Форма или содержание — что важнее? Этот вопрос — один из главнейших не только в литературе, но и в искусстве в целом. Определенного ответа на него не дала ни одна эпоха, ни одно направление. Но всегда чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону.
Так реалисты и натуралисты 19 в. ставили во главу угла содержание — точное изображение действительности. Под покровительством критика Белинского «натуральная школа» в России даже выпускала своего рода литературные энциклопедии с описанием и изображением «типичных» людей разного рода занятий: дворник, купец и т. д.
В начале 20 в. с приходом авангарда и модерна писатели стали отдавать предпочтение форме, экспериментируя с подачей материала. Вспомним хотя бы знаменитые «лесенки» Маяковского.
Разные авторы — разные подходы — скажите вы. Однако будет любопытно разобрать взгляды двух авторов, живших в одну эпоху и в одной стране, чьи судьбы были во многом схожи, а взгляды на искусство — совершенно различны. Речь, конечно, о Цветаевой и Ахматовой.
Их вечно сравнивают, понятно почему: две ярких поэтессы Серебряного века — но сложно на самом деле представить двух столь непохожих авторов.
Ахматова — содержание:
Ахматова продолжила пушкинскую традицию в 20 веке. Поэтесса тяготела к традиции, классике и авторитетам. Связь с предшественниками была для нее крайне важна. Не случайно Царское Село, где учился Пушкин, в художественном мире Ахматовой обретает мифическое, легендарное значение. Это исток всего.
В описании переживаний лирической героини Ахматова стремилась к полнейшей ясности, передавая эмоции не словами, а действиями:
Так беспомощно грудь холодела,
Но шаги мои были легки.
Я на правую руку надела
Перчатку с левой руки…
Это первая строфа ее хрестоматийного стихотворения «Песня последней встречи». Видите, нет никаких сердечных излияний. Но глубокое душевное потрясение передается через походку, привычные жесты, в которых героиня ошибается. Эта мелкая ошибка — отзвук того, что творится в подсознании героини.
Однако сосредоточенность на реалистичности, ясности, даже скромности иногда подводит поэтессу.
Вот, кажется, сверх серьезное и посвященное еще одному авторитету и учителю — теперь уже Данте — стихотворение, которое так и называется «Данте». Видите, поэтесса избегает сложных, затейливых названий — все в лоб. На фоне Надсона и Гиппиус такая прямота смотрится выигрышно, но и у нее есть свои подводные камни. Вот один, пожалуйста:
Факел, ночь, последнее объятье,
За порогом дикий вопль судьбы.
Он из ада ей послал проклятье
И в раю не мог ее забыть, —
В третьей строчке произошел конфуз: «из ада» сливается при прочтении. И из-за этой маленькой нелепости высокий тон стиха обрушивается. Мораль: пренебрежение формой может жестоко сказаться на содержании.
Цветаева — форма:
А вот Цветаева — это автор самых ярких звукописных стихотворений Серебряного века. Сохраняя содержание, она тем не менее отдает предпочтение форме, иногда даже искажая и подстраивая слова.
Вот ее известное стихотворение:
Вскрыла жилы: неостановимо,
Невосстановимо хлещет жизнь.
Подставляйте миски и тарелки!
Всякая тарелка будет — мелкой,
Миска — плоской,
Через край — и мимо —
В землю чёрную, питать тростник.
Невозвратно, неостановимо,
Невосстановимо хлещет стих.
Вот, что значит: начали за упокой, а кончили за здравие. Печальный мотив смерти в первых строчках переходит в торжество жизни — в последних. Лирическая героиня жертвует своей кровью, силой, чтоб напоить весь мир вокруг. Ее крови, жизни хватит на всех — она вовсе не умирает.
И этот поток жизненной энергии передается с помощью обилия мелодичных сонорных согласных (л, н, м, р) в сочетании с текучими гласными (и, о). А когда кровь достигает сухой земли, главную скрипку начинают играть глухие согласные (с, ч, х).
Это лишь маленький обзор большой проблемы на примере двух важных авторов нашей литературы. Если вам будет интересно углубиться в эту тему — пишите в комментариях.
А на этом пока все — всем спасибо за внимание
Ставьте лайки — подписывайтесь на канал
