Мелодия для любимой 3
Два дня Ольга потратила на то, чтобы найти хоть какие – то следы Олега, но он, оказывается, даже из филармонии уволился. И закаменела, усилием воли заставив себя сосредоточиться лишь на учёбе.
Начало здесь Предыдущая часть здесь.
«Ничто на земле не проходит бесследно…» - эти слова из любимой ею песни она повторяла снова и снова, заканчивая третий курс. Потом четвёртый. И даже пятый так и не «разморозил» её. И пример соседок по общаге, куда она вернулась через пару месяцев после исчезновения Олега, не прельщал – со всеми их бурными романчиками, свиданиями, насмешками. Она даже прозвище получила от однокурсников – «Железная Хельга». И не раз выслушивала предположения, что «у неё там всё паутиной заросло». Она даже не огрызалась, лишь равнодушно пожимала плечами и садилась приводить в порядок свои конспекты.
Списывать, кстати, или пользоваться своими записями никому не давала. А когда однажды взяли без спроса – закатила страшный скандал, так что даже подруг к окончанию института у неё не осталось. Да и плевать.
В 92-м, в год выпуска, система распределения выпускников вузов была похерена. Всех отпустили в свободное плавание. Но Ольгу, с её красным дипломом, в отличие от однокурсниц - свиристелок, взяли на работу в городскую школу сразу. А уже через год, выпустив до десятка победителей зональных олимпиад по русскому языку и литературе, она перебралась на работу в престижный лицей – где и зарплата была вовремя, и статус её, как специалиста, повысился. И только тут она стала «оттаивать». Так, что к концу учебного года, у неё появился, наконец, сначала просто поклонник, а потом она смогла назвать его «своим мужчиной».
Так и слышался ей голос бабушки по отцовской линии: «Чо, оскоромилась, девка? Кончился твой плотский Великий пост, дурёха?»
- Кончился, бабушка, - могла теперь сказать она с усталой улыбкой. И привезти теперь к родителям «на смотрины» Виталия, их нового физрука.
Да, вот так банально. Да, другого не нашла, да и не искала особо. Что Бог послал, как говорится. Тем более, что Виталик пообещал золотые горы. И даже если разделить его обещания на десять, в сухом остатке для семейной жизни будет достаточно. По крайней мере, ей так казалось.
Синий баскетбольный мяч перепрыгивал из руки в руку мужа, успевая в промежутке звонко ударяться о пол. В пустом спортзале звуки разносились звонко, с лёгким эхом.
Ольга поморщилась. И сама не заметила, как прикрыла руками свой изрядно выросший живот шестого месяца беременности. Наверное, прикрыла из-за опасно сузившихся глаз Виталика, которому разговор явно не нравился.
– Чего ты от меня хочешь? – наконец не выдержал он. – понавыдумывала черте-чо.
– Виталя, - Ольга глубоко вдохнула, выдохнула. – Хочешь позора – переведись куда-нибудь в другую школу. Только меня вот всем этим не марай. Ты ведь даже не под Богом – под статьёй ходишь. Всплывёт правда о твоей связи с малолеткой. Ладно у неё мозгов нет, что неудивительно в таком возрасте. Но ты-то! Большенький уже как бы. Должен думать, когда всплывают твои прихоти.
– Ну да! – зло ощерился муж. – Ты всех нормальных и здоровых в сексуальные маньяки записываешь. И что характерно, такой и до беременности была, как бревно. Мне бы тогда уже нужно было бежать от тебя.
– В общем, думай, муж. И учти, у наших учениц папаши через одного – бандиты. Не дай Бог, всё всплывёт наружу. Я даже не знаю, в каком лесу потом тебя искать. И что от тебя останется.
Похоже, мужа последний аргумент пронял, потому что он разом как-то сдулся. И глаза забегали. А её вдруг даже затошнило от абсурдности происходящего. Хотя токсикоз кончился месяц назад.
Ольга повернулась и чуть ли не бегом ушла из спортзала. Благо, очередной класс уже с шумом вваливался в раздевалку.
«Это он со зла так, чтобы побольнее укусить? Или я, правда, с ним «бревно»? Ольга сидела, не включая свет, в темноте, на левом бедре, откинув скрещённые ноги вправо и опираясь локтем на спинку обширного старого кресла. Одна, хотя времени уже было десять вечера, и муж, по всем расчётам, давно должен был добраться до дома. «А ведь правда. Такой страсти, сносящей башку, как в своё время к Олегу, к Виталику не испытывала. Только потому, что тот был первым и первым останется. И она была молода, и любила безрассудно».
Чудо ещё, что не «залетела». Незамужняя брошенка с ребёнком, да еще и студентка, – это совсем не то, о чем можно было мечтать.
Сейчас было другое дело. Ребёнок, вопреки отвратительным отношениям с мужем, был для неё желанным. А то, что будет сложно одной. Да выдюжит. Финансовую подушку безопасности она какую-никакую собрать смогла. В декрете не пропадёт. А на край можно будет к маме с отцом в родовое гнездо вернуться. Что её здесь держит? Вот эта съёмная квартира? А работа и там есть.