Проснулась Клара оттого, что ей лицо облизывал Лорд. Он тихонько поскуливал и перебирал лапами.
— Сходи к Любке и попроси, чтобы она с тобой погуляла, — проворчала Клара, поворачиваясь к нему спиной.
Несколько секунд полежала и вскочила со своего места.
— Ты же мой хороший, пришел в себя! — воскликнула она и принялась обнимать и целовать пса.
— Ты ведешь себя, как девчонка, — хмыкнула Ада.
— Не нравится — не смотри, — ответила Клара. — Идем, мой хороший, я тебя чем-нибудь накормлю.
Она вытащила из холодильника больничный суп в баночке, налила ему в миску и накрошила немного хлеба.
— Не скажу, что это особо полезное месиво, но за неимением чего другого и это нормально. Лучше, чем ничего, — сказала Клара.
Пес опять заскулил.
— Все ясно, сначала туалет, а потом всё остальное, - вздохнула она.
Клара порылась у себя в вещах, нашла немного денег, нацепила поводок на Лорда и направилась к соседке.
— Или, может быть, ты с ним погуляешь? — спросила она у Ады.
— Ага, я за порог, а ты меня в дом не пустишь и денежки все прикарманишь.
— По себе людей не судят, — выдала ей Клара.
— Тоже мне человек, — фыркнула Ада.
Клара постучалась в Любкину дверь.
— Чего надо? — спросил грубый хриплый голос.
— Любка, дело есть.
Женщина распахнула дверь. Выглядела она не очень, сильно помятая, слегка потрепанная и со следами глубокого похмелья на лице.
— Ты пила что ли? — удивилась Клара.
— Вот именно, что не пила. Голова раскалывается, аж спасу никакого нет. Уж думаю за чекушкой сгонять, может полегчает.
— Лучше просто по улице прогуляйся с Лордом, а я тебе за это денег дам.
Любка сразу вытянула ладонь.
— Приведешь обратно собаку — дам денег, — ответила Клара и помахала перед ее носом синенькой бумажкой. — И, может, еще и голову твою полечу.
— Сей момент, — радостно закивала соседка, а затем сморщилась от боли. — Только ради тебя и любви к животному. Так бы не пошла.
Она быстро натянула гамаши, драные мужские носки и старенькое пальто прямо на халат, схватила поводок и поскакала с Лордом на улицу.
— Лишь бы вернулась, — подумала Клара.
На кухне дед Василь с кем-то вел беседу. Клара прислушалась, голос был каким-то странным, вроде она его уже где-то слышала. Решила заглянуть. За столом сидел дед Чугайстер, ел вишневое варенье из розетки и пил чай из блюдца.
— Приятного аппетита, — сказала Клара, заходя на кухню.
— Благодарствую, — кивнул Чугайстер.
Дед Василь что-то стряпал на небольшом кухонном столике.
— Чайку пивнешь с вареньицем? — спросил он Клару.
— Твои мне сегодня утром пару баночек варенья оставили и трехлитровую банку огурцов. Вот рассольник варю.
— Какие молодцы. От чая не откажусь.
— Ну, наливай себе. Там и заварка свежая есть. Борисыч любит хороший чай и нам пошвыркать остается. Кстати, знакомься, это дед Архип. Я сегодня с промысла иду, смотрю, он на скамейке сидит, жмется в тонкой рубашонке. Чую, свой, тоже психический, к себе позвал, хоть согреется.
Чугайстер мило улыбнулся Кларе, показав острые верхние клыки.
— Замечательно, — кивнула она, взяла в руки чашку и налила себе кипятка с заваркой.
— А это как ее, твоя, как она тама? — спросил дед Василь.
— Получше стало.
— Ой, а чего у тебя с лицом вчера не было?
— С Лордом гуляла, об ветки поцарапалась.
— Ну, до свадьбы заживет.
— Все может быть, — пожала Клара плечами.
Она села за стол напротив Чугайстера и стала его рассматривать. Он продолжал скалиться. На кухню заглянула Ада, зевая и потирая кулачками глаза. Старик сорвался со своего места и кинулся к ней, и стал по-собачьи обнюхивать.
— Навка, — облизнулся он.
— Я же говорю, психический, — вздохнул дед Василь.
Клара вскочила со своего места, подлетела к Чугайстеру и дернула его за руку в сторону.
— Не трожь, не навка это, живая она, смотрит, — она развернула напуганную Аду к себе спиной.
— Видишь, все на месте.
— А пахнет, как навка, — сердито сказал Чугайстер.
Он становился все выше и выше.
— Ада, беги, — скомандовала Клара.
Ангел рванула в комнату, за ней кинулся Чугайстер, вытянув вперед руки. Клара сбила его с ног и уселась на него сверху.
— Ты чего удумал делать в чужом доме? — сердито спросила она его. — Тебя пожалели, в дом пригласили, а ты ведешь себя, как последняя нечисть.
— Она пахнет вкусно, — он облизнулся. — А ты невкусно, бесятиной смердишь. Бесята не могут лечить.
Чугайстер сбросил ее с себя.
— Ты охотников обманула, — зло сказал он. — Навела на них морока, а собаку с собой больную таскала.
— Начнем с того, что я не бес.
— А пахнешь почти как они.
С прогулки пришла Любка с Лордом. Пес встал в стойку и начал рычать на Чугайстера.
— Иди сюда, собачка, — позвал старикан его.
Лорд, как завороженный, подошел к нему. Тот прикрыл глаза и поводил рукой по спине собаки.
— Свеже, все свеже, только заросло, затянулось, второй раз его так лечат.
— Де-е-ед, — прокричала Любка, стаскивая пальто, — ты опять к нам какую-то шелу-понь приволок.
— Сама такая, — выскочил дед Василь из кухни. — Ему холодно на улице было, замерз. Надо было его там бросить, чтобы он совсем откинулся?
— Да не откинулся бы он, Чугайстер жил, Чугайстер жив, Чугайстер будет жить, — усмехнулась Клара, вставая с пола. - Ты даже не увидел, кого в дом позвал.
— Ну нет, это всё детские сказочки, — помотал дед Василь.
— Поздравляю, ты попал в сказку, а мы все ее герои, — хмыкнула Клара.
Чугайстер схватил ее за руки, повернул ладонями вверх и стал обнюхивать.
— Руки только не откуси. Они у меня не отрастут, — сказала она с усмешкой.
Вдруг перед ее глазами поплыли картинки, как бежит он волком по лесам да полям, как пролетает над городами и селами филином, как клянется в вечной любви прекрасной девушке, а она громко смеется. Чугайстер сердито бросил Кларины руки.
— И нечего за мной подсматривать.
— Привязала тебя к себе ведьма, - хмыкнула Клара.
— Я ее люблю, — нахмурился он.
— Угу, а она тебя?
— Не твое дело, перевертыш.
Чугайстер направился в сторону двери, поравнялся с Любкой и начал ее обнюхивать.
- А ну уйди от меня, старый извра-щуга, - взвизгнула она и отпрыгнула в сторону.
Тут Клара явно увидела, как у соседки на шее сидит синенький младенчик с выпирающим животом, большой головой и кривенькими ножками и бьет ее по голове маленькими кулачками.
- Мавка, - обрадовался Чугайстер, - настоящая.
Младенчик оскалился и зашипел на старикана, вцепившись в волосы Любки. Та аж заверещала от боли.
- Нече было собственного дитенка душить, - гадко усмехнулся Чугайстер.
- Я его не душила, он уже мертвый родился, - со злостью в голосе ответила соседка, - я его хотела, даже не пила, а меня ростовщица в сарае закрыла в мороз. Там я его и родила. Замерз он, а я еле оттуда выбралась.
Любка вдруг заревела в голос, заголосила, стала заламывать руки, упала на колени и принялась биться головой об пол. Чугайстер сдернул мавку с ее шеи, запихнул себе в пасть и проглотил.
- Благодарствую, хозяева, за все, пойду я, домой мне надобно, - поклонился он.
- Иди, - кивнула Клара, - только про нас своих охотникам не рассказывай, а то почикаем ваше гнездо за один заход.
- Я и не собирался, - усмехнулся он.
Старик вышел из подъезда, обернулся огромным филином и полетел над городом.
Любка каталась по полу и продолжала стенать. Дед Василь подошел к ней, встал на колени и принялся гладить по голове.
- Ну буде, буде, слезами горю не поможешь. Идем супчика похлебаем, чайку попьем, не вернешь уже ребятенка, ты молодая, еще буде у тебя, - утешал он ее.
Клара тяжело вздохнула и ушла к себе в комнату, деньги Любке решила отдать в следующий раз.
Автор Потапова Евгения