- Интересно, о чем Глеб нас предупреждал? – Вован немного занервничал. – О какой еще мощной силе?
- Так о ведьме и предупреждал! Значит, Степанида действительно сильной была! – Сусанна посмотрела на меня с улыбкой. – Смотри-ка как озаботился… Прям Саша, уезжайте… Волнуется. Не ровно дышит видать.
Я проигнорировала ее вопрос, равнодушно глядя на кусты сирени.
- И что мы, послушаем его? – Вова сдвинул свои светлые брови.
- Как это послушаем? – я возмущенно уставилась на него. – А мальчик? Его ведь еще не нашли!
- Да! И ведьма наверняка причинит ему зло! – Сусанна решительно направилась вперед. – Пойдем, вызовем ее дух. Тянуть уже нельзя.
Мы все прекрасно понимали, что это единственно верное решение и как бы не старался Аронов уберечь нас от неприятностей, это все равно бы не сработало. Наше присутствие здесь жизненно необходимо!
- Значит так, сейчас идем на кладбище, - девушка указала рукой в сторону пионового поля. – Вытащим Степаниду…
- А разве ведьму не ночью вызывают? – спросила я.
- Ночью, но у нас времени нет, - она резко повернулась к нам. – Черт! Нужен хлеб, а еще молоко.
- И где же взять молоко? В поселок, что ли ехать? – Вова скептически взглянул на нее.
- А может в санатории у Антонины попросим? – предложила я. – У них наверняка найдется.
- Точно! Пойдем! – он рванул вперед, делая такие огромные шаги, что мы с трудом поспевали за ним.
Женщина выслушала нас с недовольным лицом, а потом сказала:
- Вам тут что, магазин? В поселок езжайте.
- Ну, пожалуйста! – взмолилась я. – Нам сейчас нужно!
- Тьфу! – Антонина раздраженно отвернулась. – Ладно! Сейчас принесу! Только не бесплатно!
Когда женщина вернулась, Вова протянул ей пятьсот рублей, и та без зазрения совести положила их в карман.
- Надеюсь, кошка для жертвоприношения не нужна? – с опаской уточнил Вован.
- Нет, это другой обряд. – Сусанна покачала головой. – Ну, ты как девочка прям…
Взяв хлеб в доме садовника, мы пошли на кладбище. Как бы я не отгоняла от себя дурное предчувствие, оно как злая собака хватало за ноги. От страха по коже пробегал холодок, а волоски становились дыбом.
Не доходя до могилы Степаниды, мы остановились. Сусанна огляделась, а потом тихо сказала:
- Пройдитесь по кладбищу и соберите с женских могил семь лампадок.
- Сделаем, - шепнул Вован и подтолкнул меня. – Иди, давай.
Я возмущенно зыркнула на него, но все же пошла между памятниками. Лампадки мы собрали быстро, потому что их после Пасхи оставалось достаточно. Сусанна ждала нас у могилы ведьмы, на которую уже положила хлеб и молоко.
- Вот, читай, - она сунула мне в руку сложенный лист.
- Погоди, а когда дух явится, мы что делать станем? – прежде чем начать ритуал, спросила я.
- Так же как и Гертруду отправим в небытие, - девушка кивнула на бумажку. – Давай уже покончим с этим.
Я развернула ее и прочла:
- Утром явился, да не один, с собой семерых привел. А ты Степанида им свои муки передашь, им твою ношу нести. Да семь ходов ты сделаешь, да через семь огней пройдешь, да на пир знатный попадешь. Да на тебя уповаю, из земли восстанешь, да придет твоя душа! Это я тебя из могилы достаю, да явится душа твоя ко мне!
- Семь раз имя ее громко скажи, - шепнула Сусанна и я выкрикнула:
- Степанида! Степанида! Степанида! Степанида! Степанида! Степанида! Степанида!
Вова разломил хлеб над могилой, после чего полил ее молоком, а я закончила ритуал словами:
- Семерица душ хлебом кормлена, молоком поена, из могилы говорена!
И сразу же на кладбище воцарилась тишина. Она была настолько густой, что казалось, ее можно было коснуться рукой. Ни ветерка, ни щебета птиц.
Когда за нашими спинами раздался шорох, меня словно ледяной водой обдало. Я уже знала, кто стоит позади.
Мы медленно повернулись и замерли, увидев ужасное существо, находящееся в нескольких метрах от нас.
- Что надо? Зачем звали?
Одетая в черное, фигура излучала такую негативную энергетику, от которой сжималось сердце, а душа летела куда-то в район пяток. Густая вуаль скрывала лицо ведьмы, но и через нее была заметна мертвецкая бледность. Руки с длинными когтями висели вдоль тела, но корявые пальцы слегка шевелились, словно она раздумывала: сейчас разорвать нас на клочки или после разговора.
- Где мальчик, Степанида? – спросила я. – Где Алексей?
- Мальчик? – в ее голосе послышалась злобная насмешка. – Ждет своего часа… Который скоро настанет.
- Какого еще часа? – я вдруг заметила, что вокруг ее ног расползается черный туман. Он клубился, поднимался все выше и в нем мелькали очертания чьих-то перекошенных от страха лиц.
- Зря вы меня выдернули сюда… - ведьма тихо рассмеялась. – Не найти вам мальчишку… А скоро и сами сгинете. Не тягаться вам со мной…
- Читай отправное! – выдохнула Сусанна, понимая, что злобная тварь что-то задумала.
- Я тебя Степанида призывала, я тебя в мир иной и отправляю. Сгинь нечистый во имя Отц… - но договорить я не успела. Резкая боль обожгла затылок, а потом на меня навалилась темнота.
В чувство я приходила с трудом. Во рту было сухо, голова ужасно болела, а в глаза словно насыпали песка.
Мне захотелось перевернуться на другой бок, ибо тот на котором я лежала, уже потерял чувствительность, но услышала тихий голос Сусанны:
- Лежи и не двигайся. Не показывай, что пришла в себя.
- Где мы? Что случилось? – прошептала я пересохшими губами.
- На нас напали. На кладбище, - ответила она. – А я и не почувствовала, что к нам подбираются… Энергетика ведьмы очень сильная. Она все перекрывает…
- Кто напал? – я слышала чьи-то голоса, звучащие издалека. – Степанида?
- Нет. Антонина там точно была и Зосимовна. Я ведь почти сразу в себя пришла, но не стала это афишировать, чтобы понять, что происходит. – Сусанна хрипло засмеялась. – А это, однако, больно когда по башке бьют…
- Вовка где?
- Рядом лежит. Тихо, идут!
Мы замолчали, а вскоре рядом с нами послышались шаги.
- А ну, Тонька, посвети в лицо этой, - раздался голос Зосимовны. – Да, этой. Белобрысой.
Луч фонарика скользнул по глазам, и я скривилась.
- Очухались, значит… - язвительно произнесла старуха. – Явились сюда без приглашения… Еще и порядки свои удумали устанавливать! Только тут свои правила и жизнь своя. И смерть…