Многие новички в искусстве бонсай видят большинство, если не все свои первые бонсай в книгах. Хотя эти книги занимают ценное место и служат для передачи знаний любознательным, у всех них есть общий недостаток.
Рисунки, иллюстрации и картинки в этих книгах двухмерные. Художник или фотограф тщательно выбирал один единственный вид бонсай для фотосъемки, будучи уверенным, что запечатлеет тот кусочек целого, который, по его мнению, является лучшим. Из 360 градусов бонсай показан только 1 градус. Это то, что я называю лицевой стороной фотографии.
Для неопытных это искаженный взгляд на бонсай. Мы все слышали, как многие люди заявляли, что, познакомившись с бонсай по книгам, они не могли поверить, насколько большими они были на самом деле. Такого же рода неправильное представление возникает и в отношении трехмерных аспектов бонсай.
Пока человек не увидит качественный бонсай вблизи, роль, которую играют все остальные стороны бонсай, при личном рассмотрении не очевидна.
Новичок видит примеры, изображенные в книгах, на фотографиях, рисунках, картинах или других двумерных объектах, и пытается воспроизвести то, что видит. Основывая свои усилия на единственном знакомом двухмерном виде бонсай, они берут за основу и оформляют только одну переднюю сторону. В книгах часто говорится о едином фасаде, и в итоге получается именно то, что они дублировали, - двухмерный бонсай, которому не хватает реальной глубины и который визуально приятен только с одной стороны.
Именно так многие из нас изучали бонсай. С помощью книг, интернета, журналов, картин, рисунков и даже демонстраций, где художник, проводивший демонстрацию, создавал бонсай только с одной стороны, точно так, как их учили делать.
Помня об этом, мы должны, наконец, осознать, что оформление бонсай только для фотосъемки - это нормально если вы никогда не планируете демонстрировать бонсай вживую. Передняя часть фотографии подходит только для фотосъемки и не обеспечивает приятного вида с любой другой стороны, как мы увидим ниже.
Бонсай и фотография Бонсай - это не одно и то же.
Благодаря популярности бонсай в Интернете, в различных журналах о бонсай и росту фотоконкурсов для бонсай, мы увидели больше бонсай, чем многие мастера прошлого могли бы увидеть за всю свою жизнь.
Нам от этого не лучше, потому что то, что мы видим в этих местах, - это строго двумерный бонсай, фотографии, которые могут показать только один градус из трехсот шестидесяти градусов произведения искусства. Эти фотографии, хотя и являются формой искусства сами по себе, даже при самом смелом воображении не могут быть названы бонсай. Это всего лишь фотографии бонсай. Как и любая другая форма фотографии, они запечатлевают один фрагмент целого и сами по себе не могут быть названы искусством бонсай, так же как фотография здания Фрэнка Ллойда Райта не может быть названа архитектурой, или картина Магритта с изображением трубки не может быть названа трубкой.
Бонсай, будучи тесно связанным со скульптурой, обладает многими из тех же атрибутов, а также многими из тех же ограничений. Картину можно сфотографировать, поскольку она является двухмерным объектом, и многие оригинальные качества сохраняются на снимке. Однако, когда фотографируют бонсай или скульптуру, упускают из виду триста пятьдесят девять градусов того, что делает их такими, какие они есть.
Этот факт осознается многими ведущими журналами о бонсай и выставками по всему миру.
Именно по этой причине они называют свои конкурсы «фотоконкурсами», а не «конкурсами бонсай».
Ошибочность единого фронта на выставке.
В выпуске «Bonsai Today» №101, на странице 51, в статье Марко Инверницци (ссылка) под названием «Трансформация сосны обыкновенной» Марко говорит: «Вы когда-нибудь задумывались, почему японские любители бонсай на выставках бонсай не довольствуются наблюдением за деревьями только спереди? Они хотят рассмотреть их со всех сторон, и вы часто увидите, как они сидят на корточках под бонсай, пытаясь разглядеть все детали». Далее он говорит: «Настоящую красоту бонсай можно найти в деталях и в естественности посадки. Иногда в нашем стремлении видеть результаты мы получаем дерево, все ветви и листва которого расположены так, чтобы их можно было видеть только спереди. Как только вы смотрите под другим углом, вы видите большие промежутки или спутанные ветви».
Марко высказывает здесь очень вескую мысль, он понимает, что независимо от того, с какой стороны мы пытаемся воздействовать на зрителей, они увидят то, что хотят видеть, под тем углом, который им наиболее удобен. Мы можем стилизовать под один фасад все, что захотим, но факт остается фактом: зрители будут искать и просматривать сразу несколько фасадов.
На иллюстрации ниже я изобразил схематичный вид сверху типичной установки на выставке бонсай, где бонсай размещается на длинной скамье вместе с другими растениями.
Эта скамья обычно устанавливается на фоне или у стены, что позволяет ограничить обзор передней частью дисплея. Я также изобразил визуальный фронт, для которого большинство художников создают стили, а также траекторию просмотра и фактические взгляды зрителей.
Как мы можем видеть, попытка бонсаиста ограничить диапазон обзора одним визуальным фронтом терпит неудачу. Бонсай рассматривается со многих сторон, которые могут включать, а могут и не включать то, что художник создал в качестве визуального фасада. Если художник не стилизовал бонсай так, чтобы он был визуально приятен более чем с одного ракурса, зритель может уйти с не очень благоприятным впечатлением от работы.
Мы также должны принять во внимание, что все скамейки на выставке бонсай имеют одинаковую высоту, обычно недостаточно высокую, чтобы находиться на «уровне глаз», на котором, как обычно учат, мы должны подчеркнуть стиль нашего бонсай. Действительно, скамейки обычно устанавливаются ниже этой плоскости обзора. Мы также должны помнить, что зрители на выставках разного роста. Они варьируются от выше среднего роста до низкорослых. Невозможно разместить бонсай на точной высоте на уровне глаз, на которой многие художники создают свои бонсай для оптимального просмотра.
На иллюстрации ниже я показываю два разных визуальных фронта: визуальный фронт, который художник стилизовал и предполагал, что на него всегда будут смотреть, и фактический визуальный фронт человека среднего роста.
Как мы можем ясно видеть, ракурс, под которым был создан бонсай, не существует в реальности; он существует только в книгах и воображении художника. Для того чтобы бонсай смотрелись наилучшим образом, их нужно стилизовать так, чтобы их можно было рассматривать под разными углами; они должны быть визуально приятными не только с одного узкого ракурса. Как и скульптура, бонсай должен быть визуально приятным со всех сторон.
<…> Лично я считаю, что выставки <…> будут становиться все более распространенными с течением времени и по мере того, как художники начнут демонстрировать свой талант в создании бонсай, которые визуально приятны со всех сторон.
По мере того, как бонсай займет достойное место как вид искусства, экспозиции в музеях и подобных местах станут более распространенными, и по мере того, как это произойдет, фасад, каким мы его знаем, постепенно исчезнет.
На иллюстрации ниже я показываю вид витрины сверху, который используется по ссылке выше. Здесь визуальный фронт теряет всякий смысл, поскольку нет абсолютно никакого способа заставить зрителя использовать только этот один узкий угол обзора. В такой экспозиции действительно нет передней части, кроме как в сознании художника. Все стороны можно рассматривать одинаково, и поэтому, чтобы добиться успеха, все стороны должны быть визуально приятными.
На другой иллюстрации ниже я показываю угол обзора такого дисплея, где визуальный фронт вообще не имеет значения и где высота обзора, на которой нас учили стилизовать, также теряет всякое значение.
Легко заметить, что единый фасад, который нас учили находить и развивать, на самом деле является мифом.
Та же неотъемлемая проблема возникает, когда бонсай выставляется в традиционной обстановке токонома.
В то время как оригинальные токонома были построены для отображения бонсай на уровне, видимом с позиции человека, сидящего на полу, представленный визуальный вид по-прежнему сильно варьировался из-за того факта, что в токонома выставлялись бонсай различной высоты. Из-за разного роста зрителей экспозиция также не всегда просматривалась на той же высоте, которую предпочел бы художник.
На иллюстрации ниже я показываю, что, как и в любой другой форме экспозиции, бонсай в токонома можно было рассматривать и, скорее всего, так оно и было, под разными углами. Правда в том, что если человек не рассматривал бонсай вживую на точной высоте, для хорошего обзора требовалось несколько фасадов. Я также считаю крайне маловероятным, что традиционные владельцы токонома не видели и не использовали в своих интересах различные настроения, которые создает бонсай, если смотреть на него под другими углами.
Миф развенчан.
Подобно правде о Зубной фее, Пасхальном кролике и Санта-Клаусе, рано или поздно всем нам приходится смириться с осознанием того, что то, что нам говорили, что неоднократно заявлялось как факт, просто не соответствует действительности.
Единого фронта, которому учат в книгах, в Интернете и который защищают многие практикующие бонсай, просто не существует никоим образом, кроме как в сознании нескольких бонсаистов. Этому нет места в мире бонсай, и оно не служит никакой цели вне искусства фотографии.
Дело в том, что этой идеи придерживаются только бонсаисты, она даже не рассматривается большинством зрителей, которые могут рассматривать бонсай в галереях, дендрариях, садах, на выставках или в других местах. Для этих людей не существует фасада; есть только трехмерный бонсай, на который можно смотреть под любым углом или с любой позиции, с которой они случайно столкнутся.
Нам, как художникам, нужно оставить эту концепцию позади и стилизовать наши творения так, чтобы их можно было рассматривать в том виде, в каком они будут на самом деле, в круглой форме, в трех измерениях.
Спасибо, что дочитали статью. Комментируйте и ставьте лайки.
Нажмите здесь, чтобы подписаться на канал.
Смотрите на канале