Начало Глава 1
Мужчина с улыбкой смотрел на нее. Вот перед ним на коленях гордячка, чистенькая мамина дочка, пытается встать на ноги. На! Удар ногой и снова в живот. Алия упала и снова молча. Это его разозлило окончательно. Погоди, ты у меня взвоешь.
Алие помогали всем миром. Помогали не только соседи по своему бараку, но и жители соседних. Кто-то притащил детскую кровать-качалку, кто-то ванночку для купания. Приносили отреза ситца на пеленки, детские вещи, поношенные, но чистые. А некоторые просто дарили деньги.
Все хотели полюбоваться на малышку. Рождение детей в те времена в Сургуте, особенно в бараках, было не таким уж частым явлением. Людям в радость увидеть маленькое чудо – новорожденную девочку. Любовались и говорили добрые слова, всем казалось, что дочь у Алии очень милая.
Всем, но не Саше. Он приходил после плотного ужина в столовой, забыв принести жене хотя бы булочку, растягивался на кровати и начинал донимать Алию. В этот раз все началось так же.
- Много народу было в гостях? И чего они все к тебе ходят? Мать моя без конца рожала, только одна соседка приносила ей обноски своего сына. Мужики к моей матери не ходили. Деньги давай сюда!
Алия отогнула угол клеенки на столе, достала деньги, принесла Саше. Он поймал ее за руку, усадил на кровать
- Себе сколько отжала? А? Отжала, нет?
- Все тут. Зачем мне здесь деньги, на них купить-то нечего.
- Правильно, тебе деньги не нужны. Женщинам вообще нельзя доверять деньги. Моей матери, бывало, сколько не давай, все потратит. Денежки любят счет и бережливость, они должны быть у хозяина. Только не очень тут щедрый народ, как я погляжу.
- Саша, это же подарки. Люди просто не знают, что подарить такой крохе, вот и дают деньги. Сам знаешь, никому здесь они легко не достаются. На этом нужно спасибо сказать, я не ожидала.
- Не ожидала! Алия, ты никогда от жизни ничего хорошего не ожидаешь, вернее, не требуешь. Я забрал тебя, показал, куда стремиться надо. Мы с тобой договорились, будем зарабатывать и копить на дом.
Я думал, мы в одной упряжке станем вкалывать, а ты взяла и родила. Знаешь, сколько я из-за этого потерял? Ты, считай, едва ли не четыре месяца денег не приносила. Те крохи, которые ты декретными называешь, в счет не идут. Ты же не работала, ты сама их и проела. Я с них ни копейки не отложил.
Но, если уж все хорошенько прикинуть, то получается и не так-то много потеряно. К лету будут дома заселять. Нам тогда не комнату, а благоустроенную квартиру дадут. Я не собираюсь всю жизнь мерзнуть на Северах. Говорят, Сургут будет большим городом, найдутся желающие сюда переехать. Можно будет квартиру обменять.
Чего ты молчишь, а? Неинтересно тебе о деньгах говорить? О чем тебе интересно? О любви? Какая с тобой сейчас может быть любовь, с тобой нельзя!
Алия старалась вырвать руку, Саша не отпускал, сжимая запястье сильнее и сильнее. Алия терпела, улыбалась. Сашу это вывело из себя. Он ждал, она закричит, заплачет, скажет, что ей больно, Алия вместо этого улыбалась.
- Тебе разве не больно, чего ты лыбишься?
- Больно, Саша, я улыбаюсь от боли. Ты доволен?
- Доволен. Правильно, улыбайся! Тебе больше ничего не остается, раз ты выбрала в мужья себе такого подо нка. Ты ведь меня считаешь недостойным, разочаровалась! Так-то, придется жить с тем, кого выбрала. Надо будет как-то сходить, расписаться. Эту, так и быть, запишу на себя. Машкой назовешь, как мою мать.
- Моя дочь тебе не «эта», и она не Машка.
- Чем это тебе не угодило имя Мария? Ты считаешь унизительным назвать дочь в честь простой женщины-трудяги?
- Никакая женщина-трудяга тут не при чем. Я назову дочь Азалия, пусть она будет такой же доброй и веселой, как мамина подруга, Азалия.
- Ты посмотри на нее, какая из нее Азалия? Она и на Машку слабо тянет. В кого такая, не знаю. У нас в семье все симпатичные, ты тоже не уродина, а у этой глаза не пойми какого цвета, волосенки жидкие, губешки тонкие.
- На моего папу она походит, значит будет красотка, потому что вырастет похожей на мою сестренку.
- Ой, как сложно это все. Начинается, то на папу, то на дядю! Только на которого дяденьку? Может расскажешь?
Алия пристально посмотрела на мужчину, будто увидела его в первый раз. Лежит боров, развалившись на кровати, крепко держа ее за руку, словно кошку за шиворот. Морда широкая, отъевшаяся на северных харчах, улыбка наглая.
Как же, он хозяин положения. Хочет распишется с ней, не захочет, нет. Захочет признает дочь, не захочет, велит искать ей другого отца. Ладно, если на то пошло!
- Может и расскажу когда-нибудь. Не переживай, я своей дочери отца найду.
- Че ты сказала? Ты, пас куда!
Он резко отпустил руку Алии и ткнул кулаком в живот. Она упала на пол, свернувшись клубком. Больно! Сжала зубы, но не застонала. Он сел на кровати, широко расставив ноги, упираясь обеими руками о кровать. Алия, взглянув на него снизу-вверх, стала медленно подниматься.
Мужчина с улыбкой смотрел на нее. Вот перед ним на коленях гордячка, чистенькая мамина дочка, пытается встать на ноги. На! Удар ногой и снова в живот. Алия упала и снова молча. Это его разозлило окончательно. Погоди, ты у меня взвоешь!
Услышав звук падения, в комнату заглянула тетя Фиса
- Ой, что это у вас тут? Алия, ты чего валяешься? Сашка, ты что ли ее?
- С чего это? Я сам удивился, сижу себе спокойно, смотрю, она, хрясть, и выпала. На ногах не стоит, голова, видимо, закружилась.
- Ты мне тут не заливай! За что ты ее? Алия, за что он тебя?
- Есть за что. Грубо ответила. Ничего, тетя Фиса, мне не больно.
- Один раз не больно, второй, потом ведь он в раж войдет, каждый день избивать начнет. Сашка, мы на тебя управу найдем. Еще раз только тронь ее, вся твоя положительная характеристика полетит к чертям собачьим. Сама схожу к начальнику стройки и в Профком. Все расскажу!
- Испугала, начальнику стойки больше нечего делать, только бабьи сплетни слушать. Не трогал я ее, сама упала! Алия, скажи!
- Скажу! Ударил он меня, тетя Фиса! Только ты пока никому не говори. Не хочу скандалов.
- Ну, девонька, смотри сама. Если что, стучи в перегородку, мы с Дмитричем рядом.
Александр плюнул, выругался, отвернулся к стене. Заплакала дочь, Алия достала ее из кровати, села на табурет, дала грудь. Девочка уснула, Алия пошла на кухню стирать пеленки. Люся, напевая веселую песенку, вовсю намыливала пеленки ее дочери.
- Попало! Ни за что, просто так? Ничего, привыкнешь. Мне тоже перепадало, то приревнует, то плохое настроение, то от того, что вод ки не хватило, да, мало ли еще за что!
Потом я подумала, все равно я для него не женщина, а так, что-то типа комнатной собачки. Захотел, приласкал, надоело, пнул. Живу теперь, как хочу, получаю, не обидно. Есть за что.
- Зачем же ты с ним живешь?
- А, пропащая я уже, Алия! Привыкла, на Земле жить не смогу. Тут не надо ни за что отвечать. Кормят три раза в день. О еде беспокоиться не надо, о жилье тоже. Деньги платят, выпивку всегда можно достать, если захотеть. Мужиков полно.
А ты уезжай отсюда. Забирай ребенка и уезжай. Любой водитель тебя до станции довезет. Сядешь в поезд до Тюмени. Оттуда до Земли рукой подать. И не бойся ничего. Людей хороших много, в дороге женщине с ребенком всегда помогут.
- Чему ты учишь мою жену? Сашка возник незаметно и встал около Алии, расставив ноги и заложив руки за спину
- Никуда она не поедет. У нас семья, ты себя с ней не равняй. Ты пустоцвет, а у Алии ребенок, как она одна ее вырастит. Ишь, учительша нашлась. Много вас тут таких добреньких. Пойдем, Алия, спать ложиться пора.
- Ты иди, Саш! Видишь, Люся наши пеленки выстирала, мне надо выполоскать и развесить.
- Полощи, да недолго! Нечего тут лясы точить, да всякую ерунду слушать.
Ушел неслышно, как и пришел. Что за привычка, все подслушивает, высматривает. Алия выглянула из дверей кухни. Ушел.
- Люся, не обижайся на него. Он всегда сначала скажет, после думает.
- Я и не обижаюсь, правду сказал. Пустоцвет. Бывает такое, не рожаю я. Может полечилась бы и родила. Потом думаю, для чего? Жизнь такая жестокая, зачем еще одному человечку на этом свете мучиться. Не дает Бог и не надо.
- Спасибо, Люсь, постирала. Я уж сама выполощу.
- Да, что там, выполощу и повешу. Все равно делать нечего. Посиди, отдохни, целый день на ногах.
- Тогда я чайник поставлю. Суп разогрею, тетя Фиса в обед принесла. Еще не ужинала, покормила грудью, так сильно есть захотелось.
- Давай, ставь! У меня сало соленое есть, Степану родственники прислали.
- Я, Люсь, свинину не могу. Нам не положено. Харам.
- Тебе ребенка кормить положено. Харам ребенка голодом мучить. Откуда у тебя будет молоко, если ты с супа на кашу перебиваешься. Думай, это не сало, это курятина. Был бы у меня ребенок, я бы не то еще съела.
Слыша невнятное бормотание, на кухню пришла Фиса.
- А, это вы? Чайник поставили? Тогда заварка и сахар с меня.
Непривычный вкус, соленое сало с чесноком. Оно, понятное дело, нельзя, но так сильно есть хочется. Наелась Алия, чаю сладкого напилась. Молоко пришло, заломило груди, и тут же послышался плач ее девочки. Алия соскочила с места
- Я пойду, ладно? Плачет ведь.
- Иди, иди, мы тут уберемся.
Какое счастье, когда в груди полно молока, когда можешь накормить ребенка досыта. Хуже нет, когда он тискает деснами пустые груди, плачет с обидой, почему мамка не хочет кормить его. Дите плачет и мать плачет, тогда, наверно, плачут и Ангелы на небе.
Алия эту ночь спала плохо. Дочь просыпалась несколько раз. Приходилось носить ее по коридору, чтобы не мешать никому спать. Многое нужно было сказать тете Фисе, но Сашка, словно чувствуя что-то, так и не ушел на работу, пока Фиса не вышла из барака.
Алия подождала немного, собрала дочку и пошла в Администрацию города, нашла Загс, записала дочку на свою фамилию. Отчество ей дала вымышленное Давлетовна. Стала ее доченька Азалия Давлетовна.
После этого зашла в столовую, к своим. Народ гудит, очередь, разговаривать некогда, но накормили ее от души, дали с собой пакет булочек. Там же, в подсобке, Алия перепеленала девочку и пошла в бухгалтерию.
Получив остатки декретных, написала заявление на увольнение. В отделе кадров сразу выдали трудовую. Можно было ее и не брать, но пусть будет, может пригодится.
Собрав в один пакет Свидетельство о рождении дочери и свои документы унесла на кухню и спрятала в шкафчик тети Фисы. Туда же прибрала и деньги. Теперь она богачка! Хватит и на дорогу, и на первое время на житье, если бабушка ей не откроет ворота.
Все, Алия готова, больше она ничего хорошего от этого человека не ждет, ни на что и ни на кого не надеется. Одна, так одна. Чего боялась?
Стеснялась пойти записывать незаконнорожденного ребенка. Краснела при одной мысли о том, как она скажет в Загсе, что отца у ее ребенка нет. Ради того, чтобы у дочери было отчество и не было прочерка в метрике, готова была терпеть унижение, даже побои.
На самом деле все так просто. Никто на нее не смотрел с насмешкой. Никто не спросил, почему нет мужа. Записали, выдали Свидетельство и до свидания!
Ох, как радовалась Алия своей смелости, как гордилась собой. Ждала тетю Фису, как из печи пирога. Хоть бы Сашка задержался, хоть бы скорее тетечка Фисочка пришла! Бог услышал ее молитвы. Пришла ее тетя Фиса и первым делом к ней
- Алия, как ты? Болит что-нибудь?
- Тетя Фиса! Ничего у меня не болит! Я сегодня, тетя Фиса, такая молодчина! Скажу, не поверишь. Я Азалию записала на себя. Сашка хочет, чтобы мы расписались, согласен девочку на себя записать и имя ей дать Мария. А я не согласилась. Мою девочку зовут Азалия Давлетовна.
- Господи, не тараторь ты так. Азалия да еще Давлетовна. Никогда не слыхала таких имен, откуда ты такое взяла?
- Ой, в нашей семье все женщины на «А». Ну, родители у меня немного со странностями. Альфия, Алия, Альбина, еще племянница Альфия. Не стала нарушать традицию, дочь назвала Азалия, как подругу моей мамы. Маме понравится.
- Алия, ты не заболела, ты вся такая возбужденная, трясешься вся. Температуры нет?
- Тетя Фиса, не больна я, просто давно мне не было так радостно и легко на душе. Тороплюсь тебе рассказать, вдруг не успею, Сашка придет.
- Хорошо, милая, рассказывай, еще что случилось?
- Я сходила в бухгалтерию, получила остатки декретных, уволилась с работы. Представляешь, мне без разговоров выдали деньги.
- Бывает и такое в жизни, повезло!
- Да, зашла в столовую, наелась, булочек целый пакет принесла. Да, я в твой шкафчик спрятала документы и деньги, под картонную коробку с макаронами засунула. Прибери, ладно?
- Удивляешь ты меня, Алия! Как же ты решилась? Могла встретить Сашку или кого-нибудь из его бригады. Мне помнится, он тебе дальше столовой уходить не разрешал.
- Решилась, тетя Фиса! До Первого мая всего неделя остается, и мы с вами ту-ту! Документы моей дочери нужны? Как отправляться в дорогу без документов? Верно? Ты боишься, Сашка меня побьет? Не побьет, я на весь барак орать буду. Степан, да Дмитрич покажут ему, как на женщину руку поднимать.
Тетя Фиса, я ведь думала, что люблю его. Сама ничего о нем не знала. Придумывала сто причин, чтобы оправдать его грубость, очень хотела замуж, очень сильно хотела, чтобы Саша любил меня. Думала, если буду послушной, постараюсь стать такой, как он хочет, он обязательно полюбит. Меня мама и папа любили, потому что я была именно такой.
- Глупая, глупая девочка. Тебе только казалось, что тебя любят за послушание. Любят не за что-то, а просто любят. Никакими стараниями нельзя заставить себя любить. Саша твой любит только себя и деньги. Хорошо, что ты поняла, нечего от него ждать.
Ты такая молоденькая, встретится еще тебе настоящий мужчина, полюбит, и ты полюбишь. Ты еще будешь очень счастлива, помяни мое слово.
- Не нужен мне никто. Я буду счастлива, если родители простят меня, полюбят мою Азалию, позволят жить рядом с ними. Мне бы только до дома добраться.
Я пройду по своей улице, ступая по тротуару из большущих булыжников, встану у высоких ворот и погремлю щеколдой. Выйдет бабушка Сария, посмотрит на меня сурово и скажет:
«Вернулась блудная дочь? Заходи, чего стоишь. Молодец, с приплодом вернулась, я так и знала, что еще от тебя ждать?»
Вот тогда я буду счастлива. Я прощена. Мою дочь приняли.
Продолжение Глава 73