Не знаю, сколько находилась в сладком забытье, но постепенно туман рассеивался, и я очнулась, лежа на чужих влажных простынях, совершенно обнаженной, а рядом с кроватью стоял на коленях Аристандр Шеррер и держал мою руку в своих ладонях.
Ужас произошедшего обрушился на меня снежной лавиной. От лица отхлынула кровь и застыла в венах. Я так и лежала с закрытыми глазами, надеясь умереть или на то, что вампир просто исчезнет, оставив меня в одиночестве, потому что видеть его я была больше не в состоянии.
– Тай, – произнес герцог мое имя, запечатлев нежный поцелуй на моей ладони.
Притворяться бесполезно, - пришло отчетливое понимание. Он почувствовал, что мое дыхание изменилось, а сердце застучало в ином ритме и знает, что я уже не сплю. Резко села в кровати, высвобождая руку из ладоней Шеррера и, притянув к груди простынь, ощутила слабость и головокружение. Так и сидела, бесцельно глядя в одну точку.
“Что я наделала? Что я наделала?” – крутилось в голове.
Это все мне снится, не могла я в реальности пасть так низко и допустить подобного! Сердце едва билось, отдаваясь о ребра слабым стуком. Язык стал каким-то тяжелым и неповоротливым, а горло сковал спазм, мешающий произнести хотя бы какой-то звук. Моя душа, заключенная в тело, металась где-то там, требуя вырваться наружу и не находя себе места от боли.
Что я наделала?!
Едва уловимый шорох привлек внимание, и я медленно повернула голову к Аристандру.
– Зачем? – выдавила из себя севшим из-за криков и стонов голосом, почувствовав, как по щеке катится одинокая слеза.
Герцог молчал, глядя мне в глаза. И ни капли сожаления, ни частички раскаяния я не заметила в его взгляде, ничего, кроме какой-то затаенной радости. Как можно наслаждаться тем, что растоптал чью-то жизнь?!
– Сволочь. Мразь, – отчеканила я, ощущая такую непривычную злость. – Зачем?
Герцог дернул щекой, словно получив невидимую пощечину, а спустя мгновение его взгляд заледенел. Мужчина медленно поднялся.
– Потому что я этого хотел, – холодно отозвался вампир, принявшись равнодушно застегивать пуговицы на манжетах. По его скучающему выражению лица, можно было сказать, будто случившееся не имеет для него никакого значения.
– Ты разрушил мою жизнь, – говорила устало, будто из меня выкачали все жизненные силы.
– Нет, Тайрин, – Шеррер окинул мое тело холодным синим взглядом, от которого по коже пробежал озноб, – я подарю тебе лучшую жизнь. Никто тебе не сможет дать то, что смогу дать я.
– Я не хотела этого.
– Тогда как ты оказалась в моей постели? – скульптурные губы изогнулись в ироничной усмешке.
– Ты подонок! – вырвался из самого центра груди крик отчаяния. – Как мне жить с этим?!
– Это было неизбежно, – накинул на плечи фрак. – Так лучше это случилось сейчас, чем если бы ты успела вступить в брак с Керерро. Теперь у тебя нет необходимости продолжать этот фарс.
– О каком фарсе идет речь? – крикнула в отчаянии, не видя его лица сквозь пелену слез. – Я люблю его!
На мгновение вампир замер и прикрыл глаза. Устало протерев лицо ладонью, словно убирая несуществующую грязь, он снова посмотрел на меня и иронично усмехнулся.
– А он? Он разве любит тебя, Тайрин? Его чувства сильны настолько, чтобы он принял твою природу, защитил тебя от подозрений и стал для тебя надежной крепостью? – обманчиво мягкий голос, нашептывающий такие жуткие вещи, вызывал отторжение.