На диване, завернувшись в плед, сидела Ада. Она с испугом смотрела на Клару.
— Этот ушел? — спросила она.
— Ушел. Интересно, чем ты так привлекла к себе Чугайстера?
Ада молча стащила с себя тонкую рубашонку и повернулась спиной к Кларе. Там красовались два огромных свежих разреза, которые были грубо заштопаны какими-то суровыми нитками.
— Они гниют и не заживают, — сказала ангел.
— Так это мы же вроде как люди, какие крылья? Или у тебя они были? - удивилась Клара.
— Нет, не было. Это специально сделали, чтобы я помнила, кто я и зачем меня создали.
— Какое удивительное извращение, — хмыкнула Клара, — Тогда понятно, почему так на тебя среагировал старикан. Ты вроде человек, но пахнешь не очень.
Она потянула за бурую нитку, и Ада потеряла сознание.
— Ну, прости, — вздохнула Клара.
Она стала водить по ее спине рукой и попыталась вспомнить лечебную песню, но ничего у нее не получалось.
— Странно, — Клара покрутила перед лицом руками.
— И не получится.
Рядом появился надсмотрщик во фраке и лаковых туфлях.
— Сколько ни старайся, ничего не выйдет, - сказал он.
— Да? — удивилась Клара.
— Это ее наказание. Как только она начнет меняться, так у нее станет заживать спина.
— Я думала, что меня жестко наказали, а тут вон как все круто.
— Ну к тебе пока никаких претензий нет. Ты идешь по правильному пути.
— Угу, поэтому вы мне его сделали на два года больше, — хмыкнула Клара.
— На год, ну хочешь, они прибавят тебе еще один, - криво усмехнулся господин надсмотрщик.
— Нет, обойдусь, меня всё устраивает. Круто, конечно, вы с ней обошлись. Интересно, за что наказали ее так? Она же вроде ангел, им многое прощается.
— А давай я тебе расскажу. Пусть Ада еще немного полежит в отрубе. Ты же знаешь, что каждые двенадцать лет ангел-хранитель у человека меняется?
— Догадывался.
— Ну вот. Она поступила на службу к одной вредной старушке. Та плохо обращалась со своей внучкой. Ада вытолкнула старуху в окно, когда та залезла на подоконник, чтобы открыть форточку. Подопечная не скончалась, а оказалась в инвалидном кресле и продолжила измываться над внучкой. В результате чего девушка отравила старуху и покончила жизнь самоубийством. То есть она изменила судьбу довольно-таки большого количества человек, изменила историю. Если бы она не стала самовольничать, то бабка умерла бы через пару месяцев своей смертью. Девушка получила наследство и счастливо вышла замуж и родила троих детей. А дальше, сам понимаешь, я тебе рассказывать не буду. Это не твоя деревня с алконавтами. Что они были, что их не стало, ничего в истории не изменилось.
- Да уж, понятно. А куда смотрел ангел той самой девушки? - спросила Клара.
- Он смотрел за своей подопечной, но не всегда всё зависит от ангелов. Так что будь аккуратней с Адой. Она еще та штучка.
- Я уже заметил.
- Ладно, я тебя предупредил, счастливо оставаться, - махнул рукой надзиратель и исчез.
- И вам не хворать.
Ада застонала и стала потихоньку подниматься с пола.
— Не получилось меня излечить? — спросила она.
— Нет. Надо попробовать человеческими средствами. Хотя бы вот это всё убрать да и заштопать приличными нитками. Можно к Борисычу сходить. Он всё же врач. Но только не сегодня.
— Да я всё понимаю, — вздохнула Ада.
Она натянула на себя рубашку и тяжело вздохнула. Клара достала из коробки несколько книг и предложила Аде их почитать.
— Ну давай, я правда не очень люблю читать, но всё равно делать нечего.
— Можно в соседней комнате немного разобраться, — сказала Клара.
— Если честно, то не хочу, еще слабость такая и горло саднит.
— Отдыхай.
Клара открыла какой-то детектив и углубилась в чтение. Через некоторое время кто-то постучал в дверь.
— Кто там? — спросила Клара.
— Это я, Любка, — ответила соседка.
— Заходи, открыто.
Женщина робко зашла в комнату и стала осматриваться.
— Деньги на столе лежат. Я их даже не убирала, — сказала Клара, ей не хотелось выбираться из-под теплого одеяла.
Люба взяла купюру и сунула ее в карман халата, и продолжила стоять около стола.
— Что-то еще хотела? — спросила ее Клара.
— Клариса обещала нам денег за работу, так ничего и не дала. Я слышала, что часть вещей ей вернул Андрей. Хотя бы не всю сумму, а половину, ну или треть. Мы всё же из-за нее с дедом в кутузку попали.
— Она придет, я у нее спрошу, — ответила Клара.
— Спасибо, а с собачкой я могу вечером просто так погулять, без денег.
— Я не против и буду тебе весьма благодарна. Голова перестала болеть?
— Да, видно, я всю свою боль выплакала, и на душе легче стало и спокойно. Спасибо этому старикану, а я еще на него ругалась, — вздохнула Любка. - Он видно какой-то знахарь, хоть немного и не в себе.
- Ага, еще тот знахарь, - хмыкнула Клара.
Соседка вышла из комнаты. Ада сразу фыркнула.
— Как ты можешь с этим отрепьем нормально разговаривать? Они же все фу, вот прямо фу-фу, недостойные жить и существовать.
— Почему? — удивилась Клара. — Вполне себе ничего люди. Тебя вон дед Василь супом и картошкой кормил. Когда его еду лопала, не брезгливо было? На улице-то жить в это время года куда ловчей, да?
— Мы же высшие существа, мы выше, чем они, - задрала подбородок Ада.
— Ну, ты сейчас совсем не выше. Живешь там, где приютили, ешь то, что дали. Вон Николай тоже ангел, а нормальный товарищ, таких завихрений, как у тебя, в голове не имеет. В больнице работает, людям помогает, — хмыкнула Клара. — Я всегда считал, что гордыня и заносчивость — это особые черты демонов. Но вот с тобой пообщался и понял, что не прав. Всё зависит от индивидуума. Вон Андрей нормально к людям относится. По крайней мере, не обижает тех, с кем приходится ему крышу делить. А ты вся скорчилась и скукожилась, как сухофрукт, и жилье тебе не нравится, и соседи гадкие. Я несколько раз говорил тебе и еще раз повторю — здесь никого насильно не держат. Ты спокойно можешь уйти из дома в любой момент.
Ада зло посмотрела на Клару и уткнулась в книжку. «Да не вылечить тебя», — подумала Клара.
До вечера они больше не общались. На ужин их позвал дед Василь.
— Чего девки приуныли, носа не кажите? — заглянул он к ним в комнату. — Идем хлебать рассольник. Я еще салат с соленых огурцов и картофана сгондобил, отличная вещь получилась.
— Сейчас придем, — ответила Клара.
Она вытащила из холодильника полбанки баклажанной икры и отрезала половинку от буханки хлеба.
— Ты еще едой делиться будешь? — удивилась Ада.
— Как ты заметила, я не дорогой колбасы кусок отрезаю, а то, что нам не жалко. Николай с Борисычем еще притащут с работы баночку чего-нибудь. Им пациенты этого добра много приносят. Мы не обнищаем, а к общему столу свою пайку приносим. Это правило хорошего тона.
Они отправились на кухню. На столе стояла миска с картофельным салатом, на блюдце тонким слоем лежали прозрачные ломтики соленого сала с чесноком.
— Вот только хлеба у нас нет, последнюю корку сегодня с салом догрыз, — вздохнул дед Василь.
— Я принесла, и вот еще, — Клара поставила на стол банку с икрой.
Дед обрадовался, вывалил содержимое банки в старую салатницу с трещиной.
— Какая красота, как на праздник, - умилился он.
В кухню вошла Любка с половинкой черного хлеба.
— Вот, дед, купила хлеба и чеснока.
Она вытащила из кармана головку чеснока и положила ее на стол.
— Ну все, живем. Садитесь ужинать. Смотри, Любка, какой стол. А? А?
— Чудесный, — улыбнулась она, — Как на праздник.
— Вот и я о том же.
Они уселись за стол. Дед Василь каждому налил в тарелку по полторы половника супа.
— Там, правда, мяса с гулькин нос, зато бульон наваристый, вон жирок плавает.
Ада молча взяла ложку и стала хлебать суп. Дед жевал и рассказывал, как он сегодня на промысел сходил.
— Продажи плохие были. То снег, то дождь. Книги с плакатами пришлось сразу убирать. Купили у меня ботинки кожаные. После этого я всё собрал и потопал домой.
— А где ты взял ботинки кожаные? — спросила его Клара.
— Так купил у одного ханурика. Он по толкучке ходил, всем предлагал, ну я и взял. Ботинки хорошие, продавал он их дешево. У меня вот значок купили и обувку. Ну, а как жить-то? Там купил, тут продал, вон на перловку с мослами и соленым салом заработал. Я еще сахару взял и конфетки подушечки. Ничего, ничего, проживем. Не голодаем и ладно.
— Деньги тебе так менты и не вернули? — спросила его Клара.
— Нет, — вздохнул дед Василь, — да и не вернут, будем считать, что это производственные потери. Я же жил как-то без них, и дальше проживу.
Дверь в коммуналку хлопнула, и в кухню ворвалась яркая и воздушная Клариса.
— Приятного аппетита, — сказала она. — Вот вам конфетки к чаю. Ну и денежки за работу. Отдаю половину от того, что договаривались, я всё же потерпела потери.
Она положила несколько купюр на стол.
— Да и то хорошо. Я уж на них и не рассчитывал, — хмыкнул дедок, деля сумму пополам. — А за конфетки тебе спасибо, давно нормальных шоколадных конфет не ел. Давай с нами отужинаешь.
Он уже собрался встать со своего места, чтобы накормить суккуба.
— Благодарствую, но я уже откушала, — подмигнула она. — Клара, поешь, потом ко мне загляни, дело есть.
— Я этой ночью буду спать дома, — насупилась Клара.
— Не переживай, это просто разговор, ничего такого.
— Ну ладно, тогда зайду.
Клариса упорхнула к себе в комнату.
— Эх, шикарная женщина, — мечтательно причмокнул дед Василь.
Любка прыснула в кулак.
— А чё, не так чё ли?
— Все так, — кивнула Клара.
— Эх, были бы у меня деньги, я бы купил у нее сеанс любви.
— Ну не все измеряется деньгами, — хихикнула Клара. — Она за свою любовь берет совсем другой валютой.
— Вот и я о том, что нет у меня таких средств, остается только лишь мечтать.
— И не нужна тебе такая любовь, здоровей будешь.
— Вот точно, мало ли кто там у нее до меня был, еще заболеешь постыдной болезнью на старости лет, — кивнул он.
Чай попили с шоколадными конфетами, с сахаром, с вареньем и с карамельками.
— Нет, все же сегодня хороший день был, — улыбнулся дед Василь.
— Просто отличный, — согласилась с ним Клара.
Автор Потапова Евгения
