Гузель Ильясовна уже на пенсии и формально работает зав производством. Фактически, она правит тут всем, мышь без ее разрешения из норки нос не высунет. Ее уважают, боятся, некоторые ненавидят. Собака на сене, сама не берет и другим не дает.
Алина твердо решила не обращать внимания на выпады бабушки Катерины. В конце концов она побудет и уедет. Если Алина нанесет ей какую-то обиду, Илья станет на сторону жены, но капелька досады останется в его душе. Тут капелька, там капелька, глядишь и море недовольства накопится. А это им с Илюшей вовсе не к чему.
После завтрака Алина одна осталась прибираться на кухне. Тяжеловато долго стоять на ногах, седьмой месяц беременности. Но, где стоя, где сидя, посуду она вымыла. Воды налила пол ведра, чтобы не поднимать тяжело, лентяйкой подтерла пол.
Если бы не было бабушки, Илья не позволил бы ей этого делать. Но, видимо, решив не огорчать бабушку, он сидел с ней рядом перед телевизором, прислушиваясь к тому, чем занимается Алина. А она умылась, вошла в комнату, села рядом с мужем.
- Все, дорогой, я прибралась на кухне. Готовить пойдешь, или еще рано? Солянку сделаешь, ладно?
- Обязательно! Устала? Приляжешь?
- Да, отдохну немного, надо ноги на валик положить, мозжат, как бы отеков не было. Полежу, да гладить буду, рубашки твои после стирки еще не глажены.
- Ноги мозжат? Дай-ка сюда ножку, я проверю
Илья присел перед женой, надавил большим пальцем на ногу и отпустил. Образовалась маленькая ямка.
- Алина! У тебя отеки начались, ты чего молчишь? Какие тебе рубашки. Я сейчас все сам сделаю, сам поглажу.
- Илюш! Чего ты всполошился? Это я вчера не удержалась, морсу напилась. Сегодня уж постараюсь не злоупотреблять.
Катерина покосилась на невестку, какая нежная
- Правда, Илья, чего сразу испугался? Когда твоя мать ходила с тобой, к вечеру у нее так ноги отекали, что в туфли не влазили. Ничего, выносила, вон, какого богатыря родила!
- Бабушка, я не знаю, как мама меня носила, но врач Алины предупредил, не поднимать тяжести, не пить много жидкости. Чаще ложиться, положив ноги на валик.
Только Алине не удается соблюдать его указания. Наша Яночка весит едва ли не восемь килограмм, и она не сидит все время в кроватке. Ее оттуда надо доставать, ее нужно брать на руки, отпускать на пол. Потому что ей нравится ползать.
Смесь мы дочке даем только утром и на ночь, в остальное время она ест протертую еду. Этим тоже Алина занимается. А еще стирка, глажка, уход за сантехникой. Так что, бабушка, не удивляйся, готовить, пылесосить и мыть полы, это мое дело.
- Мне-то что? Да ты хоть на кухне и живи. Больше я слова не скажу.
- Вот и правильно, бабушка! Алиночка! Что сидим? Марш в кровать! Бабушка, ты посмотришь за Яночкой? Видишь, игрушки выкидала из кроватки, значит сейчас скандалить начнет, на пол проситься. Только памперс проверю.
- Да сними ты с нее это чудо! На что это надо? Ты вырос без всяких памперсов, только преть девке. Лишний раз неохота ползунки постирать?
- Ничего наша Яна не преет, нормально у нее все. Теперь все дети в памперсах растут. Мы приучаем ее к горшку, высаживаем, она у нас молодец, не пачкает памперсы, просится. Забеспокоится, закряхтит, значит пора на горшок.
Все не нравится Катерине, все у ее внука не по-людски. Жена лежит на кровати посреди бела дня, ребенок скоро ножками пойдет, все еще бумага в штаны насована. Сам он снова в фартуке, на кухне, обед готовит.
К обеду пришли Владимир с Валерией. Эта, как хозяйка, давай хлопотать на кухне, чего-то с Ильей разговаривает, чего-то смеется с ним. Тут же Алина толкается, принесла в комнату тарелку с едой для дочери
- Дед, посади, пожалуйста, Яночку в сидушку. Покормишь супчиком?
- А то! Наша Яна любит мамин супчик, да, моя хорошая? Салфетку принеси!
- Ага, сейчас!
Алина принесла салфетку и ложку, отдала дяде, села рядом с Катериной.
- Баба Катя! Скучно тебе? Хочешь кино посмотреть? Канал такой есть, где советские фильмы показывают, я включу.
- Не надо мне никакого кино. Я и смолоду не больно любила. Блажь это все, безделье.
- Но отдохнуть тоже когда-то надо! Бабушка, ну, что ты сердишься? Праздник ведь. Скучно тебе, непривычно, понимаю. Ты потерпи, скоро баба Саня приедет, она примерно твоего возраста, может чуть помоложе. Баба Саня любит про Святых рассказывать, очень интересно, я люблю слушать, хотя сама в храм не хожу.
- Отродясь в церковь не ходила. Сама знаешь, нет у нас в округе церквей. Зато Священная береза есть, мы на нее молимся.
- Да, помню! Я к ней часто ходила, помню, новую ленточку повязала на ветку, просила, чтобы мама не пила. Не помогло, зато за ленточку попало. Я соврала бабушке, что потеряла ее.
- Ох, кто пьет, того уже никакие ленточки не спасут. У Ильи-то, бабка Пелагея, Царствие ей небесное, так ведь и пила, пока не умерла. А хорошая была какая в молодости. Как она пела, а плясала как! В нее пошел Илья-то. Федор тоже в молодости был веселый, а потом, чем старше, тем злее и ворчливей. А пить перестал, да!
- А Илья, бабушка, вовсе мало выпивает. Не любит.
- Вот и славно! Еще говорят наследственность какая-то. Нет никакой наследственности, как воспитаешь ребенка. В этот-то раз сына родишь Илье или как?
- Нет, бабушка! Не дает нам Боженька сына, у нас снова дочь.
- Аппарат что ли показал?
- Да, УЗИ показало. Иногда бывает, и УЗИ ошибается, но я с самого начала чувствовала, девочка будет.
- Ничего, молодые еще, и парней еще нарожаешь. Чего тебе не рожать при таком-то муже, знай себе, таскай!
- Правда твоя, бабушка! Илья очень хороший. Спасибо тебе, что такого мне мужа воспитала. Ласковый, внимательный, никакой женской работы не чурается, говорит, всему бабушка научила.
Пойду, скажу ему, надо кровать детскую в твою комнату перенести. Яна у нас днем там спит.
- Зачем Илью звать? Мы с Володей и перенесем. Докормил что ли, Володь?
- Да, мы все доели, только теперь надо умыться и переодеться. Прости, мамочка, мы облились.
- Идите, умывайтесь, потом в чистое переодену.
Скучно Катерине здесь. Как ни старалась Алина развлекать ее разговорами, как ни был внимателен к ней за столом внук, все не по ней. С бабой Саней они общего языка тоже не нашли. Но праздник Катерина не смогла испортить.
Посидев немного за столом, выпив немного вина, попробовав салатов, она пошла спать
- Вы извиняйте старуху, я привычная рано ложиться, да и захмелела я. Пойду, лягу.
Илья проводил Катерину в ее комнату.
- Бабушка! Что-то не так? Чем мы тебя обидели? Ты скажи, я все исправлю.
- Ничем, Илья! Это я сама себя обидела. Характер у меня такой, сам знаешь, все должно быть по-моему. А у тебя в доме другие командуют, жена твоя, Валерия. Не привыкла я так, чужой мне твой дом. Красиво, чисто, тепло, но мне лучше в своем доме, где я хозяйка.
- Ничего бабушка, дня два-три и привыкнешь. Ложись, отдыхай, я пойду к гостям.
Хотела Катерина попроситься на другой же день домой, но пожалела внука. Едва ли не до утра пировали. Чего уж они там смеялись, с чего так веселились, Катерине не понять. Не успели путем проснуться, Володя с Лерой явились.
Валерия сразу за внучку, давай учить ее кубики складывать, пирамидки собирать. Ненормальная. Ребенку семи месяцев нет, и все бы ей уметь. Володя с Ильей стали вешать люстры. Господи, на что столько стекляшек на потолок? Упадет, убь ет сразу, насмерть.
Прожила Катерина у внука неделю, так и не привыкла. Ни к тому, как они живут, ни как питаются. К правнучке тоже не привязалась. Вся в мать и в Верку, квелая какая-то. У Лизаветы ребята бойкие, шустрые, а эта и реветь-то путем не умеет.
Не оправдались надежды Ильи. Хотелось ему забрать бабушку из деревни, стареет она, жизнь в деревне тяжелая. Недели хватило, чтобы понять, не получится у них совместной жизни. Катерине надо командовать, иначе она не может. А Илья привык сам править. Алина не сможет приспосабливаться сразу к двоим командирам.
Отвез Илья бабушку обратно. Алина, да и Валерия тоже, вздохнули с облегчением. Тяжело все время чувствовать на себе неприязненный взгляд и выслушивать колкости в свой адрес.
Алина дохаживала тяжело. Тянуло ноги, ломило поясницу, мучила постоянная жажда. Потерялся сон, плаксивость какая-то навалилась. Однако, она дотерпела, ухитрилась больше не попасть на койку, и в начале апреля родила вторую синеглазку, как две капли воды похожую на старшую сестру.
Эту дочку, как и хотела Алина, назвали Анной, Анютой. Дала она родителям жару! За двоих отревела, откапризничалась. Ни дня, ни ночью нет от нее покоя. Все нормально, здоровая девочка. Может в материнском молоке дело? Сдавали на анализ молоко, хорошее.
До трех лет мучились. Сердце Валерии выболело от жалости к Алине. Маленькая, худая, одни глаза и скулы. Вечно не выспавшаяся, не причесанная, в старом халате, не молодая женщина, а ходячий скелет. Помогала, как могла. То погуляет с младшенькой, то Яну на пол дня к себе заберет. Она бы и ночевать взяла, но Алина не разрешала
- Тетя, я знаю, ты хочешь, как лучше, но ребенок должен быть с мамой.
- Алина! Так ведь из-за Анюты и Яночка плохо спит. Для нее будет лучше, если пока она у нас поживет. У тебя совсем не хватает времени на Яну, растет как трава на обочине.
- Теть Лера, ты не права. Мы с Яной занимаемся. Я ведь не одна, у меня муж есть.
- Муж-то есть, но в последнее время я не вижу в нем особого рвения помогать тебе.
- Устает. Он же работает. Смотри, мы долги раздали, мебель новую купили. Все стараниями моего Ильи. Теперь он деньги копит, хочет машину менять.
Однако, не суждено было сбыться планам Ильи. Администрация города вынесла решение снести гаражи, построенные когда-то без всякого оформления земельных участков. Пирожковая накрылась медным тазом.
Благодаря изворотливости Сании удалось буквально за неделю продать все оборудование. Все. Закрыли лавочку. Разошлись.
Вот это беда! Двое безработных с двумя детьми на руках. Единственный доход, квартира, сданная внаем. Илья как-то сразу потерялся. Ничего не мог предпринять. Зато Алина не растерялась. Теребила его
- Илья! Ты чего, на самом деле? Все нормально. Люди теряют больше. У нас есть свое жилье, какой-никакой доход от квартиры. Я выйду на работу, хватит нам на жизнь, потом посмотрим.
- Какая тебе работа? Я мужчина, я должен обеспечивать семью.
- Успеешь, обеспечишь. А девчонок устроим в садик.
- Как? Там, наверно, очередь?
- Наверно. Но, Илюша, в каждом заборе есть лазейка. Пойду к директору школы попрошу, чтобы похлопотала. Учителей не хватает. Думаю, мы сможем устроить свих девочек в садик.
Смогли. Первого сентября девочки пошли в садик, одна в малышовую, другая в среднюю группу, а Алина в пятый класс, классной руководительницей.
Илья стал и хозяином, и домашней хозяйкой. Вставал раньше всех, готовил завтрак, отвозил детей в садик, жену в школу. Закупал продукты, готовил обед, мыл, стирал, прибирал. Вечером забирал детей из садика, Алина добиралась до дома сама.
Возвращалась Алина из школы, когда раньше, когда позже. Она была молодая, но не современная учительница. Алина переживала за оценки своих учеников, занималась отдельно, если ребенок не усвоил материал на уроке. Она не ставила двойки своим ученикам, считая, это не их двойки, это двойка ей, не сумела донести знания до ребенка.
Алина вкладывала всю душу в своих детей. Да, она так и говорила, мои дети. Вскоре ей стали завидовать, считая, что ей просто повезло, такой класс попался, сплошь талантливые дети. Илья помогал жене, как мог, искал материал и писал для нее доклады про исторические места, про интересные события, про знаменитых людей.
Илья не искал работу, работа сама нашла его. Встретил на рынке старого знакомого, Бориса Георгиевича, когда-то пересекались по работе. Поздоровались, поговорили. Борис был очень удивлен тем, что Илья сидит без работы
- Слушай, ты же отличный шеф-повар, почему не работаешь?
- Негде. Заново начинать простым поваром не готов. Думаю еще, как бы точку где открыть.
- На что тебе свое дело в наше-то время? Моя супруга работает главным врачом в местном профилактории. У них шеф-повар крупно проштрафился. Она ищет честного порядочного человека, знающего свое дело. Ты как раз такой и есть. Зарплата достойная, поработаешь, там видно будет. Давай, я запишу твой телефон!
Илья, конечно дал свой телефон, но особо не надеялся, что ему позвонят. Не стал даже Алине рассказывать, зачем зря обнадеживать. Он видел, как жена переживает за него. Дело не в деньгах, им на жизнь хватало, дело в том, что трудно Илье сидеть дома, он привык зарабатывать.
Позвонили на второй же день. Женский голос был сух и строг
- Здравствуйте, Илья Сергеевич! Главный врач профилактория, Юлия Николаевна. Мне рекомендовали Вас, как хорошего специалиста. Не хотите у нас поработать?
- Здравствуйте! Почему бы, нет. я сейчас как раз в поиске работы.
- Хорошо, подъезжайте, адрес знаете?
- Знаю, через час буду.
Юлия Николаевна приняла Илью сразу
- Хорошо, что приехали. Гузель Ильясовна еще на месте. Я в их кухонных делах не разбираюсь. Она расскажет Вам о Ваших обязанностях. Короче, если сумеете с ней договориться, Вы приняты на работу. Леночка проводит Вас, до свидания, Илья Сергеевич.
Гузель Ильясовна уже на пенсии и формально работает зав производством. Фактически, она правит тут всем, мышь без ее разрешения из норки нос не высунет. Ее уважают, боятся, некоторые ненавидят. Собака на сене, сама не берет и другим не дает.
Заворовался предыдущий шеф-повар профилактория. Выжила его Гузель Ильясовна. Кухонные работники жалели его. Снисходительный был человек. При нем можно было жить. Каков будет новый, Бог его знает.
Продолжение следует.