Однако совсем успокаиваться Арсен не собирался: его возмущало то, что командовать стал Вардан, хотя при Сурене ближе всех к нему стоял Гога, а Арсен, как друг Гоги, тоже не бывал обижен. Он решил убедить Гогу заявить о себе, как о наследнике дяди, который пока еще был жив.
Придя к нему в квартиру, он нашел Гогу в компании двух молодых девушек, одна из которых шла по квартире только в стрингах и в туфлях на огромных каблуках. Гога лежал в кровати, рядом лежала такая же девушка, около кровати стоял столик с бутылками шампанского, фруктами, шоколадом. Увидев Арсена, он приподнялся, улыбаясь во весь рот.
- Привет, Арсен! Присоединяйся к нам! Алиса, займись им!
К Арсену тотчас походкой пантеры двинулась девушка, неся два фужера. Она протянула ему один, подойдя совсем близко, посмотрела прямо в глаза многообещающим взглядом. Арсена это разозлило. Нет, не поведение девушек – они исполняли свою работу за определенную плату, - а поведение Гоги. Завтра он рискует остаться совершенно ни с чем, а сегодня он живет, как султан! А если завтра дядя Сурен отправится к предкам, то Вардан сделает все возможное, чтобы устранить Гогу со своего пути. Неужели он не понимает этого?
Все это Арсен сразу выложил Георгию, сначала ничего не понимающему, потом пытающемуся осознать сказанное другом. Оттолкнув навязчивую жрицу любви, Гога встал, надел штаны, сел на кровати, вопросительно глядя на Арсена. Тот выпил вино, сел рядом.
- Ты понимаешь, что происходит? – спросил он, пристально глядя на Гогу.
- А что происходит? Ты сказал, что дядя Сурен уйдет к предкам – это значит, он умрет?
Арсен понял, что действительно Гоге сейчас трудно соображать. Хорошо работать в его организме продолжала только одна система, и это был не мозг.
- Да, дядя Сурен при смерти, а все взял в свои руки Вардан, понимаешь? – продолжал попытку разъяснить ситуацию Арсен. – Но ведь ближайший родственник здесь у него ты!
Арсен ткнул пальцем в грудь Гоги. Тот проследил за пальцем, поднял глаза на друга.
- И что теперь будет? – тревожно спросил он. – Он не даст мне денег?
- Он ничего тебе не даст! Он отнимет все, а тебя отправит или в психушку, или следом за дядей!
- Я не хочу за дядей! – вдруг встал с кровати Гога.
На его лице отразился и страх, и попытка работы мысли.
- Я знаю, что надо сделать! – вдруг воскликнул он. – Нужно убить Вардана! Точно! Мы с тобой отвезем его в лес и там убьем, помнишь, как вывезли тех мужиков? Ну как их, забыл...
- Помню, как они нам наваляли! Как разбежались мы с тобой, а потом ты сиганул из окна.
Гога наморщил лоб:
- А баба там была? Я помню, что там, кажется, была какая-то баба... Я что-то забыл все...
Он потер лоб, пытаясь что-то вспомнить, но вдруг рассердился и закричал:
- Ты пришел, чтоб сказать мне, что я тупой?
- Я пришел тебе сказать, что ты можешь потерять все, когда умрет дядя Сурен.
- А что делать? – растерянно спросил Гога.
- Нужно получить у него доверенность, пока он жив, на все дела, и как можно быстрее, пока этого не сделал Вардан.
- Давай получим, - предложил Георгий, - только как?
Арсен понял, что нужно ему самому приготовить бумаги, а потом повезти Гогу к дяде, чтоб тот поставил свою подпись. Конечно, для этого нужно «подготовить» главврача, чтобы он заверил «подпись» Сурена, находящегося в тяжелом состоянии.
- Ладно, давай мне деньги, я подготовлю все.
- Деньги? А сколько тебе нужно?
- Много! Если хочешь иметь все, придется кое-что вложить.
... Елена снова пришла к директору детского дома, не дождавшись извещения о заседании комиссии по усыновлению.
В приемной сидела пара средних лет. Елена узнала, принимает ли директор.
- Да, конечно, - ответила женщина.
И, видимо, желая ослабить волнение, которое она испытывала, продолжила:
- Нам должны окончательно сказать, что мы должны принести на комиссию.
- А когда у вас комиссия?- поинтересовалась Елена.
- Через неделю. Мы так волнуемся, - она взяла за руку своего супруга, - ведь первое заявление мы подавали еще месяц назад.
- Месяц? – удивилась Елена.
- Да, месяц. Но нам пришлось много побегать, и много чего сделать, чтобы получить того мальчика, которого мы выбрали сразу.
Ее муж, выразительно взяв ее за руку, проговорил:
- Наташа, это никому не интересно.
Вскоре из кабинета вышла женщина, складывающая в сумочку какие-то бумаги. Не глядя ни на кого, она вышла. Пара, дождавшись приглашения, вошла в кабинет. Елена ничего не понимала: ее заявление было подано почти четыре месяца назад, но ее на комиссию не вызывали.
Наконец подошла ее очередь.
- Я слушаю вас, - произнесла директор так, будто видит Елену в первый раз.
- Нет, это я слушаю вас,- едва сдерживаясь, сказала Елена. – Я узнала, что через неделю состоится заседание комиссии, но вы не известили меня об этом. Это значит, что мой вопрос не будет обсуждаться на этой комиссии?
- Нет, не будет. Вы же знаете, что существует очередь.
- Я знаю об очереди, - перебила ее Елена. – И люди, которые были передо мной, заявление подали гораздо позже, чем я. Но они уже идут на комиссию!
- И что из этого? – усмехнулась директор.- Значит, у них документы были собраны быстрее.
- Или они сделали что-то другое для кого-то, - проговорила Елена, пристально глядя на чиновницу.
У той забегали глаза, что не ускользнуло от внимания Елены. Но скоро она взяла себя в руки и взглянула на Елену с явным вызовом:
- Вы хотите меня в чем-то обвинить? Так можно и за клевету ответить!
- А в чем я вас обвинила? – в тон ей ответила Елена, глядя ей прямо в глаза.
Директор поняла, что чуть не прокололась, но вопрос о том, что сказали Елене те, кто был перед ней, у нее остался. Вот болтуны! Так и делай людям добро! Сами же спросили, сколько может стоить ускорение процесса. Она назвала традиционную сумму, несмотря на то, что все дорожает. В конце концов, всем понятно, что нужно делиться с теми, от кого напрямую зависит результат. Они не только не отказались, но были очень довольны! Неужели они рассказали все этой ненормальной? Хотя как сказать, ненормальной... Недавно в городе, а уже имеет постоянную прописку, вышла замуж. Конечно, брак, скорее всего, фиктивный, или же окрутила старичка, который растаял от такой красоты. Но все-таки у нее есть все, что необходимо для удочерения. А за эту девочку можно было бы поиметь неплохой куш. Через две недели снова приедут иностранцы, пара из Германии и пара из Франции. Девочка хорошенькая, здоровая, только вот многие хотят помоложе, чтоб ребенок не очень помнил, откуда он. А Никитиной уже скоро шесть. Можно, конечно, попробовать, только девчонка уже привыкла к этой Никитиной – надо же – даже фамилии одинаковые! Она может испортить все во время общения с ней.
- Вы можете ответить мне на вопрос: вы намерены отдать мне девочку, или она предназначена кому-то другому? Говорят, скоро иностранцы приезжают к вам?
Елена сказала это скорее, чтобы посмотреть на реакцию директора, но та уже не выдержала напора:
- Кто вам это сказал? – почти закричала она.- Это неправда!
Елена встала:
- У меня есть все необходимые документы, нет только разрешения органов опеки, значит, я пойду в те органы, которые проверят ваши действия. Тем более что у меня есть знакомые в этих органах, - соврала Елена, чтобы напугать директора.
Она простилась с ней и вышла.
Как только за Еленой закрылась дверь, директриса сразу схватила телефонную трубку. С нетерпением ожидая ответа, она нервно стучала карандашом по столу.
- Кто сказал Никитиной, что к нам едут иностранцы? – почти прокричала она в трубку, как только там ответили. – Какой Никитиной? Такой, которая стоит на очереди на усыновление! Тогда кто? – спрашивала она. – Представляешь, нужно выводить ее, иначе можем так подставиться, что мало не покажется! Да ничего она не давала, она даже не спрашивала о таком.
На другом конце провода, видимо, стали давать советы, что вконец разозлило директрису:
- Вот иди и предлагай ей варианты! Можешь намекать ей, можешь напрямую назвать сумму! А я посмотрю на тебя!
Она бросила трубку и обхватила голову руками.