2811 подписчиков

Язык архитектуры постмодернизма

14 марта 202414 мар 2024

167

4 мин

Книга «Язык архитектуры постмодернизма» опубликована Ч. Дженксом в 1977 г. Она выражает важный этап развития современной архитектуры не только на Западе, но и во всем мире.

— Электронное переиздание книги «Язык архитектуры постмодернизма» —

Первое, что делает Дженкс в своей книге – хоронит «новую архитектуру». По его словам «хорошая форма и планировка должны были способствовать хорошему, здоровому поведению», но увы этого не вышло. Примером этому служит подрыв нескольких корпусов Прютт-Айгоу с помощью динамита. Данное событие воспринялось, как своеобразный отказ и отрицание принятия этой «новой архитектуры».

Каждое здание должно визуально нести свою функциональную нагрузку и замысел, иными словами, «работа должна оставаться работой, а дом домом». Нельзя допустить ослабления функций каждого здания или дать потерять его метафоричность.

Гверрини, Лападула и Романо. Дворец итальянской цивилизации, ЭУР. Рим, 1942 г. Выхолощенный классицизм и бесконечно повторяемые пустые формы. Это архитектура диктатуры, и будущие исследования могут показать, что ее скучная избыточность связана с ее подавляющим воздействием. (Здесь и далее — оригинальные подписи Дженкса)

Любое здание индивидуально и должно нести в себе свою определенную концепцию, функцию и также иметь социально-психологическое значения. Природа архитектуры, как языка с одной стороны эфемерна, как в современном искусстве и в науке, а с другой стороны ей присуща некая стабильность.

Адольф Лоос. Здание газеты «Чикаго Трибьюн», проект, 1922 г. (и 3D реконструкция — добавлено позднее)

В своей книге Чарльз Дженкс выделяет несколько средств коммуникаций: метафора, слова, синтаксис, семантика. Метафора — это основное вдохновение для архитектора. Здесь Дженкс говорит о том, что любое здание человек воспринимает как какой-то известный ему объект, проводит некую ассоциацию. К примеру, когда в 50-х годах 20 века стали использовать бетонные решетки, люди видели в них «терки для сыра», но уже через 10 лет такие архитектурные знаки входят в клишированность это перестает быть чем то удивительным, поскольку подобное явление становится нормой.

Кисё Курокава. Накагин, Капсул-Билдинг, Токио, 1972 г. 140 капсул-блоков были доставлены на стройплощадку и подняты на двух бетонных стволах. Каждая жилая единица имеет встроенную ванную комнату, стереомагнитофонную аппаратуру, калькуляторы и другие полезные для бизнесмена устройства. Метафора поставленных друг на друга кирпичей или кусков сахара появляется вновь примерно через каждые пять лет с тех пор, как ее предложил в 1922 г. Вальтер Гропиус. Полутона здесь неопределенны: у одних они всегда вызывают мысль о строгой упорядоченности, у других — о единстве в разнообразии итальянского города на холме

Существует также отрицательная метафора, когда восприятие представленного уходит совсем в другое русло. Например, проект японского архитектора Кисе Куракавы под названием «Капсульная башня» изначально воспринимается, как поставленные друг на друга стиральные машины, но в культуре Японии так выглядят домики для птиц. И концепция самого здания заключается как раз в том, чтобы путешествующие бизнесмены и холостяки со своими «птичками» залетали сюда.

Иллюзия «заяц-утка» читается слева направо охотниками на уток и справа налево завсегдатаями клуба Плейбой. Поскольку сейчас эта иллюзия хорошо известна, мы можем увидеть здесь новое животное с двумя головами. Но заметьте: каждый раз возможно лишь одно прочтение — в зависимости от кода, выбираемого вами

Таким образом, границы кодов обусловлены, в первую очередь, культурой. Способ прочтения определяется по-разному и некоторые могут быть конфликтными для разных культур.

Константин Мельников. Клуб им. Русакова. Москва, 1928 г. Клиновидная форма плюс наклонный прямоугольный блок утвердилось как «слово», соответствующее аудитории в современной архитектуре благодаря этому зданию. Формы в большей или меньшей степени следуют объемам, необходимым для функций

Дженкс рассматривает и такой пример, когда метафора здания не совсем подходит к ее функции. Сиднейский оперный театр мало говорит и многое скрывает своей формой. Под его оболочками невозможно понять что происходит внутри и какую функцию несет это сооружение. Метафоры этого здания многообразны, но ни одно, по факту, не говорит о точности передачи его функций.

Питер Эйзенман. Дом III для Роберта Миллера. Лейквилл, Коннектикут, 1971 г. Некоторые рисунки, при помощи которых создавался дом, показывают главные оппозиции между двумя решетками под углом 45° (стадия 6), концептуальную клетку коробчатого пространства (стадия 7), решетку колонн, (стадия 3) и режущие стенные плоскости (стадия 5). Мосты и открытые объемы объединяют и разделяют функции комнат. Фасады «отмечают» некоторые трансформации интерьера, но лишь если смотреть на них с диаграммами в руке и долго размышляя. Эта архитектура, подобно программной музыке XIX столетия, нуждается в дополняющем тексте, чтобы быть полностью понятой

Также Чарльз Дженкс утверждает, что показывать метафору напрямую нельзя, ведь это будет значить убить ее вовсе. Примером того, как не стоит проектировать служит здание Генри Дж. Гудвина «Большой въездной пончик». Когда функция здания выражается в его же эстетике это убивает наше воображение.

Традиционное швейцарское шале. Естественные свойства дерева делают его семантически пригодным для жилища. Узлы, волокна и текстура все ото метафоры морщин и родимых пятен на коже, поверхности осязаемая, живая, теплая; материал может быть легко обработан в масштабе, соразмерном человеку. В данном, случае поверхности ювелирно обработана и декорирована под крестьянский костюм

Слова. Архитектурные слова более гибки и полиморфны, чем слова письменного или устного языка, их смысл зависит по большей части от контекста.

Франко Альбини и Франка Хелг. Универмаг «Ринашенте». Рим, 1957 – 1962 гг. Современное палаццо с тяжелым карнизом и без окон, но с рифлеными обслуживающими каналами, заменяющими их. Открытый стальной каркас соответствует масштабу традиционных римских улиц, а каменная кладка перекликается с контекстом (Оскар Савио)

К примеру, слово «колонна» может означать как колонну здания, так и здание в виде колонны. Тому пример здание газеты Адольфа Лооса в Чикаго.

Братья Пассарелли. Многофункциональная структура. Рим, 1965 г. Бетон и свисающие виноградные лозы обозначают квартиры, навесная стена из черной стали указывает на офис, а ниже уровня земли — нарочито открытый бетон артикулирует гараж. Названное «Шизо» в номере Architectural Review и критикуемое модернистами за «нечистоту» (форм), здание, тем не менее, визуально выявляет свои основные отличительные особенности, затемняемые в пуристском проектировании

Существуют архитектурные словари, в которых определяют значения этих слов, слов архитектурного единства: пол, двери, окна, колонны, стены и т. д. Очевидно, что эти элементы являются необходимостью в архитектурной практике.

Норман Нейербург и др. Музей Гетти, Малибу, 1970 – 1975 гг. Вилла Папири никогда так не выглядела, потому что там не было гаража-стоянки и хлорированной воды, но отдельные части этого приморского дворца были скопированы. Его трансплантация в Южную Калифорнию и величественный вид на Тихий океан особенно подходят для Музея древностей. Благодаря тому, что он обладает наибольшим среди всех музеев бюджетом, и поэтому прекрасно содержится, здесь имеет место несколько даже сверхъестественный лоск всех элементов, которому позавидовали бы римляне. Обратите внимание на иллюзорные (trompe-l`сеіl) колонны, гирлянду и искусственный мрамор. Отдельные помпейские стили сделали достоинством обман, который здесь еще более обманчив в силу ироничности — например, противоположно накрашенные тени

Другое более приземленное понятие в архитектуре – это синтаксис, который представляет из себя своего рода правило комбинации разных элементов, тех самых слов архитектурного единства. Строение должно соответствовать определенным законам и методам по соединению различных элементов. Подобно тому, как законы тяготения и геометрия определяют понятия «верх» и «низ», «крыша» и «пол», а также различные этажи между ними.

Ральф Эрскин. Байкер-Уолл снаружи, 1976 г. Включает старые здания в композицию, предназначенную защитить жителей от автомобильного шума; многоцветный кирпич и вентиляционные отверстия формируют своего рода синкопированную декорацию, которая совершенно чужда слащавости. Стена придала району редкую неповторимость как в позитивном, так и негативном смысле

К примеру функционального синтаксиса можно привести «руководство к искусству дровосека» Арта Берика и Барри Шапиро. Интересное положение дверей, окон в сравнении с их обычного положения привлекает к себе внимание.

Луи Клота, Оскар Туске и отец. Бельведер Джоржина, Джерона. 1971 — 1972 гг. Этот бельведер-спальня предназначен для связи и контраста с классическим поместьем. Вы въезжаете (на крышу) между колонн храма. Пространство двойной высоты противопоставляется мелкомасштабным решетке, балюстраде и жалюзи из грубого дерева на фоне белой штукатурки — грандиозная ирония постмодернизма

В современной архитектуре эстетика и технические аспекты играют важную роль, но архитекторы также обращают внимание на семантику. Семантика – это про правильное использование определенного стиля в каких-то случаях.

Альдо Росси. Кладбище в Модене (проект), 1971 г. «Дом мертвых» на переднем плане — буквально преследующий образ. Как в доме с привидениями, окна здесь выбиты, а крыши не существует — это прекрасно подходит для мертвецов и Де Кирико. Пустая аллея ведет к башнеобразно вздымающейся «общей могиле», неудачно закодированной как дымовая труба крематория. Это отчасти нечуткое кодирование, оттенки «Окончательного Решения» привели к популярности Росси и к его позору. Должно ли кладбище быть столь безжалостно мертвым — этот вопрос остается открытым, но несомненно присутствуют монументальность и образ архитектуры как общественной памяти и символизма

Например, в офисных зданиях архитекторы предпочитают использовать навесные стены, так как стекло и сталь ассоциируются с холодностью, безличностью, точностью и организованностью — это отражает методичность, рациональное планирование и коммерческие сделки.

Паоло Солери. Аркосанти, Кордес Джанкшн. Аризона, 1972 —1977 гг. Блок ресторана и других, помещений слева и свод основания и огромная арка справа с жилыми помещениями на каждой стороне (полукруглые окна). Форма, напоминающая романские образцы, квадраты, круги и плоские сложенные из камня стены не привязаны ни к какой семантической системе. Игра форм радует глаз, но не имеет отношения к чему-нибудь иному, кроме величественных экологических мечтаний Солери

Дерево, в свою очередь, ассоциируется с теплотой, гибкостью, мягкостью и органичностью. Оно имеет естественные отметины, такие как сучки и прожилки, поэтому применяется в домах там, где люди тесно взаимодействуют со строением.

Кирпич часто используется в жилищном строительстве, так как хорошо поддается детализации.

Несмотря на то, что существуют более экономичные конструкционные системы, сочетание дерева и кирпича все еще используется в инфраструктуре частного и городского жилого строительства. Это явное подтверждение того, что семантические соображения имеют преимущество перед техническими в общественном сознании.

<К тексту книги «Язык архитектуры постмодернизма»>

Краткий обзор – Дюсимбинова Д.Е., ИАиД

А также: