На другой день Дарья послала Романка в школу.
- Сходи ко, дитятко, узнай про учебу то. А то уж время подходит, а ничё не знам. И про сибя спроси и про Нюрашку. Найди отца Алексея. У ево и спроси. В школе то ево, чай не будет, чё там делать. В церкве поищи.
Она бы и сама сходила, да вчера, пока Иван ездил, они с Марфой начали копать картошку на усаде. А сегодня еще и Федоска должна прийти. Так что не до школы Дарье было. Романко сходит да все разузнает.
Копать картошку они начали с задов, за оврагом, почти около самого гумна. Иван там, на гумне работал. Они его не задевали. Сами выкопают. Одно неудобство было, приходилось мешки с картошкой с поля вкруговую вывозить, чуть ли не всю деревню объезжать. Лошадь по шаткому мостику не проедет. Хлипенький мосточек, сами то ходят да боятся, чтобы не провалиться. Хоть не глубок овраг то, а падать все одно не охота.
Романко, как поели да встали из-за стола, так и подхватился. Сперва только решил к Павке забежать. Может и она с ним пойдет. Покричал под окошком, никто не откликнулся, заглянул во двор. Двери в сени закрыты и палочкой подперты, значит нет никого дома.
- Наверно тоже картошку роют, - подумал парнишка. Одному скучно идти, Назарку решил позвать. Назар был дома.
- Назарка, ты в школу то ноче пойдешь?
Назарка еще в том году собирался, и походил даже немного, да потом простудился, захворал, долго болел, мать его уж и не чаяла, что выздоровеет. Да выкарабкался парнишка. Только долго слабенький был, кашлял. Так и отступился от учебы, мать сказала, что дома лучше пусть посидит, а уж там видно будет.
За год Назарка окреп, подрос, кашель надсадный его больше не донимал.
- Пойду, тятенька сказал, что отпустит. Мамка хоть ругается, что только время в школе вести, а тятю слушает. Не перечит ему.
Ну вот, вдвоем то все веселее. Побежали, подпрыгивая то на одной ноге, то на другой, кто дольше пропрыгает. Назарка сердился, что нечестно так, у Романка ноги длиннее, конечно он дальше упрыгает. Но сердиться долго не пришлось, поднялись на бугор, а тут и школа.
Учителя в школе не было. Она была закрыта на замок. Мальчишки побежали в церковь. Дьякон действительно был там. Он стоял в окружении мужиков и о чем то разговаривал. Мальчишки встали в сторонке, они уже знали, что во взрослые разговоры вмешиваться нельзя, а то и подзатыльник можно получить.
Речь шла о колоколах, которые скоро должны были привезти. Они уже отлиты и находятся в пути. Всего привезут четыре колокола. Самый большой - двадцать три пуда двадцать шесть фунтов весом, остальные поменьше, три пуда тридцать один фунт и один пуд четыре фунта и самый маленький шестнадцать фунтов.
Мужики заговорили. Большой то колокол как повезут, потянет ли одна лошаденка..
- Далеко везти то. Одна может и не потянет, а две то увезут.
- Большой то колокол далеко будет слышно.
- А чё, отец Алексей, как колокола на место повесим, так и освещать храм можно будет. Остальное то потихоньку доделывать будем.
- Эдак то раньше Рождества управимся.
Дьякон согласно покачал головой.
- Дай то бы Бог. Почитай четыре года строим уж.
Отец Алексей наконец заметил ребятишек, стоящих в отдалении.
- Вы чё, ко мне пришли? - спросил он.
Мальчишки подошли поближе. Романко на правах старшего спросил, когда начнется учеба и будет ли третий класс учиться. Или все уже, отучился он.
- Не переживай. Будет вам и третий класс. Пока это только решают, может чуть позже начнут учить. Как учителей пришлют. А первый класс будет и второй тоже. Покуда я учить оба класса буду. А ты чё, Роман про первый то класс спрашиваешь.
- У миня сестра есть, восемь лет ей. Тятенька говорит, что в школу она пойдет. Да вот Назарка тоже в школу хочет ходить. Выздоровел он.
Учитель узнал своего ученика, погладил по голове.
- Ну чё, не хвораешь теперь?
- Нет.
- Ну и ладно, типерь учиться будешь. Приходи в школу то. И сестра твоя пусть приходит. - повернулся дьякон к Роману.
- А мине тятенька книжку купил вчера в городе. Рассказы для чтения называется. Я уж вчера про Филиппка прочитал.
- Хорошая книга. Читай ее покуда. А там, глядишь и учителей пришлют. И снова учиться будешь.
- Вот бы хорошо то, - вздохнул Романко. - Мине учиться охота.
- Знаю я, способный ты мальчик и до учебы охоч. Тибе бы дальше потом учиться идти. Я потом с твоим отцом поговорю. Ладно, идите с Богом. - Он перекрестил парнишек и вновь повернулся к мужикам.
Мальчишки шустро побежали домой.
- А пойдем по грибы сходим, - предложил Назарка, - Акимку позовем, али еще кого.
- Нет, мине картошку рыть надо. Нюрка с Прошкой и те уж с утра на усаде.
Домой Романко даже и заходить не стал. Побежал прямым ходом в огород, перебежал по мостику через овраг. И вот они, вся семья, все тут, копаются в земле. По первости даже не заметили, как он подошел. Отец оставил свою работу на гумне и был тут, вместе со всеми. По меже ходила Искорка, щипала чахленькую, осеннюю траву. На телеге лежали мешки с картошкой.
Увидев Романа, Дарья разогнула спину, а за ней и все остальные. Романко рассказал все, что узнал от учителя. Высказал свое сожаление, что пока учиться не будет. Вот если пришлют учителя, то видно будет.
Все снова собрались работать, но тут Романко вспомнил, что он слышал про колокола и о чем мужики говорили. Женщины оживились, услышав, что может раньше Рождества церковь освятят.
- Бабы, вы прямо дни считаете, живете ведь сичас и ниче. - подзадорил Иван своих женщин.
Те на него прямо вскинулись. А он только посмеивается. Ругайтесь, ругайтесь, а больше то ничего не сделаете. Все в руках Божьих. Любил Иван незаметно так раззадорить свою Дарьюшку. Уж больно хороша она была, когда начинала сердиться и ругаться из-за ничего. Щеки раскраснеются, из глаз разве, что искры не летят. Только уж когда начнет совсем из себя выходить, опомнится, что дразнит это он ее, рукой только махнет и замолчит. Сопит тихонечко про себя, отпыхивает, а потом не выдержит и сама рассмеется.
- Ну, Иван, опять миня довел до каления. Пошто так делаешь.
А ему и любо.
Смотрит Федоска на них и понять ничего не может. Вроде ругается Дарья, а сама смеется. Посмотрела на Марфу. А та говорит.
- Не гляди на них Федоска. Милые бранятся только тешатся. Вишь Иван то подсмеивается над Дарьей. Любо ему глядеть, как она серчает на него.
Отдохнули в перепалке этой и снова за работу принялись. Пока погода хорошая, поспешать надо. Картошка сухая и чистая, как вымытая. И сушить ее не надо. Сразу в мешки и в казенку высыпай. Сейчас воз наберут, Иван увезет, мешки освободит и все сначала .
- Давайте поработаем покуда скотину пригонят. А потом уж и исти будем. Сбегай Романко, квасу принеси, да хлеба. Тут поедим, чтобы зря туда да сюда не ходить. - скомандовала Дарья.
Так и сделали, перекусили прямо на поле и опять за работу. Ничего, что без обеда, не баре, с голоду не помрут. Зато больше сделают.
Со стороны леса послышались окрики пастухов. Стадо возвращалось домой. Ну вот, можно и заканчивать на сегодня работу. Марфу послали вперед коров загонять, а сами остатки, что были накопаны, подобрали, в мешки затарили. Почти целый воз получился.
- Может докопаем еще, - предложила Дарья. - Воз от не полный.
- Ну Дарья, до чего ты до работы ахидная, - опять поддел ее Иван. - То без обеда всех оставила, а типерь до ночи хочешь картошку рыть. Давай, кончай работать!
Ребятишки разогнули уставшие спины. Они хоть не копали землю, только собирали картошку в ведра, но, как и взрослые, работали целый день.
Дарья поставила на стол большущее блюдо щей, картошку, налила молока в кружки. Все изрядно проголодались. Сначала ели молча, только ложки стучали. Немного насытились, завязался разговор.
- Федоска, ты Фролку давно не видела? - спросила Дарья.
- Давно уж, а чё?
- Вчерась у нево отец приехал.
- Отец? Так вроде баяли, что он помер.
- Да нет вот видишь, приехал. Иван вчерась ево привез из городу.
- И чё типерь он бает.
- Не знай. Я думала ты Фролку видишь, чего знаешь.
- Да он с зимы на миня и не глядит, другую девку выбрал. А я и рада. Лучше уж никакого, чем он.
- Вот и ладно.
После ужина Иван пошел посумерничать с мужиками на завалинке. Ему и самому было интересно, как встретила Мартына жена и как он себя повел. Вот ведь мужик хитрый. Деньги промотал, а теперь домой явился, гол как сокол. А сам даже не спросил, живы ли, мол, дети то его али нет.
Мужики, как увидели Ивана, начали расспрашивать, правда ли что это он привез пропавшего. Иван ничего не стал рассказывать, сказал только, что привез. Мартын сам ничего не рассказывал, а он и не спрашивал. Чего человеку в душу лезть. Ему и так тошно.
- Вот вот, я седни парнишонка ево видел, чё баю, отец што ли пришел. А он только головой кивнул да быстрее пробежал. Так ничё и не узнал. - сказал Ефрем.
Долго засиживаться Иван не стал. Хотелось лечь, вытянуться, отдохнуть после работы. Но он все таки вспомнил, что Романко сказывал про колокола, поделился с мужиками новостью. И про школу тоже. Ведь у многих мужиков школяры в доме есть.
А Дарья запомнила, что Нюрашка в школу пойдет независимо от того, пришлют учителей или нет. Поэтому хочешь, не хочешь, а сарафан шить придется. Да и девчонка ей теперь покою не даст. Она уж сегодня сколько раз подступалась к матери с этим сарафаном. Все допытывалась, когда мать его шить будет.
- Вот ведь, девка есть девка. Романко переживает, что учителя для него нету, что учиться ему охота. А Нюрашка, про школу и не вспоминает, а вот про сарафан так сколь раз спросила, - думала Дарья.
К Дарье, увидев, что она сидит без заделья, тут же примостился Прошенька. Он обнял ее, посмотрел в глаза своим чистым взглядом, полным любви и нежности к матери. Она обняла его, прижала к себе. Сколько бы он добрых слов ей сказал, умей говорить. Да вот молчит. И опять заныло материнское сердце. Ведь не увидишь как, придет и его время в школу идти, а он не сможет. Как она его отдаст в школу. Все равно ведь он ничего сказать не сможет.
На деревню опустилась ночь. Все семейство уже спало. Только Дарья так и не могла уснуть. Как всегда, просила Богородицу помочь Прошеньке. Кто, как не мать, поймет ее.