Вторую половину часа Иван Андреевич думал, что принял плохое решение, и женщина, которую он до сих пор любит всё же недостойна такой его щедрости.
***
Катя вышла из участка с победой. Перед ней извинился даже тот занудный старичок.
Он прямо так и сказал:
— Простите великодушно, моя дорогая! Знать бы мне, что мы с вами одного поля ягоды — я бы не стал гнать вас с насиженного места. Что вы хотите от престарелого учёного, которому в каждом прохожем мерещатся враги? Вот и вас я посчитал поначалу отнюдь не милой барышней, а злыдней, которая сейчас воспользуется моей слабостью, заберёт зонтик и этим зонтиком прикончит меня на месте.
"Черносошница" 47
Глава 46
Глава 1
Катя извинения приняла, даже обняла старичка, получив разрешение пользоваться его скамьёй.
Время неутомимо бежало вперёд.
Катерина постоянно помнила о встрече и вот уже просила поскорее закончить все эти распрекрасные любезности и отпустить её.
И это свершилось.
Опаздывать не хотелось, но это уже случилось.
Когда она пришла к месту встречи, остановилась подумать.
Адвокатское бюро, в котором сдавались комнаты для переговоров было ей очень знакомым, потому как принадлежало бывшему мужу Ивану Андреевичу.
— Хм… — Катерина задумалась. Появилась нерешительность: — Если я не смогла прийти вовремя, возможно и не стоит заходить.
Но вошла. Внизу её встретили и поинтересовались, всё ли хорошо.
— У вас испуганный вид, — сказал молодой мужчина, вызвавшийся проводить до нужного кабинета.
— Нет-нет, — Катерина помотала головой, — это просто усталость. Я живу не в городе, и поэтому шум действует на меня очень скверно. Пойдёмте скорее, я уже и так довольно прилично опоздала.
Мужчина кивнул и жестом пригласил следовать за ним.
Когда дверь открылась, Катя ахнула. В кресле дремал Иван Андреевич.
Он приоткрыл сонные глаза, посмотрел на гостью довольно равнодушно и опять их закрыл.
Потом вскочил на ноги, застонал, схватился за голову и обратно рухнул в кресло.
— Оставьте нас, — попросила Катерина своего сопровождающего.
Дверь закрылась.
Катя молча смотрела на Ивана, он на неё.
— Катенька, — мужчина нарушил молчание, — мы так скверно расстались с тобой в прошлый раз. Я решил искупить свою вину. Видишь ли…
И тишина.
Иван опять закрыл глаза, на его лицо появилась болезненная гримаса.
Катерина терпеливо ждала.
Она вдруг поняла, что ей очень приятно слышать его голос. Когда-то таким голосом он признавался в любви… И сейчас перед ней в кресле сидел очень родной человек. Может быть, он казался сейчас таким из-за своей беспомощности? И гостье захотелось его обнять.
Она подошла ближе и положила руку ему на голову.
А Иван эту руку взял в свою и коснулся губами ладони.
Катя вздрогнула.
— Прости… — Иван Андреевич опять закрыл глаза, но руку не отпускал. — А у нас с тобой родился сын… А я отдал его цыганам. Так просто я об этом говорю и так тяжело мне это вспоминать.
Катя вырвала свою руку и влепила Ивану пощёчину.
Он лишь усмехнулся.
Сейчас ему хотелось сделать больно бывшей жене. Посмеяться над тем, как он отомстил, вывести её из себя, заставить рыдать, умолять найти сына. Но он не мог. Кто-то нашёптывал назойливо под ухом: «Не дури, Ваня! Она больше никогда не захочет тебя видеть! Не дури!»
И вместо злостных порывов Иван Андреевич произнёс:
— Катенька, а давай мы с тобой вместе его найдём?
— Где? — в голосе женщины была и заинтересованность, и равнодушие, и недоверие. Она чувствовала неискренность Ивана. Она видела в его глазах ложь и вдруг произнесла: — Не нужно никого искать. Он никогда не сможет нас простить. Я не хочу ломать ему жизнь. Что я ему скажу? Что отец выбросил его? Или ты это сам скажешь? Ты для этого меня звал?
— Нет, — Иван Андреевич перебирал в мыслях, что теперь сказать Кате. Оставлять наследство временно передумал. — Я хочу, чтобы мы вместе стали его искать. Катя, прости! Я тебя люблю. Возвращайся ко мне. Я приму твоих детей.
То, что Катерина так решительно ответила, ошарашило Ивана.
— Хорошо, я перееду к тебе. Мне надоело затворничество. Но мы будем жить так, как хочу я. Я тебе не жена. Ты предоставишь мне свой дом в качестве платы за мои душевные переживания. Мои дети тоже приедут.
— Только не художник… Прошу тебя, — взмолился Иван.
Его распирала радость.
Он поднялся с кресла, подошёл к зеркалу и улыбнулся.
— Не так уж я и стар, — ухмыльнулся он.
Такой поворот событий для него был неожиданным.
«Любит, любит, любит…» — стучало сердце.
Катерина помахала Ивану рукой и вышла из кабинета, бросив через плечо:
— Жди нас к вечеру.
Иван кивнул.
Катя вернулась домой, но до вечера не успела собрать вещи.
Ей пришлось позвать Евгения на разговор. Он бесновался и оскорблял безумную женщину.
— Я оставлю тебя в этом доме, — спокойно говорила Катерина. — Ты можешь делать здесь всё, что хочешь! Только не поджигай его. А мы будем жить в городе. Я устала от тоски, которая тут завладела мной. А тебе не помешает одиночество, к которому ты так стремишься, прячась от меня.
Художник хватался за голову, завывал, топал ногами.
— Он же недостоин тебя! Он же тебя убить хотел, Екатерина! Ну что ты за женщина такая! А вот я не отдам тебе детей. Уходи без них! Особенно я не отдам того, кого спас.
— И с чего это появилась такая любовь к ним? — удивилась Катя.
— А с того, что тебя больную, истерзанную Иваном придётся лечить мне.
— Тебе? — глаза женщины полезли на лоб.
— Мне! — художник высказывался резко. — Ты ещё даже мать не нашла свою, а уже пускаешься в собственную смерть.
— Она мне не мать! Сама пришла, сама ушла. Странная женщина получила своё. Я ещё не знаю, прихватила ли она что-то. И знать не хочу. Не скрываю, мне было приятно её присутствие. Но не более того. Уж я не воспылала к ней чувствами.
— Конечно-конечно! — парировал Евгений. — Так не воспылала, что две недели была в забытье.
— Прощай, Женя! — сказала Катя, и у художника повело лицо.
Он вспыхнул и зло высказался:
— Евгений! Я Евгений! Если ты забыла моё имя, то можешь идти к своему Ванечке.
Катя засмеялась.
— А я и иду, и даже если он меня убивать будет, я лучше умру, чем приду к тебе.
Художник не вышел провожать Катю и детей. Закрылся в комнате.
Катерина решила ещё один раз переночевать дома, а утром отправиться в путь.
***
Иван не спал эту ночь. Он вспоминал все детали разговора, пытался понять, где он так оплошал, что Катерина ему поверила.
А ведь такой исход он и не предполагал.
В доме не спал никто. Нанятые работники готовили комнаты для гостьи и детей.
Доктор был изгнан со своими пилюлями до следующего дня.
Он возмущался и угрожал Ивану.
— Да вы же себя погубите!
Но Иван чувствовал небывалый приток сил.
Он всё время обращался к зеркалу и удивлялся, что старость куда-то улетучилась. В ранее мутных глазах появились огоньки.
— Заживём теперь, — весело напевал он.
Продолжение тут
Путеводитель "Черносошница"