Нужно сказать, что в Америку, в общем-то, я уезжал как в рай. Мысль уехать возникла году в девяностом. Родная страна разваливалась, пускала пузыри, и мне тогда казалось, что все безнадежно и беспросветно. Очереди за любым товаром народного потребления и талонная система почти на все: от туалетного мыла до водки, не вселяли в сознание 20-летнего юноши светлых надежд. Хотелось жить ярко и весело. Примерно так, как в эмтивишных видеоклипах, которые уже вовсю крутили по телевизору, жили Билли Джоэл и Майкл Джексон.
Путь в США на закате Советского Союза был сложным, закона о свободном выезде еще не было, и загранпаспорт я получал полгода, предоставив в ОВИР гостевой вызов из США от подружки детства, характеристику с места учебы, кучу каких-то анкет.
В очереди за американской визой я стоял год. То есть, в течение года катался на поезде в Москву и обратно, чтобы отметиться в этой самой очереди у посольства на Садовом кольце
К слову сказать, Москва тогда была серая и неухоженная. Помню в гастрономе на Баррикадной из всего ассортимента товаров были импортные сигареты "HB" и минеральная вода в стеклянных бутылках с потертыми этикетками.
Визу я получил в мае 1991 г. Дальше были огромные проблемы с билетом на самолет, но и эту проблему мы решили. Помогли мои американские товарищи. Короче, в США я ехал с долгом в полторы тысячи долларов.
Я ехал, вроде как, в гости, но, конечно, хотел остаться навсегда. Америка манила. Как пел тогда БГ: " ... из тех, кто попадал туда, еще никто не возвращался назад...". Вот и я тоже возвращаться не собирался. Естественно, об этом я рассказывал в каждом переулке и каждому встречному. В эйфории предстоящего отъезда я совсем потерял бдительность, и меня вызвали в КГБ. Дружелюбный сотрудник органов сообщил мне, что им известно о моем нежелании возвращаться на родину, предложим мне сняться с воинского учета и выписаться по месту проживания. Иначе меня не выпустят из Союза на госгранице, то бишь, в Шереметьево. Кстати, запомнились слова гэбиста о том, что не понравится мне в Америке. Я подумал, что сотрудник сошел с ума или попросту мне завидует. Как Америка может не понравится?
Забегая вперед, скажу, что через пару лет мы с ним вновь встретились, с этим сотрудником, в том же кабинете. На этот раз он пытался меня прощупать на предмет того, не был ли я завербован в США какими-либо спецслужбами. Но, поскольку стройка, где я работал разнорабочим, за спецслужбу не прокатила, я не представлял для гэбэшника никакого интереса. Я думаю, тогда, в водовороте 90-ых, это была уже просто формальность. Америка была на тот момент дружественной страной.
- Ну, что, шкодник, вернулся? - спросил она меня с порога.
Они умные, эти гэбешники, почти пророки. Знал, что говорил.
Между тем, тогда, в 91-ом,ничего на став предпринимать, я плюнул на все, собрался и поехал в аэропорт.
Сотрудник органов сблефовал. Никому на госгранице я не был нужен. Меня выпустили. В кармане у меня было 3 советских червонца, на шее тонкая цепочка советского золота, граммов на семь, и обратный билет из Нью-Йорка в любой город СССР с открытой датой, сроком на 1 год. А через полгода никакого СССР уже не было.
И вот 16 июля 1991 года, вот таким молодым и беспечным дурачком я приземлился в аэропорту им. Кеннеди славного города Нью-Йорк. Мне едва исполнился 21 год.
В аэропорту меня встретил знакомый знакомых, которого я ни разу до этого не видел, звали его Саша, и мы покатили по хайвею на его стареньком Понтиак Боневилле в сторону Бруклина.
И тут наступило время для открытий,удивлений, потрясений, недоумений.
Итак, чем меня, 20-летнего мальчишку, приехавшего из провинциального советского городишки, удивил Нью-Йорк, столица мира, Большое Яблоко, сосредоточение всех пороков капитализма:
Давайте от мелкого до более крупного:
1. Впервые в жизни я увидел электрические стеклоподъёмники и автоматическую коробку передач.
В американских автомобилях ручка переключения передач располагалась под рулевым колесом, справа. Если коробку-автомат я воспринял еще как-то спокойно, то электростеклоподъемники в 1991 году казались мне чудом.
2. Жест "fuck".
Встретивший меня в аэропорту Саша, выставлял средний палец руки в открытое окно всем тем водителям, кто, по его мнению, неправильно пользовался автомобилем и мешал его продвижению к Бруклину. Саша на то время был уже поднаторевший иммигрант. Он жил в Нью-Йорке пятый год. Вернее, как в Нью-Йорке, в Бруклине... А Бруклин, как оказалось, это не совсем тот Нью-Йорк, который нам показывали в кино.
3. Фаренгейты, фунты, инчи, дюймы,мили.
Я прилетел в Америку в июле, стояла дикая жара. Выйдя из здания аэропорта, я взглянул на верхотуру здания напротив, там располагался электронный термометр. Цифры высвечивали + 104 градуса. Я ощущал, конечно, что погода жаркая, но не настолько же. Было ощущение, что я попал на другую планету. Впрочем, я немногим ошибался.
Позже я с горем пополам научился переводить фаренгейты в Цельсии, фунты на килограммы, мили в километры. А вот инчи и футы в сантиметры... с этим были проблемы, и остаются, впрочем, до сих пор.
А еще у них другой вольтаж в розетках, сами по себе другие разъемы, другие выключатели...
Кстати, это очень характерно для Америки, как мне показалось тогда. Вот такая вот её показная "неодинаковость". Я же говорю, другая планета.
4. Конечно же, изобилие.
То есть, я знал еще в Союзе, что в американских магазинах есть все, но не представлял, что значило это "всё". Ну, я понимал, что 50 сортов колбасы может быть объективной необходимостью для привередливого американского потребителя. Но зачем в супермаркете 100 сортов мороженого, я тогда понять никак не мог.
Сейчас сложно представить, но я приехал из страны, где за Жигулевским пивом, мы, студенты, выстаивали в очереди часами. Крепленное вино "Агдам" доставалось в кровавых боях, а бутылка армянского коньяка была непозволительной роскошью.
И тут Саша по дороге домой из JFK завез меня в ликёр-стор, и я чуть не упал в обморок. Полки с алкоголем занимали всё пространство магазина от пола до потолка. Саша решил угостить меня пивом и купил литровую бутылку "Old England".
И тут капитализм преподнес мне первый сюрприз, вернее, подвох.
Мы приехали домой к друзьям, открыли это самое пиво, Саша разлил его по советским еще стаканам из тонкого стекла, я начал глотать заморский нектар большими и жадными глотками. И, ой вэй, я почувствовал во рту что-то хрустящее и инородное, то, чего в пиве быть не должно. Это был таракан, обычный бытовой таракан. Он, видимо, оказался на дне стакана.
В Америке не должно быть тараканов на дне стаканов из тонкого стекла, кричал себе я ! В раю не бывает тараканов! Но таракан, выплюнутый мной, вполне себе существовал и лежал здесь и сейчас, хмельной и прикушенный на моей ладони.
Это был знаковый момент. Знаменательный. В каждом глотке прекрасной Америки обязательно находился свой таракан.
И нужно сказать, что американское изобилие оказалось слишком переоцененным и мною и моими соотечественниками. Да, всё ярко, всего много, но, во-первых качество еды в масс-маркете - откровенное и гэмэошное говно, но и не это самое главное. Главное в том, что, "доставая" в Союзе какой-либо дефицит, будь то джинсы или банка бельгийского пива, уровень счастья зашкаливал. В Америке все сводилось к тупому потреблению не очень вкусного и не очень качественного ширпотреба. Я понял, что набить желудок, никак не влияет на уровень счастья, а "достать" делает человека счастливым. До меня как-то, в один из дней, дошла гениальная мысль: "Байкал" - не хуже Кока-Колы! Особенно, если ты дома!
Это было такое знаковое для меня открытие. И именно тогда я понял, что в Америке я не останусь.
И вот вам и увы, в разваливающемся СССР вокруг себя я видел больше счастливых людей, чем в благополучных США.
5. Свобода по-американски.
Свобода вообще - вещь относительная. Оказывается, некоторым удается быть свободными даже в тюрьме.
Что касается Америки, то вот вам пример. Когда я приехал за океан, США вели специальную военную операцию против Ирака под кодовым названием "Буря в пустыне". Врагом был объявлен Саддам Хуссейн. На каждом углу продавалась антихуссейновская атрибутика.
Но не об этом речь. На мне футболка с карикатурным Саддамом и надпись "Saddam Sucker", то есть по культурному "сосунок". Мне это казалось величайшим проявлением свободы. Но если бы кто-то одел на себя футболку с надписью "Буш - сосунок", его бы быстро скрутили.
Свобода быть фриком в Америке есть, жить на улице в картонной коробке, пожалуйста, на этом свобода заканчивается. Более того, хрен с ней, политической свободой. В Америке зазорно быть вне бытового мейнстрима. Попробуй не постричь траву во дворе своего фанерного ипотечного дома. Полиция быстро прилетит и объяснит тебе, что такое свобода.
Кстати, американское стукачество, - это еще одно массовое явление, которое меня удивило и поразило. Но о нем написано уже так много, что я и останавливаться на этом не буду.
6. Люди и отношения между людьми.
То есть, в понимании советского человека, их, этих самых отношений нет, от слова совсем. Есть какая-то межвидовая коммуникация, как у муравьев, а отношений нет.
Опять же пример. Работал я на стройке в паре с негром из Гарлема, звали его Джоуи. Мы с ним проработали бок о бок, плечом к плечу год. Сдружились, вроде как. Я ему даже, по старой советской традиции, помогал переезжать с квартиры на квартиру, таскал мебель и холодильник.
И вот , настало время улетать обратно. Мне было одновременно и радостно и грустно. Последний мой рабочий день, меня накрыло сентиментальностью и я предложил Джоуи обменяться подарками на память.
- Что тебе подарить, бро?,- спросил я у негра.
Негр захотел иметь на память мою золотую цепочку. Я торжественно, чуть ли не со слезой, перевесил советское золотое 7- граммовое изделие со своей одуванчиковой шеи на накачанную шею гарлемца. В качестве алаверды, моим пожеланием была джинсовая рубаха, как у Ван Дамма в каком-то боевике. Я уже представлял, как я буду щеголять в ней на улицах родного города.
Мой черный коллега сказал, что после работы пойдем выбирать рубаху вместе. А за час до конца рабочего дня он исчез. Знал, гаденыш, что больше не увидимся. Вот и вся дружба по-американски.
И еще один момент. На деле, американцы, те самые американцы, которых, насмотревшись клипов, мы боготворили, оказались людьми притворными, лживыми, трусливыми, расчетливыми и одновременно жестокими.
Как-то, зимой, прогуливаясь с девушкой по улицам Бруклина, на меня вдруг, ни с того ни с сего, напала толпа американских тинейджеров. Избить, не избили, но издевательски и довольно жестко забросали меня комьями тяжелого и мокрого снега. При девушке. Забросали и, гигикая по-идиотски, пошли дальше. Я даже представить не могу, что это могло бы произойти, например, в Москве.
7. Отношение к работе
Вот тут они молодцы, потому что важнее и ценнее работы и карьеры для большинства американцев, нет ничего. Самая большая фобия - потерять работу.
Отдаются работе полностью, стремление к исключительной специализации и профессионализму. Не знать ничего обо всем, и знать все о своей работе - вот их девиз.
Максимальная эффективность и самоотдача, никакого трудового кодекса с его социальными ништяками, никаких отгулов и прогулов (сразу вылет), никакого декрета с оплатой и сохранением места, никакого "уйду сегодня пораньше". Всей этой совковой отрыжки нет и в помине. Мы, россияне, барствуем по сравнению с тем, как работают американцы. Поверьте мне.
Однажды меня чуть не уволили, за то, что я 10 минут простоял с лопатой на стройке и ничего не делал.
Мы тебе платим за час, а не за 50 минут - сказал мне босс.
- Не было работы, босс, раствор не привезли, - вякнул я ему в ответ что-то из СССР.
- Не работа должна искать тебя, а ты работу, - ответил мне босс и сделал первое и последнее американское предупреждение. Подействовало, до сих пор не отпускает.
И последний на сегодня пример по теме. У нас работал крутой инженер. Американец. Высшее образование, все дела.
Он не мог назвать и трех планет Солнечной системы, говорил, что Сибирь - это страна, а коммунизм - это, типа, как на Кубе. Он был, тупой))) Но он был отличным инженером, просто идеальным. Вот в этом, мне кажется, и кроется американский ключ к успеху. Так что, Задорнов, царствие ему небесное, был прав...и не прав.
Продолжение следует.
