Деревня продолжала жить своей жизнью. На пасхальной неделе чаще ходили в храм. Многие заметили, что Федоска петь в хоре перестала. Кто то видел, как ее отвозили в больницу. А что случилось с ней никто не знал. А как же жить, если чего то не знаешь. Любопытство так и распирало, ну житья никакого у баб не стало. Поэтому допытывались у Дарьи. Не для кого не секрет, что девка больше у нее бывала, чем дома. Да вот только Дарья была не из тех женщин, что сидят на скамеечке, да придумывают небылицы, Марфа такая же. Слушать слушает, а чтобы рассказать чего, от нее не дождешься.
Любопытные к Федьке стали приставать с расспросами, куда это у него дочь подевалась.
- Да што вы прицепилися, как репьи. Захворала она, вот и увезли в больницу.
- А чё ето иё поповский сынок на своей лошади то повез?
- Так у миня то лошади нету. Вот и подсобил, Слава Богу. У девки то жар был, а ну бы как примерла.
- А сичас то чё она.
- В больнице лежит, лечат ие духтора. Домой скоро отпустят.
Так и не добившись ничего от Федьки, ушли от него раздосадованные. А потом по селу слухи поползли, один страшнее другого. Тут и нечисть приплели, и лихих людей, шастающих по дорогам.
Прибежала с улицы как то Нюрашка. Глаза вытаращила.
- Мама, у нас в деревне по ночам ходить теперь нельзя. Лешак девок кружит, в омут затаскивает. А то в лес уведет, да там и сгинет девка то.
- Кто тибе сказал то ето? - удивилась Дарья.
- Так вон, Федоску то нашу заманить в лес хотел, она чуть вырвалась. Люди слышали, как она кричала ночью да вырывалась. Вот и захворала со страху.
Дарья вздохнула. Вот ведь чего только не придумают люди. И кому это надо языками чесать. Только другое событие отвлекло сплетников. Прослышали, что Василису, поповскую дочку просватали. Городские приезжали сватальщики то, на двух лошадях.
Откуда то прознали, что свадьба будет на Красную горку. И опять начали догадки строить. Что это так быстро то, куда торопятся. Дарья как то сидела на завалинке, когда разговор про свадьбу зашел. Начали опять разные версии высказывать, одна нелепее другой. Не выдержала Дарья.
- Да чё вы все придумываете. На Красную то горку самое хорошее время жениться. Али забыли. А им то чё, деньги есть, так свадебку то сразу и сыграют. Чё им тянуть то.
Бабы призадумались. Ведь и вправду им матери еще в девках про то толдычили. И, почитай каждая, хотела чтобы свадьба у нее в этот день была. Считалось, что тогда и деньги будут водиться в семье, и дети здоровые народятся, и молодые будут жить всю жизнь душа в душу.
Только вот не у одной из них так не случилось. К весне в любом, даже зажиточном доме, голоднее становилось. Тут уж не до гуляний. Самим то есть кое что приходится. За зиму, почитай, все подъели. Вот и сейчас, сколько девок то невестится, а не слышно, чтоб какую сосватали. Только к осени свадьбы пойдут.
В доме матушки Серафимы и отца Николая, о всех сплетнях деревенских ничего не известно было. Не до этого им. Как и задумывали, приехали сваты в назначенное время. Тихо, по семейному обговорили все еще раз. Хотя до сватовства все уже было решено. И все приготовлено, все как в печурочке. Приданое за Василисой хорошее. Еще когда в городе батюшка служил, Серафима собрала для дочери его. Два сундука, да посуды разной не считано, и кровать с нарядными покрывалами и подушками да периной на гусином пухе. Да и денег за ней было прилично, так что жить молодым да радоваться.
Матушку Серафиму заботило только, что Иван все это время домой не показывается. Так и живет все дни в городе. Переживала она, а ну как и на свадьбу не приедет. Прикинула дело, поехала сама в город, чтобы все узнать. Приехала утром, Иван еще дома был. В больницу собирался идти.
Увидел матушку, удивился. Что она тут за день до свадьбы делает. Серафима и скрывать от него не стала, что приехала узнать про него.
- Матушка, что же ты переживаешь то так. Конечно я буду. Завтра с утра на извозчике хотел поехать, да раз ты приехала, то я с тобой сегодня уеду. Только вот в больницу схожу.
У Серафимы от сердца отлегло. Она еще собиралась сходить к священнику, который должен был приехать, провести венчание. Не отцу же свою дочь венчать. Вот и надо ей было удостовериться, что договор будет исполнен, как и подобает.
Мать с сыном вышли из своего дома. На улице их пути разошлись. Мать пошла в храм, а Иван в больницу. Каждый день он ходил туда утром и вечером. Федоска уже привыкла к его визитам, не стеснялась, как раньше. Она шла на поправку. Иногда они даже выходили в коридор из палаты.
Сегодня на улице было так тепло, что Иван решил вывести девушку на улицу. Хоть вдохнет свежего воздуха. Доктор был не против, только долго гулять не велел. Но когда Федоска стала собираться, Иван аж по лбу себя хлопнул. Вот балда, про обувь то он совсем забыл. В больницу он привез ее завернутую в одеяло. На ногах только носки шерстяные были.
Обувку какую то надо ей покупать. Денег у Ивана с собой не так уж и много было. Решил с матерью посоветоваться. Да и как покупать без мерки. Пришлось оставить идею с прогулкой. Побежал Иван домой, в надежде там застать свою матушку. Но ее не было.
Хорошо хоть что вспомнил, в какую церковь мать собиралась идти. Хорошо город не больно велик, это тебе не Казань. Серафиму даже и разыскивать долго не пришлось. Куда сказала, там и нашел Иван ее.
И опять матушка Серафима развела проблемы сына.
- Пойдем домой. Сейчас посмотрю в своей обуви, что раньше носила. Василиса то отказывалась за мной донашивать. А мне то, что в молодости носила, мало стало.
Вскоре Иван опять шел в больницу с двумя парами обувки, да еще что то и из одежды мать ему завернула. Иван никогда не интересовался женским гардеробом. Что там надо, зачем, даже не предполагал. А Серафима позаботилась. Даже чулки положила с какими то замысловатыми подвязками. Федоска понять не могла, как их привязать.
Иван терпеливо дожидался ее в коридоре, пока девушка наряжалась. Обувь оказалась немного великовата, да не беда, не вывалится. И матушкино платье оказалось ей пору. Прошло довольно много времени, прежде чем из палаты вышла молодая барынька.
- Федосья, как ты хороша в этом наряде.
Девушка совсем засмущалась. Ей непривычна была такая одежда. Если к юбке и кофте она уже привыкла, то это платье с пышной юбкой и воланами на груди, делало ее старше на несколько лет. Вполне взрослая девица.
Она осторожно шагала, туфли все таки все время хотели свалиться с ноги. Да и не умела Федоска в таких туфлях ходить. Поэтому и не пошли они никуда, сели на скамеечку возле больницы. Иван осторожно завел разговор, что же все таки случилось тогда.
Девушка задумалась. В голове опять пронеслось, как попрощались они с Иваном. У нее было хорошее настроение и Федоска вприпрыжку спускалась с горки. Вот и река, запруда, слышно как журчит вода, падая сверху вниз. Сейчас только на горку подняться и Дарьин дом, а там и ее недалеко. Но она сперва к Дарье зайдет, снимет свой наряд. Мать с отцом ее так и не видели в этом новом наряде. И Гринька с Минькой даже ни разу в храм за Пасху не пришли. Даже как то обидно. Хоть бы послушали, как она поет в хоре, как ее голос расплывается по всему храму.
Она так задумалась, что чуть не натолкнулась на идущих навстречу ей людей.
- Минька? Гринька? Чё это вам дома то не сидится? - удивилась Федоска. Братья обычно все вечера просиживали дома, никуда не ходили. Вместе с ними шел Фролка. Тот самый Фролка, который года три назад пытался ухаживать за ней. Потом ухаживания сошли на нет. Федоске он не нравился, да и был таким же нищим, как и она. Он, видно, тоже не захотел продолжать ухаживания. Что, что красивая, а больше то и нет ничего. Стал ухлестывать за какой то девкой из другой деревни Тогда девки говорили, что богатая краля у него. Про Федоску Фрол вовсе забыл. Да и она его не вспоминала.
А тут на Пасхе увидела она Фролку с матерью в церкви. Даже удивилась тогда. Живут в одной деревне, а сколько времени она не видела его. Тот тоже ее узнал, глазел не отрываясь. Только вот его взгляд девушку не капли не волновал.
Поэтому и удивилась сильно Федоска, когда встретила эту троицу. Но она не испугалась. Братья не дадут ее в обиду.
- Федоска, пойдем погуляем, - позвал ее Фролка.
- Домой надо, спать я хочу. - ответила девушка и пошла дальше.
- Да чё ты, тибя парень погулять зовет, а ты брыкаешься - подал Гринька свой голос. -. Иди погуляй. Давай ношу то мне.
Он довольно бесцеремонно забрал у сестры сверток с приношениями. Легонько подтолкнул ее к парню. Девушка все еще хотела уйти по хорошему. Но парень подхватил ее под руку и с силой повел в обратную сторону.
- Минька, ты то чё молчишь?
Братья словно не слышали ее, пошли в сторону дома. Только тут девушка поняла, что помощи от них ждать нечего. Бедная, она даже и подумать не могла, что Фролка с братьями еще днем встретился. Увидел в церкви, как разряжена Федоска. Видно хорошо ей там платят. Решил, чем не невеста для него. Только вряд ли такая за него теперь пойдет. Тогда то гордая была, а уж сейчас и не взглянет. Вот и подговорил, чтоб братья помогли ему. Даже по гривеннику каждому дал.
Сопротивление девушки парня только раззадорило. Все равно он добьется своего. Испортит сейчас девку. Потом сама будет в ногах у него валяться, просить, чтобы взял ее. Кому такая нужна будет. Да и сраму не захочет.
Он стащил ее с дороги ближе к реке, попытался завалить на землю. Федоска изловчилась и вцепилась зубами в руку. От неожиданности парень вскрикнул, ослабил хватку. Девушка вырвалась из рук и не разбирая дороги бросилась к реке. Вода, вот где ее спасение, там он ее не достанет. Лучше утонуть, чем оказаться опозоренной.
От холодной воды и от испуга, руки перестали ей повиноваться. Она пыталась плыть, но не получалось. В голове промелькнуло, что братья еще недалеко ушли. И она закричала “Прощайте!”. Пусть услышат ее последний крик.
Они услышали, повернулись и бросились к реке. Обоим стало страшно, а вдруг она и вправду утонет. Ведь они совсем не думали, что так получится. Оба разом прыгнули в воду. В темноте ничего не было видно. И Федоска уже не кричала. Все таки наткнулись на нее. Речка тут не сильно глубока. Федоска опускалась на дно, отталкивалась от него всплывала наверх и успевала хватить воздуха.
Уже на берегу братьев охватил ужас, что сейчас чуть не случилось. Они, как бы там ни было, любили сестру, а тут чуть не загубили собственными руками. Девушка понемногу пришла в себя, руки ее отошли, начали шевелиться, пошла в деревню, к Дарьиному дому. Братья за ней, оба просили прощения, как могли и обещали расквитаться с Фролкой по полной. Ну не думали они, что тот таким окажется.
Сейчас тут, на больничной скамеечке, Федоска все вспомнила еще раз. Нет, она не будет ничего говорить про братьев. Они родные ей, хоть и дураки. Сказала только, что кто то напал на нее, когда шла она домой. Поскользнулась, когда боронилась и упала в воду. Кто там был, она даже не видела, темно было, а все произошло так быстро, что она даже опомниться не успела.
А Иван прижал к себе любимую. Страшно даже представить, что она пережила. И как хорошо, что идет на поправку.