Шешковский обошел весь дом, внимательно его осмотрев. Место это было мрачным. Как бы не заливало зимнее солнце яркими лучами комнаты, тут было жутко. Мрачные статуи добавляли жути. И он не понимал, почему такая красавица как Катерина не избавится от них, не поменяет что-то.
Придя же в мастерскую, он был удивлен тем, что скульптор продолжает создавать горгулий.
- Я не только статуи создаю, еще и рисованию обучаю. У меня два ученика. – Сказал скульптор. – И за все графиня щедро платит. Так же один раз в неделю с детьми занимаюсь. Что бы они, как сказала сударыня, основы знала.
- Рисовать учит, значит-с. – Сказал Шешковский сам себе. Но скульптор подумал, что ему. – Да не только рисовать. Грамоте людей деревенских тоже обучают. И счету. Все же работают и заняты. И нужно основы знать, что бы работу свою грамотно и правильно выполнять. И все ученики прилежные.
- Видно прилежные крепостные о вольной мечтают.
- А зачем? Чем им тут плохо? Вольную получат так и идти нужно и самому крутиться, думать. А тут и дома хорошие, и свой надел небольшой земли, и работа есть за которую им платят. Конечно же, работу на хозяина никто не отменял. Но это работа нормальная, в усмерть здесь никого не упахивают.
- Видно любят здесь вашу сударыню.
- Любят. Пропали бы все без нее.
- Скажи, а девиц графа ты не видел?
- Не спрашивайте меня о них. Напасть одна с этими бабами. – Махнул рукой скульптор. – Просто… как бесы в них вселяются. Я-то знаю, что они с графом спутались, и потому сюда приехали. Чего приехали – один Бог знает. А может и черт знает. На что надеялись, коли тут и жена и хозяйка есть?
- Так что с ними случилось?
- Беда с ними случилось. Куда только родители их смотрели? Зачем их в даль такую отпускали, все в толк взять не могу. Но, если подумать, граф девок-то попортил. А все они молодые совсем, в браке не были. И вот встретился им этот черт старый. Графиня велела им мужей найти. Да вот только они сами этими делами заняться решили. А тут кто? Все женатые. Не в браке только дети малые, да не малые. Дети не в браке. А остальные семьями живут. Любви там может и нету, но уважение есть. Слышал я даже, что девок-т о закупать пришлось, потому что в этих землях дохли как мухи. Мужики одни поостовались да дети. Вот баб и закупили у других. Тут только рыжая без мужа и сенная девка Анна, что при хозяйке сейчас. Только не приехала она. С сыном хозяйским осталась. Ах да… нянька еще… иль муж у нее имеется. Этого не знаю. Про что говорил-то? Уже и забыл.
- Про девок, что решили сами мужей себе сыскать.
- Да. И решили они, что я для этого дело хорошо подхожу. Беда одна с ними. Первая даже с Марьяной, хозяйской сестрой вражду имена по этой причине. Только я не делал ничего и их никак не провоцировал. Вот графская девка Марьяну то и сгубила, а после, когда поняла, что натворила, сама с собой расправилась. Только вот графиня про это не знает.
- Вы скрыли это от своей хозяйки? – Спросил удивленно Шешковский.
- Да. Рассудили, что лучше так будет. Она же как про смерть Марьяны узнала, траур надела. Горевала сильно. А коли узнала бы что зазноба мужа ее в том виновата? У них и без того отношения очень плохие. Вот и сказали, что от болезни они умерли. Думали даже до зимы скрывать. Но сударыня вдруг приехала, вот правду и открыли.
- И как девка та хозяйскую сестру убила?
- Заколола ножом. Вроде бы. Но я не уверен. Вы лучше у рыжей девки спросите. Она им помочь пыталась, спасти обоих пыталась, да не смогла.
- И где ж мне эту рыжую найти?
- Вот выйдите из поместья, и идите на лево. И первый дом.
Шешковский так и сделал. Вскоре он стучал в хорошую дверь. Его впустила рыжая девица. Волосы распущены. Одежда скромная, жилет из шкур лисьих.
Степан Иванович внимательно осмотрел небольшую хату. Было натоплено и уютно.
- Позвольте представиться, Шешковский Степан Иванович. – Сказал он.
- Ведамо мне кто вы. Уж вся деревня знает, что вы с вопросами о девках гулящих приехали. Наслал своим распутством граф на нас беду. – Звонко сказала Лиса. – Меня Лисою звать.
- Вы докторским делом занимаетесь, значит-с. – Сказал Шешковский, смотря на развешанные пучки трав.
- Нет, уважаемый господин. Докторским делом доктора занимаются. А коли хворь известная, когда простынет человек, иль желудок скрутит, я травки дам. У всех свои дела и заботы. Им некогда я когда да травы собирать да сушить. А я этим и занимаюсь. Себе заготавливаю, в хозяйский дом, крестьянам и крепостным.
Лиса открыла большую корзину, а там ягоды сушенные.
- А зимой хожу клюкву собираю. Места тут болотистые, хорошо ягода растет. А места где растет я знаю. – Сказала она. – Так же, обереги делаю, коли просят. Лишнего на себя не беру. Коли вижу, что с хворью я не смогу справиться, так говорю что бы за доктором ехали. Так было и с последней гулящей девкой. Графиня велела за мной послать, но я только взглянув на нее поняла, что ничем не помогу. Велела графу за доктором ехать, но куда уж там, свадьба дочери. Ни карет, ни экипажей, даже крепостные все при деле. Сидела я с ней ночь и день. После свадьбы и доктор приехал, да только ничего уже сделать было нельзя. Сгорела, как спичка. Я рассказал ему, что делала. Верно я все делала. Сказал, что даже если бы сразу приехал, не спасли бы. Хворь у нее какая-то была.
- А с первой что случилось? – Спросил Степан Иванович.
- Отравилась она. Яд с собой привезла. Травы такие, какие мне и не ведомы.
- И зачем же она яд привезла?
- А вы-то как думаете? Сердце у нее было жестокое, раз она Марьяну сгубила. А везла видно для графини. Только та сказала мужа срочно той сыскать и приезжать в поместье не собиралась. Видно, хозяйкой стать решила. А сотворив страшное, испугалась.
- А остальные?
- Хворые они были. Что уж тут сказать. Кто ж здоровую деваху отпустит-то?
Лиса замолчала. Говорить просто так она не собиралась.
- Значит, ты про местные смерти все знаешь. – Сказал Шешковский. – Расскажи мне тогда, отчего же здесь женский род весь гибнет.
- И про это вам ведомо. – Вздохнула Лиса. – Бабская судьба тяжелая. И коли приехали вы не сейчас, а до того дня, как сударыня приехала сюда в первый раз, то увидели бы нищету. В колодцах вода плохая была, мутная. Урожаи скудные. Голод и холод были. Многие бабы, родив дитя помирали. Не выдерживали их тела нагрузки такой страшной. Многие от истощения. Детям и мужу свои скудные крошки отдавали и не думали, как же их детки без них будут-то. Многие без добротной одежды простужались и помирали. Вот такая доля.
Лиса замолчала внимательно смотря на Шешковского своими зелеными глазами.
- Но вы ее сразу почуяли, как приехали сюда. Вы ее чуете. – Прошептала она.
- Что чую? – Таким же шёпотом спросил Шешковский.
- Смерть. И не простую смерть, а в муках. Так и есть. Эти земли напитаны смертью, пресыщены ею. Как бы солнце не светило, всегда тут мрак. Вы это и сами заметили. Но теперь у нас есть графиня. Она нас защищает. А вот каждый кто приезжает сюда со злым умыслом – погибает. Все, кто обидел ее наказаны. И вы знаете это. И вас это пугает. Поэтому вы и приехали.
Лиса замолчала. Шешковский выглядел спокойным. Не такого эффекта она ожидала.
- Что ж. Девки все те на кладбище схоронены. Мужики и откопать могут. Можете посмотреть и все что вам надо привести. Земля хоть и мерзлая, но кирками разобьется. А можете к доктору съездить и у того узнать, как померли все. но доктор и сам приедет завтра. Он же раз в месяц приезжает.
За несколько дней Шешковский поговорил со всеми и с крепостными, и с доктором, и с крестьянами. Но все говорили одно и то же.
И вот он сидит в кабинете графини напротив нее. Та легка и спокойна. И это его не удивляло.
- Даже если бы вы при всех убили тут кого-то, никто бы вас не выдал. – Вдруг сказал он.
Графиня удивленно подняла брови.
- Вы полагаете, я способна на подобное? – Спросила она.
- Полагаю, что пока нет. Не своими руками. – Сказал он. – Но вот напасть какая. Заметил я одну особенность. Вокруг вас все помирают. Все, кто обидел вас. При чем это все женщины.
- Вы изволите шутить? – Спросила Катерина. – При дворе постоянно кто-то умирает. Возраст, болезни, несчастные случаи. И теперь я во всем буду виновата?
- Вы правы. Умирают. Но каждый ваш обидчик пострадал.
- Степан Иванович, при дворе все интригуют. И многие даже про друзей своих за спиной говорят. Мне же достается больше других. В столь юном возрасте я стала гофмейстриной. Не было того, что за спиной гадость не сказал. Так что же, весь двор должен теперь помереть?
Шешковский внимательно смотрел на графиню.
- Однажды при дворе сложился заговор против новенькой фрейлины Ворской. Придворным дамам захотелось избавиться от веселой белокурой хохотушки. Им хотелось вернуть себе внимание. Но решились на заговор несколько из них. Основными заговорщиками был граф Офольский, который после стал супругом опороченной фрейлины Ворской. Помогала ему во всем его давняя любовница баронесса Тишкина. В помощь себе она взяла двух фрейлин Чистякову, про которую вам известно. И Алуеву. Про нее вы не знали. Я уверен в том, что не знали. Заговор удался, но обернулся неожиданным для всех образом. Вы вернулись ко двору и возвысились над теми, кто вас обидел. Итог таков: Тишкина сослана в монастырь и умерла. Чистякова и Алуева во избежание позора были срочно выданы замуж. Чистякова очень неудачно упала с лестницы и убилась. Алуева выпала из окна. Жива, но покалечена, с кровати встать не сможет. И, как сказал врач, лучше бы она умерла, так как ее жизнь теперь будет хуже смерти.
- Мне известно об их судьбе. И мне жаль. К Алуевой я хорошо относилась. Но она сердилась на меня. Я не желаю им зла.
- Но желали? Ведь так? Своей падчерице вы отомстили. Вы даже не скрывали, что хотите мести. Выдали замуж за больного человека, обрекли на страдания.
- О, это я не стану отрицать. Она заслужила. И теперь с ней поступают так же, как некогда поступила она со мной.
- Страшно представить, что вы уготовили для сестры вашего мужа.
- Я просто выдам ее замуж. Найду хорошего мужа. Она хорошо заботилась о сыне. Но и сама заслуживает счастья. А я буду счастлива подальше от нее. – Катерина вздохнула. – Я не толкала Чистякову и Алуеву. Меня нельзя винить в том, что случилось с ними.
- А если есть то, чего вы не знаете? Или не хотите знать?
- Что же?
- Все они видели перед тем, как все случилось одно и то же. Чудищ. И все они их нарисовали и письменно описали. Удивительным образом все описания совпадают. И чудища эти похожи на горгулий в вашем поместье.
- Какое мне дело до этого?
- Тишкина так же перед тем, как уехать в монастырь боялась этих чудищ. Ей казалось, что она не одна. И все они боялись.
- Я все еще не понимаю, про что вы толкуете.
- Не так страшно, если барыня крепостного изобьет, а тот после этого помрет. Но тут дело в другом. Слишком быстрый взлет. Слишком красива. Слишком успешна. И вокруг смерть. За вашей спиной все чаще слышно слово «колдовство».
Катерина тяжело вздохнула.
- Новая напасть. Что ж, поболтают и перестанут.
- Вам не страшно?
- Я не делала ничего подобного, что бы бояться. Степан Иванович, никто ни в чем не препятствовал вам. Вы залезли в каждый закоулок, поговорили со всеми, с кем захотели. Нашли следы колдовства? Думаю нет! Если бы подобное творилось тут, люди были бы напуганы. И сами рассказали вам. Не было тогда того, что могло бы их подкупить. Ибо люди верующие бояться Бога, и откажутся от мирских благ ради спасения души. Это наговоры завистников!
- Вам не стоит нервничать.
- Но как я могу не нервничать? С трудом представляю, как я смогу оправдаться. Вы меня расстроили. Подобное обвинение перечеркнет не только мою судьбу, но и судьбу моего сына.
Катерина раскрыла веер и начала обмахиваться им.
- Степан Иванович, я разрешаю вам еще раз все обыскать и осмотреть. Но избавьте меня от подобных обвинений.
- Вы уверенны что вы спрятали все свои секреты?
Катерина внимательно на него посмотрела и захлопнула веер.
- Я говорила раньше вам. И я повторюсь. Да, я шла на обман. Я шла на шантаж. Да, я плету интриги, что бы крепко стоять при дворе на ногах. Но все это я делаю ради своего сына. Что бы у него было хорошее будущее. Разве стала бы я так рисковать его будущим творя подобное? Никогда! Я не только гофмейстрина, графиня и жена. Я мать. В первую очередь мать. И никогда я не сделаю того, что навлечет позор на моего сына.
Шешковский кивнул.
- Я провел расследование и не увидел признаков колдовства. Наблюдение так же не установило следов того, что то-то пытались скрыть или утаить.- Сказал он. – Это всего лишь сплетни. Так я доложу.
- Благодарю вас. – Улыбнулась графиня.
- Но я сам так не думаю. Берегитесь графиня, вы можете сами стать жертвой своих же игр. Добром такое не кончается.
Шешковский в этот же день покинул поместье. Катерина вызвала к себе Лису.
- Страшный он человек. – Сказала Лиса. – Но он ничего так и не нашел.
- То, что ему надо, он нашел. И никто бы не смог ему помешать найти то, что он хочет найти, Лиса. – Сказала устало графиня. – Но он прав. Слишком много несчастий вокруг меня.
- Не думайте об этом. Горгульи вас защищают. Вот и случилось то, что случилось.
- Если и дальше так продолжится, то эта защита приведет нас на костер.
- Уж давно никого не сжигали. И разве возможно подобное…
- Люди злы. И без приговора приговорить могут.
- Я вас поняла, сударыня.
- С Шешковским ничего не должно случиться. – Сказала графиня.
Лиса ушла.
Катерина же задумалась. Шешковский знал больше чем говорил. И он ее предупредил. Но о чем именно предупредил? Этого она так и не смогла понять.
Продолжение... Начало Предыдущая глава
Купить книгу "Золотой Журавль Том 1" можно на Ozon, Wildberires, Ridero (к слову, на Озоне сейчас на книгу большая скидка)
