Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Когда служишь много лет и всегда в Неделю о блудном сыне нужно говорить на одну и ту же тему, то метод буквального толкования священных текстов Антиохийский школы перестает себя оправдывать. Для того, чтобы найти новые слова и горизонты проповеди, хочется обратиться к Александрийской школе толкования, которая предлагала использовать аллегорический метод, благодаря которому можно увидеть в тексте что-то, о чём там напрямую не сказано. Это другой уровень текста, который отражает смысл, но не всегда буквально совпадает с содержанием.
Если использовать метод Александрийской школы при толковании сегодняшней притчи, переданной нам в Евангелии от Луки, то можно прочесть её, как притчу о любви и свободе. Образом свободы здесь представлен блудный сын, а образом любви – его отец. Сын реализует свою свободу, когда уходит от отца, потому что такова природа юношей. Свобода как газ, не имея формы, стремится заполонить всё вокруг. Она движется, чтобы реализовать себя. Отец не использует свою свободу для того, чтобы остановить сына, чтобы сказать ему, что он не прав, потому что отец являет сыну любовь, и эта любовь принимает его таким, какой он есть.
Вкусив от древа познания добра и зла, люди должны были отойти от Бога, чтобы познать зло. Адам был обречён на контакт со злом, потому что добро уже было в природе человека. И только соединившись со злом, совершив грех, Адам мог познать добро и зло.
Сын тоже должен был реализовать свою свободу. Он не мог иначе. Выбор в этой притче мог совершить только отец: остановить своего сына или же принять его поступок с любовью. Отец выбирает второй вариант и распоряжается своей свободой для того, чтобы компенсировать те ужасные последствия выбора и свободы своего сына, которые наступили вскоре. Сын потребовал отдать ему часть имущества, что для отца было огромной экономической потерей. Это имущество могло быть приумножено, сохранено, но он отдает эту часть сыну. Отец не перечит и даёт возможность его свободе проявиться.
Уйдя, сын понимает, что свобода не дала ему ничего, и он решает вернуться. Он надеется на то, что отец его примет. Когда это возвращение совершается, отец снова являет любовь. Он ничего не говорит сыну, не упрекает его, но принимает в свои объятия.
Детская свобода всегда возвращается к родительской любви. Свобода бежит от давления. Там, где один человек хочет проявить свою свободу и власть, чтобы ограничить свободу другого человека, происходит конфликт. Сила действия всегда равна силе противодействия, и чем сильнее отец давил бы на своего сына, тем с меньшей долей вероятности сын захотел бы вернуться обратно. Но видя любовь, которая покрывает и глупость сына, и экономические растраты, сын возвращается и в этот момент взрослеет. Детская свобода, которая возвращается к любви родителя, сама становится любовью.
Мы обречены на свободу, потому что Господь создал каждого человека со свободной волей и каждый из нас будет ошибаться, будет стремиться уйти, заполнить всё пространство, которое есть в его распоряжении. Но только имея опыт любви, захочется вернуться.
Старший сын не реализовал свободу и в этом упрекнул отца. Он сказал ему: «Вот, я столько лет служу тебе и никогда не преступал приказания твоего, но ты никогда не дал мне и козлёнка, чтобы мне повеселиться с друзьями моими; а когда этот сын твой, расточивший имение своё с блудницами, пришел, ты заколол для него откормленного теленка». Нереализованная свобода не даёт возможности развиться любви. Любовь нельзя заставить существовать, её нельзя принудительно вызвать из небытия. Любовь – это повзрослевшая свобода. И когда человек приобщается к Богу, Его источнику любви, он сам добровольно отказывается от свободы, которая разрушает его и манит в невиданные дали. Детское христианство, которое связано с порывом свободы, взрослеет в любви.
Также и мы, дорогие братья и сестры, когда общаемся с другими людьми, со своими детьми и внуками, с христианами или представителями других конфессий, или атеистами, в противовес западным ценностям свободы и вседозволенности, должны противопоставлять любовь. Потому что только к любви хочется возвращаться. Любовь – это то, что является подобием Бога в человеке.
В этой притче отец подобен Богу, который не возбранил своему сыну уйти, зная, что сын делает глупость. Господь позволил свободе человека реализоваться. Так же и мы должны использовать собственную свободу не для того, чтобы ограничить свободу другого человека, а для того, чтобы своей любовью покрыть его недостатки, ошибки и промахи. К таким людям хочется возвращаться.
Христианин взрослеет, когда его свобода становится любовью, и эта любовь становится совершенной, богоподобной и приводящей каждого христианина в жизнь вечную.
В сегодняшней притче любовь намного важнее сыновьего покаяния, которое едва ли имело место. Сын стремился туда, где было лучше, удобнее, комфортнее и сытнее. Намного важнее для нас отцовская любовь, которая приняла, не отвергла и даже не воспрепятствовала уйти своему сыну. Видя такую любовь, к отцу хочется возвращаться, за ним хочется следовать.
Нам, чтобы быть достойными христианами, нужно стремиться перерастать детское христианство, которое ищет принудительных ограничений своей и особенно чужой свободы для реализации в этом мире. Нужно приходить к взрослому и осмысленному христианству любви, тогда вопрос свободы отходит на второй план. Любовь – это то, что способно добровольно ограничить свободу, это то, перед чем свобода капитулирует. Зная любовь, человек не захочет пользоваться свободой, которая влечёт его к совершению греха, к тому, чтобы обидеть другого человека, утверждая собственные права. Любовь подобно отцу из сегодняшней притчи молча уступит и отойдет в сторону, зная, что всегда человек, которому мы уступили, к нам вернётся.
Я считаю, что эта притча очень важна в период подготовительных недель перед Великим постом, где каждый из нас будет иметь свободу реализовать какой-то подвиг, встать на путь служения Христу и своим близким. И важно не забыть, что самоценна не наша свобода выбора пути следования за Христом и исполнения церковных уставов, а самоценна любовь, которая способна принять каждого человека. Даже того, кто ещё не готов следовать за Христом, не готов исполнять Его заповеди, принять на себя бремя поста. Нужно позволить другому человеку ошибаться. Потому что именно в любви свободный человек становится богоподобным. Божественная любовь пошла за Адамом до самых глубин ада, вывела всё человечество оттуда, через распятие на кресте, и проложила дорогу в жизнь вечную.
Поэтому первое, о чем мы должны помнить в наступающем посту, это стяжание любви. Как сделать своё свободное христианство исполненным любви, для того чтобы служить Богу и ближним, исполняя заповеди. Быть светильником любви и благовестия евангельской веры. Аминь!
