Мой отец накануне войны служил в Красной Армии в Литве. Вместе с ним была и наша семья. В тот раз, собираясь на службу и прощаясь с нами, он сказал:
— Едем на маневры...
Учения случались и раньше, но в этот день все было как-то иначе. Взрослые встревожены. Мама с беспокойством поглядывает на улицу. Время от времени зловеще дребезжат стекла в окнах и балконной двери. В небе гудят самолеты. Именно тогда, кажется, впервые в свои шесть лет я услышала страшное слово «война».
Нудно и протяжно завыли сирены. Люди торопятся укрыться в бомбоубежищах. С этого момента, выходя из дома, мама всегда брала нас с сестренкой с собой.
Лильке три года. Она еще не понимает, что происходит.
— Мамочка, а почему самолеты?.. Много самолетов...
Маме объяснять некогда — снова завыла сирена, и мы бежим в убежище.
— Будет кино, да? — не унимается Лилька. — Где мы сядем, вон сколько людёв!..
Мама еле перевела дух, притянула нас обеих к себе, поцеловала. В глазах ее, словно мелкие дождинки, блестели слезы. «Видно, «кино» это только начинается...» — с горечью прошептала она.
...Тревожно и суматошно на железнодорожном вокзале Паневежиса. Немцы заняли Каунас. А это в двух часах езды от нашего городка.
— Отправьте нас поскорее, — со слезами умоляет мама начальника. — Войдите в мое положение.
— Не волнуйтесь, не паникуйте, всех отправим! — сухо отвечает тот.
Нас отправляют последним эшелоном. А поезд, в котором нам не хватило места, разбомбило в щепки. Мы едем по другому пути. В душных теплушках тесно. Дети жмутся к матерям, словно испуганные ягнята. В одном из углов между тем бойко играет гармошка, задорно поет юный гармонист:
Три танкиста, три веселых друга —
Экипаж машины боевой...
Мелодия знакомой песни заглушает стук колес. А над поездом кружатся вражеские самолеты. Пули и осколки снарядов пробивают тонкие деревянные стенки теплушек.
Лилька испуганно хнычет, цепляясь за мамино платье. Мне тоже страшно, но я креплюсь.
Взрослые, хватая детишек, прячутся от пуль под нары…
Как-то проезжали мимо горящих хлебных полей. Едкий дым и запах вползали в маленькие окна и щели вагона, вызывали надрывный кашель, напоминали о хлебе, еде.
— Батюшки-светы!.. — запричитала рядом чья-то старушка. — И хлебушек не щадят... Изверги, креста на них нет!
— Кресты-то есть, — поправили ее, — да только не наши.
— Хочу хлебушка! Есть хочу!.. — требует сестренка. А за ней — и я. Но покормить нас нечем: мама успела взять в дорогу только чемоданчик с пеленками для будущего малыша и ключ от нашей квартиры. «А дома осталось ведро топленого молока, вареные яйца,» — чуть не плача от досады, вспоминала я.
Мы не знали, куда едем. На маленьких станциях люди выходили на свежий воздух. Отовсюду было слышно: «Не отходи от вагона»... «Ждите здесь»... «Потеряешься!..». А сами тут же торопливо покупали: кто вареную картошку, кто пирожки, кто молоко.
Случалось, что на таких коротких стоянках люди отставали от поезда, теряли детишек. Запомнилось, как в привокзальной толчее женщина потеряла двоих детей. Поезд тронулся, и она бросилась в вагон, надеясь, что они уже там. Но их не было. Стала звать, заметалась между нар. Вдруг лицо ее исказилось, стало страшным, а глаза безумными. Дико крича, она принялась рвать на себе волосы, царапать лицо. На очередной остановке ее высадили...
Мама готова была привязать нас с Лилькой к себе, только бы не потерять.
— Господи, помоги нам добраться до места... — всякий раз молила она.
Но беда таилась на каждом шагу. Как-то на стоянке мама вышла на перрон одна, чтобы поскорее купить что-нибудь поесть. Неожиданно поезд тронулся и стал быстро набирать скорость. А мамы — нет...
— Мама! Ма-а-мочка!.. — истошно закричали мы с Лилей, готовые вывалиться из вагона. Но кто-то крепко держал нас, не давая выпасть, и успокаивал. Мне было страшно, и, кажется, я теряла сознание.
К неописуемой нашей радости мама не отстала от поезда — с трудом добежала и ухватилась за поручни последнего вагона. Так и ехала до следующей остановки — бледная, испуганная.
В пути мы узнали, что едем в Уфу. А это наш родной город, потому что здесь родились и жили наши родители и мы с сестренкой. Мама сразу повеселела. И мы тоже.
Как-то поутру эшелон остановился среди равнины, сплошь покрытой травой и яркими луговыми цветами. Мы удивились: здесь не было войны! Стоял солнечный день, пели птицы. Стоянка была долгой. Все вышли из душных теплушек на сказочно-зеленый луг.
Пятнадцатилетний Василек, ехавший с нами, никуда не пошел, а стал разглядывать вагоны. Вдруг под одним из них он заметил шнур, подведенный к металлическому предмету... Ни секунды не мешкая мальчик кинулся вдоль эшелона к машинисту:
— Товарищ машинист, там... мина! Скорей!
Оказалось, война и тут была с нами. Мину быстро обезвредил сам машинист, пригодилось знание саперного дела, чему обучился еще до войны.
И Василька, и машиниста стали обнимать, благодарить. Женщины от радости плакали.
— Ну, герой, будем живы — получишь награду! — улыбаясь, сказал машинист и крепко, по-мужски пожал Васильку руку.
Дорога домой была долгой, изнурительной. Ехали впроголодь, не досыпая. По ночам вздрагивали от малейшего шума. Но все обошлось благополучно. И каждый, наверное, думал, что родился под счастливой звездой.
В Уфу наш поезд прибыл заполночь. Казалось, город спал. Но это была только видимость. Не спали заводы, фабрики, не спали люди, выпускавшие для фронта оружие, горючее, одежду, продовольствие... Здесь тоже был фронт — свой, трудовой.
* * *
Перед эвакуацией из Литвы мама отправила в Уфу несколько писем, но почтовая связь работала плохо, письма потерялись в дороге, и бабушка Лина их не получила. Поэтому, когда глубокой ночью мы постучались в свою довоенную квартиру — к бабушке Лине, та долго не открывала.
И только тогда осторожно откинула дверной крючок, когда мы с сестренкой завопили на всю улицу. Распахнув дверь, бабушка обомлела: глаза ее округлились, лицо побледнело. Нас, грязных, потрепанных долгой дорогой, исхудавших от голода, она никак не могла признать. А когда узнала, что тут началось! Слезы, объятия, причитания...
Мы робко прошли в комнату и буквально повалились на старенький, выцветший диван. Не было сил, хотелось есть и спать.
— А от Павла есть какие-нибудь вести? — страшась услышать что-нибудь неприятное о нашем отце, спросила мама.
— Ничегошеньки! Жду днями и ночами от него и от вас — бесполезно... Вы-то, слава богу, уже дома, а он? Жив ли еще?
А наш отец — тридцатитрехлетний командир роты связи — вместе со своим полком с первых же часов войны был на передовой. На четвертые сутки боевых действий он был тяжело ранен: вражеский осколок врезался в легкое, а пуля пробила левую руку и застряла в нескольких миллиметрах от сердца. Это был последний бой отца. Потянулись долгие месяцы госпиталей. А впереди будет еще четыре мучительных года войны.
С возвращением в Уфу наша семья долго ничего не знала об отце. Он тоже не знал нашего местонахождения и в расстройстве перестал есть, принимать лекарства:
— Не стоит раньше времени так терзаться! — как могли утешали его лечащие врачи. — Война... Бывают разные случаи, непредвиденные ситуации. Наберитесь терпения — ждите. Все образуется. Найдется ваша семья!
Но отец не хотел верить. У него начались галлюцинации: несколько раз он «видел» свою жену Ниночку, держащую за руки обеих дочек. Она была в том же белом полотняном, с кружевной отделкой, платье, в котором провожала его «на маневры»...
Долечивался отец в городе Калинине. Осколок из легкого удалили, а вот пуля у сердца так и осталась до конца как память о страшной войне. После трех месяцев лечения он был признан негодным к строевой службе. Был сделан запрос в Уфимское пехотное училище, где отец работал преподавателем радиосвязи до отъезда в Литву.
С получением оттуда вызова было и уведомление о том, что семья его находится в Уфе. Это было как возвращение к жизни.
В конце 1941 года он вернулся в свое родное пехотное училище. Всю войну готовил связистов и, отправляя их на фронт, с грустью смотрел им вслед, напутствуя:
— Бейте фашистов! Очищайте от оккупантов нашу землю! И живыми возвращайтесь домой.
Продолжение следует...
Автор: Галина Кудрявцева
Журнал "Бельские просторы" приглашает посетить наш сайт, где Вы найдете много интересного и нового, а также хорошо забытого старого.
