- Ты с какой рожей приперлась в деревню? Думаешь, здесь забыли, что ты нагуляла ребенка? Зачем ты приехала позорить нас? Чтобы больше в деревне духу твоего не было! Пусть Селим один с дочкой приезжает, а тебе с твоими нагулянными детьми делать здесь нечего.
Прошло еще два года. Уже и Альбина пошла в школу. Ей тоже купили новую форму, туфельки и новый портфель. Альфия сама пошла провожать дочь в первый класс. Закрыла магазин, повесила объявление «Переучет» и ушла.
Проводила дочек до школы, познакомилась с классной руководительницей Альбины, Верой Сергеевной, наказала Алие, чтобы она привела сестренку домой после школы. Никто и не заметил, что ее магазин был закрыт.
Бабушка единственный раз заплела Альбине косы. В этот же вечер девочка взяла у мамы ножницы, отрезала их под корень и выбросила в помойное ведро. Альфия чуть дар речи не потеряла, аж за заикалась от возмущения
- Альбина, что ты, ты наделала, ты зачем отрезала косы? Я для чего столько лет мучилась их отращивала?
- Бабушка на них наплевала, я не буду оплеванная ходить.
- Ну что мне с тобой делать? Вся красота девочки в ее волосах, нельзя было тебе косу стричь. Будешь теперь ходить, как стриженная овца.
- Зато я попаду в Рай, а Алиюшка в Ад!
- Что за глупости ты говоришь? С чего это такое взяла?
- Бабушка говорит, красивые девушки вводят дяденек в грех, значит им место в Аду. Алия же у нас красивая, все так говорят. Мама, а что такое грех?
- Бабушка пошутила, доченька. Грех – это очень плохой поступок. Ад, место куда отправляются плохие люди. Как ты думаешь, твоя мама плохая?
- Нет, ты очень хорошая мама.
- Про меня тоже говорят, что я красивая, но я же не делаю ничего плохого.
- Ты? Красивая? Ты ведь старая уже. Нет, мама, ты в Ад не попадешь.
- Вы это о чем? Что за недетские у вас разговоры? Халим появился на кухне, держа кружку в руке – Я говорю, о чем беседуете? О, Господи, что это? Альфия, ты постригла ее? Зачем?
- Сама подстриглась, не хочет в Ад идти. Бабушка сказала, что красивые девушки попадут в Ад.
- Да, не может этого быть. Зачем маме говорить такие глупости?
- Не знаю, Халим! Альбина, скажи, тебе не нравится, когда тебя заплетают, ты поэтому взяла в руки ножницы.
- Не хочу, чтобы мне на голову плевали, пусть Алиюшке плюют, а мне не надо.
Что ты будешь делать? Пришлось подравнивать ребенку волосы. Посмотрела на нее Альфия, без того узкое лицо дочери совсем спряталось за прядями волос.
- Альбинка! Немодная получается стрижка, волосы на лицо падают, давай-ка мы с тобой отрежем челку!
- Ладно, мне все равно, отрезай!
Альфия еще больше укоротила дочери волосы, сделала густую челку, и сама залюбовалась на свою работу
- Вот! теперь ты не похожа на овечку. Ты похожа на принцессу из восточной сказки.
- Спасибо, мама! Голове так легко стало. Пойду, скажу Алие, пусть тоже отрежет свои косы. Зачем они ей?
- Не надо доченька, нас бабушка живьем съест. Ругаться станет сильно
- Ну и пусть ругается, а ты ее не слушай.
- Как это, бабушка расстроится, что мы с ней не считаемся, не уважаем ее. Так поступать нехорошо.
- А бабушка с кем считается? Она тебя уважает?
- Но, бабушка старше меня, значит, я должна ее уважать.
- Не должна, ты тоже уже старшая.
- Беда мне с тобой, Альбина! Пожалуйста, не говори такие слова при бабушке, а то она скажет, что это я тебя такому учу.
- Не скажу, я знаю, ты ее боишься, и папа, и Алия. Только бабушка не любит, когда ее боятся. Она вот так делает - девочка состроила презрительную гримасу – я ее не боюсь, и она мне улыбается.
Альфия только ахнула про себя. Вот ведь маленькая, а сообразила. На самом деле, у нее отношение со свекровью становились сносными, когда она бунтовала. Чем она ведет себя смирнее, тем дурнее становится свекровь. Может Сария и правда презирает их с Халимом, может надо ставить ее на место?
Поставишь ее, как же. Наутро попало всем. А первую очередь Альфие, зачем не доглядела, разве дело ножницы разбрасывать? Халиму попало, он где был, когда дочь уродовала себя? Алие попало, почему она занимается только собой, почему не смотрит за младшей сестренкой?
Одна Альбина невозмутимо причесывала волосы, стоя перед трюмо.
- Зачем ты, бабушка, ругаешься. Ты сама виновата, не надо было плевать на меня.
- Разве я плевалась? Я чуть-чуть, чтобы волосы не топорщились.
- Теперь не топорщатся и тебе меньше хлопот. Только одну голову заплетать.
Бабушка усмехнулась про себя. Решительная девка, за себя умеет постоять, жаль, не парнем родилась. Эта не размазня, не в мать пошла, не то, что старшая.
Сария капитально обжилась в доме сына. Приходила рано утром, уходила вечером, после ужина, посмотрев по телевизору передачу какую или кино. Иногда по три дня к ряду оставалась ночевать, обосновавшись в свободной комнате.
Командовала в доме бабушка только так! Девочки у нее по струночке ходили. Нигде ни одной лишней вещи не валяется, пыль протерта, пол подметен, посуда помыта. Она уже сама и ужин готовила и обед разогревала к приходу снохи.
Альфия не против, пусть ночует, пусть готовит, если ей нравится. Халим тоже не против. Только жаль, раньше он много времени проводил с дочками, сейчас не так, мать отвадила
- Что за мода к отцу приставать? Человек с работы пришел, ему отдохнуть надо, а вы с глупостями к нему лезете. К матери, вон, идите. Девочек должна мать воспитывать.
У Альфии появилось больше времени на дочек. Придет с работы, печь истоплена, ужин готов. Поели, девочки помыли посуду, Альфия что-то по дому сделала, погладила или состирнула белье, вечер свободен.
Однако, дочки уже привыкли сами занимать себя. Алия залезет с ногами на диван и читает весь вечер, пока у нее не отберешь книгу. Альбина то рисует наряды бумажным куклам, то срисовывает с книги картинки, то тоже читает. Иногда к ним приходит соседская девочка, Люся, и они играют в куклы, в дочки-матери. Зайдет Альфия в комнату к девочкам, не до нее дочерям, и уходит к себе в спальню.
Получалось, что дочерей Альфии воспитывает бабушка. Всего два дня в неделю они бывали с мамой. Обе дочери обожали эти дни. Альфия вообще не умела на них ругаться. Что бы ее девочки ни делали, ее все умиляло. В субботу Альфия с утра топила баню. Поскольку у нее в субботу короткий день, она приходила сразу после обеда и тонко намекала свекрови
- Мама, я сегодня сама с девчонками побуду, ты устала с ними за неделю. Спасибо тебе, можешь идти в баню, в первый пар.
- Ладно, пошла, коли так. Завтра-то приходить что ли?
- Нет, мама, не надо. Девочки пойдут со мной в магазин, прибираться будут. Отдыхай!
Намывшись в бане, пили чай, съедая столько конфет, сколько хочется, смотрели телевизор, смеялись неприлично громко, дурели. Спать ложились, когда захочется. Халим беззлобно ворчал
- Ой, что они творят, что творят! Бабушка-то вас не видит. Альфия, милая моя женушка, что же ты все им позволяешь?
- А ты почему позволяешь, ты тут же находишься.
- Так ведь я их папа, должен быть добрым.
- Правильно, хоть раз в неделю они видят своего доброго папу, с нормальным улыбающимся лицом, а не хмурого, в очках и с газетой.
В воскресенье папу не будили, завтракали без него и уходили в магазин. С каким удовольствием девчонки стирали пыль с прилавков, раскладывали нитки по цветам, бижутерию перекладывали на витрине, чтобы она казалась новой. Только к золоту им не разрешалось прикасаться.
Альфия ставила чайник, заваривала чай. Девочки шли в столовую за пончиками. Пили чай, сидя за прилавком. Альфия рассказывала, как здорово было работать с Азалией. Алия еще помнила ее
- Мама, тетя Азалия была очень-очень красивая. У нее были вот такие глаза, розовые губы и она все время улыбалась. Она приедет к нам когда-нибудь?
- Думаю, что нет. Она теперь живет в Казани, это недалеко, но здесь у них с мужем нет родных, а друзей он не любит заводить. Она каждый праздник посылает мне открытку, придем домой, я вам покажу.
- Мы поедем когда-нибудь в Казань, папа сколько раз обещал?
- Я помню, что он обещал, только в Казани у нас нет родных. Может в зимние каникулы он вас свозит, только не в Казань, а в Свердловск, к Каусария-апа.
- Было бы здорово! Альбинка, ты чего молчишь, разве ты не хочешь поехать на поезде?
- Зачем зря говорить. Папа никогда не выполняет свои обещания, не радуйся, никуда он нас не повезет.
Альфие стало жаль своих девчонок. Сама в детстве ничего не видела и сейчас сидит в своем доме, как привязанная на цепь.
- Зря ты так говоришь, Альбина. Папа старается выполнять свои обещания, только у нас то отпуск не совпадает, то меня с работы не отпускают. В этот раз мы постараемся взять отпуск вместе и съездим куда-нибудь. Дождитесь лета, ладно?
- Летом Каусария-апа опять сами приедут. Она же сказала: «На будущий год еще приедем».
- Доченька, лето длинное, и мы успеем к ним съездить, и они к нам.
Задумалась Альфия. Бедняжка, Каусария, если приедет, то к ней, к своей сестре, только не в деревню. Нынче они приезжали к родителям Селима, и отдых ей был не в отдых. Издергалась только. Мать Селима, Хатира, не хотела никак ее признавать, не видела в упор.
Нарочито сюсюкала с Альфиюшкой: доченька моя, жалостная моя! Только сиротинушкой не называла. Главное, когда нет рядом Селима. А он то на сенокосе, то дрова заготавливает, то крышу кроет. Устанет за день, свалится и спать, некогда даже поговорить.
Альфиюшка от бабушки не отходила, хвостом за ней ходила, на маму внимания не обращала. С бабушкой стадо встречать, гусей гонять, в магазин с бабушкой. Каусария сидела взаперти, не смея с мальчишками за ворота выйти. Кто-нибудь да найдется сказать, мол не похожи парни-то на папу.
Свекровь тоже считает, дочь у Селима от него, а мальчишки не их породы, походят друг на друга, может Каусария и второго нагуляла? Она ведь такая, с нее станется. Соседки жалели Хатиру, пропал ее Селим. Такой хороший парень, связался с негодными девками. Пропал парень, совсем пропал.
Каусария было постаралась угодить свекрови, поняла, что бесполезно, отступилась. Не разговаривает Хатира, и она молчит. Заговорит при Селиме, и она разговаривает как ни в чем не бывало. Злится Хатира. Она-то надеялась, жаловаться будет на нее Каусария, а Селим ей не поверит, скажет, мол не уважаешь мою маму, наговариваешь на нее.
Нашла Хатира дурнее себя! Бедная Каусария уже прошла огонь и воду, и медные трубы. Знает она, чего добивается свекровь. Вытерпела, слова дурного про мать не сказала. Зато Хатира не выдержала, выговорила Каусарии все, что о ней думала. Откуда было ей знать, что Селим не пошел на сенокос, а спит в чулане.
- Ты с какой рожей приперлась в деревню? Думаешь, здесь забыли, что ты нагуляла ребенка? Зачем ты приехала позорить нас? Чтобы больше в деревне духу твоего не было! Пусть Селим один с дочкой приезжает, а тебе с твоими нагулянными детьми делать здесь нечего.
- Наверно, ты права, делать нам здесь нечего. Сейчас соберу детей, и мы уйдем.
- Давай, давай, тебе не привыкать из деревни убегать. Только далеко ли уйдешь, теперь у тебя не один ребенок, а двое.
- Почему двое? Трое у меня детей, как и у Селима. Я удочерила Альфию, а он усыновил Дениса.
- Как усыновил? У кого он спросился, с кем посоветовался, отец ему за это голову свернет. Только не хватало еще нашу породу пачкать. Мы уважаемые люди в селе! Сроду у нас гулящих не было, не то что в твоем роду.
Селим вышел из чулана, прошел мимо матери, не взглянув на нее
- Каусария, ты правильно решила. Собирай, милая, детские вещи. Пойдем на тракт, попутки ходят, кто-нибудь да посадит. Поедем к Халиму, там нам и всем нашим детям будут рады.
Хатира встала в дверях, раскинув руки
- Не пущу, Селим! Пусть уходит одна, со своими сыновьями. Разве она достойная жена?
- Мать, отойди, не заставляй отодвигать тебя силой. Как ты не понимаешь, сыновья оба мои, если они и нагуляны, то от меня. Я-то точно знаю, от кого Каусария родила.
- Ври матери, ври! Если бы это было так, стала бы она скрывать?
- Забыла? Я был женат тогда.
- Позорище, легла под мужа своей сестры, тьфу! Это по ее вине Альфия осталась без матери, это она разбила вашу семью? После этого хватает совести, являться мне на глаза?
- Ты же сама писала, приезжайте, помогите, крышу на сарае крыть надо.
- Откуда я знала, что хватит у нее наглости притащиться с тобой.
- Теперь уже все неважно. Каусария, собираемся и уходим.
- Отца хоть дождись, сынок!
- Нет, спасибо, он высказал мне вчера то же самое, что ты говорила сегодня моей жене. Больше не ждите нас. Раз вам не нужна моя жена и мои сыновья, и я вам не нужен.
Собрались, Каусария взяла за руки Альфию и Дениса, Селим посадил на шею Динара, взял в руки чемодан, и пошли они прочь от родного дома Селима. Ждали попутку довольно долго. Машины не останавливались. Наконец, какой-то пожилой водитель подобрал их, видимо пожалев детей.
К Альфие они добрались уже после обеда, усталые, голодные, измученные. Дома были девчонки и бабушка Сария
- О, Аллах, откуда вы такие? Каусария, что случилось, ты вся зареванная.
- Сария-апа, все потом. Напоишь нас чаем, накормишь?
- Конечно, проходите, умывайтесь, вы все в пылище. Денис, улым(сынок), ты устал? Ты долго пешком шел? Пойдем, сейчас бабушка вас накормит, напоит. Алия, Альбина, что вы там стоите? Идите, поздоровайтесь!
Неделю Селим с Каусарией отдыхали. Сария оставалась с детьми, супруги уходили на реку, загорали, купались. В воскресенье устроили пикник, Халим попросил водителя увезти их с детьми к дальнему озеру, где любили отдыхать горожане.
День выдался замечательный. Взрослые варили уху, накрывали стол. Ребятишки резвились в траве, гонялись за бабочками, охотились за кузнечиками. Алия сплела себе и сестренкам венки из крупных полевых ромашек.
Ели, пили, загорали, купались. За долгое-долгое время у Альфии было безмятежно и легко на душе. Больше не болит ее сердце, нет в нем занозы. Она лежала, раскинувшись на зеленой траве, глядя в синее небо с перистыми облаками и видя в них то ангела, то лошадей с длинными гривами, то прекрасное лицо юноши, которое улыбалось и таяло на глазах.
На другой день Альфия провожала гостей. Селим долгим прощальным взглядом посмотрел ей в глаза
- До свидания, спасибо за все!
Сестры обнялись. Альфия прослезилась
- Каусария, приезжайте еще, пиши, хоть иногда!
- На будущий год приедем, сами к нам приезжайте.
Альфия ладонью протерла лицо, словно смахивая воспоминания
- Девочки, чашки в подсобку. Оставшиеся пончики возьмем с собой. Наш папа их тоже любит.
Продолжение Глава 55