Люба оставила Верочку на попечение бабушки с дедушкой и отправилась в контору, от которой работал когда-то Егор. На ресепшене она представилась и сообщила, что приехала за компенсацией.
— Да-да, Анатолий Сергеевич про вас говорил. Он просил вас проводить сначала к нему, — кивнула администратор.
Они с Любой направились в директорский кабинет. Девушка постучала в дверь, а затем заглянула внутрь.
— Анатолий Сергеевич, здесь Люба пришла, у которой муж погиб на одной из наших строек, — сказала она.
— Да-да, пусть проходит.
Любу пригласили в кабинет.
— Здравствуйте, проходите, — сказал молодой мужчина.
Ему было около 30–35 лет. «Надо же, такой молодой, а уже директор», — подумала она.
Выглядел он как-то не очень: под глазами залегли глубокие тени, а кожа отливала серостью.
— Присаживайтесь, — кивнул он на стул и провел по волосам рукой, отчего они встали смешным ежиком. — Выпить хотите?
— Нет, утро же, да и праздника с поводом никакого нет, — удивилась она.
— Ну да, может, чай или кофе с коньячком?
Почему-то Любе вспомнились страшилки, которые рассказывали девчата в колледже, как взрослые дядьки приглашали глупых молодых дурочек к себе и подмешивали им всякое разное в алкоголь. Потом выбрасывали их где-нибудь в лесопосадке, после чего девушки попадали в больницу или навеки терялись. Она поморщилась от этих воспоминаний и мотнула головой.
— Нет, спасибо, я не за чаем приехала.
— А я бы хлебнул кофе с коньяком, но я за рулем. Всю ночь сегодня не спал, — вздохнул он. — Мерещилось всякое.
— Да? — Она снова с удивлением на него посмотрела.
— Как вам живется? Как вы справляетесь? — с участием спросил он.
— Справляюсь, — с осторожностью ответила она. — Родные помогают.
— Помощь никакая не нужна? — спросил Анатолий Сергеевич.
— Если только завтра утром отвезти на вокзал, — пожала плечами Люба.
— Я отвезу, — кивнул он с готовностью. — У вас же ребенок маленький, да? Мальчик? Сколько ему?
— Девочка, год и один месяц, — ответила она.
Люба всё ждала, когда же ей отдадут деньги.
— А Егор где похоронен? — спросил он. — На новом кладбище. — Может, памятник новый нужен?
— Так его недавно похоронили, и зима еще, какой памятник? — удивилась Люба. — Если вас уж так гложет его смерть, то закажите молебен в церкви и свечки поставьте, ну и компенсацию вы мне обещали.
Ей не нравился весь этот разговор, да и мужчина с лихорадочными глазами ее пугал.
— Да-да, сейчас, конечно, я отдам вам деньги.
Анатолий достал из ящика пухлый конверт и пододвинул его к Любе.
— Вот возьмите, там зарплата за последний месяц, отпускные и оклад за полгода, — сказал он. — Во сколько завтра за вами заехать?
— Электричка в семь отправляется, наверно, где-то в шесть пятнадцать, — пожала она плечами. — Хотя, наверно, не надо, мы на такси доедем. Что вас беспокоить.
— Мне не сложно, — он облизал пересохшие губы, налил себе в стакан воды и выпил залпом.
— Ладно, я пойду, — вскочила со своего места Люба.
— Я завтра утром позвоню вам, — сказал он.
— Да-да, до завтра, — закивала она. — Всего доброго, благодарю вас за компенсацию.
— Что вы, это же мой долг, — кинулся он к двери и резко распахнул ее перед Любой. — До свидания!
— До свидания!
Люба выскочила как ужаленная из кабинета. Она быстро побежала к выходу, на ходу попрощавшись с администраторшей.
— Больной какой-то, — прошептала она себе под нос. — Может, чего употребляет или с похмелья.
На телефон Любе пришло сообщение от Захара с названием колбасы и адресом фирменного магазина, и, конечно, он поинтересовался, получила ли она компенсацию.
— Всё получила, благодарю, — ответила она.
— Директор какой-то странный.
— Всё нормально, так надо, — прислал ответ Захар.
Люба доехала до магазина, сильно удивилась, сколько стоит такая колбаска, но решила не жадничать, взяла две палочки и кусочек вяленого мяса. Взяла еще для своих всяких гостинцев, хотелось ей немного побаловать старичков, да и про бабу Надю не забыла.
— Ничего, там же компенсацию заплатили, на всё хватит, — успокаивала она себя. — Да и в деревне так деньги не тратятся.
Она еще не знала, сколько лежит в конверте, но по ее предварительным подсчетам там должно было быть не меньше двухсот пятидесяти тысяч рублей. Небольшие, конечно, деньги за смерть любимого мужа, но это было лучше, чем ничего, Егорушку всё равно уже не вернешь, а жить как-то надо. Люба решила, что эти деньги пока положит на депозит, а потом, когда понадобится, снимет. Подумала про «новый» дом от бабы Нади. В принципе пока Верочка маленькая, можно жить в деревне.
Так со своими мыслями и дошла до дома. Бабушка с дедушкой встретили около порога и сразу поинтересовались, сколько ей заплатили.
— Пока не знаю, — ответила она, — конверт отдали и всё, я туда не заглядывала. Директор там какой-то странный, выпить мне предлагал.
— Ну, может, он с такими вещами первый раз сталкивается и не знает, как себя вести, — сказала бабушка.
Люба выложила на стол деликатесы, а пакет для Захара и бабы Нади убрала в холодильник.
— Ты чего такого накупила? — стали ругаться на нее старики. — Это же всё дорого стоит.
— Раз в году можно себе позволить, — сказала Люба.
— Иди смотри, сколько тебе денег дали, а мы пока на стол накроем. Вот бездумно тратишь деньги: вчера торт, сегодня вот это, — ворчала бабушка.
— Это для вас гостинцы.
— Ты и так нам гостинцев навезла из деревни, месяц есть будем, а тут еще это покупаешь. Лучше бы ребенку костюмчик какой купила или погремушку, или себе колготки с помадкой.
— Всё, что нужно, я уже купила, — отмахнулась она от бабушки.
Она ушла в комнату посмотреть, сколько денег находится в конверте. Там оказалось четыреста восемьдесят три тысячи двести рублей. Люба решила, что после обеда сходит в банк и положит их на счет, не хотелось с такой наличностью ехать в деревню.
— Люба, оставайся в городе с нами, — предложила бабушка, — вон Верочка как хорошо себя ведет. Устроишься куда-нибудь на полставки, а мы за ней присмотрим. Потом вон ипотеку возьмешь на студию или однушку. Денег на первоначальный взнос у тебя уже есть. Ну чего там в деревне делать бабе молодой? Егорушку уже не вернуть, надо бы о себе подумать, о полной семье. Мужиков там поди и нет, одни старики остались.
— Бабуля, рано пока думать о парнях, времени прошло еще ничего, я даже не представляю никого рядом с собой, — покачала Люба головой.
— Ну чего ты, старая, к девке в душу лезешь, — сердито сказал дед, — всему свое время. Есть возможность в декрете сидеть, пусть сидит, успеет наработается, да и в кабалу с ипотекой успеет влезть. Не слушай ее, Любаша, поступай так, как тебе сердце велит.
— Ну да, не успеешь оглянуться, а время уже упущено и полжизни прошло, — нахмурилась бабушка.
— Ничего не упущено, — помотал он головой, — было бы желание.
— Ой, не хочу я больше с тобой спорить, старый пень. Любашка, скажи, а откуда у бабы Нади еще один дом? — спросила бабуля.
— Купила. Кто-то из соседей умер, и она у родственников взяла по дешевке.
— А, ну это правильно, если дешево, то чего не взять, особенно если это хороший дом, — кивнул дед, — ты не отказывайся от него, мы летом к тебе в гости приедем.
— А как же, приедет он, бросит свою дачу и поедет к черту на кулички, — хмыкнула бабушка.
— Так а чего внучку с правнучкой не проведать-то? Можно и к черту на кулички сгонять, — важно ответил он, — к тому же свой угол никогда не помешает.
После обеда Люба сбегала в ближайший банк и положила на счет деньги под проценты, оставив себе немного наличности. Она шла домой, когда у нее снова зазвонил телефон. На экран она не посмотрела, решив, что это звонит бабушка, чтобы попросить ее что-нибудь купить по дороге.
— Алло, — ответила она.
В трубке кто-то шипел.
— Я вас не слышу, бабуль, это ты? Чего купить надо?
— Ты к нотариусу ходила? — услышала она сдавленный голос свекрови. — Я же сказала, чтобы ты этого не делала, комната моя, слышишь? Моя и принадлежит мне, и ты на нее никаких прав не имеешь.
— Знаете что, идите на хутор бабочек ловить. И не надо мне названивать, и машину поставьте под окна родителей. Ей никто не имеет права пользоваться, пока в наследство не вступили.
— Я Егорке на эту машину денег давала.
— Знаю я, как вы на всё дали, — зло ответила Люба, — работаете в буфете на заводе с копеечной зарплатой, и иждивенцев у вас полный дом. Самим не стыдно обманывать?
— А ты меня не стыди. У тебя мужиков, может быть, много, а у меня сын такой один.
— Не хочу с вами разговаривать, лечите среднего. Всего вам наилучшего, — Люба сердито сбросила звонок и тут же занесла свекровь в черный список. — Фу, всё настроение испортила.
Вечером Люба написала сообщение Захару, что завтра днем они с Верочкой приедут на электричке. Он ответил, что встретит их. Она собрала кучу пакетов и с грустью посмотрела на это всё.
— Как я всё попру на себе, — вздохнула она, — ладно, утром вызову себе такси.
Она даже не думала, что Анатолий за ней заедет, решила, что он предложил это всё из вежливости. Однако в шесть утра он позвонил.
— Люба, доброе утро. Вы там собрались? — спросил он.
— Да, почти. Вы уже приехали? - удивленно спросила она.
— Нет, выезжаю, я недалеко от вас живу. Так что через пятнадцать минут буду. К вам подняться с вещами помочь?
— Нет, спасибо, мы сами.
— Тогда выходите через пятнадцать минут.
Люба оделась, нарядила Верочку, подхватила пакеты и сумки. Тут же ребенка у нее отобрал дед, а бабушка забрала часть баулов.
— Пошли, красотка, посмотрим, что за крендель за тобой приехал, — сказала бабуля.
Они все вместе спустились вниз. Анатолий уже ждал ее около машины. Он открыл багажник, всё загрузил, помог Любе с Верой сесть в автомобиль. В этот раз он выглядел не так плохо, как накануне.
— Смогли немного поспать? — спросила его Люба.
— Да, несколько часов удалось покемарить, и то всякие кошмары снились, — сказал он, выворачивая со двора.
— И что же вам такое снится?
— Муж ваш, Люба, снится. Я же тогда смалодушничал, да пожадничал, а вот в последние дни мерещиться он мне стал и днем, и ночью. Простите меня ради всего святого за мой эгоизм, — сказал Анатолий.
Люба замолчала и отвернулась.
— Я даже не знаю, что вам сказать, — вздохнула она, — Надеюсь, кошмары вас беспокоить больше не будут. Вы лекарства какие-нибудь пропейте от тревожности. Алкоголем и веществами только не злоупотребляйте, толку от них никакого. Ну, иногда к душе своей прислушивайтесь.
Он ничего ей не стал отвечать.
— А вы к кому-то в гости собрались? — спросил он.
— Нет, мы едем домой, в деревню.
— Егор вроде городским был.
— Нас свекровь выгнала из квартиры, и мы теперь живем у бабушки, — ответила Люба.
— Вы у нее жили?
— Нет, мы жили в комнате Егора в общаге, а она решила, что после его смерти жилплощадь принадлежит ей.
— Так давайте мы организуем сейчас бригаду и быстро выселим захватчиков. Строители у нас народ отзывчивый, никто не откажется в таком деле, - предложил Анатолий.
— Нет, ну нужно, я всё буду делать по закону, — ответила Люба, — Нам и бабушки хорошо.
— А далеко бабушка живет?
— 400 км от нашего города.
— Ого, не близко.
— И там люди живут, — улыбнулась она.
Они подъехали к вокзалу. Анатолий помог им выбраться из машины и донес вещи до электрички.
— Если что-то понадобится, то звоните. Ребят быстро организуем, — кивнул он.
— Благодарю вас, Анатолий Сергеевич, крепкого вам здравия и хорошего сна.
— Спасибо, — улыбнулся он. — Сейчас электричка подойдет, я помогу вам сесть.
— Хорошо, - кивнула Люба.
Через несколько минут к платформе подошла электричка. Анатолий занес вещи и попрощался с ним.
— Мой номер вы знаете, всего вам доброго и не болейте, — сказал он и махнул рукой.
— Ну вот, Верунчик, смотри, как у нас хорошо день начался, — Люба поцеловала дочку в мягкую щечку.
Девочка громко засопела и улыбнулась ей.
Автор Потапова Евгения