Кристина едва не умерла от разрыва сердца. И едва не выронила из рук рамку. Поставила ее на стол, обернулась. Черкасов шел навстречу осторожной, медленной походкой, как крадущийся к своей добыче тигр. В его руках была любимая кожаная папка. В голубых глазах — манящий, жгучий блеск. Он так смотрел…
- Здесь будет кресло. Здесь стеллаж, - Черкасов указал на стену, задумался немного, осмотрелся и уставился в противоположный угол, - или лучше здесь?! Что скажешь?! Поставим диван. Парочку удобных стульев для клиентов. Кулер…
Начало истории
- Черкасов… - Кристина обрела способность говорить, - даже не надейся! Я не буду на тебя работать…
- Я предполагал такой ответ. Что ж… - Кожаная папка шлепнулась на стол. Черкасов извлек из нее свой ежедневник, пролистал, щелкнул шариковой ручкой. Вокруг имени Кристины нарисовался еще один небрежный, размашистый кружок. Уже четвертый.
- Тебе ежедневника не хватит….
- Не волнуйся. Хватит. Здесь достаточно страниц. К тому же, я никуда не спешу. Фирмы еще нет. Нет ни устава, ни печати. Ничего, - Черкасов двинулся навстречу, и взбудораженной его внезапным приближением Кристине пришлось попятиться к окну. Он сдвинул брови и утвердительно сказал, - и ничего не будет! Без тебя. Я даже пальцем не пошевелю. Пока не услышу от тебя положительный ответ.
- Ну, и наглый ты, Черкасов! А другого способа… человеческого способа появиться в моей жизни не нашлось?! Например, позвонить?! Написать. Предупредить…
- Я не мог тебе звонить, - Черкасов упорно сокращал дистанцию, - боялся, что отец узнает. Что он тебе навредит. А когда все выяснилось, боялся… что ты не захочешь меня больше знать. Свиридова... - он улыбнулся, медленно склоняясь к ее подчеркнуто серьезному лицу, - я люблю тебя больше собственной жизни.
- Ты… все… вспомнил?!
- Вспомнил, но не все. Частично. Достаточно, чтобы понять, что я так глупо потерял. Тебя, ребенка. Я потерял семью. Но я не просто так сюда приехал. Не ради этих стен. Мне ничего этого не нужно, - Черкасов перешел на тихий, обволакивающий шепот, гипнотизируя Кристину взглядом, - я приехал, чтобы вернуть себе свое. Обратно. Имей в виду, Свиридова, что бы ты ни говорила, я от тебя так просто не отстану. И никто тебя от меня не спасет. Даже твой любимый Пашка….
- А причем тут Пашка?!
- Он мне угрожал, - Черкасов деловито ухмыльнулся, - пришлось подкараулить этого недотепу возле дома. Заставить говорить.
- Если ты его ударил…
- Скорее… - Тот таинственно прищурил глаза и нехотя признался, - поблагодарил.
- Ты? Пашку?! Поблагодарил?! Это что-то новенькое! - Напряжение мгновенно улетучилось. Кристина запрокинула подбородок и громко рассмеялась, с трудом представляя себе выражение лица Пашки в тот самый момент, когда заклятый враг неожиданно прижал его, несчастного и напуганного, к стенке и сказал ему... «спасибо», - мое почтение, Господин Черкасов! Вы поступили благородно. Если бы не Паша, я никогда бы не узнала, что ты жив.
- И это еще не все. Я пригласил его на нашу свадьбу.
Новое заявление Черкасова не вызвало у Кристины прежнего восторга. Она замерла, улыбка медленно сползла с лица. Свадьбу?! Кристина давно перестала об этом мечтать и мысленно примерять на себя свадебное платье. С тех самых пор, когда разбила фоторамку об пол.
Их разделяли считанные сантиметры. Она вжималась в подоконник, а Черкасов, крепко вцепившись в него пальцами по обе стороны от Кристины, захватил ее в кольцо. И склонился еще ниже, обдавая горячим дыханием лицо.
- Сомневаюсь, что я тебе еще нужен. После всего того, что тебе пришлось пережить. Ты меня уже похоронила. Научилась жить без меня. Но я очень терпеливый. Ты меня знаешь. И настойчивый. Скажешь — нет. Я подожду.
Черкасов? Подождет?! Это на него не похоже. Кристина дерзко ухмыльнулась и вынесла вердикт:
- Нет!
В глазах невозмутимого Черкасова плясали озорные огоньки.
- Получишь у меня, Свиридова! По первое число, - он схватил ее в охапку, прижал к себе и пробормотал, приблизившись к губам, - забыл тебя предупредить. С настойчивостью у меня все в полном порядке. А вот терпение… в последнее время часто подводит.
Сопротивляться было бесполезно. Кристина сдалась. Ее тихий, короткий смешок растворился в жарком поцелуе, в объятиях любимого мужчины. Руки потянулись к его шее, к лицу. Пальцы трогали колючую трехдневную щетину. Он был настоящим, прежним. Тем самым Черкасовым, которого Кристина полюбила. За которого готова была даже умереть.
Их прервал звонок. Кристина попыталась отстраниться, чтобы дотянуться до сумочки, брошенной на подоконник. Но Черкасов ее не отпускал.
- Никого нет дома, - пробубнил он, покрывая поцелуями ее лицо.
- А вдруг это важно?! Саш, я отвечу.
Номер был Кристине не знаком. И заикающийся женский голос в трубке тоже.
- З-здравствуйте. Кристина Андреевна?!
- Да. Это я, - она покосилась на Черкасова, а тот насмешливо приподнял одну бровь, заставляя ее густо покраснеть.
- Меня зовут Валентина. Подруга отправила мне ваш номер. Сказала, что вы согласились мне помочь. Бывший муж забрал у меня новый телевизор.
- Да, я вас помню…
Пока Кристина выясняла подробности инцидента, вышагивая по кабинету от одной стены к другой, Черкасов сидел на краешке стола. Наблюдал за нею одними зрачками, облизывался, как голодный зверь, сбивая Кристину с умных мыслей.
- Отправьте мне ваш адрес. Подготовьте все документы. Как только я освобожусь, я к вам загляну. - Она отключилась и устремила на Черкасова искусственно надменный взгляд, - ничего смешного! Я, между прочим, помогаю людям. Ты, наверное, этого не помнишь. Но ко мне когда-то обратилась женщина. Ее сын едва не угодил за решетку. Из-за сына начальника полиции. Я приперла Вершинина к стенке и заставила его освободить.
Взгляд Черкасова мгновенно помрачнел.
- Вершинин? - Он напряг лицо и строго процедил, - ты связалась с Вершининым?! С ума что ли сошла, Кристина?!
- Да, связалась! Он прикрывал своего недоразвитого сыночка. Что мне оставалось делать? Я не успокоюсь, пока этот отморозок не получит по заслугам!
- Ты еще не знаешь? Вершинина временно отстранили от должности, - Черкасов растянул довольную улыбку. Несомненно, во всем этом была его заслуга, - временно — значит навсегда. Он больше ничего там не решает.
- Как? Отстранили?! - Кристина удивленно округлила глаза, а потом засуетилась, - значит… больше нечего боятся?! Ну, все! Теперь им точно конец!
- Кристина, ты меня пугаешь. Хотя… чему тут удивляться?! - Он всплеснул руками, вынужденно замолчал, когда Кристина поднесла к своему уху телефон и решительно проговорила:
- Алиса! Бери свою маму, Кольку, Генку…. Встретимся в полиции! - Отключившись, Кристина подхватила с подоконника сумку и кивнула Черкасову на выход, - поехали! Быстрее!
- У меня вообще-то были несколько другие планы на сегодняшний день. И время уже поджимает...
Слова Черкасова остались где-то позади. Кристина уже мчалась по коридору, к лестнице, на выход, слыша за спиной его шаги. Прерывисто дышала, сжимала кулаки, искренне надеясь, что справедливость, наконец, восторжествует.
Не смотря на то, что планы изменились, Черкасов неотступно следовал за ней. Подвел ее к своей машине, открыл перед Кристиной пассажирскую дверь, помог пристегнуться. Кристина обернулась. Увидела на заднем сидении детское кресло и только тогда осознала:
- А где Руслан?
- Об этом я и хотел тебе сказать, - Черкасов стремительно рванул вперед.
- Где он?? Ты его забрал?
- Украл! - Он таинственно подмигнул Кристине, - с ним все в порядке. Не волнуйся. Давай отомстим этому Вершинину по быстрому и к сыну. Идет?!
- А деньги?! Ты выяснил, кто снял их со счета?!
- А ты как думаешь?! Выяснил, вернул и наказал.
- Отец… - Догадалась Кристина. И угрюмый Черкасов, выдержав паузу и пренебрежительно поджав губы, медленно, неохотно кивнул, - а те таблетки?! Ты больше их не принимаешь?
- Нет. Как перестал глотать, память стала возвращаться. Представляешь?! Они считали меня ненормальным, психом. Говорили, что мне нужно лечиться. Сына у меня забрали! Все забрали! А я далеко не псих, хоть и мозги не соображали и порой вел себя неадекватно, срывался на других. Поэтому глотал таблетки. Сам себя боялся. Я просто хотел вспомнить и не мог. Просто понимал, что живу не своей жизнью. Что мое место не там. Что кто-то... меня ждет... - Он грустно ухмыльнулся, глядя на дорогу. Бедный… бедный Сашка! Нелегко принять предательство родного отца.
- И… какое ты придумал наказание?
- Хотел заявление на него накатать. А потом передумал. Не хочется в этом де**ме ковыряться. К тебе спешил. Боялся опоздать. Сказал ему, чтобы забыл о моем существовании. И матери тоже передал. Нет у них больше сына! Так что, родная… я теперь сирота...