Трунов с видимым удовольствием пожал пашкину ладонь. Он с училищных лет не любил вялые мужские руки. Ему казалось, что человек демонстрирует неуважение, протягивая расслабленную кисть для рукопожатия.
- Может, подвезти?
Пашка, взглянув на запястье, отрицательно мотнул головой:
- Пешком пройдусь. Надо время убить. У нас с вами слишком короткая беседа получилась. Мама, конечно, вряд ли обратит внимание, но подстраховаться стоит.
Дмитрий в знак одобрения крепче сжал пальцы:
- Молодец. Соображаешь. Надеюсь, тебе не надо говорить, что родители не должны знать о наших контактах?
Павел ждал этого вопроса и всё-таки почувствовал себя застигнутым врасплох злоумышленником. Подняв виноватый взгляд на капитана, он вдруг по глазам понял, что тот знает истину, но хочет услышать от него совершенно другой ответ.
- Конечно, Дмитрий Игоревич. – Пробормотал Пашка, чуть наклонив голову. Ему почему-то стало стыдно за сотрудника. – Любил читать книжки про чекистов… и фильмы смотреть. В детстве. Потом перестал из-за спорта.
Трунов тоже опустил глаза. Он был понятливым человеком.
- Хорошо. Тогда до свиданья.
Коробов вздохнул с облегчением и спросил скорее из вежливости, чем из интереса:
- Вы звонить будете? Надо бы что-то новенькое придумать. Военкомат уже не прокатит.
- Не сомневайся, Павел Юрьевич. Есть у меня варианты в арсенале. До встречи…
***
Юрий Алексеевич не смог сдержать эмоции:
- Нет, Елена Сергеевна! Увольте. – Поднявшись с дивана, Коробов-старший подошёл к окну и, скрестив руки на груди, развернулся к супруге. – Прости, но ты заварила эту кашу с посиделками, тебе и объясняться с отпрыском.
- «Отпрыск»? – Женщина подкатила коляску поближе. – Что-то новое в твоём определении родственных связей. Лично я не вижу ни одной причины для негодования. Эдуард - твой коллега, и, скорее всего, он займёт должность. Что необычного в том, что Свиридовы всей семьёй придут к нам на ужин? Как будто в Свердловске мы не приглашали к себе гостей. Разве не так?
Юрий Алексеевич, изо всех сил стараясь казаться спокойным, прошёл мимо коляски, чтобы скрыть выражение лица. Опершись руками на стол, заговорил несколько громче обычного, сверля глазами спину супруги:
- Ты же сама знаешь, Елена, Свиридов - дурак и болтун. Нет никаких гарантий, что прости, приняв лишнего, он не начнёт во всех подробностях рассказывать о том, как ему удалось решить проблему с зачислением Павла на первый курс университета. У нас не будет возможности поменять тему беседы, поскольку... Поскольку это просто невозможно! – С трудом переведя дыхание, продолжил в том же темпе. – Ладно – Эдик. Но его супружница Галина! Её же просто разрывает от гордости за собственное происхождение. Представляешь, Лена?! Сия дама искренне считает, что родившись в Москве профессорской дочкой, она априори стала… Как там у Пушкина? Да! Столбовою дворянкой! Ни больше, ни меньше. Я уверен на все сто процентов, что Павел не высидит в нашей «великосветской» компании и пятнадцати минут. Хорошо ещё, если издеваться не начнёт… Как он умеет: с серьёзным видом и вроде бы о пустяках, не имеющих никакого отношения к присутствующим. Эдик-то дурак-дураком, а подтекст сразу уловит. Поднаторел в горкомовских интригах. – Выплеснув эмоции, закончил, глядя как супруга разворачивает к нему коляску. – Думай обо мне что хочешь, Лена, но я уже жалею, что обратился к Эдуарду с просьбой о помощи. И вообще. Не стоило приглашать чету Свиридовых. Можно было ограничится парой-другой бутылок французского коньяка.
Елена Сергеевна, зная характер мужа, позволила ему выговориться. Она ждала нечто подобное и вполне была готова к разговору:
- Не кори себя, Юра. Ты всё сделал правильно. Эдуард Вениаминович курирует в горкоме вопросы образования, и никто, кроме него, нам помочь не в состоянии. Обращаться к Борису Николаевичу с подобной просьбой, по меньшей мере, нетактично. А между тем до первого сентября осталась всего неделя. Сам ты в такие сроки решить вопрос не можешь. Не твоя сфера влияния. По сути, год получается упущенным. И я не уверена, что Павел посвятит этот год подготовке к экзаменам. Насколько я помню, ты недавно помог решить квартирный вопрос родственникам Галины. Так что Эдик просто вернул тебе долг, и перестал быть обязанным. Его бы не поняли в горкоме, откажи он в содействии. А дойди слух до Первого, последствия отказа предсказать совсем нетрудно. Не так ли, Юра?
Коробов-старший вынуждено согласился:
- Всё верно. – Не успев успокоиться, снова завёлся. - Только зачем звать Свиридовых в гости? Тем более, что, по твоему мнению, состоялся обычный обмен любезностями. Паритет восстановлен, и никто никому не обязан. Всё ровно.
Елена Сергеевна укоризненно посмотрела на мужа:
- Когда ты научишься смотреть хотя бы на два шага вперёд, Юра? Мы не можем оставить Павла одного. Выдержит ли он испытания столицей? Лично я сомневаюсь. И поэтому попросила пригласить семью Свиридовых в полном составе. Есть неплохие шансы, что Павлик подружится со старшим сыном Эдуарда и с его младшей дочерью. Я не желаю, чтобы наш сын искал друзей вне своего круга. Думаешь, я поверила его россказням о студентах консерватории? Нет, дорогой! Я не знаю, что там произошло, но подозреваю, что Павел, мягко сказать, лукавит. Если у него начнутся романтические отношения с Викой, то я буду относительно спокойна. В этом возрасте юноши с его складом характера легко поддаются влиянию девушек. Они видят в подруге образ, вернее, подобие своей матери и зачастую охотно соглашаются с её мнением.
Юрий Алексеевич сокрушённо вздохнул:
- Я перестал что-либо понимать, Лена. Похоже, ты решила сыграть в рулетку? Ведь нет никаких гарантий, что Пашка подружится с Альбертом, а затем по инерции влюбится в Викторию. Ты сама себя слышишь? Они ни разу друг друга не видели. Ни разу! Или ты всерьёз рассчитываешь, что на Павла подействует мой приказ? Что-то вроде: «Равняйсь, смирно! Приказываю любить до гробовой доски!» … Какая, прости за откровенность, глупость.
Супруга слегка нахмурилась:
- Не стоит упрощать Юрий Алексеевич. Полагаться на удачу не в моих принципах. Я попросила Аннушку переговорить со своими товарками насчёт детей Эдуарда. Вполне приличные ребята. Альберт студент четвёртого курса университета Дружбы народов. Изучает юриспруденцию. Между прочим, на отличном счету у педагогов. Вика перешла на второй курс литературного. Девушка - вундеркинд. Экстерном сдала выпускные экзамены в школе и поступила в престижный вуз на два года раньше своих одноклассников. Аннушкины подруги характеризуют её как послушную, скромную, домашнюю девушку с невероятно упорным характером. Не улыбайся, дорогой. Никакого противоречия здесь нет. Что касается внешних данных, то ты сам её видел на семейном вечере в горкоме. Не киноактриса, конечно, но далеко не серая мышь. Поверь, Юра, Виктория именно тот человек, который сможет держать Павлика в руках. Даже несмотря на столь юный возраст.
Коробов-старший встрепенулся:
- Погоди, Лена! Получается, что девице всего семнадцать? Не рановато ли для серьёзных отношений?
Елена Сергеевна устало пожала плечами:
- Что тебя смущает, дорогой? Разница оптимальная. Всего три неполных года. И не забывай про Эдика. Он при всей своей безалаберности, прежде всего отец. А отцы очень трепетно относятся к дочерям, когда те достигают определённого возраста. Я это знаю из собственного опыта. Думаю, что Эдуард Вениаминович не исключение. В его интересах присматривать и за дочерью, и за учёбой Павлика, и за его будущей карьерой. Свиридов далеко не так глуп, как ты пытаешься себя убедить. Я уверена, что, получив твоё приглашение, Эдик всё понял правильно. И если, как ты сказал, с готовностью отозвался, то значит, он не против породниться. И, пожалуйста, не строй гримасы. Это жизнь, Юра. И пока есть возможность, мы обязаны помочь Павлику её выстроить.
Юрий Алексеевич подошёл к буфету и достал початую бутылку конька.
- Выпьешь? Ну и ладно. А я, пожалуй, приложусь. Из горлышка, чтобы рюмку не пачкать. – Поставив посудину на место, вытер губы ладонью и без тени смущения посмотрел на жену. – Хорошо, Елена. Будем считать, что убедила. У тебя есть ещё вопросы ко мне?
Супруга с готовностью переключилась на менее опасную тему:
- Мне перед твоим приходом звонили из комитетского стола заказов. Сказали, что нужные продукты уже упакованы. Ты можешь послать шофёра? Аннушка хочет удивить гостей шикарным меню. Она уже приступила к стряпне.
- Хорошо. Сейчас позвоню в гараж дежурному.
Из глубин коридора донёсся звонок. Юрий Алексеевич заторопился, явно стараясь упредить домработницу:
- Пашка из военкомата пришёл. Пойду открою. Расспрошу о делах, а заодно и переговорю по поводу завтрашнего приёма номенклатурного семейства. В конце концов, это его сыновний долг - исполнять необременительные просьбы родителей. Да и обременительные тоже. О результатах доложу немедленно. Разрешите идти, мой генерал в юбке?
Елена Сергеевна натянуто улыбнулась. С тех пор, как болезнь приковала её к коляске, она по каким-то причинам не надевала юбок:
- Ступайте, мой адъютант. И проследите за войском…
***
- Ты чего, батя? - Пашка с трудом освободился от объятий отца. – Чуть дыхание не сбил. Что-нибудь случилось?
Коробов-старший, заговорщицки подмигнув, заговорил намеренно громко. Так, чтобы услышала Елена Сергеевна.
- Что за вопросы возникли к нам у военкома, сынок? Мне казалось, что мы обо всём с ним договорились. Иван Иваныч даже обещал выдать тебе удостоверение о праве на льготы. Через полгодика.
Павел, догадавшись, что отец затеял какую-то игру, тут же поддержал родителя:
- Всё в порядке, папа! – Рапортовал сын, глядя в сторону столовой. – Ты как всегда оказался прав. Обычное канцелярское головотяпство с военным душком. Что-то там потеряли. Пришлось заполнять целых три анкеты заново.
***
Уже находясь в комнате, Павел выслушал вступительную часть речи отца и удивленно пожал плечами:
- О чём разговор? А я-то думал, что реки вспять повернулись. Обещаю вести себя со скромным достоинством и пользоваться столовыми приборами исключительно по их назначению
***
- Надеюсь, ты не раскрыл Павлику истинной цели завтрашнего мероприятия? – Елена Сергеевна подозрительно вглядывалась в умиротворённое лицо мужа. – Не проболтался ради пресловутой мужской солидарности о наших планах?
Супруг хотел было оспорить свою принадлежность к плану, но передумал. Ему очень захотелось прилечь на диван и включить телевизор.
- Нет, конечно. Я ведь не совсем из ума выжил. – С трудом подавив зевоту, добавил для полноты картины. - Если честно, то Пашка даже не думал сопротивляться. А зачем? Сыновний долг как-никак… Тяжёлое бремя, с родителями отужинать.
Продолжение следует.
Повести и рассказы «афганского» цикла Николая Шамрина, а также обе книги романа «Баловень» опубликованы на портале «Литрес.ру» https://www.litres.ru/