- Ну, все. Жди вызова в КГБ, - Лена повертела в руках фотографию, которую соседка по общежитию Дина достала из пришедшего по почте конверта. На фотографии был Поль на фоне Эйфелевой башни. На обратной стороне надпись: «Вот. Я здесь». Шёл 1968 год…
Автор: Григорий Абрамович
Поль – это их однокурсник на мехмате МГУ. Африканец. Он говорил, из какой страны, но кто ж запоминает эти названия. Естественно, не из простых собирателей кокосов и копателей оросительных каналов – таких к нам не присылали. Сын вождя племени, то есть, кого-то из руководителей бывшей французской колонии, подписавшей договор о дружбе с СССР. Африканцев, как впрочем и китайцев, и других братьев по социалистическому пути, на потоке хватало. Они жили в отдельном блоке общежития, за их успеваемостью следил соответствующий замдекана и прочие кураторы в штатском. На лекциях советские студенты и иностранцы сидели в одной аудитории, но вне учёбы общались мало. Поль же, наоборот, пытался как бы теперь сказали, интегрироваться в среду максимально.
- Ты там у себя, наверное, в набедренной повязке ходишь и вокруг костра ритуальные танцы исполняешь? - поддевали его ребята. - Или нет, ты член компартии…. Партийный билет N 2. И математика - просто прикрытие.
Поль не обижался - для этого чувства юмора ему хватало. Он первый из африканцев научился ругаться матом. И даже пытался подражать манере общения советских хулиганов. Однажды первым зайдя в аудиторию, обнаружил там разложившегося с конспектами какого-то худенького паренька в трениках. «А ну, вали отсюда, - с сильным акцентом, но вполне уверенно произнёс Поль. – Здесь сейчас будет лекция Арнольда». Паренёк засмеялся - оказался самим профессором Владимиром Арнольдом. В том году будущему академику было всего 30 лет: докторскую защитил четырьмя годами ранее. Помимо математических работ от Арнольда в истории осталась крылатая фраза: «После 50 лет диссертацию нужно защищать в ЖЭКе»… Поль охотно участвовал в студенческих попойках. Однажды темным вечером пьяная компания будущих известных математиков остановилась справить малую нужду где-то в центре Москвы, чуть ли не под деревом Александровского сада. Благо темно. Проходящий мимо милицейский патруль сделал им замечание. И явно этим бы ограничился и пошёл дальше – советские люди друг друга понимали. Но тут Поль, не оборачиваясь, видимо, желая приподняться в глазах товарищей, что-то ответил на хорошем русском языке. Их задержали, составили протокол о мелком хулиганстве. Накатали телегу в МГУ. Поля же, как иностранца, в протокол от греха подальше не внесли. И буквально с первых дней учёбы Поль начал клеиться, казалось бы, сразу ко всем девушкам с курса. Например, ту же Дину ещё не очень разобравшись в советской культуре, приглашал сходить в… музей Карла Маркса на Волхонке.
Освобождая общежитие на летние каникулы, провинциальные самородки отбывали по родным мухосранскам. Иные ехали со стройотрядами на шабашку. Поль же отправлялся за границу. Причём, как выяснилось, не только в Африку. На майские праздники, когда многие разлетелись по домам по всему Союзу (студенческий билет за полцены), Поль полетел в… Париж. Понятно, что не связанный советским ОВИРом, мог путешествовать по всему миру. Для граждан СССР нечто нереальное. И вот из Франции он и прислал Дине открытку...
Впрочем, напугав Дину, подруга Лена рассмеялась и достала точно такую же фотографию-открытку. С тем же текстом, но адресованную ей. Позже выяснилось, что Поль прислал привет из Парижа ещё трём девочкам. И тут обнаружилось странное: все пятеро были еврейками. Казалось бы, Поль интересовался просто красивыми сокурсницами, но при дальнейшем сопоставлении стало очевидно: только имеющими еврейские корни. Просто желание привезти в Африку белую жену вопросов не вызывало. Но почему именно еврейку? Забрать её в Африку, а оттуда вместе с ней репатриироваться в Израиль? Или всё это странная игра спецслужб африканской страны, американского ЦРУ, а то и родного КГБ? Сразу начали вспоминать, что вели при Поле разговоры «на разные темы», передавали друг другу привезённые из-за границы издания неоднозначного Фрейда и запрещённого Солженицына.
Впрочем, в КГБ никого не вызвали. При выборе специализации Поль распределился на кафедру топологии – одно из самых сложных направлений математики. Закончил с красным дипломом. Поступил в аспирантуру. По-русски он говорил уже без акцента. Закончил. И уехал назад в Африку.
А через несколько лет на кафедру геометрии и топологии МГУ пришла открытка с аналогичным текстом: «Вот. Я здесь». Снова фото. Но в этот раз на фоне Нью-Йорка. Только на этом фото Поль… в кипе! Африканец оказался евреем.
Больше о нём ничего слышно не было. По крайней мере, в научном мире такой математик о себе не заявил. Прошло больше 50 лет. В июле 2023 года в Санкт-Петербурге прошёл саммит Россия-Африка. Приехали представители 54 стран. И вдруг среди гостей промелькнуло знакомое лицо. Кому в этот раз он отправил открытки «Вот. Я здесь», неизвестно.
Подписаться на мой тг-канал "Истории Алексея Боярского": https://t.me/alexboyr1
