3.
Этот мир казался ей злым и жестоким. Она сидела на лавочке у молодой, но уже похоже отжившей свой век берёзы. Смотрела на ярко-голубое безоблачное небо и представляла как же там за облаками хорошо. Она закрыла глаза и видела совсем другую жизнь, несравненную с этой — где миром правит любовь, искренность доброта и честность. где нет злых людей и их языков, где нет преступлений, зависти и злости, где жизнь спокойна и легка. Какая -то неведомая сила потянула её в другой мир :
— Раз в этом мире я никому не нужна, все меня ругают, ненавидят и презирают, может там моя жизнь будет другой? — размышляла она. — Никого у меня не осталось. Случись что со мной, уже завтра и вспомнить добрым словом обо мне будет некому. Уйду... — решила она. — Только вот кулон, — она раскрыла ладошку и посмотрела на кулон, — он не мой, я не имею права забрать его с собой.
Она выкопала у берёзы небольшую ямку и положила туда кулон.
— А ты, дождись обязательно своего хозяина, — говорила она поглаживая землю.
— Вера Владиславовна, — она содрогнулась, когда услышала знакомый, хриплый голос полицейского.
— Я! Со вчерашнего дня вроде ничего во мне не поменялось, — съязвила она и опустилась на лавочку. Он присел рядом, согнул спину, опёрся локтями на колени, перебирая в руках шуршащий фантик от конфеты приступил к расспросам:
— Значит, Вы утверждаете, что когда всё произошло Вас дома не было?
— Не было, — подтвердила она.
— Всё так, всё так. Да вот только соседи Ваши утверждают, что видели Вас бегущей в сторону речки. Бежала, говорят, сломя голову, никого не замечая, ни с кем даже не поздоровалась. И в аккурат после этого, вскоре загорелся дом. Вам не кажется это странным?
— Нет, — ответила Вера. — Слушайте, если Вы считаете, что я виновата в смерти мамы и поджоге дома, тогда арестуйте меня, — она наморщила лоб протянула участковому скрещенные руки. — Ну же! Арестуйте! — вскрикнула она.
— И, что? Даже чистосердечное напишешь? — удивился участковый.
— Напишу! Вам же за это сразу лишняя звезда упадёт на погон, а мне всё равно, где на тот свет отправиться тут или там? — ответила она, чем вызвала у Степана Петровича негодование, он посмотрел на неё так, как будто хотел убедиться в её вменяемости.
— Дак, как Вы говорите звали Вашу мать? —задал он вопрос для проверки.
— А то Вы сами не знаете! — усмехнулась ничего неподозревающая Вера. — Станислава Степановна, — дала чёткий ответ она.
— Вот и молодец, что решила признаться! Вот и молодец! Оно и правильно, конечно! Чистосердечное признание и раскаяние значительно снизит срок! — одобрил он решение Веры.
— Сейчас заедем в отделение, оформим бумаги, ну а дальше всё будет в руках суда. Как он посчитает, так и будет, — рассказал о невесёлом будущем участковый, пока они ехали до отделения полиции. — Вот знаешь, Вер, вот всё понимаю, надоела тебе такая жизнь. За больной матерью ухаживать в таком молодом возрасте особой радости мало, а ещё если учесть скверный и властный характер Станиславы, то с одной стороны понять тебя конечно можно. Но вот только я одного не могу понять, зачем именно так? Ну надоело тебе всё это, ну сдала бы её в дом для инвалидов и жила бы дальше в своё удовольствие. — он посмотрел на Веру, она пожала смущённо плечами и тихо произнесла:
— Так получилось....— опустила виновато голову вниз.
— Семёнов, — крикнул участковый, когда они подъехали к отделу, — принимай! — скомандовал он. Сергей стоял с коллегами и что-то бурно обсуждал, но бросив взгляд на машину, откуда на него пристально смотрела Вера, сплюнул и со словами:
— Нет, уж, Петрович, давай сам. У меня дело срочное горит! — побежал от отдела в сторону центра деревни.
— Вот так всегда, — забурчал участковый, — вылезая из машины, — как работать — Петрович! А как премию получать,, так все! Беда с молодёжью, ой беда!
— Ну, Вера Владиславовна, вот пишите всё, как всё произошло, — он ей дал чистый лист бумаги и ручку. — С чего началась ваша ссора с матерью и чем она закончилась. Не забудьте про канистру написать!
— Про какую канистру? — уставилась на него Вера.
— Про ту самую, про ту самую, дорогуша! Которую мы нашли во время пожара на твоём же огороде.
— Но ....? — Вера сперва хотела возразить Станиславу Петровичу, но замолчала и писала всё так, как говорил ей участковый.
После оформления всех документов Веру увезли в следственный изолятор.
— Ну, Семёнов! Поздравь меня с молниеносным раскрытием дела, так сказать по горячим следам. Преступник найден и уже отправлен в изолятор! - похвастался Петрович ,когда уже ближе к обеду вернулся в кабинет Сергей.
— И кто он? — испуганно спросил Сергей.
— Не он, а она! Вера!!! Во всём призналась и написала чистосердечное признание. Вот полюбуйся! — он помахал листком в аккуратным почерком Веры.
— Но ведь она виновата!!! — возразил Сергей.
— Это мы так с тобой Семёнов думали вчера! А сегодня, как оказалось, она и виновата. Да и сам посуди, только ей это было выгодно, избавиться от матери, от лишнего груза.
— Не знаю, не знаю! — Сергей нервно начал перебирать папки с бумагами и добавил. — А, может ты Петрович и прав, может и прав.
Их разговор прервала стройная шатенка, выполняющая роль секретаря отделения.
— Станислав Петрович, это Вам! — она ему протянула листок, он быстро пробежался по нему глазами. — Что и требовалось доказать! Вот смотри, Семёнов, — подошёл к столу Сергея и кинул ему на стол заключение дактилоскопической экспертизы, — даже пальчики на канистре её. Вот так! А ты думал она белая и пушистая, спорил со мной, что она и мухи не обидит....
После прочтения заключения экспертизы, Сергей поверил, что именно Вера совершила это преступление. Он начала её презирать, и радовался, что не вступился за неё, что никому и никогда не рассказывал об их отношениях. Они встречались тайно, ни родители, ни друзья, никто не знал об этом.
Продолжение следует... Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить!
Предыдущая часть:
Начало: