любой придорожный ларёк был полон «коньяком» Наполеон, «ликёром» Амаретто и спиртом «Royal». И нигде, кроме России, эти напитки не существовали. Такая у нас волшебная страна.
Так же выяснилось, что пить текилу с солью и лаймом в присутствии мексиканцев не рекомендуется. У них текила – достояние Мексики, типа нашей водки, и такое извращение над своим национальным напитком они переносят, но только из вежливости и с трудом.
Ну это как если у нас водку половником по тарелкам разливать. Вроде бы и ничего, но что-то очень русское в душе протестует.
– Откуда знаешь, Паш? - поинтересовался я
– Ну дак я в Мексике служил.
После того, как он уехал служить в Германию, я ничему не удивился. Мало ли, Мексика сейчас входит в какой-нибудь наш военный округ, время-то идёт, влияние России в мире растёт, кто ж его знает. Оказалось, Павел был в Мексике военным атташе, кем-то числился в посольстве и занимался всякими занятиями. С шутками и прибаутками он рассказывал как и что он пил с Министром обороны Мексики и какие смешные анекдоты они друг другу рассказывали. Конечно, никаких деловых подробностей не звучало. Я не спрашивал, а он и не рассказывал. И чего простой волгоградский парень делал в кабинете мексиканского министра – осталось невыясненным, потому что – не выяснялось. Но если массовая миграция мексиканцев в Соединённые (пока) Штаты была организована Пашей – очень не удивлюсь, он завсегда смышлёный был.
А в пределах месяца с момента нашей встречи он должен был на три года уехать в Венесуэлу. Наверное, пить с Министром. Странно, но Венесуэла тоже как-то очень в наших интересах себя ведёт. Говорю же – Паша очень смышлёный.
И вот, в промежутке между очередным кусочком мраморного мяса и очередной рюмкой текилы, пришлось мне посетить туалет. Ну так бывает. А по дороге я наткнулся глазами на что-то очень чилийское в интерьере. То ли сомбреро, то ли пончо с маракасами. То ли награду «От благодарного чилийского народа», что породило мой вопрос: «Ты ещё и в Чили бывал?»
На что Паша утвердительно и без деталей кивнул: «Бывал».
И тут на меня нахлынуло. После посещения туалета – неудивительно, что нахлынуло. Я вдруг вспомнил свои наполеоновские планы пройти под парусом по двум океанам от Бразилии до Чили через мыс Горн. Острое сожаление резануло по свежему. «Крузенштерн»!
– Ты знаешь, Паш, а ведь меня тоже чуть было не занесло в Чили. Ты в какие года там был?
Пока Павел собирался с мыслями и вспоминал, когда же он чилил в Чили, он спросил:
– Каким краем тебя понесло в Чили?
Ну тут я ему и рассказал о наболевшем. И про «Крузенштерн», и про кругосветку, и про своё несостоявшееся в ней участие.
– А прикинь, как было бы прикольно, если бы ты вдруг именно в это время был в Чили…
Я это сказал просто так, из обострённого чувства прекрасного. Уж больно забавной рисовалась ситуация, и уж больно несбыточной она была. Требовалось какое-то невероятное количество совпадений. Поэтому эта мысль и привлекала – красотой несбыточности. «Ах вот бы если…»
Договорить я не успел
– Олег. ИМЕННО в это время я и был в Чили. Я был военным атташе в Чили с 2003-го. Чилийским летом (и нашим декабрём) я встречал «Крузенштерн» в Вальпараисо в 2005-м, в составе посольства. Организация приёма входила в наши обязанности. И Седова я помню, и «Крузенштерн»… А вот тебя – не помню. Извини…
Если бы было можно – я бы горько заплакал. Но сдержанность, и всё такое.
Блин, я думал, что я всю горечь от своего прокола испил. Оказалось – не всю.
Ну только прикиньте всю красоту ситуации. Гордый красавец парусник, экзотическая Южная Америка, Атлантический океан, мыс Горн, легендарный капитан, Тихий океан, Вальпараисо, Чили. Весь в солёных брызгах и радостных соплях, я схожу на берег вразвалочку, походкой опытного «морского волка», и первый, на кого я натыкаюсь на далёком чилийском берегу – мой лучший друг, которого я потерял больше десяти лет назад. Ну а где ещё встретиться потерявшимся волгоградским друзьям, как не в чилийском порту возле трапа парусного корабля? Ближе мест и витиеватее вариантов же просто нет, правда?
А ещё через неделю простой волгоградский парень Паша с простой русской фамилией (не Петров!) улетел на три года в Венесуэлу. Опять – атташе, посольства и какие-то странные занятия. А потом в Венесуэла и Россия заключали какие-то контракты, куда-то пнули «псевдопрезидента» со смешным для русского уха именем: Хуан Херардо Гуайдо, проводили совместные учения в очень недалёком недалеке от Соединённых (пока) Штатов.
Интересно, приложил ли Паша к этому руку? Он мог, он – парень смышлёный.
Жаль, мы не встретились в 2005-м.