В главке Дмитрия Игоревича Трунова считали счастливчиком. Ещё бы! Попасть в центральный аппарат КГБ СССР в таком возрасте, да ещё без связей и протекции влиятельных родственников иначе, как удачей не назовёшь. А может, всё-таки у него кто-то есть? Сам Дмитрий никогда не рассказывал коллегам по отделу подробности своей «оглушительной» карьеры, отделываясь от расспросов шуточками в стиле Хазанова или попросту сбегая от любопытствующих под предлогом занятости. Как известно, чекисты - люди с холодными головами, горячими сердцами и чистыми руками. Но не только. Чекисты - народ понимающий. В конце концов, приняв назначение в отдел молодого Трунова как данность, коллеги оставили парня в покое, окрестив между собой «Фартовым». Видимо, сослуживцы посчитали, что псевдоним внутреннего пользования «Счастливчик» звучит легкомысленно, даже с некоторым налётом профессиональной зависти. А вот Фартовый, хоть и с блатным оттенком, будет в самый раз.
***
В жизни каждого человека существуют рубежи, разделяющие на «до» и «после». К двадцати семи годам Дмитрий насчитывал в своей коллекции целых три судьбоносных события. Первым по сроку и значимости Трунов считал Афганистан, куда был направлен практически сразу по окончании танкового училища. Отвоевав командиром взвода положенные два года, Дмитрий вернулся в Союз с орденом «Красная Звезда» и с твёрдым намерением продолжить службу в танковых войсках. Не сложилось. В тот день, когда старший лейтенант Трунов направлялся в новую часть, чтобы представиться командиру полка, к строевику накоротке заглянул особист, в надежде заполучить мало-мальски подходящего кандидата для отбора на курсы военной контрразведки в Новосибирск. Ничего не поделаешь. План есть план. Майор-строевик, недолго думая, подсунул надоедливому «молчи-молчи» личное дело вновь прибывшего офицера. Так, прослужив в полку чуть больше месяца, старший лейтенант на целый год снова оказался курсантом. Дмитрий, конечно, мог отказаться от предложения, но это было не в его характере. Идеалист по натуре, Трунов искренне считал, что служить надо там, куда родина пошлёт.
Третий рубеж в судьбе будущего капитана «обозначил» лично начальник отдела полковник Кулак. Фёдор Иванович прибыл с иснспекцией в Дальневосточный военный округ, чтобы на месте разобраться в сложившей обстановке, а заодно подыскать толкового сотрудника на вакантную должность. Если повезёт, конечно. Командировка высокопоставленного чекиста совпала с раскрытием весьма сложного дела, растянувшегося на целое десятилетие. Опытный оперативник моментально уловил нестыковки в докладе начальника особого отдела, явно стремившегося присвоить себе главную роль в раскрытии. Фёдор Иванович тут же загнал подполковника в угол логичными вопросами и заставил назвать фамилию настоящего автора успешной операции. Через полгода старший лейтенант Трунов прибыл в Москву, чтобы продолжить службу в центральном аппарате.
***
С тех пор прошло почти три года, в течение которых полковник Кулак ни разу не пожалел о своём выборе.
Как-то начальник главка, будучи не в лучшем настроении, обмолвился. Дескать, Трунов хоть и подаёт определённые надежды, но в настоящего опера вырасти ему не суждено. Уж больно прямолинеен и бесхитростен паренёк. Мол, идеализмом от него за версту прёт. Полковник не стал спорить с руководством. Просто вздохнул и ответил голосом, полным сочувствием к себе и к генералу: «Что ж здесь плохого, если сотрудник, прошедший Афган, до сих пор верит в идеалы? Я иногда завидую Фартовому. Честно говоря, мы свой идеализм давным-давно подрастеряли, Иван Алексеевич. А зря. Людей за цифрами видеть перестали. Так-то оно, конечно, лучше… в плане служебного роста. Но порою на душе мутно становится. Как будто мордой в лужу плюхнулся. Да со всего разбега, да ещё и в самую вонючую…». Маркелов, не найдясь с ответом, отмахнулся: «Свободен! Иди работай, философ хренов…». С тех пор генерал никогда без надобности не обсуждал подчинённых Кулака…
***
Полковник, закончив совещание, жестом остановил Трунова и, проводив взглядом сотрудников, извлёк из ящика стола тонкую пачку стандартных листов.
— Это твоя копия. Только что допинформация пришла на агента Робертса. Изучи обстоятельно. Личность довольно любопытная. Его связь с Лэнгли сомнений не вызывает. Хотя официально Алжирец теперь на службе не состоит. Я думаю, что цэрэушники решили полностью «отмыть» своего коллегу. Бывшего коллегу. Зачем? – Внезапно замолчав на несколько секунд, неожиданно поменял тему. – Ты слышал что-нибудь про Сороса?
Трунов, за три года привыкший к стилю начальника, невозмутимо отчитался:
- В общих чертах, товарищ полковник. Крупный биржевой спекулянт международного уровня. Еврей, родом из Венгрии. Сейчас проживает то в Штатах, то в Англии. У нас таких называют «Без определённого места жительства». Сокращённо «БОМЖ». Считает себя поборником демократии. Если есть необходимость, Фёдор Иванович, то я могу к завтрашнему утру подготовить объективку.
- Не стоит. Материалы на этого жидомасона у меня есть. К чему я спросил? Да потому что «наш» Робертс теперь подвизается в одном из многочисленных филиалов фонда «Открытое общество», основанное Соросом на исторической родине. Я не Израиль имею ввиду, а социалистическую Венгрию. Выходит, что якобы бывший цэрэушник теперь работает на сверхуспешного биржевого спекулянта-миллиардера. Я тебе, Дима, больше скажу: есть сведения от надёжного источника, что, мать твою, господин Сорос намерен открыть свою помойку и у нас. И именно для этого в Москву прибывает целая команда его экспертов. В том числе и Робертс. Будут связи налаживать и почву готовить для встречи на верхнем уровне. Теперь ты понял, почему нам так важны отец и сын Коробовы?
Дмитрий удивлённо взглянул на руководителя:
- Так я и не сомневался, товарищ полковник. С курсантских лет не приучен приказы командиров обсуждать. Я внимательно изучил материалы дела Павла Коробова. Сильный парень. Столько перенёс и не сломался. В нём есть потенциал разведчика.
Фёдор Иванович усмехнулся:
- Надо же? А ты, я вижу, психолог. – Слегка наклонившись вперёд, продолжил тоном учителя начальных классов. – Запомни раз и навсегда, Дмитрий Игоревич: в любых объяснениях, данных под протокол, всегда есть недосказанность. Я имею в виду не разгильдяйство дознавателя, который по лености своей порой пропускает целые эпизоды, а намеренное замалчивание допрашиваемым деталей, которые, на его взгляд, могут быть истолкованы не в его пользу. Это естественно. Человек всегда стремится показать себя с лучшей стороны. Если у него голова на плечах, а не тыква. Чтобы ручаться за человека, надо с ним пуд соли съесть. А ты, даже не пообщавшись с Коробовым, уже готов расписаться за него. С выводами спешить не стоит.
Трунов никогда не спорил с руководством, потому что считал это дело пустой тратой времени. Но сейчас удержаться не смог:
- А я, товарищ полковник, не ручался за него. Просто поделился первыми впечатлениями, изучив исходники. Вы же не будете возражать, если Павел пойдёт на сотрудничество? О таком агенте можно только мечтать: интеллектуал, спортсмен, полиглот. Плюс самый настоящий боевой опыт. Я уверен, что смогу найти с ним общий язык. Афганистан поможет. Правда, служили в разное время и в разных званиях. Но это вопрос решаемый.
Полковник взглянул на часы и подвёл итог:
- Будем считать, что мы с тобой тоже нашли общий язык. По крайней мере в этом вопросе. Ступай. Готовься. И не забывай, что Робертс помог Коробову бежать из плена. По сути, жизнь ему спас. Так что твой афганец в долгу перед ним. А порядочные люди с малых лет приучены долги отдавать. Вот и выходит, Дима, что не всё так просто.
Продолжение следует.
Повести и рассказы «афганского» цикла Николая Шамрина, а также обе книги романа «Баловень» опубликованы на портале «Литрес.ру» https://www.litres.ru/