Местные жители рассказывают удивительные истории об этом месте. Будто бы встречали призрак барыни в белых одеждах. То она гуляла по аллеям, то появлялась в окнах особняка, то, превратившись в белую голубку, улетала. Рассказывают, что по ночам в доме слышали чьи-то приглушенные голоса, только не разобрали, о чём они говорили. Бывало, что во время летней грозы свет отключался во всём селе, а из шпиля башни вылетали огненные шары. А однажды на Верхнем пруду вода поднялась столбом высотой до десяти метров и чуть не затопила деревню.
К таинственным историям местных жителей добавлю и свою. Во время экскурсии я попросила меня сфотографировать. Встала на деревянном помосте у стены дома между деревьями. Фотография получилось хорошая, только по какой-то причине меня на ней нет.
«Наследник крепкий доблестного рода…»
У этой светлой и печальной истории любви три главных героя - Владимир и Елизавета Молоствовы, обвенчавшиеся в 1899 году в Покровской церкви города Казани, и их семейная усадьба, расположенная на высоком волжском берегу в 15 км от старинного купеческого городка Тетюши Казанской губернии (Республика Татарстан). Чтобы лучше узнать и понять наших героев, следует начать с их корней.
Существует две версии происхождения рода Молоствовых: «новгородская» и «татарская». По первой - род берёт начало в Новгороде Великом. После присоединения Новгорода Иваном Третьим в 1480-х годах многие влиятельные и состоятельные новгородцы были переселены в понизовые города. В «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля говорится, что «молостов» — это дойница, большой молочный горшок или корчага - большой, глиняный сосуд для мешания масла. Слово это, по мнению Даля, новгородского происхождения.
После новгородского периода Молоствовы обосновались на землях бывшего Казанского царства, что может быть связано с их участием в покорении Казани в 1552 году. По семейным преданиям, у Владимира Владимировича Молоствова была грамота, подписанная в период правления царевны Софьи «О даровании Молоствовым за заслуги при борьбе с татарами земель в углу между Камой и Волгой».
Сами Молоствовы придерживались «татарской» версии своего происхождения. В её основе лежало семейное предание о происхождении рода от муллы Астова (Остова). «Татарская» версия подтверждается и тюркскими именами родоначальников фамилии Молоствовых в казанском крае - Улан и Салтан, а также внешними чертами, присущими представителям рода.
Татарский облик своего друга, Памфамира Христофоровича Молоствова, подчёркивал А.С.Пушкин в следующей эпиграмме:
«Не большой он русский барин,
Дураком он не был ввек.
Он татарин, он татарин;
Он не русский человек».
Бабушкой Памфамира Христофоровича Молоствова была Екатерина Алексеевна Булыгина – дочь хана Киргиз-кайсакской орды, взятая русскими в плен при Екатерине Второй.
Памфамир Молоствов в 1814-1817 годах служил в Царском Селе, охранял резиденцию императора. Здесь познакомился и подружился с Александром Пушкиным, который в те годы учился в Царскосельском лицее. Ум и образование Молоствова, который был на шесть лет старше и многое уже повидал, привлекали Пушкина, впоследствии между ними завязалась переписка.
Самым именитым в роду Молоствовых был Владимир Порфирьевич, двоюродный брат Памфамира, и почти ровесник. Генерал-майор, участник Отечественной войны 1812 года, Владимир Порфирьевич прошёл путь от Москвы до Парижа, был награждён орденами и золотой шпагой с надписью «За храбрость». После войны он переехал в Силезию, где поселился в Карлсруэ. Там он познакомился с великим немецким поэтом Иоганном Вольфгангом фон Гёте. В Карлсруэ у Владимира Порфирьевича родился первый из четырнадцати детей, сын Герман, получивший немецкое образование (будущий отец нашего главного героя).
Владимир Порфирьевич участвовал в русско-турецкой войне, в Хивинском походе, потом командовал Оренбургским казачьим войском. В Оренбурге встречался с Владимиром Далем, который отзывался о нём с большой теплотой: «Благородный, душевно уважаемый мною Молоствов, который теперь командует нашей колонной, сидит, насунув мягкую казачью шапку на брови, и дремлет; сейчас он спел нам солдатскую песню и затих: он сердечный устал...»
Владимир Порфирьевич дружил с поэтом Василием Жуковским, который был шафером на его свадьбе. Общался с ректором Казанского университета Николаем Лобачевским. В 1847 году сменил его на должности попечителя Казанского учебного округа, которую занимал в течение 10 лет. В 1958 году был назначен сенатором.
В племянницу Владимира Порфирьевича был влюблён в студенческие годы Лев Толстой, обучавшийся с 1844 года в Казанском университете. Зинаида Молоствова училась с сестрой Толстого Марьей в Родионовском институте благородных девиц. К слову, известный на всю Россию Родионовский институт был основан в 1841 году Молоствовыми.
О Зинаиде Лев Николаевич писал: «Её очень любили в нашем доме. Она не обладала броской красотой, но было в ней что-то, исходившее изнутри, притягивающее, милое. Ощущалось богатство внутреннего содержания, глубокий ум, горячее сердце. Я был в таком упоении от Зинаиды, что даже имел смелость сочинить стихи. В 1851 году по дороге на Кавказ я заехал в Казань и в течение недели ежедневно виделся с ней... Поэтическое чувство влюбления, как всегда по своей застенчивости, не решился высказать и которое увёз с собой на Кавказ...»
Студенту, хоть и графу, Зинаида предпочла известнейшего писателя-романиста Владимира Соллогуба, который был в то время увлечён ею. Правда, в итоге вышла замуж за какого-то заурядного чиновника.
Мужчины в роду Молоствовых были военными. Так, старший сын Владимира Прокофьевича Герман окончил артиллерийское училище, участвовал в русско-турецких и кавказских войнах, был адъютантом главнокомандующего Кавказской армии с 1856 по 1864 годы, служил три года наказным атаманом Астраханского казачьего войска, затем был переведён в Казанский военный округ. На обширных землях, принадлежавших роду Молоствовых с XVII века, но стоявших в запустении и потому называвшихся Долгая Поляна, Герман Владимирович в 1870-ые годы возвёл деревянную усадьбу. От неё до наших дней ничего не сохранилось, кроме горно-алтайской ели.
Дерево было посажено Германом Владимировичем вместе с женой Антониной Таврионовной в 1887 году в честь жемчужной свадьбы - тридцатилетия брака, в знак того, что прожили достойную красивую семейную историю и в назидание своим детям. К слову, 136-летняя ель сейчас является памятником природы и находится под особой охраной.
После смерти Германа Владимировича поместье перешло многочисленным наследникам. И один из них – Владимир — выкупил его у братьев и сестёр. Отсюда и начинается удивительная и грустная история жизни последних владельцев усадьбы Долгая Поляна.
«Здесь я нашла тот покой, которого я не знала прежде…»
Владимир Германович родился 9 апреля 1859 года в Казани. Он тоже пошёл в военные, иначе и быть не могло. Сначала учился в Санкт-Петербурге в Пажеском корпусе – привилегированном военном учебном заведении для детей высшей дворянской знати. После служил в гвардии, затем в Болгарском полку. Но в двадцать шесть лет перешёл на гражданскую службу по удельному ведомству. Через шесть лет уволился и отправился в путешествие по Востоку. Прошел пешком Сирийскую пустыню! Вернувшись из путешествия, Владимир вновь поступил на службу, но уже по ведомству министерства финансов.
Владимир познакомился со своей будущей супругой – Елизаветой Бер – в Нижнем Новгороде. Они полюбили друг друга. 5 сентября 1899 года состоялось венчание в Покровской церкви в Казани. В дневнике Елизаветы Владимировны есть запись: «Володя до сих пор мне говорит, что не может поверить, что я его люблю».
Кем же была избранница Владимира Германовича? Елизавета родилась 1 декабря 1873 года в Нижнем Новгороде в семье коллежского асессора Владимира Борисовича Бера и Екатерины Рафаиловны Жедринской, урожденной Племянниковой. Беры, по семейной легенде, являлись выходцами из Курляндии. Дед Елизаветы Владимировны Борис Иванович Бер был сенатором. Отец Владимир Борисович окончил императорский Александровский Лицей. В 1866 году Бер перевёлся членом окружного суда в Нижний Новгород.
Своим детям Борису, Владимиру и Елизавете родители дали хорошее образование. В качестве домашней учительницы в семье Беров жила Адель Петровна Кондратьева, убеждённая демократка. Она оказала сильное влияние на Елизавету Владимировну и её старшего брата Бориса, будущего блестящего поэта серебряного века, которого Горький называл «вторым Фетом».
Елизавета Владимировна продолжала свое образование во Франции и Италии, изучая французский, немецкий, английский и итальянский языки. Вернувшись из-за границы, она преподавала с 1891 по 1894 годы в женской воскресной школе Нижнего Новгорода, основанной её матерью.
После свадьбы Владимир и Елизавета поселились в доме тестя, позже переехали в Долгую Поляну и взялись за обустройство «фамильного гнезда», которое было окончательно «свито» к 1907 году. В доме было электрическое освещение, водопровод и «центральное» отопление. Энергичным супругам удалось создать в своём имении райский уголок, включавший не только красивый просторный дом, построенный в стиле готического замка со смотровой башенкой и балконами, но и создать садово-парковый ансамбль на обширной прилегающей к дому территории.
Супруги очень много трудились, поддерживали друг друга во всех начинаниях. При этом каждый из супругов был самодостаточной личностью со своим кругом интересов, успехами и достижениями. Наверное, самым подходящим словом для описания жизни в Долгой Поляне было бы слово «гармония», при чём во всех проявлениях: гармония чувств, отношений, труда, природы, творчества.
Вот краткий перечень достижений Владимира и Елизаветы за 10 лет счастливой жизни в Долгой Поляне. Склон к Волге был террасирован и на террасах был высажен плодовый сад, только яблоневых деревьев было посажено около полутысячи. Для полива использовалась ключевая вода, которую подводили желобами от источников, бивших там же на склоне горы. Были вырыты три больших пруда на террасах разного уровня, вода каскадами переливалась из верхних прудов в нижние. В пруды запустили форель. Рядом с домом был обустроен пруд для купания, дно которого покрыли деревянным настилом, чтобы ноги не погружались в ил.
Елизавета Владимировна занималась разведением цветов и кустарников. По её заказам в имение привозились саженцы и семена со всего мира, при доме был разбит зимний сад и оранжерея на пятьсот кадок. Были посажены лиственничная, липовая, берёзовая, кленовая, тополиная аллеи.
В музее «Усадьба Молоствовых» любят рассказывать легенду о том, что прежде, чем приступить к строительству нового каменного дома, Владимир Германович заложил аллею сибирской лиственницы к приезду своей любимой. Привёз 468 деревьев. Было неизвестно, как приедет Елизавета: по суше или по воде, поэтому он решил создать вторую аллею. Хозяин усадьбы за каждым деревом закрепил крестьянина. Если дерево вырастало, то крестьянин получал рубль. В день её приезда Владимир подсветил аллею керосиновыми лампами, а крестьяне выткали полотно, которое расстелили от брички до парадного крыльца, показав свою любовь к новой владелице усадьбы. Лично у меня эта история не вызывает доверия, но лиственничная аллея до сих пор существует, в ней 460 деревьев, которым уже более 115 лет.
В 1905 году Владимир Молоствов был избран предводителем уездного дворянства. При нём в Тетюшском уезде открывались школы, читальные избы, фельдшерские пункты, дома для детей-сирот, строились церкви и мечети. По его ходатайству в Тетюшах были построены и открыты мужская и женская гимназии, а в селе Монастырском, которое расположено в двух километрах от Долгой Поляны, - ремесленное училище.
По инициативе Владимира Германовича Долгая Поляна стала первой деревней в Заволжье, где появилось электрическое освещение. Здесь внедрялись новейшие достижения агрокультуры, мостились камнем дороги, укреплялись овраги. Методики Молоствова по предотвращению заовраживания использовались в народном хозяйстве Татарии вплоть до 50-х годов ХХ века.
Он планировал проложить железную дорогу и построить канатный подъемник через Волгу, чтобы соединить Долгую Поляну и Три Озера – усадьбу родственников, расположенную на противоположном берегу.
Елизавета Молоствова тоже была личностью незаурядной, разносторонне одаренной - географ, историк, краевед, садовод, поэт. Она была сотрудницей местной метеорологической станции. В доме была башня, куда исследовательница поднималась, чтобы фиксировать изменения природы. Под руководством академика Николая Вавилова выполняла поручения Казанского университета по исследованию флоры Татарстана. В 1914 - 1916 годах по предложению Российской академии наук Елизавета Владимировна собирала в Казанской губернии письма участников Первой мировой войны. На основе этих материалов она издала книгу «Солдатские письма», а весь доход от издания передала в пользу воинов, потерявших зрение.
Особый факт - с 1904 года Елизавета Молоствова вела переписку со Львом Николаевичем Толстым, дружила с супругой писателя Софьей Андреевной. После встречи с Елизаветой Владимировной в Ясной Поляне Софья Андреевна записала в своем дневнике: «Она худощавая, милая, умное лицо и глаза, хорошо и интересно рассказывает и затрагивает всегда такие темы, что чувствуется, что она сочувствует Льву Николаевичу, что она с Богом». Под влиянием Толстого Молоствовы посвятили немало времени изучению духоборческого движения в России, сектантства. Елизавета Владимировна совместно с Л.Н. Толстым написала исследования «Иудействующие» в русском сектантстве», «Иеговисты. Жизнь и сочинения капитана Н.С. Ильина. Возникновения секты и её развитие».
В 1912 году в журнале «Исторический вестник» Елизавета Владимировна Молоствова опубликовала свои путевые заметки «Из Туниса в Алжир».
В доме Молоствовых главными реликвиями были библиотека из 8 тысяч книг, многие из которых имели автографы, и белый рояль, подаренный родственниками в день свадьбы. Вечерами, принимая частых и многочисленных гостей, Елизавета исполняла романсы собственного сочинения, аккомпанируя себе на прекрасном инструменте. К слову, на этом рояле играл композитор Милий Алексеевич Балакирев, любивший бывать в Долгой Поляне. И библиотека, и рояль будут позже вывезены неизвестными людьми в неизвестном направлении.
У Владимира и Елизаветы была мечта превратить имение в идеал гармонии природы и деятельности человека. И у них это получилось. Как призналась Елизавета Владимировна в письме Льву Толстому: «Здесь я нашла тот покой, которого я не знала прежде…»
«Молись о ней, она теперь одна»
Красивая история любви завершилась в 1917 году. Супруги могли уехать за границу, но, будучи людьми прогрессивных взглядов, думали, что могут принести пользу новому обществу. Февральскую революцию они встретили восторженно, Октябрьская их не испугала.
Владимир Германович погиб при странных обстоятельствах, до сих пор ходит версия, что не случайно. В январе 1918 года его, как бывшего главу уезда, пригласили на встречу с рабочей молодёжью в Тетюшах, где он произнёс последнюю в жизни речь. В ней он предлагал строителям нового мира свою помощь, но был освистан.
После выступления Молостов поехал домой. Разыгралась снежная буря, кучер сбился с пути и пошёл за подмогой, когда вернулся, «барин» был мёртв. В метрической книге о смерти значится запись: «Замёрз». Так ещё совсем не старый, 59-летний человек, ушёл из жизни, получив жестокую оплеуху от людей, ради которых он трудился много лет, и оставил одинокой 45-летнюю жену. Это случилось накануне Гражданской войны.
На похороны Владимира Германовича съехались родственники и друзья. Брат Елизаветы Владимировны поэт-символист Борис Бер, за одну ночь написал большое пророческое стихотворение «Элегия». В нём есть такие строки:
…Молись о ней. Молитва ей нужна
Да ниспошлётся ей долготерпенье,
Путей неисповедимы разумений!
Молись о ней, она теперь одна.
Тело Владимира Германовича похоронили на родной земле, в имении, в мундире предводителя дворянства, с наградами. Местные жители рассказывали, что той же ночью тело кто-то выкопал и раздел. Елизавета Владимировна была потрясена этим варварством и не могла поверить, что это сделали местные. Второй раз тело похоронили в простом белом балахоне, а крестьян предупредили, что в могиле нет никаких ценностей. Но могилу опять раскопали…
Жизнь Елизаветы Владимировны при новой власти по началу складывалась относительно благополучно, особенного на фоне ужасов Гражданской войны в стране, голода и эпидемий. Она продолжала жить в своем доме, который решением Наркомпроса был взят под охрану государства, а Елизавете Владимировне было поручено временное наблюдение и заведование своей бывшей собственностью.
Революционеры и бандиты не часто наведывались в Долгую Поляну, но и без них всё ветшало, рушилось, ломалось. В первую же зиму замёрзли цветы и экзотические кустарники. В одну из ночей кто-то спустил воду из прудов и собрал всю форель. Видя положение вещей, Елизавета Владимировна пыталась сохранить свою библиотеку подарив её музею Льва Толстого в Ясной Поляне, но вывезти книги вовремя не успели. В библиотеке на зиму разместили ульи с пчёлами, книги отсырели. Такая же печальная судьба постигла и богатый гербарий, который она подарила Казанскому университету. Осенью его упаковали в ящики и до весны хранили в таких условиях, что и он испортился.
В 1920 году в Долгой Поляне создали совхоз и Елизавету Владимировну назначили заведующей. Логика назначения понятна – раньше помещица привлекала крестьян к работам за деньги, теперь - за «трудодни». В 1929 году в имении открыли школу коммунистической молодёжи, а Елизавету Владимировну переселили в деревянный флигель (избушку в два окна) и назначили ей высокую арендную плату за проживание.
Часто сменяющиеся руководители вывозили из усадьбы всё, что хотели. Тогда-то и исчезли рояль с библиотекой. Не осталось ничего от старинной мебели и посуды. Воспитанники жгли паркет, когда ленились идти в лес за дровами. Сохранились записи, как советские начальники недоумевали, что у Елизаветы отобрали всё, а она продолжает заниматься своими научными трудами, учить детей грамоте и сохраняет достоинство.
Используя свои связи в Москве, Елизавета Владимировна смогла добиться того, что школа переехала в другое место, а в усадьбе разместился Дом творчества и отдыха писателей. Туда стали приезжать и подолгу гостить известные советские писатели и артисты МХАТ. В комнате с камином устраивали литературные и музыкальные вечера, но Елизавету Владимировну на них не приглашали. Даром, что она всю жизнь писала стихи, владела четырьмя европейскими языками, была дружна с Балакиревым и общалась с Толстым. Советским писателям это было не интересно.
Райский уголок, созданный трудами и умом Молоствовых, загаживался и уничтожался как на глазах создательницы, так и после её смерти. Правда, когда в годы Великой Отечественной войны решили спилить лиственницы для нужд армии, бывшие крестьяне Молоствовых вышли чуть ли не с вилами на их защиту и сказали, что не дадут их уничтожить.
Умерла Елизавета Владимировна 1 августа 1936 года в возрасте 63 лет, была похоронена рядом с мужем на территории усадьбы.
Такова печальная история недолгой любви Владимира и Елизаветы в Долгой Поляне.
Источник: История любви Молоствовых