Нежные, мягкие прикосновения губ, поглаживания рук, уносили в другую реальность. Я не заметила, как мы очутились в доме. В этот миг для меня существовали лишь ощущения, дрожь в теле и нега, растекающаяся патокой по венам. Где-то на заднем фоне слышалось потрескивание огня в камине, в то время как я оказалась на холодных простынях. Аристандр исследовал мое тело руками, губами, даря такие незабываемые ощущения...
Я не могла представить, что возможно так терять голову, возможно откликаться на другое живое существо так остро, что, кажется, будто забываешь дышать, стараясь втягивать носом лишь аромат его тела.
В голове кружился вязкий туман, а тело было погружено в наслаждение. Под моими пальцами обнаженная кожа, я ощущала ее каждым сантиметром своего нагого тела. У меня нет сил даже подумать, куда и когда исчезла моя одежда. Его пальцы, такие осторожные, соревнуются с губами в нежности и в том, какое наслаждение они могут дарить.
Тело пылало. Из моего рта вырывались бессвязные звуки. И все это будто происходило не со мной и так сильно было похоже на сон, что у меня не возникло даже мысли оборвать его. Ведь мне так хорошо, спокойно и сладко.
Жар с низа живота растекался по венам, буквально опаляя их и превращая кровь в жидкую магму. Я металась по шелковым простыням, стараясь найти этому пламени освобождение, когда меня пронзила боль, и тут же успокаиваясь, чувствуя, как неприятное ощущение отступает, как его сменяет другое, от которого закатываются глаза в удовольствии, а из горла рвутся громкие стоны, что так ловко заглушал губами тот, что свел меня с ума. Он пил мои звуки, лаская тело и проделывая с ним нечто такое, от чего я окончательно потеряла связь с реальностью.
Во мне будто закручивалась невидимая спираль, а затем, отпружинив, разлетелась разноцветным фейерверком, отправляя парить над землей. Сквозь полет и дрему, я ощутила новую боль, что потерялась в мареве ни с чем не сравнимого наслаждения.
***
Достигнув пика одновременно с Тайрин, герцог по привычке вонзил клыки в шею девушки. Ее вкус и запах дурманил, сводил с ума, лишал контроля над собственными эмоциями и телом. Дикий первобытный инстинкт взял верх, и для сожалений не осталось места. Ее кровь опьяняла, застилая рассудок. И Аристандр наслаждался бы этим мгновением бесконечно, но внезапно понял, что сердце Тай бьется все тише и реже.
С трудом оторвавшись, он вгляделся в бледное и умиротворенное лицо девушки. Прежде розовые губы теперь посинели, под глазами четко обозначились темные круги. И дыхание стало таким редким и прерывистым, что сердце Шеррера сжалось, стоило осознать - она умирает.
– Тайрин? – позвал он, обхватив ее лицо ладонями, но девушка так и не открыла глаз. Тепло тоже медленно покидало ее тело.
Вскочив, герцог распахнул дверь и позвал дворецкого. Ремир не заставил долго ждать, явившись на зов хозяина так быстро, как позволяла человеческая скорость.
– Да, господин? – остановившись у порога, слегка склонил голову.
– Сейчас же привези в особняк Майру, – приказал Шеррер. – Скажи, счет идет на минуты. Если начнет вертеть носом…
– Я понял, господин, – кивнул дворецкий, поняв своего хозяина с полуслова и поспешил вниз.
Услышав скрип рессор отъезжающего экипажа, герцог быстро оделся и, опустившись рядом с девушкой, взял ее за руку. Пульс почти не прощупывался. Внезапно пришла мысль, что если Майра не успеет вовремя, он обратит Тайрин и плевать на ритуал и возможность обрести наследника. Потому что жизнь без нее мгновенно потеряет краски. Потому что…
Было сложно признаться самому себе, но девушка стала для него важнее всего на свете, просто необходимой как воздух для человека. Да, Тай постоянно его отвергала, а Шеррер отвергал свои чувства, но сейчас, когда оказался всего лишь в шаге от того, чтобы навсегда ее потерять, герцог наконец понял, что к ней испытывает. Любовь - не любовь - неважно. Для него эта девушка всегда была и будет бесценным сокровищем тьмы и он не хотел, чтобы она стала всего лишь осколком его бесконечной жизни. Но теперь, когда Аристандр принудил Тайрин к близости, она никогда его не простит. И исправить это он уже не мог, разве что предложить ей замужество, тем самым избавив ее от осуждения общества.
Тихие шаги вернули его в реальность и заставили поднять голову. Майра - сильнейшая ведьма Тениона вошла в его спальню и приблизилась к постели. Заметив кровь на простынях и следы от укуса на шее девушки, бросила осуждающий взгляд на вампира.
– Чего ты хочешь, Шеррер? – без особого почтения спросила она.
– Помоги. Спаси девчонку и сможешь попросить все, что захочешь, – сказал он, взглянув в глаза ведьмы. – Ты же знаешь – я всегда держу свое слово.
– Знаю, – отозвалась Майра. – Но, неужели девчонка так для тебя важна? – внезапно женщина осеклась, а на губах появилась лукавая улыбка. – А, вот в чем дело - ты влюблен. Неожиданно. Никогда не думала, что ты способен на настоящие чувства.
– Это сейчас неважно, – глухо прорычал герцог. – Спаси девушку, и я верну тебе долг.
– Хорошо, – легко согласилась ведьма и присела рядом с бесчувственной Тайрин. Достав небольшую склянку из-за пазухи, влила содержимое в рот девушки и заставила проглотить. – Я сделала все, что смогла, – встала и направилась к выходу. – Если дотянет до утра, то выживет, если нет… То ты будешь сожалеть о содеянном вечность.
