Староста соляных копий рассматривал Мери с жалостью. Оставшись наедине с девушкой, он сбросил маску суровости, которая была на его лице в присутствии хозяйского надсмотрщика, отчего уже не казался таким страшным.
-Что ж ты такое натворила, девонька, раз тебя отправили в это адское место? - спросил он.
-Толкнула молодого хозяина! - тихо и простодушно ответила Мери.
Мужчина сокрушенно покачал голой, ничего больше не спросил, видно и так все понял.
-У меня дочка, такого же возраста, что и ты... - задумчиво произнес он, - Я бы лучше сразу ее убил, чем позволил медленно умереть на этой работе!
-Я все выдержу, сэр, я крепкая! - уверенно заявила Мери.
-Никто не может выстоять против океана, детка! А он жесток к тем, кто отнимает у него соль! Ничего, скоро все сама поймешь!
Он велел Мери сесть на циновку у одной из хижин, свистнул. Подбежали собаки, виляя хвостами, но Мери уже поняла, что эти животные были обучены стеречь рабов и далеко не так безобидны, как кажутся. Староста отправился в сторону шумевшего океана. Волны становились сильнее, обозначая скорый прилив. С берега уже тянулись рабы, работавшие до того в воде. По мере их приближения Мери разглядела, что на руках и ногах несчастных были кандалы и их скрепляли длинные цепи. Они шли молча, понуро склонив головы. Один мужчина оступился и упал. Шедший за ним подал руку, помог упавшему подняться. Женщины среди этих рабов тоже были, но гораздо меньше.
Когда рабы проходили мимо Мери, она заметила то, что заставило ее закрыть себе рот руками, чтобы не закричать от ужаса. Ноги и руки несчастных были покрыты страшными язвами. Соль съедала кожу людей, выгрызала до костей плоть. Как с такими ранами они еще могли передвигаться, не укладывалось в голове.
Рабы подходили в бочкам с водой, стоявшим под одной из пальм. Они брали деревянные ковши с земли, черпали из бочек воду и поливали себе на ноги и руки. Мери видела, как кривятся от боли их лица, как невольно текут из глаз слезы. Позже она поняла, что без этой процедуры, разложение, вызванное солью, будет проходить еще быстрее. Омывшись, они рассаживались неподалеку. Староста принес откуда-то охапку листьев и кувшин с непонятным содержимым внутри. Черные руки, по очереди, черпали из кувшина густую, зеленоватую массу, накладывали на раны, сверху прикрывали их листьями.
-Эй, иди-ка сюда! - позвал Мери староста.
Она послушно направилась к нему.
-Вон там лепешки и бобы! На каждую лепешку клади ложку бобов, не больше, и раздай каждому!
Она исполнила его приказание. Каждый раз, протягивая очередную порцию еды несчастному, Мери вздрагивала. Ей казалось, что от них исходит ненависть. Ненависть к ней, к ее, пока еще, чистой коже, к тому, что она не в состоянии пока разделить их боль.
"Значит вот какую смерть мне уготовили за то, что я всего лишь защищалась?" - с горечью думала Мери.
На ночь, старейшина определил ее в одну из хижин, где больше никого не было. После трудного, наполненного телесной и душевной болью дня, Мери думала, что не сможет уснуть, однако, едва закрыла глаза, как опустилась в мир сновидений. Ей снилась мама, сестры, добрая миссис Пруден...
-Вставай, у нас принято рано приниматься за работу! - разбудил Мери голос старосты.
Она испугалась, решив, что пойдет на берег вместе с остальными, но пока ей было велено натаскать свежей воды из ручья, который струился откуда-то с далеких гор и устремлялся к океану.
-Не вздумай бежать! - предупредил ее староста, - С тобой Рой пойдет, вмиг нагонит!
Роем оказался здоровенный черный пес. Единственным светлым пятном на его мохнатом теле, было правое ухо. Мери взяла ведра и направилась в указанном направлении. Она старалась не делать резких движений, опасаясь, что Рой примет это за попытку сбежать. Пес шел не отставая от Мери ни на шаг, порой, зевал, обнажая длинные клыки и высовывая наружу длинный, красный язык.
Воду приходилось набирать долго. Ручеек тек тонкой струйкой, которая, казалось, вот-вот иссякнет. Чтобы наполнить все бочки, Мери прошлось сходить туда и обратно не меньше десяти раз. К тому моменту, как с этой работой было покончено, солнце уже поднялось высоко и нещадно палило. По спине текли капли пота, рубашка и юбка стали мокрыми.
-Теперь наполни еще по ведру и снеси их к берегу, напои работников! - тут же получила она следующее задание.
Но Мери была только рада такому положению дел. Она боялась того момента, когда ее отправят вместе с остальными добывать соль, стоя по щиколотку в соленой воде под палящим зноем. Сам процесс извлечения соли был ей непонятен, но следы этой работы, остающиеся на теле, она хорошо запомнила со вчерашнего вечера. Приближаясь к берегу, Мери увидела, что вдоль него вырыто множество углублений, наполненных водой в разной степени. Увидела горки грязноватой соли, которую сгребали специальными граблями. От воды отскакивали блики, резали глаза. Мери черпаком набирала из ведра пресную воду, протягивала ее работнику. Каждый жадно выпивал свою порцию, не глядя на девушку и продолжал работать. Мери осмотрелась в поисках того, кто следит здесь на порядком. Немного поодаль стоял чернокожий молодой человек. На нем были высокие, кожаные сапоги, а на руках перчатки. Он не работал, а только расхаживал между рабами, приглядывая за ними. Мери стало противно. Она сделал вид, что не замечает его и пошла обратно, к хижинам.
-Эй! - крикнул он ей в спину, - Ты не дала мне воды!
-А вода закончилась! - сказала Мери, показав юноше пустые ведра и заторопилась прочь.
Она не видела, как юноша улыбнулся, глядя ей вслед. Не видела она и как он сделал знак глазами одному из рабов и тот, видно понимая в чем дело, потихоньку отошел в сторону, прилег за пригорком в траве...
Так прошло несколько дней. Мери потихоньку привыкала к своей новой жизни. Исполненная благодарностью, что выполняет несложную работу, и жалостью к менее удачливым рабам, она старалась делать все быстро и облегчить по мере своих сил страдания других. Староста показал ей какие травы надо собирать, как делать заживляющую раны мазь. С разрешения старосты, она несколько раз в день бегала к морю с водой для рабов. И все чаще посматривала она на юношу - надсмотрщика. Ее удивляло, что во взглядах работавших, обращенных на него, не было привычной к угнетателям и тем, кто им служит, ненависти. Порой она даже замечала адресованную ему, вымученную улыбку. Надсмотрщик никогда не брал в руки хлыст - излюбленный инструмент таких, как он. Хлыст без дела болтался на его поясе. Юноша никогда не появлялся в ставке рабов. Как только работа заканчивалась, он бесследно исчезал и появлялся снова только наутро.
Однажды Мери не выдержала и спросила у старосты:
-Разве тому рабу, что приглядывает за добытчиками соли, можно покидать солеварни?
-Ты про Джека, что ли? Так он не раб!
-Как не раб, он ведь черный!? - Мери была поражена.
-Ну, мальчишке крупно повезло! Хозяин его был чудак - перед смертью дал своим рабам свободу! Джек работает здесь за небольшую плату, а после работы волен идти куда хочет!
У Мери перехватило дыхание - значит и такое бывает!? Повезло парню!
На другой день, когда Мери набирала воду из ручья, вдалеке послышалось конское ржание. Мери обернулась. Выпучив глаза, в ней бежал староста.
-Мери! Скорее! Беги на копи, затеряйся среди остальных, делай вид, что ты работаешь наравне с ними! Хозяева едут! Эх, надо было надеть на тебя кандалы!
Бросив ведра, Мери со всех ног побежала к побережью. Джек и работники с удивлением смотрели, как она, сбросив легкие тапки, зашла в воду и склонилась, делая вид, что что-то ищет в воде руками.
-Ты чего это?! - спросил Джек, но Мери не пришлось отвечать, он увидел подъезжающих хозяев.
Это были мистер Бенджи и его сын. На лицах обоих играла гадливая улыбочка. Дуглас явно искал глазами Мери.
-Ну как работенка, Мери? - крикнул он, увидев девушку, - Нравится?
Она не ответила, не подняла головы, не разогнула спину.
-Эй ты, Джек кажется? - обратился к надсмотрщику мистер Бенджи, - Следи, чтобы эта девка работала, как положено! Она, как и все здесь, отбывает наказание за провинность! К ней не должно быть жалости!
-Я понял! - угрюмо ответил Джек и вынул из за пояса хлыст. - А ну, шевелись!
Джек щелкнул кнутом. Стоявший рядом раб, вскинул руки, защищаясь. Мистер Бенджи и Дуглас рассмеялись и повернули коней к хижинам.
Когда она отъехали на приличное расстояние, Мери осмелилась взглянуть на Джека и того, на кого поднялся его хлыст. Они стояли рядом и никакой вражды друг к другу не испытывали. Тот, на кого замахивался Джек, перехватил ее взгляд:
-Так у нас с Джеком уговорено! Он кнутом щелкает, а я притворяюсь, что больно! Хозяева довольны!
Джек широко и ободряюще улыбнулся ей, как бы говоря, все обошлось! Мери впервые заметила, что он не просто юн, но и красив, строен, а самое главное - у него точно есть сердце...