По выдержанной под старинную асфальтированную дорожку аллее, полностью укрытой тенью, как определила Линда, каштанов и платанов, они углубились в левый отсек. Как гласила таблица у входа в него, здесь выставлялись только старинные, «настоящие земные», животные и птицы. То есть, значит, то, что удалось сохранить.
Линда позарилась на огромный пакет с печеньями: теперь они вдвоём тащили его, щедрой рукой насыпая сквозь решётки и сетки. Таблички и бегущие строки с призывами животных «Не кормить и не пугать!» они традиционно игнорировали, с интересом наблюдая, как крошечные белки-крысы-хомячки-тушканчики толпой накидываются на лакомство, растаскивая по прозрачным домикам-гнёздам, чтобы покормить детишек или супруг.
Птички оказались серенькими и скучноватыми: назывались воробьями, скворцами и воронами. Эти, последние, отличались огромными размерами: размах крыльев достигал, наверное, метра! Правда, с точки зрения окраски - жуть! Мрак и чернота. Словно кто специально выкрасил бедолаг - под стиль готов или эмо…
- Слушайте, девочки, - сердито буркнул Миша, - Во-первых, если так усиленно будете кормить зверушек и птичек, они и правда - положенную пищу жрать не станут… А во-вторых, пошлите-ка обратно, пока не запёрлись в глубину этого сектора слишком далеко. Там скучно.
- Это ещё почему?
- Я успел прочесть в рекламном проспекте, - Миша потряс перед их носами ярко раскрашенным буклетом, - что на земле сейчас зверушек почти нет. Наземные повымерли. Всё-таки, бомбёжки… А выжили только норные. И птицы. Они устойчивей к радиации. Иничего интересного живого нам пока и правда, не встретилось. И вряд ли встретится. А как выглядят пронырливые крысы и толстощёкие бурундуки, мы все отлично знаем - их на любом штабном корабле хватает! Ну а на смоделированные голопроекции крупных грызунов смотреть скучно.
- Блинн. Похоже, ты прав. Линда, идём!
Они вернулись ко входу - благо, отойти успели на каких-то полкилометра.
Вывеска над центральным проходом, обсаженном уже дубами и берёзами, была куда больше, и гласила, что здесь их ждут «заботливо и тщательно воссозданные» и «доработанные» по архивным видеоизображениям до «первоначального облика», виды.
Генно модифицированные клоны, проще говоря. Но хоть – живые.
Пришлось купить ещё пакет, и заставить уже Мишу тащить его. А остатки печенья из первого пошли на подкорм бобра, (Этот, правда, почему-то печенье не ел! Плотоядный, что ли?!) ежей, водосвинок, ослов, и пони.
Чем дальше они уходили от входа, тем крупней становились животные. Ленайна останавливалась под каждой справочной рамкой, и терпеливо просматривала сюжетик: как выглядит, что ест, и какими привычками обладает обитатель очередного вольера или клетки. Поразил медведь: неопрятное бурое чудище в свалявшейся шерсти уныло моталось по клетке из угла в угол, и ощутимо… Воняло!
Попытки покормить увенчались успехом: существо, отдалённо напоминавшее кота-переростка, только без хвоста, опустило голову к горке сладостей, и начало неаппетитно чавкать.
Линда скривилась, Ленайна зажала ноздри:
- Ф-фу… Валим-ка отсюда!
Дальше пошли клетки с «модифицированными» созданиями. То есть, такими, которых не удалось воссоздать так, чтобы не нарушить исходный генный материал - тот оказался либо утрачен, либо испорчен чёртовой войной. Ладно, что нашёлся хоть какой-то: Ленайне до сих пор не верилось, что после того, что пережила праматерь всех людей, на ней ещё хоть кто-то и что-то смогло выжить и сохраниться!..
Павлин представлял из себя небольшую (чуть побольше ворона) зелёную птицу, из хвоста которой на три-четыре метра торчали длинные не то иглы, не то - спицы, покрытые тончайшим, в свете солнца - то изумрудным, а в тени - синим, переливающимся, словно многослойный перламутровый лак, пухом.
Красиво, мать его! Непонятно только, за каким …ем такой крошке - такой хвост?
Ага, вон оно как - позволяет привлечь самку. Ну и странные вкусы у павлиновских самок! Линда озвучила её мысли:
- Вот дуры! Лучше бы велись не на длинный хвост, а на длинный счёт в банке! Где на него нанизаны разноцветные бумажечки купюр… Да и как он может их топтать с таким балластом!
- Ну, наверное, как-то справляется… Не вымер же пока!
- А вот и вымер! Здесь сказано конкретно: восстановлен по описанию очевидцев и фотографиям туристов, ездивших аж в двадцатом веке в среднюю Азию!
Пока напарники вяло переругивались, Ленайна не без удовлетворения наблюдала, как их, оставаясь за десятки метров, опасливо обходят группы с гидами, и рассматривала фазана азиатского, (Крохотная рыже-жёлтая штуковина, почти круглая, различить, где перед, а где - зад, было бы невозможно, если б не клюв…) цесарку горную, (штуковина побольше, и серо-паутинной воздушной текстуры: словно перья кто-то долго взбивал в миксере) и голубя обыкновенного.
Последний произвёл приятное впечатление. Милый. И гугукает что-то, потешно распушив перья на груди, и вежливо кланяясь своей напарнице… А, вон оно что - у него сезон размножения. Самочка чуть поменьше, и не такая ярко-оранжевая. Скорее, кремовая. Ленайна вдруг замерла, расширив глаза - ну-ка, ну-ка!..
Ага. Вот, значит, как у птиц происходит секс - три секунды, и - всё!
Ленайна отметила, что на эти три секунды заткнулись даже продолжавшие вяло прикалывать друг друга Линда с Мишей - заинтересовались, похоже! Правда, когда самец спрыгнул со спины подруги, и встряхнулся, не могли не поржать и не поиздеваться:
- Ну ты что, парень! Так будешь делать - твоя девушка найдёт самца получше - которого хватит хотя бы на пять секунд!.. Ой-ой-ой, а где же наше мужское достоинство?!
- Вы, двое пошлых придурков! У птиц не бывает «достоинства»! Просто - семенники и яичники. А семя попадает через одно общее для… всех функций… Отверстие!
- Ой-ой, какие мы умные… Особенно, когда почитаем и посмотрим информ! А мне их теперь даже жалко. Неужели у них вот так это и проходит - всю жизнь?!
- Думаю, да. Культ из секса делает, насколько я помню справочник по медицине, только человек. И ещё делали какие-то дельфины. Которые сохранились только на фото.
- А-а, это рыбы такие?
- Нет, они, вроде, как и мы - были млекопитающие. Просто жили в морях.
- А чего ж они жили тогда в морях, если «млекопитали»?
- Да не знаю я. Может, думали, что так лучше выживут…
- Ага. Два раза. Уж по матушке-то земле так жахнули в своё время… Кто бы там выжил - в замёрзших-то льдах, в которые превратились океаны!..
- Хватит бубнить. Мне ни …рена не слышно! - Ленайна пыталась понять получше про жизнь большой панды: чёрно-бело-полосатого кругленького существа размером с баскетбольный мяч, вниз спиной висевшего на тонком хлыстообразном побеге какого-то куста, и что-то вяло пережёвывающего. Жвачку?
- Чего ты там слушаешь? - возмутилась Линда, - Ну-ка, вот я ему сейчас печенек!..
Она действительно просунула руку сквозь ячейки сетки (Не сплели ещё такой сетки, сквозь которую рука танкистки не прошла бы, словно разогретый нож через масло!) и посыпала раскрошившихся печенек прямо на животик крохи.
Эффект поразил всех!
Малыш… Заплакал!
Ротик искривился в обиде, крупные слёзы буквально градом покатились из обведённых, словно кругами из тонкой белой шёрсткой, глазниц, и существо нежно и тоненько заблеяло! Словно от обиды за то, что ему испачкали шикарный наряд!
Линда открыла рот, но сказать ничего не смогла. И сама подозрительно часто заморгала. Миша почесал в затылке. Ленайна ткнула кнопку вызова персонала.
Как по мановению волшебной палочки из домика в глубине вольера возникла девушка, слишком юная, чтоб быть штатной служащей – очевидно, волонтёр, сразу подбежавшая к малышу, и нежно отцепила его крохотные лапки от ветки. После чего сдула с него крошки и кусочки лакомства.
Затем, уже с питомцем на руках, укоризненно повернулась к троице:
- Пожалуйста! Больше не пытайтесь его кормить печеньями! Панды едят только листья бамбука - да и то, не каждого, а только определённого вида! А от чуждой пищи он может даже умереть!
Сообщённое настолько шокировало Мишу и Линду, что они так и не смогли закрыть рты. Пришлось отдуваться Ленайне:
- Извините нас пожалуйста. Такого, разумеется, не повторится. Надеемся, мы не успели ему сильно навредить? Он… В порядке?
- Разумеется! Разумеется. А насчёт того, что он как бы плачет… Извините уже вы.Это он так играет. На публику. Просто он сейчас остался один, и он так… Пытается вызвать к себе сочувствие! - и, уже к малышу. - Ах ты, хулиган бессовестный! Опять изображал оскорблённого и обиженного беззащитного медвежонка?!
- Чёрт!.. - вырвалось у Миши, - У него классно получается. Даже я купился!..
«Оскорблённый медвежонок» со вполне счастливой улыбкой до ушей теперь нежился в тёплых заботливых ладонях, довольно щурясь, когда тонкий пальчик почёсывал его шелковистое брюшко.
- А можно мне… тоже подержать его? - Линда так и подалась к сетке.
- Простите, нет. Ко мне он привыкал два года! Он меня чует. По запаху. А вас - испугается. Снова плакать начнёт. Вот, видите? Он у нас - умненький!
Малыш действительно с опасением косил на приблизившуюся Линду чёрным глазком. Даже «улыбаться» перестал. Линда обиженно отошла. Ленайна сказала:
- Благодарим за интересный рассказ. И показ. Он у вас симпатичный. И ручной. Надеюсь, мы не нанесли ему вреда.
- Нет-нет, всё в порядке. Сейчас я пойду приведу его в порядок, почищу, поиграю с ним, и снова посажу на ветку. Спасибо, что посетили наш Зоопарк. До свиданья. - девушка двинулась к домику, что-то нежно воркуя на ходу.
- Мне мишка понравился. - прокомментировал Миша, когда за ними закрылась дверь служебного домика, - Очень… Милый. Хоть и капризный. А ещё - прирождённый артист. Ему бы в визиофильмах играть.
- Да, артист… И капризный. Но всё равно. Ленайна! Я хочу такого!
Ленайна, чего-то такого и ждавшая, (Ещё бы! Чуяла же и эмоции и мысли напарницы!) тяжко вздохнула. Потом, уже спокойней, сказала:
- Я так понимаю, ты хочешь завести такого питомца только для того, чтобы когда нас грохнут, всё наше бабло досталось ему? Или - зоопарку?
Линда долго молчала. Потом плечи опустились. В голосе послышались рыдания:
- Нет! Нет, я не этого хотела!.. Какая ты грубая. Жестокая! Да, я и без тебя знаю, что рано или поздно нас всё равно убьют! Но… я… Нет, я не хочу умирать! - Ленайну резануло по сердцу, когда она увидала, что сквозь пальцы, закрывшие лицо, пробиваются блестяще-мокрые ручейки.
- Дурёха старая! - Ленайна поторопилась обнять Линду за вздрагивающие плечики. - Никто, конечно, умирать не хочет! Но ты всё-таки подумай: вот заведём мы такую зверушку, вот даже накормим её чёртовыми бамбуковыми листьями… А когда нас - не дай Бог! - за…ят - кто о ней позаботится? Значит - снова в зоопарк?! А если она к нам успеет привыкнуть? Будет, значит, тосковать! Не жалко так расстраивать малыша?!..
Осторожно к ним подобрался Миша - неуклюжий, словно давешний медведь, он, сочувственно сопя, обнял их обеих, прижав к могучей груди. Проворчал:
- Ну хватит, хватит! Вон - девушка снова тащит вам эту хреновину!
Ленайна развернулась. А ведь верно: девушка «снова тащит им эту хреновину»!
- Здравствуйте ещё раз! Я… Я увидела, как вы расстроились - вот! Попробуйте хоть погладить! Он хороший. Смирный. Не укусит!
Линда осторожно высвободилась из объятий Ленайны и Миши, и, даже не утерев слёз, медленно просунула руку… Мишка сидел спокойно. Хоть и косился.
- И правда… Мягонький… Какой хорошка! Жаль, что мне нельзя такого.
- Ничего. У нас есть магазин - там продаются игрушечные. Очень похожие. Правда-правда, похожие! Жаль, конечно, что они не умеют устраивать такие шоу. - девушка снова укоризненно взглянула на питомца. - Бессовестный медведь! Ты зачем так расстроил девушку?! А ну-ка, сделай, что тебе стыдно!
Мишка сморщил мордочку, и принялся тереть нос и глазёнки обеими лапами, и смешно порыкивая, и мыча: ну не дать - не взять, нашкодивший курсант-первогодка!..
Теперь все дружно ржали, но - не слишком громко: чтобы не пугать!
- Чёрт! Он действительно милый. - выговорила, наконец, Ленайна, - Жаль, что они все вымерли. От него становишься… Словно добрее! И на душе как-то спокойней…
- Да, это правда. Когда с ним проводишь много времени, он словно… Привыкает. Ведёт себя, как настоящий маленький человек. Как ребёнок. Нет, правда - он всё понимает! Доверяет. Иногда играет. Иногда - сердится (Ну, это - только когда голоден. Или что-то болит.) А так… Даже улыбается! Говорю же - как маленький человек! Мне с ним очень… Нравится!
- Надо же… Ладно, спасибо вам ещё раз! Пойдём-ка мы отсюда, пока Линда не захотела остаться тут, у вас, жить с ним прямо в вольере! - Ленайна улыбнулась самой обворожительной улыбкой, какая нашлась в арсенале, - Будьте счастливы!
- Спасибо! И вы - будьте счастливы!
В ресторане они заказали не с обычной избалованностью, а самое простое: биг-маки и чизбургеры. Миша заказал себе литр томатного сока - он вообще пил его везде где можно, и со всем, чем можно.
- Нет. - на попытку Миши ткнуть в кнопки горячительных напитков на экране меню Ленайна протестующее подняла ладонь, - Если начнём сейчас, будет уже не до зоопарка. А кто первый сюда захотел?
Миша нехотя убрал руку. Скривился:
- Нет, ты - всё-таки - деспот. Тиран. Вначале Линде обломила, теперь - мне. А если мы «обидимся»? И начнём плакать, и морду себе тереть?
- А если вы «обидитесь», сегодня у вас не будет этого.
- Нет, ну ты видела?! - Миша шутливо-возмущённо развернулся к Линде, - Она нас - нас! - шантажирует сексом! А сама без него недели не может!..
Ленайна сделала под столом неуловимое движение ногой.
Миша зашипел, и согнулся, схватившись обеими руками за левую голень:
- Зар-раза! Хорошо, щитки надел! Как знал!..
Линда хихикнула. Ленайна рассмеялась. Миша и Линда присоединились к ней.
- Нет, ты - точно - деспот. Сатрап. Садистка. Сегодня мы тебя привяжем - чтобы уж самим как следует «отвязаться», и отомстить!..
Остальной зоопарк обходили уже не торопясь, с вялым интересом осматривая уже по-настоящему с нуля смоделированные, «древние» виды - птеранодоны, рапторы, щитни-мечехвосты, (оказавшиеся навроде суповых тарелок, только с хвостами, и волосатыми ножками-члениками) трилобиты… Ни одной твари крупнее пяти-шести килограмм не оказалось: наверное, больших зверей трудней содержать. И кормить.
Линда, нагнувшись, чтобы получше рассмотреть карнораптора размером с курицу, буркнула:
- Надо же. Это его, мелочь пузатую, в честь класса перехватчиков, что ли, назвали?
Ленайна «просветила»:
- Нет. Всё с точностью до наоборот. Тут пишут и говорят, что во времена… э-э… Мелового периода, от них спасу не было - жрали всех подряд!
- Хм. По его виду не скажешь, что он мог кого-то не то, что - съесть, а хотя бы напугать: цыплёнок и цыплёнок!
- Ой, скажите пожалуйста, какие мы храбрые выискались! А теперь представь - такие твари были размером с твоего робо-ли, а млекопитающие тогда размерами не превышали крысу. Ну, то есть - увеличь такого сейчас раз в десять - вот и получишь… Пятиметрового монстра!
- Ладно. Всё равно не страшно. - они прошли дальше. Динозавров размером с пони, и плавающих в огромных аквариумах древних не то - рыб, не то - ящеров, кормить печеньем уже не пытались: те кушали, как выяснила Ленайна, только мясо. Или ту же рыбу.
Часа через два, когда показался край последней аллеи, Линда начала ворчать:
- Знаешь что, Миша. Ты притащил нас сюда, а сам смотришь в клетки даже реже, чем на мою задницу. А уж этого добра тебе дома перепадает с избытком. Так что вот: или едем сейчас же домой, и там …мся, или - оставайся досматривать тут всё сам!
Ленайна уже знала, что выберет Миша, и правда, последние пару километров редко, и без былого энтузиазма, заглядывавший в клетки, вольеры и аквариумы.
Сегодня они всё же перебрались из душа, вымывшись, на свою роскошную шестиспальную кровать.
Мишу Линда буквально повалила на спину, и спустя короткое (Очень короткое!) время уже оседлала. Миша постанывал, прикрыв глаза - боялся «дразнить и злить» Линду, у которой зрачки расширились во всю радужку, и от вожделения и предвкушения она хрипло дышала, и только что не облизывалась…
Ленайна, присев на колени над Мишиным лицом, опустила свою кошечку так, чтобы он мог легко до неё добраться языком. Сама же занялась налившимися грудями Линды. Линда часто дышала, и двигалась в том темпе, который её устраивал всегда - очень быстро, и с большой амплитудой!
Ну правильно: у Миши же - большой! Грех не воспользоваться!..
Ленайна подушечками пальцев, которые буквально покалывало искрами электричества, и подкоркой мозга, как всегда кристально ясно ощущала бурю, царящую сейчас в теле партнёрши: Линда знает, что ради неё они сделают всёвозможное! И она для них - всё равно, что малое дитя! Остро всё чувствующая, и немного капризная…
Но - такая, зар-раза, любимая!..
Миша, придерживая Линду за бёдра, наддал и сам… Линда выгнулась, закричала, всхлипывая, замотала прядями парика…
Когда закончились конвульсии, и «малышку» снова уложили отсыпаться, Ленайна занялась Мишей сама. Вплотную.
Потом и Миша забрался сверху. Она знала - ему так приятней и привычней. Да он и правда - любит их обоих! Уж это-то её изощрённый мозг ей показывал чётко.
Их пики как всегда совпали. («Сработавшийся» же и «слаженный» экипаж!..)
Но вот мыться сегодня сил не осталось… Благо, кровать большая - есть где развалиться! Хотя, как знала по опыту Ленайна, к утру все они соберутся в плотный шестиногий и трёхголовый самообнявшийся комок - словно для того, чтобы погреться…
Но - нет.
Не погреться. А испытать чувство единения. Защищённости. Своего негласного Союза против всего остального, злого и враждебного Мира… О, это ощущение - Семьи!
Они проспали до ужина.
Продолжение следует...
- Часть 6. Ностальгия
Автор: Мансуров Андрей
Источник: https://litclubbs.ru/articles/47945-volchica.html
Содержание:
- Часть 6. Ностальгия
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: