- Даниэль? - удивилась Антонина. - Что случилось?
- Не волнуйся! Всё в порядке, - успокоил он её. - Я лишь хотел вернуть то, что тебе принадлежит по праву.
Мужчина достал из кармана брошь, которую когда-то в порыве чувств Тоня отдала ему, и протянул ей со словами:
- Прости! Не об этом мы мечтали. Но, видимо, не суждено нам быть вместе.
- И ты прости за то, что разбередила старые раны! - ответила она. - Я с теплотой буду вспоминать наши прогулки и беседы. Но я люблю своего мужа и сына, и не хочу их менять на призрачное прошлое.
Даниэль и Тоня обнялись и попрощались, теперь уже навсегда.
- Мама! Мама приехала! - Максим прыгал и хлопал в ладоши от радости. - Я так сильно соскучился!
Тоня обняла ребёнка и сказала:
- Я больше никогда от вас так надолго не уеду.
Михаил молча смотрел на жену и сына. Антонина подошла к нему, обняла и прошептала:
- Я люблю тебя!
Впервые за всю их совместную жизнь эти слова прозвучали так искренно. Михаил почувствовал, что в жене произошли большие перемены, но не стал выяснять, с чем это связано. Ему было достаточно взглянуть в её глаза, чтобы понять, что теперь всё будет иначе, именно так, как он мечтал.
Тысяча девятьсот девяносто первый год. Москва.
Больше года прошло с тех пор, как Анна Васильевна ушла в мир иной. Через несколько месяцев умер и Василий. Марфа очень горевала о муже, за долгие годы брака они стали одним целым. То ли от тоски, то ли от болезни, с которой она боролась на протяжении последних лет, в середине августа Марфа ушла вслед за мужем. Михаил и Тоня не успели оправиться от потери близких, как случилось новое потрясение. Позже всё происходившее в эти дни получит ёмкое название: августовский путч.
В ночь с восемнадцатого на девятнадцатое августа представители высшего руководства СССР, не согласные с политикой реформ президента и проектом нового Союзного договора, создали Государственный Комитет по чрезвычайному положению. И девятнадцатого августа состоялась попытка отстранить его от занимаемого поста и поменять проводимый им курс. Вся страна следила у экранов телевизоров за развитием событий в столице.
Девятнадцатое августа тысяча девятьсот девяносто первого года. Москва.
Антонина проснулась от какого-то шума, доносившегося с кухни. Прислушавшись, она поняла, что это разговаривают её муж и сын. Накинув халат, она вышла из спальни.
- Что случилось? - поинтересовалась она. - Вы так громко спорите!
- В стране - переворот, объявили чрезвычайное положение, - коротко ответил Михаил.
Пока Тоня осмысливала слова мужа, в коридоре зазвонил телефон. Максим взял трубку, долго молчал, слушая звонившего, а затем ответил:
- Понял. Скоро буду.
- Куда ты собрался? - заволновалась мать.
- К Красной площади едут танки, - сообщил он. - Люди собираются на митинг в защиту демократии. Я должен быть там.
Тоня схватилась за голову. Через несколько секунд она уже стояла у двери.
- Не пущу! Миша, скажи ему!
- Я - совершеннолетний, - напомнил молодой человек. - Сам вправе решать, что делать.
Радио не умолкало. Каждую минуту сообщалось что-то новое. События развивались стремительно. Несмотря на запреты, Максим всё же ушёл из дома, громко хлопнув дверью. Тоня и Михаил "прилипли" к экрану телевизора. От неизвестности и неопределённости одолевало чувство страха.
- Что же теперь будет? - восклицала Антонина.
- Уверен, всё обойдётся, - успокаивал её муж, переключая телевизор с одного канала на другой. - Ты на работу идёшь?
- Мне дали несколько дней оправиться от смерти мамы, - ответила она. - А ты?
- У меня встреча в Издательстве в десять. Потом вернусь.
Проводив мужа, Тоня уселась перед телевизором. Транслировали Красную площадь, на которой уже собралось несколько тысяч человек. Среди людей возвышались танки. Это было страшное зрелище: в мирное время в центре Москвы - танки. Вдруг картинка на экране сменилась. По всем каналам началась трансляция балета "Лебединое озеро". В ожидании хоть каких-нибудь новостей женщина сходила с ума от волнения. Неожиданно рано вернулся муж.
- Ты уже освободился? - удивилась она. - Так рано?
- Встреча не состоялась, - ответил Михаил как можно спокойнее.
- Почему?
- Издательство закрыто.
- Сегодня же - понедельник! - напомнила Тоня. - Ты чего-то не договариваешь?
- У входа стоит военный с автоматом и никого не пускает, - пояснил мужчина и плюхнулся в кресло. - Везде народ. Много народу!
- Что же теперь будет? - повторила в очередной раз Антонина.
Максим вернулся в этот день поздно, уставший и голодный. На вопросы родителей больше отмалчивался. Однако на следующий день он снова ушёл на митинг, где обстановка не утихала. Уже вечером стало известно, что среди мирных граждан есть погибшие. Но накалённая до предела ситуация спустя сутки разрешилась. Попытка переворота потерпела неудачу. Большинство членов ГКЧП были арестованы. Вроде бы всё случилось так, как хотел народ, не побоявшийся выйти на митинги во всех городах России, но осталось ощущение растерянности и непонимания, куда двигаться дальше? Легче не стало. Казалось, людей переживших экономический кризис в восьмидесятые, трудно чем-то напугать или удивить. Однако все тяготы и невзгоды были ещё впереди.