Возлюбленная популярного артиста Андрея Миронова Татьяна Егорова вспомнила их совместную поездку в Сочи.
В советские годы каждое лето актеры гастролировали по стране. Старались выезжать в южные города, чтобы совместить работу и отдых. Вот и летом 1985 года театр Сатиры оказался со спектаклями в Сочи.
- Эта любительская фотография сделана в Сочи на пляже санатория «Актер», - рассказывает мне Татьяна Егорова, которая в те годы работала в театре Сатиры. - Я сейчас и не помню, кто нас снял. Тогда за нами не бегали с фотоаппаратами, как сейчас за артистами. Мы спокойно отдыхали, плавали, катались на водных лыжах, пили вино и шампанское, развлекались. Тем более, в те годы в санатории «Актер» не было посторонних, только все свои, никто никого не стеснялся. На этом кадре мы втроем – тогдашний директор нашего театра Михаил Дорн, я и Андрей Миронов стоим на пирсе, с которого любили прыгать в воду. Очень хорошо помню этот темно-синий купальник, который на мне. Его привезла моя подруга из ФРГ, что по тем временам было роскошью. А лицо у меня тут блестит, потому что на солнце я всегда и до сих пор мажусь оливковым маслом. Ведь не случайно греки это масло придумали и мазались, самое лучшее для тела! Помню, в тот момент, когда нас фотографировали, Миронов сказал Михаилу Дорну: «Посмотри на Таньку, какая она смешная - вся в масле». На фото плохо видно, что в руках у Миронова сигарета. Ему трудно было бросить эту привычку, он же по гороскопу - Рыба, а люди этого знака втягивающиеся. Да тогда все деятели культуры курили. И я тоже одно время, но бросила.
По словам друзей Андрея Александровича, он всю жизнь боролся с лишним весом, даже стеснялся полноты. Хотя, находясь на пляже, не обращал на это внимания.
- У Андрея не было полноты, у него просто была широкая кость, - возражает Егорова. - Такое строение тела было, и ноги не были толстыми. Да, иногда он обтягивался полиэтиленом и играл в теннис, чтобы пропотеть, ему казалось, что таким образом сбрасывает лишний вес. А вообще, тогда у всех на боках были, как мы называли, «жопины уши». Он не стеснялся раздеться на пляже из-за какого-то лишнего веса. Но стеснялся другого: Андрей же очень болел, у него были чирии под мышками, на шее, между ног. И наши врачи вылечить это не могли, только вырезали. Но это все равно не помогало. Его надо было забрать на полгода из театра и обливать ведрами разных настоек, чтобы остановить этот воспалительный процесс. Но он много работал: спектакли, съемки, бесконечные концерты, чтобы в семье были деньги. Остановить его было невозможно!
Михаил Дорн, который изображен на нашей заглавной фотографии, – личность в театрально-эстрадной тусовке известная, даже легендарная. Он работал со многими артистами, в администрации разных московских театров. Говорят, что в свое время по доносу друга даже десять лет сидел в тюрьме, за рассказанный политический анекдот, хотя официальной информации об этом нигде нет, это он сам рассказывал друзьям. Сам Михаил Сергеевич ушел из жизни в 2014 году.
«Дорн. Красавец немец, высокий, сине-голубоглазый… Таких никто раньше и не видел у нас в концертной организации. Таких вежливых. Улыбчивых. Интеллигентных, - вспоминает этого импресарио в своей книге «Завтрак в облаках» певица Алла Иошпе. - Миша Дорн взял нас под свое крыло. И тут же выдал нам свод правил настоящего гастролера. Без которых «гастролер – не гастролер». Основными заповедями, по Дорну, были: «Никакой университетской интеллигентности, - она вас погубит. Забудьте все, чему вас учили в МГУ. Гастролер должен славиться плохим характером. Тогда дирекция филармоний будет предоставлять ему лучшие условия и будет его больше уважать. Гастролер должен иметь одну популярную слабость. Например, любить детей или дарить шоферу перчатки. Два концерта в день на гастролях – выходной. На гастролях надо работать, а не отдыхать. «Чёс» и только «чёс»! Реклама певца должна не рассказывать, а кричать. Чтоб лошадь останавливалась – читала! Если у тебя все плохо, говори, что все хорошо. Если хорошо – плачься. А если наконец-то на тебя приходит анонимка?! Радуйся. Гордись! Значит, ты стал настоящим гастролером!» Дорн ценил талант артиста. Всегда старался создавать максимально удобные условия «для таланта». В гостиницах и за кулисами».
- Никакой репрессии у Дорна не было, - считает Татьяна Егорова. - Как-то он собрал нас в Щелыково и начал читать свои воспоминания. Я потом ему сказала: «Михаил Сергеевич, вы с ума сошли?! Какие репрессии?! По-моему там было обыкновенное баловство». Но он был гений своего дела, это правда. Когда он пришел в театр, то стал нам каждый месяц платить премию по 50 рублей! Это к нашим тогдашним окладам по 120 рублей. Я-то знаю, где он брал деньги на это, но не буду говорить. Дорн - грандиозный тип нашего времени! Он говорил: «Деньги в театр зарабатываются, когда зал неполный. На полном зале не заработаешь!» Понимаете?!
По словам Татьяны Николаевны, именно она и другая актриса театра Сатиры Ольга Аросева посоветовали в свое время пригласить директором Дорна.
- Как-то мы с Ольгой Аросевой и еще с какими-то артистами пошли в Дом актера на обед, там были дешевые — всего 1 рубль, и вкусные обеды. Там и встретили Михаила Дорна. Аросева его знала с юности, а я не была знакома, - вспоминает Егорова. - Познакомились. Потом с Михаилом Сергеевичем много раз в Доме актера встречались и в Доме отдыха в Щелыково пересекались. А у нас служил тогда директором театра некий Гольдман. Но он как-то не подружился ни с Плучеком, ни с кем. Его выгнали. И встал вопрос: кого назначить? И тут я говорю Аросевой: «Ольга, давайте быстро найдем Мишу и порекомендуем!» Так, он с моей подачи и стал директором театра Сатиры.
О юморе Михаила Сергеевича ходили легенды, по воспоминаниям, он был хорошим рассказчиком. Например, рассказывал байку из тех времен, когда работал заместителем директора театра имени Моссовета. Народный артист СССР Ростислав Плятт славился своим чувством юмора и постоянно соревновался с Дорном в остроумии. Однажды он зашел в директорский кабинет и при всей актерской братии сказал: «Сейчас ДОРНу за яйца!» Михаил Сергеевич не растерялся и ответил: «Брось свои ПЛЯТТские штучки!»
/Олег Перанов
