Лида и Николай бок о бок сидели на синем крылечке. Пирожок пристроился рядом с хозяином и дремал.
Начинающийся закат высветил розовым небо и верхушки высоких сосен. По земле тянуло холодом, но они не спешили заходить в дом.
Николай задумчиво курил, Лида маялась, испытывая неловкость. Она успела пожалеть, что не уехала нынче днём вместе с Матрёшей и Монахом. Собственно, она собиралась так поступить, но не позволила Матрёша – пригласила во двор «на разговор» и отрубила в своей манере, что Лиду с собой не возьмут.
- Но почему? – изумилась Лида.
- И она ещё спрашивает! – Матрёша закатила подведённые угольком глаза. - Пораскинь мозгами, звязда! Такие истории как ваша просто обязаны закончиться свадебкой! Так что – действуй, охмуряй мужика. А нас пригласишь как почётных гостей!
- Я даже не думала об этом... – смешалась Лида. – Может и вы с Монахом...
- Ха! – перебила её Матрёша. – Где он, и где – Я? Между нами никогда не было искры. И потом – у меня на себя грандиозные планы! Буду осуществлять!
Переступив ногами в старых калошах, которые временно выдал ей Тихон, она сделала несколько танцевальных движений и заговорщицки подмигнула Лиде.
- Запишусь в школу танцев. Уже решено. Душа требует праздника!
- Классических? – предположила ошарашенная новостью Лида.
- Вроде того. Хочу выучить этот, как его... линди-хинди!
- Линди-хоп? – Лида едва не рассмеялась, всё-таки с Матрёшей невозможно было заскучать.
- Его! Такое дурацкое название.
- Это разновидность свинга, - проявила осведомленность Лида.
- А ты подкованная, звязда. Позвала бы тебя с собой, но мне не нужны конкурентки.
- Но почему именно линди-хоп?
- Люблю импровизацию! – Матрёша с силой махнула ногой и потеряла галошу.
- Это парные танцы. Ты знаешь? – Лида подтолкнула к ней слетевшую обувку и улыбнулась.
- Нет проблем. Выцеплю какого-нибудь перца и зажжём. Адаптирую этот хоп под себя, включу элементы русской плясовой... Это будет фейерверк, Лидуха! В планах – своя студия танца, известность, слава! Но об этом пока умолчу.
Матрёша сияла как её любимые стразы, и Лида не стала пытаться её разубедить. Сама она тоже скучала по любимой работе и по своим недоделанным куклятам, а возможный союз с Николаем казался теперь совершенно недосягаемой целью.
Вскоре после этого разговора Матрёша с Монахом и Ерошкой уехали.
Любимый джип Монаха нашли с помощью маятника, которым послужила ржавая гайка. В вещах старого колдуна отыскалась карта местности, и, старательно поводив над ней импровизированным подвесом, Матрёша безошибочно указала, где находится джип. Удивительно, но после их исчезновения из салона, он так и остался стоять у обочины, и никто не попытался его угнать.
- Побочка от порошка! Он сделал машинку невидимой, - с гордостью объяснила Матрёша, полностью считая это своей заслугой. – Так – всем гуд баюшки! Мы на взлёт. Продукты вам пока не понадобятся. За необходимым обращайтесь к скатёрке.
Самобранку передала домовым в подарок избушка. Как выяснилось – у неё их хранился целый слад. Прощаясь со своими гостями, она не сдержала рыданий и потребовала поклясться, что они непременно заедут погостить.
- Обещаю, что навестим вас! – внезапно опечалился и Монах, и Матрёша насмешливо посоветовала ему переехать.
- Бросай свои города и угнездись здесь бобылём! Под боком будет пара ворчливых старух и кот с кротами для компании.
- Хорошая идея! Состарюсь и сразу сюда, - Монах совсем не обиделся на подколку и погладил избу по бревенчатой стене. Этим своим ласковым жестом он вызвал новую волну слёз и неожиданно тоже получил в подарок самобранку.
- Чтобы гастриту не нажил! – пробормотала избушка, сморкаясь. – Что вы тама едитя, в своих городах?
И прабаба эхом подхватила её ворчание, наставляя Монаха, чтобы тот непременно следил за питанием...
Солнце скатилось за деревья, погружая в темноту лес и поляну, на которой расположилась опустевшая Глушь. Николай по-прежнему молчал, а Тихон то и дело хлопал дверью – неуклюже подглядывал за «молодыми» по велению заполоши.
- Тихо как... – сказала Лида чтобы хоть что-то сказать.
- Мне нравится. Я привык к тишине. – пригладив волосы, Николай потянулся за новой сигаретой.
- Ты почти всю пачку выкурил! Это вредно! – предостерегла его Лида.
- Мне нужно. Никак не привыкну... быть человеком... В голове путается, и хочется сбежать в лес. Знаешь, это так здорово – нестись под луной навстречу ветру!
Он вздохнул и примолк, а Лида подумала, как же хорошо, что Тихон надёжно припрятал и волчий клык, и медвежий коготь.
- Мне даже говорить не хочется. Ты извини, Лида... – Николай улыбнулся виновато и снова вздохнул.
- Ничё, Николаш! - сунулся Тихон из дверей. – Свыкнешься! Постепенно наладится всё, малостю подожи.
- К столу, к столу! – позвала из-за Тихона заполоша. – Хватит мерзнуть, идите быстрее в дом. Самобранка расстаралась, такие разносолы выставила! И бадюля проголодался, а без вас не хотим начинать.
Самобранка действительно расстаралась – каких только блюд не было на столе! Прожаренные до хруста котлеты, белая рыба в маринаде, разноцветные соусы в баночках, огромное колесо мясного пирога и, неожиданно, в глубоком блюде – переваренные спагетти.
- Иносранное на потом, - Тихон решительно отодвинул блюдо на угол. – Сначала своего откушайтя, пирог с мясцом, рыбка с хренком, а уж коклеты-то, коклеты-ы-ы!
Он прищурился и блаженно замычал в широкую бороду, бадюля с готовностью подпел приятелю и прихватив сразу парочку котлет, махом запихнул за щёки и зачавкал.
Николай сначала морщился, принюхиваясь совсем по-волчьи к угощению, но потом втянулся и распробовал, с удовольствием подъедая скатёркины дары.
Только Лида клевала воробушком и катала по столешнице хлебные крошки.
- Что ты теперя станешь делать, Николаш? – решился спросить Тихон.
- Жить буду. Что же ещё? – Николай грустно усмехнулся.
- В города свои укатишь? – подперевшись крылышком, вздохнула заполоша.
- В Глуши осяду. Куда мне без вас. Подкреплю дом, помогу тебе с огородом... Николай ещё не договорил, а рыжий перьевой вихрь уже бросился к нему обниматься. За заполошей полез и растроганный Тихон, и Лида почувствовала себя здесь чужой.
Она опять пожалела, что не уехала со всеми. Как теперь добираться домой? Если понадобиться – пойду пешком! – решила она про себя. Дождусь утра и выдвинусь в дорогу!
Лихоманок можно было не бояться – напущенный на них мряка загнал их обратно по коконам. Конечно, это было не навсегда, но к Лиде они точно больше не полезут. На все расспросы про мряку Матрёша отвечала уклончиво – это была прабабина идея и её же исполнение. Когда-то давно она начитала заклятку на туман и припрятала клочочек себе в запасец, предполагая, что в дальнейшем он может пригодиться.
- Это всего лишь морочь. – недовольно отмахивалась Матрёша, старательно размазывая угольком под глазами. – Настоящего мряку никому не пожелаю увидеть. Да и перевелись они, тьфу-тьфу-тьфу.
- Но лихоманки ничего не заподозрили!
- Не разобрали сперва, - влезла в разговор избушка. – Уж так они мряку бояться, так трусяться!
- Потом, конечно, сообразили, но ты уже смылась, - похожая на панду Матрёша осталась довольна макияжем.
- Но почему они бояться его? – не отставала Лида.
- Лучше тебе не знать, Лидок!
- Мряка из них силу тянеть, - просветила Лиду избушка. – Ему всё едино – люди, нечисть. Накроеть туманом и жрёть...
...
- О чём задумалась, Лида? – Николай протягивал ей кусок пирога. – Попробуй. Он очень вкусный.
- Спасибо. Что-то не хочется. Я, наверное, спать пойду. А завтра с утра – домой.
Ощущая неловкость под сочувствующими взглядами всё понимающей троицы, она вылезла из-за стола и пошла в сторону печи.
- Я на лежанке тебе постелила, - заторопилась следом заполоша. – Отдыхай, Лидушка. Добрых снов.
Ночью уютно поскрипывал сверчок. Вздыхал и бормотал во сне Тихон, посвистывала заполоша, посапывал, свернувшийся калачиком Пирожок.
Лиде не спалось, не спал и Николай – как вышел проводить бадюлю, так и остался снаружи.
Лида осторожно слезла с печи, набросила на плечи ветхий дедов полушубок и выглянула из двери – так и есть, Николай сидел на крыльце на тёплом старом одеяле, опустив голову на руки.
- Тоже не спится? – обернулся он на скрип. – Садись рядом, нам нужно поговорить, Лида.
- О чём? – прошептала она и неловко присела.
- О нас. – он посмотрел серьёзно и печально, и Лида в который раз отметила, какие синие и яркие у него глаза.
- Меня тянет в лес. Сильно тянет. Хочется найти клык и сбежать, - признался Николай.
- Это побочка. Матрёша говорила, что так будет.
- Надеюсь. Знала бы ты, как трудно сдерживаться! Стараюсь только из-за них, - он махнул рукой на дверь.
- Это ничего. Всё пройдёт. Обязательно! – Лида не удержалась и погладила его по волосам.
- Спасибо тебе за всё, - Николай придержал её руку и легко коснулся губами. – Я обязан тебе жизнью.
- Глупости! Что ты! – покраснела Лида. – Придумаешь такое!
- Это правда. Ты оказалась замечательным другом! Прости, на большее меня просто не хватит. Здесь только пустота.
Николай ткнул себя в грудь и снова умолк, а Лида неожиданно успокоилась.
Пусть всё идёт своим чередом. Нужно отпустить напрасные ожидания и просто радоваться жизни. Делать, что любишь, ценить каждый прожитый день. А дальше...
- Ты приедешь к нам летом? – расслышала она вопрос Николая. – Я посажу малину, ты любишь есть ягоды с куста? В них самый смак!
- Наверное, люблю, - Лида улыбнулась и стало легко. – А картошку ты тоже посадишь?
- И деревья! И цветы! Пусть мои старики порадуются.
Они долго сидели на крылечке, до того момента, когда проснувшееся солнце позолотило верхушки высоких сосен.
- Здесь такие красивые рассветы! – восхитился Николай. – Приезжай на всё лето, Лид! Самые красивые рассветы бывают летом! А уж закаты тогда какие! Обещай, что вернёшься! Ты непременно должна увидеть наши закаты!
- Я видела их вчера, - собралась было ответить Лида, но перед глазами возникла Матрёша, грозящая ей кулаком, и Лида счастливо рассмеялась.
- Чего ты? – не понял Николай.
- Да так, вспомнила кое-что. Я обязательно вернусь, Коля! Обещаю!
Конец
