Заслышав звонок в дверь, Юлия соскочила с кресла и подбежала к порогу. Посмотрела в глазок. Увидела высокого, крепко сложенного мужчину в тёмной кожаной куртке. Это был Павел - лучший друг её мужа Егора.
- Привет, Юль. Ну ты как?
- Привет. Да так, не очень конечно... Сам понимаешь, тяжело.
- Да... Я всё поверить не могу, что так случилось. Егор за рулём уже пятнадцать лет, всегда водил аккуратно. Помню, ездили столько раз с ним... А тут такое...
- Я сама до сих пор в шоке. Верить в это не хочется... Как мне сказали, у Егора просто не было шансов увернуться. Водитель микроавтобуса выехал из-за поворота и прямо в его машину. Даже времени не было, чтобы среагировать... Ты не стой у порога, давай куртку сюда. Обувь вон там поставь, где кроссовки стоят.
- Слушай, а врачи что прогнозируют? Ты же вчера в больницу ездила.
- Никаких новостей. Егор в коме, состояние очень сложное. Мне один доктор сказал, что выкарабкаться ему будет трудно. Наверное, даже невозможно. Они пообещали сделать всё, что в их силах, но... Увы. Шансов фактически нет.
- Кошмар какой.
- Я и не знаю, что мне делать, что Лизке делать. В девять лет остаться, не дай Бог, без отца... Это же страшно. Егор у нас в семье кормилец, без него нам совсем тяжело будет.
- Юль, ты же знаешь, он мой лучший друг. Во многих передрягах с ним вместе были. Поэтому даже не думай, что вы останетесь одни. Я вам буду помогать. Если надо - и денег дам. Тут вопросов никаких быть не может.
- Спасибо, Паш. И за то, что приехал - тоже спасибо. Мне сейчас очень важна поддержка. Я каждый день со страхом жду, когда Лиза придёт со школы. Она почти сразу, как заходит в квартиру, спрашивает: а где папа? И я не знаю, что ей ответить. Говорю, что он лечится. Но как быть? Прогноз от врачей плохой, мы можем его потерять. Я даже не представляю, как всё это потом объяснять дочке.
- Да, это сложно... Даже не знаю, что тебе подсказать. Думаю, при ней лучше эту тему лишний раз не поднимать. Попробуй держаться, но не упоминай больницы, врачей и тому подобное. Лизка тоже наверняка переживает, лучше её чем-нибудь отвлечь.
Юлия пристально посмотрела на своего гостя. Поправила длинные волосы, подошла к плите, налила ему чай. Все последние дни она нервничала, но сейчас было как-то спокойнее. Павел говорил размеренным тоном, не очень громко, и это успокаивало. Тревога уходила сама собой.
Юлия действительно не представляла своё будущее. Муж был в коме, его выздоровление было маловероятным. А ведь именно он содержал семью. За годы брака Юля привыкла к определённому уровню жизни. Она часто посещала салоны красоты, ездила за покупками в дорогие магазины, любила ходить в рестораны, на все праздники получала от Егора богатые подарки. Теперь всё это могло исчезнуть из её жизни. Сама она никогда не работала, не имела нормального образования, во всех финансовых вопросах полагалась на супруга.
Егор был для нее эталоном мужа. Состоятельный, респектабельный, выполняющий каждый каприз своей жены. А Юлия умела быть капризной. Со временем она стала очень разборчивой, требовала себе только лучшее - исключительно дорогие украшения, поездки на фешенебельные заграничные курорты, на которых мало кто бывал. Егор очень любил свою супругу, был сильно к ней привязан, поэтому стремился прислушиваться ко всем её пожеланиям. Кроме того, он считал, что свою любимую женщину нужно полностью обеспечивать, оберегать, заботиться о ней, дарить ей всё самое прекрасное и дорогостоящее.
Однако Юля ловила себя на парадоксальной мысли, что часто устаёт от Егора. Как мужчина он уже давно её не привлекал. Она замечала, что у них с каждым годом становится всё меньше общих тем для разговора, да и её интерес к отношениям с ним быстро угасал. Егор устраивал её потому, что обеспечивал семейные расходы и очень хорошо зарабатывал. Именно к такому браку Юлия стремилась с юности.
Теперь, когда муж в коме и не мог содержать семью, Юля стала задумываться: а как быть дальше? И какой смысл в продолжении такого брака? Разумеется, уходить от Егора, находящегося на грани между жизнью и смертью, она не собиралась. Но и не исключала, что параллельно найдёт себе кого-то другого. Жить-то ведь на что-то надо.
А тут Павел пришёл. Персонально к ней, чтобы поддержать супругу своего ближайшего друга. Юлия оценила такое внимание и постаралась быть с Павлом максимально любезной, вежливой, обходительной. К тому же, он пообещал ей финансовую помощь - в случае необходимости, разумеется. Такую возможность девушка решила не терять.
Через два дня, на выходных, она отвезла Лизу к своей матери, на другой конец города. Ещё днём позвонила Павлу, пожаловалась, что ей очень страшно и грустно. Сказала, что впала в депрессию. Просила приехать вечером и поддержать её в этой сложной ситуации.
Она отлично знала, что Павел согласится. Во-первых, на выходных ему банально было нечем заняться. Он часто рассказывал, что в субботу и воскресенье отдыхает, лёжа на диване, а всю неделю много работает. Трудился он в строительной фирме, хорошо зарабатывал, но сильно уставал.
Во-вторых, у него не было жены. Да и с девушками Павел давно не встречался. Поэтому для него не было проблемой приехать на выходных и утешить супругу лучшего друга, ведь возмущаться из-за его отъезда было некому.
Юлия не просчиталась: в ответ на телефонный звонок она услышала согласие. Павел пообещал приехать к шести вечера и поддержать её...
- Ну как там Егор? Что-то я даже забыл спросить...
- Егор? Всё плохо. Ты даже не представляешь, Паш, насколько плохо... Прогнозы ужасные. Будешь вино?
Павел не на шутку удивился. Фраза показалась какой-то нелепой и вместе с тем страшной. Жена, которая в любой миг могла навсегда потерять мужа, рассказывала ему об этом и в эту же минуту предлагала выпить. Неужели ей настолько безразлична судьба Егора? Разве вся эта грусть и депрессия - притворство?
Павел как-то раз читал, что в стрессовых ситуациях у многих людей может быть не вполне адекватная реакция на происходящее. Вот и решил, что Юля просто слишком разнервничалась. Вот и говорит всё подряд. Ей просто надо расслабиться и отвлечься.
- Да, пожалуй, соглашусь... - к различным напиткам Павел был неравнодушен. Сильно ими, конечно, не увлекался, но во время застольных посиделок любил повеселиться на славу.
- Ну, за здоровье Егора. Чтобы он вылечился и снова радовал нас своим присутствием.
- Это правильно, Паш. За Егора.
Уже через час Павлу показалось, что разговаривать с Юлей стало как-то легче. До этого был барьер: всё-таки жена друга, надо как-то сдерживаться. А теперь барьер сам собой исчез. Беседа превратилась в раскрепощённую. Повод для встречи был довольно печальным, но комната внезапно наполнилась шутками и искренним смехом. Про Егора и его беду забыли.
Поведение Юлии изменилось. Она всё чаще касалась гостя во время разговора, громко хохотала, пару раз толкнула его коленом в ногу - легонько, будто играючи. Рассказывала про свою жизнь, учебу в школе, замужество, рождение Лизы, взаимоотношения с родителями, мужем, двоюродными сёстрами. Павел слушал всё это, но почти ничего не запоминал. Его вдруг стало интересовать совершенно другое.
Глядя на Юлю, он видел симпатичную молодую девушку. Задорную, весёлую, развязную. Именно о такой он и мечтал, но никого найти не получалось. Он очень сильно переживал свое невезение в отношениях с женщинами. Порой садился дома, в тишине, и думал о том, как неудачлива его жизнь, раз до сих пор он не нашёл спутницу. И давно не был в таком восторге, как сейчас, находясь рядом с Юлией. Да и ей самой, судя по всему, было приятно...
- Ну, Юль, и как мы всё это будем объяснять Егору? - спросил утром Павел, развалившись на мягкой кровати. Именно там до попадания в больницу спал Егор.
Юлия уже оделась, стояла возле зеркала - завивала волосы.
- Не заморачивайся. Я в десятый раз повторяю - врачи говорят, у него нет шансов. Состояние такое, что уже всё. По крайней мере, я так поняла. Соответственно, объясняться нам уже не придётся.
- А ты жёсткая. Всё-таки муж твой, а тебе вроде и не жалко.
- Ну да, муж. И твой лучший друг, кстати. - ухмыльнулась Юля и посмотрела в глаза Павлу с ехидством.
- Да уж... Ну, в жизни же всякое бывает. Честно говоря, не хотел оказываться в такой ситуации и даже не предполагал такого... Но теперь уже ничего не исправишь.
- Да прекрати загоняться. Он даже не узнает. А мне всё понравилось. Я давно не была так довольна. Егор мне уже опостылел, вот честно. В последние года два он себя запустил. Брюхо пивное отрастил, перед телевизором только и сидел всё свободное время. А я тоже хочу внимания. Не только подарков и украшений, но и внимания, любви, страсти. А он про всё это позабыл.
- Давай не будем его обсуждать... Человеку сейчас тяжело, его может не стать в любую секунду. А мы тут шутим, веселимся, издеваемся. Это тоже неправильно.
- Минувшей ночью ты не говорил слово "неправильно". Только утром вспомнил. Как же так?
Павел молчал.
- Ну, не обижайся, Паш. Я же по-доброму, прикалываюсь. Почему ты всё воспринимаешь так серьёзно? Нельзя всё время ходить в трауре. Всякое в жизни бывает. Пора бы и отвлечься.
- Юль, слушай, ты говорила, что у тебя с деньгами напряжённая ситуация. Вот, короче, я на комоде оставлю. Обещал помогать - слово своё сдержу. На пару походов в магазин тут хватит. - с этими словами он достал из куртки кошелёк, вытащил несколько купюр и положил на красивый комод молочного цвета.
- Спасибо. А ты уезжать собираешься? Во-первых, без завтрака тебя не отпущу. Сейчас яичницу пожарю. Во-вторых, сегодня воскресенье, не так ли? А значит, у нас ещё один свободный день. Лизку от мамы забирать поеду вечером, а пока... Можем съездить погулять в центр. Ты согласен?
- Ну, надо подумать. Я так сразу решить не могу.
- Решайся быстрее. Нечего разглагольствовать. Или в центр, или в ресторан, на твой выбор.
- Давай в центр.
- А, вести даму в ресторан не хочешь? Ну ладно. В центре я давно не была. Говорят, там открыли новый бутик.
- Ты же говоришь, с деньгами плохо?
- Ну не до такой степени плохо, чтобы я отказалась от посещения этого бутика. Я так давно ждала его открытие. С Егоркой, кстати, ехать собирались. Обещал что-нибудь мне купить.
- Ну, если захочешь, я могу тебе что-то купить.
- Неплохое начало. Но, думаю, ты откажешься от своих слов, когда увидишь цены. - Юля посмеялась и убежала на кухню, чтобы поставить на плиту сковородку.
Время шло. Уже через неделю Павел переселился к Юле. Приехал прямо с вещами из своей квартиры, разместился в гостиной. Чтобы у Лизы не возникало вопросов, Юля заблаговременно отвезла её - снова к своей маме. Наступила пора школьных каникул, ходить на уроки больше не было нужно. А потому внучка была быстро отправлена к бабушке.
Павел был счастлив. Впервые за несколько лет у него появилась возлюбленная. Конечно, траты резко выросли, зато жизнь наполнилась позитивом, смотреть на окружающую действительность стало проще.
Юлия тоже воспринимала произошедшие перемены как положительные. Павел нравился ей и внешне, и по характеру. Он был ответственным, уверенным в себе, выглядел лучше, чем Егор. Зарабатывал примерно столько же.
Девушка не до конца понимала, как потом будет всё объяснять дочке. Всё-таки на Лизу такие изменения дома могли оказать серьёзное впечатление. Вполне возможно - отрицательное.
Но если про дочь Юля думала постоянно, то о муже и не вспоминала. Время от времени наведывалась в больницу - чисто механически, без искреннего интереса. Ей было уже всё равно, удастся ли Егору выздороветь. Однако, опасаясь общественного осуждения, она продолжала делать вид, что искренне переживает из-за тяжёлой ситуации, в которой оказался супруг.
Спустя месяц её шокировали новости от врачей. Как оказалось, Егор вышел из комы. Доктора сообщили, что в ближайшее время начнутся процедуры реабилитации для того, чтобы пациент смог быстрее и успешнее восстановиться.
Юлия была поражена. Такого расклада она не ожидала. Поставив на муже крест, она совсем забыла, что его выход из комы возможен. Врачи заявляли, что шансы минимальные, но не отрицали их вовсе. Получилось так, что та самая микроскопическая вероятность выздоровления стала реальностью. И с этой реальностью девушка была не готова столкнуться.
- Паш, я думаю, тебе нужно уехать отсюда.
- Как так? С чего бы?
- Егор вышел из комы. Врачи сказали, что теперь у него неплохие шансы на восстановление. Да, это долгий процесс, но, похоже, его состояние сильно улучшилось.
- А, то есть вот так? Когда твой муж был на грани, ты связалась со мной. А теперь, когда Егору стало лучше, ты меня прогоняешь. Как назвать такое поведение?
- Меня волнует моя жизнь и благополучие моего ребёнка. Вот и всё. Остальное меня мало интересует. Если тебе не нравится моё поведение - это твоё право. Я и так сделала для тебя много.
- Что же ты для меня сделала?
- Допустила тебя к себе, Паш. Это уже немало. Сюда дозволила переселиться. В конце концов, это не твоя квартира, чтобы ты возмущался из-за отъезда. Она Егору принадлежит. Ну и мне, разумеется.
- Даже не знаю, что тебе ответить, Юля. Слов нет, как тебя назвать.
- Паш, давай без ссор. Мы доставили друг другу положительные эмоции. Время пришло - ситуация поменялась. Теперь не время.
- А если ему снова хуже станет, опять ко мне прибежишь?
- Начнём с того, что это не я к тебе прибежала, а ты заявился в мою квартиру.
- По твоему приглашению.
- Ну да, приехал утешить бедную жену лучшего друга... Утешил, молодец. Я довольна. Но всё же... Перед Егором не стыдно?
- И я от тебя ещё слышу что-то про стыд? Самой-то не смешно?
- Паш, не до смеха сейчас. В моих и в твоих интересах скрыть всё это. Егор не должен узнать. Иначе я потеряю мужа, а ты - лучшего друга. И нас обоих ждёт позор. Ты разве этого не понимаешь?
- Я отлично это понимаю. Но знаешь, как-то не очень приятно выслушивать всё это от тебя в таком тоне.
- Я уже объяснила тебе всё. Ситуация поменялась. Что непонятно?
- Относительно тебя, Юля, теперь понятно всё.
- В итоге что: ты согласен ничего не рассказывать Егору? В конце концов, пожалей друга: он столько пережил, в больнице лежал долго, еле выкарабкался. А если наша с тобой история всплывёт, то он может не пережить такой стресс.
- Ладно, я буду молчать. Хотя это и неправильно. Я по-прежнему отношусь к нему, как к другу, и мне стыдно его так обманывать.
- Раньше надо было думать. Если бы ты рассуждал о последствиях, то сейчас бы не говорил мне про то, как тебе стыдно. Не стоит продолжать этот бесполезный диалог...
Полгода спустя Юле казалось, что жизнь вернулась на круги своя. Муж испытывал проблемы со здоровьем, но вновь стал жить дома. Это вызвало невероятный восторг у Лизы, которая наконец дождалась возвращения папы.
Юлия изображала, что тоже искренне рада выздоровлению супруга, хотя на самом деле мысли её были заняты совершенно другой проблемой. Она переживала из-за разрыва с Павлом и одновременно опасалась, что он может когда-нибудь разболтать всю правду про их роман. Павел больше не приезжал к ним в квартиру, но часто звонил другу и несколько раз пересекался с ним в городе.
И вот, неожиданно для Юлии, в одну из пятниц он приехал к их дому на такси. Было заметно, что Павел в нетрезвом состоянии. Очутившись у их порога, он начал стучать в дверь.
- Паша, что за шум? - Егор открыл другу и удивился тому, как он выглядит. На Павле была какая-то растрепанная футболка, сам он еле держался на ногах, наполняя подъезд запахом перегара.
- Егор, дружбан... Я виноват... Я каюсь... Но дальше врать не могу. Она перед тобой приплясывает, лицемерит, улыбается. А на деле...
- О ком ты?
- О Юльке! Знаешь, что она вытворяла, пока ты в больничке лежал. И забыла про тебя!
- Ты, как я вижу, много выпил. Давай такси тебе вызову до дома.
- Егор, если мне будет надо, я вызову сам. А пока не нужно. Я тебе повторяю: твоя жена изменяла, пока ты был в коме. Вот так. Я не стесняюсь это говорить. Пусть Лизка слышит, знает, какая у неё мать.
Егор схватил Павла за футболку.
- Ты ввалился ко мне домой, ещё и пьяный, а теперь несёшь какую-то чушь? Жену мою оскорбляешь. Паша, иди отсюда, пока я не обиделся на твои слова.
- Ты вообще что-ли? Я тебе в третий раз рассказываю: она изменяла тебе со мной. Здесь. В твоем доме.
- Егор, не слушай его. Я давно тебе хотела сказать, но жалела твое здоровье, напрягать не хотела. Пока ты был в больнице, он ко мне приставал, а потом угрожал. Физически угрожал, да. Теперь обвинять пытается, лжец. - кричала Юлия из коридора, не подходя близко к порогу.
- Это правда? Паша, ты в своём уме? То есть стоило мне попасть в беду, как ты полез к моей жене? Ещё и угрожал?
- Хватит слушать её. У тебя после комы что, мозг испарился? Думать стало нечем? Она врёт, сама ко мне лезла, сюда заставила переехать. А теперь всё свалила на меня.
- Уходи отсюда. Я не ясно выражаюсь? - Егор толкнул Пашу, и тот оказался за порогом.
- Ты что, обнаглел, толкаться лезешь? Совсем жене своей подчинился?! Не разбираешься, где она врёт, за нос тебя водит.
- Уйди сейчас же! - громко воскликнула Юля на Павла.
Егор с силой толкнул друга во второй раз. Он удержался, ухватившись за косяк, и размахнулся. Удар кулака настиг Егора, и тот упал на плиточный пол.
Юля и Лиза бросились к нему, крича на всю квартиру. Павел стоял в дверях, его шатало. Жутко болела рука. Он сам не осознавал, что натворил, но, глядя на упавшего друга, ощущал дрожь в коленях и ком в горле. Тяжело вздохнув, он развернулся и бегом побежал по коридору в сторону лифта...
После похорон Егора Юлия снова отвезла дочку к бабушке, а сама осталась жить в доставшейся от покойного мужа квартире. На работу она устраиваться не собиралась: сослалась на депрессию, попросила помощи у своих родителей. Они не отказали Юле, и стали помогать дочери деньгами, хотя и сами жили небогато. Правда, вскоре средств девушке стало не хватать, и она без всякого на то желания пошла работать продавцом-консультантом в один из магазинов, где раньше сама покупала одежду.
Павел после суда попал в тюрьму, его признали виновным в гибели Егора, сам он и не пытался это отрицать. Однако, даже во время судебных заседаний он кричал, что за решёткой должен быть не один он, но и Юлия. Её он считал главной виновницей произошедшего и всю оставшуюся жизнь ругал себя за то, что вообще с ней связался.
