4.
Шли суровые и тёмные дни в следственном изоляторе. Вера смотрела на жизнью покалеченных людей и понимала, что сейчас находится действительно в другом жестоком и злом мире. В том мире, о котором даже никогда не представляла. Последние дни деревенской жизни ей уже казались раем.
Эта хрупкая на первый взгляд девушка смогла вытерпеть всё: и унижения, и оскорбления и даже покушение на жизнь.
— Если я смогла выжить в этом аду, значит зачем-то я ещё нужна на белом свете, — сделала вывод она, когда её привели в зал судебных заседаний.
В её душе теплилась надежда, что Сергей приедет на суд, но тут же развеялась, когда Вера вошла в пустой зал заседаний. Кроме её, прокурора, государственного адвоката, судьи и секретаря в зале никого не было.
Три часа томительных ожиданий приговора Веру вымотали так, что она даже не смогла толком расслышать какой приговор вынес суд, с трудом расслышала:
- … дцать!
По дороге в колонию вся её, пусть и небольшая жизнь пронеслась перед глазами. Она вспоминала детство, бабушку, дедушку деревню. Ей казалось, что только там она была самой счастливой. Но вдруг перед глазами всплыло лицо Сергея, как он смотрит ей в глаза и улыбается. Она вспомнила, как на берегу реки при свете яркой луны он сделал предложение стать его невестой, подарил и одел на палец кольцо. Как потом их губы слились в жарких поцелуях и продолжались, пока его тело не захотело большего. Вера это почувствовала и тут же от него отстранилась:
— Серёж, прости! Я не готова! Большее только после свадьбы.
В её глазах встал его холодный взгляд и она открыла глаза. Машина резко остановилась. Открылась дверь старого автозака, залаяли собаки, послышались резкие приказы, сперва мужчины, потом женщины.
— Да не рай, конечно, но жить можно! — подумала Вера осматривая свою новое пристанище на долгие года.
Приём оказался не добрым, но другого Вера и не ждала. Сокарменицы встретили её с презрением и даже ненавистью, но Вера старалась на злость не отвечать тем же. Иногда молчала, иногда отвечала, но спокойно и правдиво, чем и добилась расположения к себе соседок по камере. К её счастью, женщины тут оказались гораздо мягче, по сравнению со следственным изолятором. Они её напоили чаем и даже угостили парой конфеток.
— У тебя хоть есть кому с воли посылки слать? — грубо спросила Зоя, старшая по камере.
— Нет, не кому! Никого у меня нет! Даже знакомых…
— Что даже мужика нет? — ухмыльнулась Зоя.
— Нет, — тяжело вздохнув с сожалением ответила Вера, виновато опустив голову вниз.
— И как тогда ты тут жить собираешься? — спросила старшая.
— Не знаю, — смущённо ответила она. — Если выживу, то уже будет хорошо. Ну, а если нет, никто плакать обо мне не будет, да и мне не больно хочется
— Маська, похоже твой клиент созрел, — Зоя махнула рукой. К столу, где беседовали Вера с Зоей, подошла худощавая женщина, средних лет, — сейчас она тебе мозги то прополощет так, что ты не только жить захочешь, дак ещё и об воле замечтаешь! — Зоя ушла на свою шконку. Маська с Верой начали вполголоса беседовать.
И, действительно, после продолжительного разговора, с этой с виду неприглядной старушонкой, Вере захотелось жить и не просто жить, а найти того, за место кого она сюда попала. Маська каким-то чудом вселила в неё веру в жизнь и в себя.
— Улыбнулась, — хором сказали сокарменицы. По камере прокатился смех, - наша Маська творит чудеса, не ты первая не ты последняя. Не зря, психотерапевтом на воле трудилась…— пояснила Зоя.
— Да, только страсть к большим деньгам меня и погубила, — честно призналась Маська.
— Ну, не переживай! Всё впереди! Сама говорила, что твой благоверный на воле суетиться! Значит добьётся твоего освобождения! Любовь- творит чудеса! — подбодрила камерного психотерапевта Зоя и слегка приобняла за плечи женщину. После этих слов в камере наступила тишина, все начали засыпать.
Вера, решив завтра написать письмо Сергею и всё ему объяснить, признаться и покаяться, закрыла глаза и уснула в надежде, что он её поймёт, простит и обязательно поможет. Она не сомневалась, что он её до сих любит и сделает всё возможное и невозможное чтобы они были вместе, что он ни за что не предаст их совместных мечтаний.
Но ожидания Веры не оправдались, она уже написала пять писем и не на одно не получила ответа. Снова тоска нахлынула на неё, снова начали закрадываться в голову дурные мысли. Она старалась не показывать своего угнетённого состояния соседкам, да вот только Маську было не обмануть. Она по одному взгляду Веры смогла понять о чём она думает...
— Одну не оставляем.... - сказала Маська подругам. — Утром, вечером и даже ночью смотрим за ней в оба, по очереди. Если что с собой натворит, повесят на нас, а нам лишнее дело ни к чему.
— Маська, права! — согласились коллеги по несчастью.