До 1920-х литераторы-южане обращались в своих произведениях преимущественно к двум мотивам: идеализации предвоенного Юга и воспеванию героической борьбы конфедератов.
Не то чтобы это сошло на нет в дальнейшем, но в рамках наступившего после окончания Первой Мировой Южного Ренессанса начали выходить более рефлективные произведения, где вскрывались травмы пережившего поражение и оккупацию общества, поднимались расовые проблемы и осмыслялись сами основы южной культуры.
Толчком к Возрождению послужила всё громче звучавшая критика образа жизни, интеллектуального состояния и прошлого «Монолитного Юга», в том числе и со стороны «ренегатов» вроде Марка Твена.
Новое поколение писателей уже не могло это просто игнорировать, в том числе потому, что чувствовало некоторую хрупкость дорогого им мира.
Основой Возрождения стало движение беглецов – группа литераторов, возникшая в Вандербильдском университете, штат Теннеси. На протяжении трёх лет (1922-1925) они публиковались в одноимённом журнале The Fugitive.
Ощутимой угрозой была и индустриализация, способная перевернуть привычный порядок. В 1930 году 12 литераторов-южан, среди которых было много беглецов, выпускают сборник статей под названием «Займу свою позицию». В нём прослеживаются дихотомии аграрное/промышленное и традиционное/современное, а также звучит призыв сохранить особую идентичность Юга. Позднее эти авторы станут известны как южные аграрии.
Как и в случае с Вальтером Скоттом, привившим южанам романтическое восхищение средневековьем, большое влияние на движение аграриев оказали британские писатели контрпросвещенческого толка, такие как Раскин и Карлейль.
Любопытно, до чего в результате размышлений о судьбе своего края доходили некоторые беглецы. К примеру, Аллен Тейт в 1950 году перешёл в Католичество. По его мнению, «старый Юг» был обречён из-за внутренней коррозии, вызванной приверженностью не той конфессии – протестантизм он считал более подходящим для буржуазной Новой Англии (те самые «протестантская этика и дух капитализма», о которых так любит говорить колониальная интеллигенция Северной Евразии). Эта идея была развёрнута Тейтом в романе «Отцы», но не принята окружающими.
Так остро свою региональность южане перестанут ощущать только во время сплотившей американское общество Второй Мировой.
